GROND V: Вдали от всех дорог

ГЛАВА 1: ПРИБЫТИЕ ПОЕЗДА

Все потяжелело. На то мгновение, что синий факел двигателя коррекции орбиты на километр вздымается в черное небо, все кругом потяжелело, почти на четверть от стандартной на Терминале единички. Стонут рельсы и моторные тележки на них, краны выгибает дугой, надсадный рев и вибрация передается через подошвы тяжелых космических ботинок. Штабель пустых баллонов ходит ходуном, и все же, его угольно черная тень у самого подножья рукотворного вулкана их единственное шаткое укрытие.

– Сюда, скорее! К кратеру!

Они должны его слышать, те немногие, что пережили расстрел на открытом пространстве, когда упавшие с орбиты лучи рентгеновских лазеров вспороли гладкую поверхность веретена вместе с ползавшими по ней людьми. Мишеней слишком много, а сторожевых спутников слишком мало, только так Андрею удалось проскочить зону поражения и добраться до единственного шаткого укрытия в тени штабеля пустых баллонов. Сразу за ним приземляются еще трое, остальные пытаются маневрировать или повернуть назад, но скорость человека смехотворно низка против скорости лазера, и потоки света продолжают сжигать скафандры и людей внутри.

– Не стоять, не стоять, скорее, к кратеру!

Еще четверо влетают живыми в спасительную тень, следующие трое врезаются в штабель обгоревшими углями. Лучевые излучатели быстро нагреваются, они не рассчитаны на столь большое число целей, и часть сторожевых спутников временно прекращает огонь, позволив последней группе рвануть к укрытию. Из пятнадцати пройти удается семерым, последней на штабель падает унтер-комендант Тилл, единственная, кто сумела сохранить личное оружие. Киров хватает ее за ногу и рывком подтягивает к себе, ствол лучемета упирается ему в грудь.

– Отойди от меня!

– А не то что, поджаришь лазером до того, как твой босс поджарит тебя?

Надсадный рев теряет обороты, стрелка гравитометра резко уходит вниз, еще секунда, и огнедышащее жерло гаснет за их спинами. Снова тишина, темнота, и красные звездочки в небе. На поверхности Терминала догорают сорок девять обугленных скафандров. Андрей чувствует мягкое прикосновение радарных волн миллиметрового диапазона, сторожевые спутники ищут уцелевших, зная, что работа еще не сделана и кому-то удалось скрыться.

– Унтер, какого черта твой босс включил спутниковую защиту?! Он же сам отправил нас сюда!

– Сволочи, вы подставили нас!

– Что теперь будет с нашими семьями?! Вы…

– А ну, тихо!

Киров встает между взбешенными гражданскими и женщиной в скафандре с нашивками администрации Терминала. Сейчас тюремщица нужна ему живой.

– Потом разбираться будете! Не стойте здесь, идем к гребню кратера, там мертвая зона!

От штабелей и складов к двигателю коррекции орбиты проложено несколько трубопроводов, в тени которых их группа медленно ползет к огнеупорному гребню. Здесь, во тьме на краю жерла действительно можно найти укрытие, но совсем ненадолго.

– Мисс унтер-комендант, пока идем, я жду ваших мыслей насчет произошедшего. Мы все здесь потому, что твой босс послал нас на поверхность делать за него опасную работу, предварительно отключив систему безопасности. А теперь он сам подключает зажигалки и подпаливает нам хвост. Шеф что, не в курсе, что будет со всей вашей лавочкой, если мы не успеем? Кораблей здесь больше нет, никто не сбежит!

– Я не знаю, Киров, не знаю! Он обещал мне все отключить, нас не должны были обстреливать, так не должно быть!

– Полсотни человек, что поджарились минуту назад, могли бы по достоинству оценивать твою уверенность. Народ, держись!

Трубопровод снова гулко вибрирует, закачка топлива в жерло началась по новой, значительно раньше положенного. Ничего удивительно, избыточная энергия уже и так раскручивает космическое древо сильнее обычного.

– Берегите глаза!

Километровый факел снова режет пустоту, маленькие люди жмутся к оплавленной поверхности гребня, а Киров тем временем уточняет у Тилл полную картинку происходящего. Картинка не радует – красные звездочки пришли в движение.

