Безусловно моя

Макар

Губернатор ждал меня на крытой веранде ресторана. Все остальные столики были пустыми и далеко не из-за отсутствия посетителей.

Отложив использованную салфетку, Успенский посмотрел на меня.

– Здесь подают хорошие стейки. – Он показал на свою тарелку. – Рекомендую.

– Спасибо. – Не спрашивая, я выдвинул стул напротив. – Сегодня у меня нет времени на стейки.

– Да, верно, выборы. Совсем забыл. И ты тоже кое-что забыл. – Взгляд его стал многозначительным. – Других причин заминки я не вижу, Макар.

Я сжал челюсти. Само собой, никто из нас ничего не забыл. Достаточно было сделать пару звонков, чтобы привести машину в движение. Несколько дней, и на месте приюта останутся голые стены, снести которые не составит труда. Но делать эти самые звонки я не спешил, хотя Иван по возвращении напомнил мне об этом.

– В чём дело, Макар? – спросил Успенский уже другим тоном. – У нас с тобой был договор: ты помогаешь мне, я – тебе. Разве не так?

Я промолчал.

– Так или нет?

– Так.

– И в чём дело, я тебя спрашиваю? Мне, чёрт тебя подери, нужен этот клочок земли. У меня на него большие планы. А из-за тебя я теряю время и деньги. Мне надоело ждать. Реши проблему, или разговор у нас будет другим.

Он дал знак тенью стоящему в углу охраннику и опять взялся за недоеденный стейк. Отрезал кусок.

– А стейки здесь всё же отменные. На мой взгляд, лучшие в городе.

Он пристально посмотрел на меня, прежде чем начал жевать мясо.

– Надеюсь, мы поняли друг друга, Макар? Я знаю твоего отца много лет. Не хотелось бы портить наши отношения из-за недопонимания.

– Обязательно воспользуюсь вашей рекомендацией, Олег Борисович, – ответил я, вставая. – Мы с вами всегда понимали друг друга. Ничего не изменилось. Приятного вечера.

Охранник проводил меня до выхода с веранды и вежливо кивнул. Затягивать с приютом дальше опасно. Успенский – не тот человек, с которым можно шутить и тем более идти на попятную.

Идя через заполненный зал ресторана, я достал мобильный, чтобы дать отмашку, и снова убрал его в карман.

Проклятье! Перед мысленным взором мелькнула зеленоглазая девчонка рядом с прихрамывающим серым псом.

Вот же дьявол!

Кира

К концу дня я твёрдо решила: не отстану от Макара, пока он не сдержит данное мне слово. Ничего не обещал?! Нет уж! Или он отвезёт меня к Тобби, или… Что будет, если он этого не сделает, я не знала, но страха перед ним я больше не чувствовала. Единственное, что пугало – моя собственная реакция. Он целовал меня, а я не могла сопротивляться. Стоило ему прикоснуться, разум отступал, а тело начинало жить своей жизнью. Но с этим я как-нибудь справлюсь.

Вернулся он на удивление рано – не было ещё и десяти вечера. Я сразу же вышла в коридор.

– Когда ты отвезёшь меня в приют? – спросила, не дав ему раздеться. – И не надо говорить, что у тебя нет времени или что ты мне ничего не обещал. Не можешь отвезти сам – пусть отвезёт твой водитель. Или кто там ещё у тебя есть?

Макар наградил меня свинцовым взглядом. И всё, ни слова, ни полслова.

– Ты меня слышишь? – Как ни внушала себе, что не буду злиться, не получилось. – Макар! Не смей меня игнорировать! Ты…

– Слышу. И будь добра, сделай так, чтобы не слышал.

– Затыкай рот кому-нибудь другому! Я не собираюсь молчать. Ты обещал…

– Я тебе ничего не обещал! – рявкнул он. – Мы с тобой это выяснили ещё вчера. Всё, убирайся к себе и сиди там.

– Даже если ты запрёшь меня и заклеишь мне рот, ребята не будут молчать и ждать! Этот приют нельзя сносить, Макар! Ты видел Тобби? Поехали сейчас. Я…

Он вдруг схватил меня за плечо и сжал руку. Припечатал к стене. Расстояния между нами не стало в секунду, воздуха в моих лёгких – тоже.

– Ты мне слишком дорого обходишься, заноза в заднице. И твои дрянные псы тоже.

