Я как сейчас ощутила те её эмоции.
Удар в сердце – болезненный и жуткий. Она смотрела в глаза моего предка и не верила, что это конец. В один миг, сильное тело вампирши охватило ледяное оцепенение. Серебро приносило ей жуткую боль и невыносимые страдания!
Она хотела закричать, но не могла и рта раскрыть. Боль серебром разливалась быстрее молнии по всему телу.
А потом, через миллион мгновений, боль начала отступать, оставив после себя омерзительный шлейф страха.
Мир вокруг вампирши замер, неряшливо забыв отобрать звуки и ощущения.
А дальше… Дальше она испытывала один лишь страх. Дикий ужас.
Ингвигунда не верила, что вечность проведёт в состоянии неподвижности, боли и бесполезности.
Тело вампирши оказалось глубоко под землёй.
Засохший тяжёлый грунт тяжестью укрыл вместо мягкого покрывала.
Древние люди похоронили её, как погибшую на поле боя. Глупцы! Вырвали из её груди серебряный клинок, не ведая, что перед ними опасный хищник. Беспощадный и бездушный монстр, которого нужно уничтожить и не оставить от неё даже пепла. Лишь серебряная пластина во рту не позволила ей тогда восстать, чтобы вонзить в тела людей свои клыки.
Много-много лет её терзали гнев, злость, ярость, боль, ужас… Она сходила с ума. Её тело гнило, разлагалось, сохло, но не умирало. Вампир не может умереть, если его не убить.
Она слышала звуки жизни вокруг. Слух у вампира чуткий: шуршание и вошканье червей, жуков, прокладывающих свой путь рядом с её телом.
Влажность, сухость… Тепло нагретой солнцем земли…
И жажда.
От жажды боль стала её вечным спутником.
Это было невыносимо.
Это было чудовищно.
Она мечтала о смерти долгие века, и через бесконечность её сознание начало дрейфовать на периферии реальности и забвения.
Время шло. Мир менялся. Эпохи сменяли друг друга.
Ярость и гнев, рассуждения и философия, покаяние и горькие обиды сменялись сном.
Потом она начала забывать…
Но рано или поздно всё всегда заканчивается.
Тьма для вампирши снова обратилась в свет. Только в извращённый свет.
Кто-то раскопал её и унёс прочь из тишины и тлена.
Её тело было почти мертво, изношено, но она была жива. Её плоть была бездушным камнем. Усохшей закостенелостью. Она была ничем и никем, замкнутая в пределах своей бессмертной ссохшейся плоти.
Островок сознания начал возвращаться к реальности, восстанавливая события прошлого. Позволяя вспомнить былые чувства, эмоции, возвращалась боль, гнев…
Тело вампира на инстинктах ощущало скорое воскрешение и подготавливало разум.
Вспоминать вампирше было трудно и больно.
Необычные и давно забытые ощущения коснулись её чувств – запах крови!
Не выдуманный, а настоящий, волнующий, сладкий…
Для неё это был как глоток свежего воздуха!
Сначала она замерла в ужасе, выныривая из обители своего вечного сна. Сжалась от страха, но потом пришёл Он – Голод.
Звуки бьющихся сердец волновали её. Звуки текущей по венам крови сводил с ума.
Она была до безумия голодна.
И когда голод пробудил в ней все инстинкты, когда серебряная пластина, что сдерживала её слабые остатки былых сил, была извлечена из её рта, она открыла глаза.
* * *
И тут… я ощутила толчок, словно внутренний удар вернул меня в реальность. Я глубоко и с надрывом сделала вдох.
Распахнула глаза и попыталась встать, но тут же упала, поскользнувшись на гигантской чёрной луже из вампирской крови.
Упала, больно ударив локоть.
И тут же меня скрутил спазм, я взывала от боли, а потом меня вырвало.
Это было ужасно.
Тело болело. Ощущение, что меня переехал асфальтоукладчик.
Шея горела адским пламенем.
Страх бил по ушам, отчего я слышала гул.
Сердце билось с бешеной скоростью.
Но я взяла себя в руки, сгребла своё тело и отправилась в ванную.
Нужно было срочно залезть под душ и смыть с себя всю эту гадость, а потом срочно обработать рану на шее.
– Боже… – выдохнула с диким ужасом в голосе.
Я пока ещё не находилась в шоке. И пока моё тело всё ещё напряжено и находится в готовности защищаться и бежать, нужно думать.
А думать было нечего.