– Сам ты дрянной, – процедила в ответ. – Ты и твоя дурацкая политика, от которой нет ничего хорошего! Все вы только и думаете, как набить себе карманы. Каждый из моих псов в сотню раз лучше тебя! Ты и ноготка ни одного из них не стоишь!

Его пальцы сжались так, что рука начала неметь.

– Пусти! Ты сволочь! Лживая и…

Макар

Она плевалась обвинениями, глаза блестели злой зеленью. Каких сил мне стоило не прикончить её, одному богу известно. Хотелось взять её за шею и сдавить так, чтобы заткнулась в конце концов.

– Я тебе сейчас язык вырву. – Я сдавил её подбородок. – Замолчи. – Сжал крепче. – Замолчи, в последний раз тебе говорю! Ты со своими собаками меня достала! Этот приют выеденного яйца не стоит, а я…

Она попыталась ударить меня коленкой.

Проклятая маленькая сука!

Поймал её руку, вторую, пригвоздил к стене и навалился сверху. Она вырывалась, шипела и тёрлась об меня, и я уже ни хрена не понимал, чего хочу сильнее: придушить её или трахнуть. С тех пор, как она появилась в моём доме, два этих желания стали перманентными.

– Пусти меня! Пусти, козёл! – Толкнула и опять попыталась ударить. На этот раз задела бедро.

– Блядь!

Боль в руке была адская. Я втянул воздух сквозь сжатые зубы. Как эта дрянь выдернула руку, хрен знает. На тыльной стороне ладони выступила кровь от её ногтей.

– Откуда ты взялась такая дикая, мать твою?!

– Жизнь научила защищаться! Слишком много козлов попадалось.

Она принялась отбиваться сильнее. Царапалась, кусалась и шипела, как обезумевшая. Кое-как я перехватил её и развернул к себе спиной. Стиснул, не давая сделать и движения. Её локоть врезался мне в рёбра. Она продолжала извиваться, и я едва мог удерживать её. Сжал бы сильнее – переломал бы на хрен кости.

– Тебя саму нужно в клетке держать по соседству с твоими псами!

– Пошёл ты! – извернулась, вцепилась ногтями мне в руку.

– Я тебя, суку, сейчас успокою!

Сгрёб её и потащил по коридору. Её задница тёрлась о мой пах, перед глазами плясали красно-чёрные звёздочки.

Прикончу её! Ещё одно движение, одно слово – и я её прикончу. Или…

Чёрт! Какая же у неё упругая задница!

Чёрт, чёрт, чёрт!

– Отстань от меня! Отпусти!

Пока тащил Киру в ванную, выслушал в свой адрес столько, сколько за всю жизнь не приходилось.

– Я тебя ненавижу! – прошипела она, выворачиваясь. – Ненормальный извращенец! Ты за это ответишь! Если ты…

Втолкнув её в кабинку, я включил кран. Брызги холодной воды ударили в лицо, Кира взвизгнула, бросилась назад.

– Остынь!

Толкнул её под воду. Прибавил напор.

– Ты псих!

– Остынь, чтоб тебя! – рявкнул я и швырнул её к противоположной стене.

Вода текла за шиворот, рубашка липла к телу. Девчонка ударила меня в грудь, саданула коленкой.

Стерва!

– Ты успокоишься или нет?! – Опять толкнул под воду.

Кире, казалось, было плевать. Она налетела на кран, и вода захлестала так, что её шум перекрыл звук тяжёлого дыхания. Не успел я опомниться, как девчонка бросилась на меня. Изо всех сил ударила в грудь, замахнулась снова, но я успел перехватить её ладонь. Её глаза дико блестели, губы были приоткрыты. Она принялась выкручиваться, на пол полетели флаконы с полки, шум воды смешался со звоном металла.

– Урод! – Её голос смешался с дробью стучащей об пол воды. Мокрая, она всё-таки вывернулась и пихнула меня. – Я всем расскажу, кто ты такой! Придурок недоделанный!

Я поймал одно её запястье, другое, она опять принялась выкручиваться. Под ногами что-то заскользило, я налетел на стенку кабинки, Кира навалилась на меня. Инстинктивно я попытался поймать её, и одновременно с тем, как мы полетели на пол душевой, ванную наполнил грохот.

Если бы небо рухнуло на землю, и то, наверное, было бы тише. Проклятье!

Девчонка подо мной вздрогнула и затихла, из её приоткрытого рта вырвался долгий выдох, чёрные локоны сплетались с ручейками воды и словно жили отдельной жизнью. Между её губ мелькнул розовый язычок.

И так стоящий колом член напрягся до боли. Мгновение, и я, перестав что-либо соображать, впился в её рот. Целовал и дурел от вкуса её губ. Её соски были твёрдыми, я отчётливо чувствовал их через одежду, чувствовал сладость её рта и протест. Она упёрлась мне в плечи ладонями, а я продолжал целовать её, прекрасно понимая, что шансов остановиться с каждым мигом становится всё меньше.

– Я либо убью тебя, либо трахну, – процедил ей в губы и, обхватив голову, сгрёб волосы. – Выбирай, зараза. Прикончу прямо тут.

– Да пошёл ты, – выплюнула она мне в лицо и вцепилась в воротник.

Секунды показались бесконечными. Кира тяжело дышала, зелень глаз сгустилась. Мы смотрели друг на друга, и тут что-то произошло. Она подалась ко мне, я к ней, зубы стукнулись, во рту появился вкус крови. Языки столкнулись, остатки разума поплыли.

Мало что понимая, я потянул Киру за собой. Куски раскуроченной кабинки захрустели под ботинками, а я срывал с двинутой психопатки одежду и думал только об одном: как добраться до её тела.

Вымокшая футболка шмякнулась о пол, и я впился взглядом в грудь с тёмными торчащими сосками. Накрыл ладонью и смял. Кира запрокинула голову и застонала – похотливо, призывно. Сука! Прижался ртом к её шее и стал покусывать. Кожа была холодная и мокрая, сладкая на вкус. Добрался до скулы, до мочки уха и слизал воду. Кира застонала снова, пробралась мне под рубашку и тронула живот. Яйца разрывались. От желания мозги плыли.

– Маленькая похотливая дрянь, – процедил у неё над ушком, развернув к себе задницей. Сдёрнул штаны и провёл ладонью по ягодицам. Блядь!

Со свистом втянул воздух и коснулся тёплой плоти. Кира выгнула спину, её долгий стон сорвал с катушек всё, что и без того болталось на честном слове.

– Откуда ты взялась? – Я ладонью провёл от её зада до тощей шеи. – Откуда?! Жил прекрасно, но нет, блядь!

Ткнулся носом в мокрые волосы, прикусил кожу за ухом. Что она шепнула – не разобрал, да и, говоря откровенно, мне было срать. Змейка её выпирающих позвонков под пальцами возбуждала хлеще, чем откровения самой умелой шлюхи. Добрался от шеи вниз, но не остановился – провёл между ягодицами и опять по плоти.

Как расстегнул ремень и спустил штаны, сам не заметил. Ещё бы немного, и член на хрен протаранил бы ширинку. Наклонил Киру ниже.

– Макар… – постанывая, выдохнула она.

Волосы её прилипли к плечам и спине, контраст их с бледной кожей был совершенным, как и родинка на её левой лопатке. До чего же красивая, стерва!

Упёрся членом и резко подался вперёд. Толкнулся в неё и чуть не кончил с ходу. Она оказалась настолько узкая, что я едва сумел сдержаться. Как девственница, мать её за ногу!

Проник глубже и принялся насаживать её на себя. Злость смешивалась с желанием, Кира то всхлипывала, то постанывала, её бледные пальцы беспомощно цеплялись за плитку. Накрыл её ладонь своей, второй рукой крепко взял за бедро и вышел, а потом вошёл глубоко – махом на всю длину.

Закричав, она изогнулась. Да блядь! Давно надо было сделать это. Понимал ведь, что всё к тому и идёт!

– Макар, – зашептала она сбивчиво. – Макар… М-м-м…

Погладил её бедро, тонкую кисть. Поцеловал в затылок и прикусил. Да пошла она, Бэмби, и все остальные бабы тоже пошли к чёрту! К дьяволу!

– Никого никогда не хотел так, как тебя, – просипел, не переставая брать её. – Любую могу получить, а хочу тебя.

Прижал её всем телом к стене, приподнял её ногу и вошёл ещё несколько раз. Сдерживаться больше не было сил. Запрокинул голову и со стоном кончил. Сердце колотилось, в голове стоял туман, член пульсировал, а по венам разливался жар. Положил ладонь ей на живот и, сглотнув, погладил.

Кира не шевелилась, я тоже. Меня накрыло негой и расслабленностью. Когда получал от секса такое удовольствие, не помню. Не было такого, разве что в зелёные годы, когда восторг вызывали одни только женские трусики.

Прошло, должно быть, несколько минут, прежде чем Кира зашевелилась. Я отпустил её. Только теперь смог оценить хаос в ванной – раскуроченная душевая, на полу – остатки одной из стенок вперемешку с полками и всем, что на них было. Ощущение было, что я хлебнул приличную порцию виски. Посмотрел на Киру – на её шею с оставшимися на коже красными пятнами, на грудь с торчащими сосками, на бёдра…

Блядь! Взгляд резко метнулся к лицу.

Кира смотрела на меня в упор. Нагло, вздёрнув подбородок.

– Ты… – просипел я. – Ты девственница?!

В башке как шарниры закрутились. Какого лешего?! И как до меня сразу не дошло?!

– А ты не заметил? – дерзко спросила она, не отводя глаз.

Это продолжалось несколько секунд, а потом она взяла с крючка полотенце и наконец прикрылась. Стало проще и дышать, и думать. Вот же проклятье!

– Видимо, тебе очень сильно припёрло, – резанул по нервам её голосок.

Я стиснул челюсти. Кира ещё раз глянула на меня зло, нагло и, обмотавшись полотенцем, вышла из ванной.

И только когда она исчезла, до меня дошло, что из душа всё ещё хлещет вода.

Глава 9

Макар

Зря я не послушал Ивана сразу. Ещё до того, как он предупредил, что Кира принесёт мне неприятности – в вечер банкета. Но отмотать назад было уже нельзя.

– …Так отмени свой салон! – рявкнул я на секретаршу. – Если я скажу прыгать – прыгай, скажу бегать – бегай. Если я говорю, что ты должна в девять быть со мной и держать наготове бумаги, будь готова! Меня не волнует свадьба твоей сестры. Ты должна быть со мной на встрече!

У секретарши задрожал подбородок.

– Но я не могу пропустить девичник, Макар Игнатьевич. Поймите. Я же предупреждала вас, что мне нужен этот вечер… – На глазах у неё выступили слёзы.

Я чуть челюстями не заскрипел. Чёртовы бабы! Все проблемы от них. Из головы весь день не шла дерзкая девчонка, её гибкое тело и нить позвонков. Непроходящая эрекция мешала думать. А тут ещё эта со своим девичником.

– Завтра об этом поговорим, – бросил я и закрыл папку с бумагами.

Взгляд упал на распоряжение о сносе приюта. Все подписи были на месте. Взял бумаги и пробежался взглядом. Сам не заметил, как скомкал лист. Вот же чёрт! Благо мозгов хватило не отправить распоряжение в мусор.

– Приведи это в порядок. – Я бросил комок на стол и кивнул на него секретарше. – Случайно получилось.

***

У ближайшей к дому аптеки я остановил внедорожник. Долго сидел и смотрел на вывеску, кроя на чём свет стоит и себя, и девчонку. Надо было всё-таки съездить в Бэмби, пока крышу не сорвало. Но так надоели эти продажные ласки и проплаченные оргазмы… Бэмби, конечно, хороша. Этакий ужин в дорогом ресторане, тогда как Кира – спонтанно пожаренное на огне мясо. Похоже, рестораны мне приелись дальше некуда.

Сравнение вызвало мрачную усмешку. Подъехавшая сзади машина мигнула фарами, остановилась, и из неё вышла элегантная блондинка в туфлях на охренительных шпильках. Юбка не доходила и до середины бёдер, а я смотрел на неё и понимал, что мне ни тепло, ни холодно. Зато только подумал об острых коленках Киры, штаны в паху натянулись.

Взяв телефон, я набрал лучшего друга.

– Скажи мне, Жень, – вместо приветствия начал я, – что делать, если начинает мутить от дорогих ресторанов?

– Купи лапшу быстрого приготовления. Лучше сразу две.

Я хмыкнул. Да, пожалуй, совет хороший.

– А если дорогие шлюхи поперёк горла?

– Так дело в ресторанах или шлюхах?

– Да хрен знает… – Я проводил вышедшую из иномарки девицу взглядом и, откинувшись на спинку сиденья, потёр пальцами глаза. – Чувство, что я делаю глупость за глупостью.

– И твоя зоозащитница играет в этом не последнюю роль?

– Похоже на то.

– В этом случае могу предложить тебе взять её с собой, когда в следующий раз пойдёшь в ресторан. Шлюху всё равно туда не потащишь, а ужин в компании этой малышки вполне может оказаться сносным.

– Эта малышка вилку от ложки не отличит. Какой, на хрен, ресторан? Максимум, куда её можно взять, – придорожный трактир.

– То есть если бы не это, ты бы не отказался от её компании?

Я поглубже втянул носом воздух. Воронцов, сучёныш. Вывел-таки в нужное русло. А ведь и правда не отказался бы.

– У меня сегодня из-за неё весь день ширинку распирает, – признался я откровенно. – Вместо дел только и думаю о ней. Никогда такого не было. Ты же знаешь меня, Жек. Я всю жизнь положил на то, чтобы быть там, где я сейчас. А тут это.

– Так трахни её. Может, полегчает.

– Не полегчало.

Друг замолчал. Я тоже. Девица на шпильках появилась в дверях аптеки и стала спускаться вниз по ступеням. С этого ракурса её ноги выглядели ещё лучше, да и вид спереди оказался отменным. Только член на неё не отреагировал никак.

– Понятно, – наконец заключил друг.

– Что тебе понятно?

– Что ты влип по самые яйца.

Я усмехнулся снова. Именно, что по самые яйца. По-другому и не скажешь.

Кира

Я слышала, как открылась дверь, но в коридор не вышла. Досчитала до десяти и выключила плиту. Вчера вечером мы не сказали друг другу ни слова, а утром Макар ушёл ещё до того, как я поднялась.

Низ живота потихоньку ныл, и это было единственным, что напоминало о случившемся накануне. Хотя нет – ещё разбитая кабинка душевой и неразбериха в чувствах. Как вести себя теперь, я не имела понятия. Это же надо было – переспать с Молотовым! С человеком, которого я ещё недавно ненавидела всем существом! Говорят же, что от ненависти до любви один шаг.

– Привет, – пряча смущение, сказала я, когда Макар зашёл в кухню.

Он смерил меня недобрым взглядом. Какой-то всклокоченный, раздражённый, он снова был не в духе.

– Я приготовила картофельную запеканку с мясом, – сказала ещё более неловко.

Ничего не ответив, он вытащил из кармана пиджака смятый пакет и швырнул мне. Я только и успела выставить руки.

– Выпей это.

В пакете была единственная коробочка. Хватило одного взгляда на неё, чтобы понять, что это.

– Я не буду это пить.

– Ты выпьешь эту чёртову таблетку, – жёстко сказал он. – Мне не нужно потомство от дикой девицы без роду без племени. Давай. Быстро, и чтобы я видел.

Сердце оборвалось. От обиды горло сжалось, а внутри всё покрылось инеем.

– Я не буду, – повторила я и хотела швырнуть таблетку в мусорку, но Макар перехватил мою руку. Вырвал коробку и выдавил таблетку из блистера.

– Или ты выпьешь её сама, или я заставлю тебя это сделать.

Он стоял в считаных сантиметрах и смотрел прямо мне в лицо. Я кожей чувствовала его злость и понимала, что он заставит, а я не смогу ничего сделать. Просто не смогу и всё – он сильнее меня, выше, значимее, и вчера вечером это стало ясно окончательно и бесповоротно.

Взгляд я не отводила долго, Макар тоже. Потом протянул таблетку на открытой ладони. Молча, только в глазах – приказ.

Схватив, я сунула таблетку в рот. Помусолила и показала ему язык. Он резко схватил меня за щёки и заставил раскрыть рот шире.

– Молодец, – процедил, убедившись, что таблетки нет. – Можешь накрывать на стол.

Только он вышел, я включила воду и набрала полный рот. Таблетка уже начала растворяться, я чувствовала её мерзкий вкус и надеялась, что не успела проглотить ни капельки.

Раньше надо было думать! Забеременею – воспитаю. И этот козёл будет последним, у кого я попрошу помощи. Прополоскала рот ещё раз и вытерла рукой.

– Это тебя надо было прикончить при зачатии, – шепнула я зло.

Кира

Макар появился в кухне, как раз когда я достала из духовки запеканку. Ужинать я с ним не собиралась – накрыла на одного, хотя не ела весь день. Нет уж! С голоду умру, но за стол с этим мерзавцем не сяду.

– Можешь не стараться, – сухо сказал он, посмотрев на стол. – Мы будем ужинать в другом месте.

– Ты можешь ужинать, где хочешь. – Я бросила на стол полотенце. На кой я, спрашивается, проторчала полдня у плиты?! – Только со стола сам убери. Я тебе не служанка, чтобы подстраиваться под твои желания.

Хотела пройти мимо, но он ухватил меня за локоть и рывком развернул к себе.

– Ужинать мы будем вместе. Переодевайся, я тебя жду.

– Не буду я ни ужинать с тобой, ни переодеваться! – процедила со злостью. – И вообще, отпусти меня! Потомство тебе от дикарки не нужно, а хватать – так вперёд. И куда ты меня вести ужинать собрался? Не боишься, что опозорю?

На его скулах выступили желваки. Я рванула руку. Макар ослабил хватку, но так и не отпустил меня. Взгляд его изменился, но понять, что это значит, я не могла.

Неожиданно он обхватил мой затылок и слегка сжал волосы.

– Извини, – сказал грубовато и сжал пальцы. Больно не было, скорее странно.

– Извини?

– Да. Про дикарку я сказал зря. Но ты сама должна понимать, что ни тебе, ни мне проблемы не нужны.

– А раньше ты об этом не думал? То есть когда тебе было кайфово – всё ок, а потом проблемы стали не нужны? Знаешь, кого ты мне напоминаешь?

Он кивком велел продолжать. Держал мою голову и смотрел в глаза, и оттого, что он был так близко, я злилась ещё сильнее. Злилась и не могла заставить себя оттолкнуть его.

– Дачников. Таких, знаешь, которые берут на пару месяцев кошечку или собачку, а когда лето заканчивается, дают пинка под зад и возвращаются в свои тёплые квартиры. Правильно, кому нужны проблемы? Шерсть, выгул два раза в день…

– Ты можешь хоть сюда не приплетать своих хвостатых тварей?

Я чуть не послала его. Хотела сказать, что ни одна из моих, как он выразился, «хвостатых тварей» не сунула бы другой таблетку после того, как залезла на неё. Почему не сказала – без понятия. Слова вдруг показались неважными. Я отвела взгляд и уставилась на край лотка с запеканкой.

– Давай поужинаем в ресторане, – сказал Макар.

Я опять посмотрела на него. Пыталась найти подвох. Молотов ждал ответа, и это поставило меня в тупик. Надо было послать его и уйти к себе, так было бы правильно, но…

– Ладно, – сдалась я, ругая себя за слабость перед ним.

В уголках его губ появился намёк на улыбку, и это окончательно сломало мою оборону. Проклятый манипулятор! Если бы он так и давил приказами, у меня бы получилось дать отпор. Но как я могла устоять против просьбы и этой его дурацкой улыбки, от которой у меня сразу же начали подкашиваться коленки?!

– Сколько тебе нужно времени, чтобы собраться?

– Не знаю… – Макар дотронулся до моего запястья, и я окончательно смутилась. – Я… Мне только одеться.

– Хорошо, одевайся, – сказал он, а мне показалось, что «раздевайся» в сочетании с его взглядом было бы куда уместнее. – Одевайся, Кира, – повторил он тише, ведя пальцами к моему локтю. – И пойдём ужинать. Я очень хочу есть.

***

Машина у Макара была роскошная. Собственно, как и ресторан, в который он меня привёл. Едва мы вошли внутрь, навстречу нам поспешила девушка в доходящем до колен чёрном платье. Что это администратор, я поняла, только когда она поинтересовалась у Макара, обычный столик мы займём или выберем другое место.

– Ты часто тут бываешь? – спросила я, усаживаясь у стены, неподалёку от сцены.

Людей было немного, но почти на всех столах стояли таблички «reserved». Сцена тоже пустовала, зато откуда-то сверху лилась негромкая музыка.

– Достаточно. Мне тут нравится, – сказал он, открывая меню. – Повар у них с Кавказа, но несколько лет он прожил в Италии, а потом во Франции, и отовсюду взял лучшее.

Я невольно улыбнулась.

– Звучит страшно и притягательно.

– Что ты будешь? Я бы посоветовал карпа с лимоном и пряными травами. Если, конечно, ты любишь рыбу.

– Люблю.

– Отлично. Тогда возьмём карпа и… – Он пролистал меню. – Как насчёт белого вина? Что тебе больше нравится – совиньон или шардоне?

Я неловко улыбнулась. Что одно, что другое звучало одинаково. Единственное вино, которое я пила, было красным полусладким и продавалось в соседнем с общагой магазине в пакетах. Да и было это один раз, после чего я сильнее убедилась: никакого алкоголя, никогда.