– Все смотрите внимательно: босс меняет конфигурацию спутников–зажигалок, стягивая их в наш сектор. Скоро они будут простреливать здесь каждый метр, он знает, что не всех прикончил первой атакой. Надо идти дальше, к торцу веретена, там мертвая зона, лазеры не достанут! Приготовьтесь, мы пойдем по моторной палубе, от одного двигателя к другому между вспышками, только так можно проскочить!

– Я никуда не пойду, это самоубийство! – Кричит какая-то женщина. Не утруждая себя ответом на ее истеричный вопль, Андрей подхватывает пустой кислородный баллон и швыряет прочь – жестянка пролетает полсотни метров, вылетает из тени и взрывается в беззвучной вспышке лазерного пламени.

– Все видели? Через минуту десять секунд лазеры достанут и на этом участке тоже. Так что, если кто хочет самоубиться, то пускай остается, а все остальные лезем вперед, пока у нас есть хоть какое-то прикрытие за вспышками! От одного движка к другому!

– Люди, слушайте меня!

Чернокожая женщина с нашивками службы безопасности обращается к своим перепуганным собратьям по несчастью.

– Киров прав, останемся на месте – умрем! Комендант знает, где мы, он охотится на нас. Повернуть назад нельзя, стоять нельзя, прятаться негде, сгорим. Единственный шанс – двигаться вперед по моторной палубе, прикрываясь вспышками коррекционных двигателей, свет и тепловой выброс будут слепить прицелы спутников. Следующая остановка у тридцать девятого мотора, рядом со строительным депо! Надо успеть проскочить к защитному гребню до следующего выброса, иначе на открытом пространстве вспышка сожжет электронику скафандров!

– Приготовиться!

Газовый факел перекрыт, автоматика заново запустит моторы через сто сорок пять секунд.

– Пошли!

Андрей кажется самому себе сержантом из древнего военного фильма, что поднимает взвод атаку. Сравнение подходящее, ведь идти надо прямо в огонь, спасаясь от другого огня. Только не идти, а лететь на реактивном ранце, скользить по поверхности стального древа, ухватившись одной рукой за рельс. Нет времени оглядываться на тех, что скользит рядом и за ним, все внимание на черное небо и затаившиеся там красные звездочки. Вот, наконец, минует двойная красная черта – граница сортировочной станции. Уродливая времянка депо, где местные строители держат свое барахло, их последняя стоянка у защитного гребня форсунки 39.

Рельс снова вибрирует – где-то под ними началась повторная закачка топлива в камеру сгорания. Сейчас рванет.

– Быстрее!

Андрей виртуозно останавливает свой скользящий полет, сантиметра не коснувшись тонкой стенки ангара, а затем подхватывает левой рукой унтера, что не так ловка в передвижении по поверхности ее же станции. Все здесь, жмутся к стенке гребня, отделяющей их от рукотворного вулкана, что снова готов извергнуть пламя в черное небо.

– Вот видите – все прошли, и ни в кого не попали. Здесь, у моторов, они нас не видят!

– Но следующий участок почти вдвое длиннее, там не проскочить!

– А мы их немного подурачим. Тележки на рельсы, быстро!

Опустив вагонетку на рельс и замкнув контакт, Андрей спешно забрасывает в нее все, что попадется под руку со склада строителей, лишь бы потяжелее и побольше. Вибрация прекратилась – закачка топлива закончена.

– Всем пригнуться, берегите глаза!

Еще одна вспышка, интервал снова сокращается – все правильно, нарастающие колебания троса все сильнее раскачивает Терминал, заставляя двигатели коррекции орбиты выбрасывать пламень чаще обычного. Возросшая сила тяжести прижимает их к рельсам, синее пламя грозит выжечь глаза даже за светофильтром, но оно же, вместе с могучим тепловым импульсом не дает красным звездочкам поймать нарушителей в прицел.

– Помните – идти не по прямой, а зигзагом, держать дистанцию от тридцати до пятидесяти метров, не останавливаться, не ждать отставших! И не поднимайтесь над поверхностью выше пяти метров, чем ниже, чем лучше, главное, не зацепиться за что-нибудь! Приготовиться!

Синее пламя идет на убыль, запас топлива в форсунке исчерпан.

– Ждите… три, две – одна!

Последний удар огня в черное небо и все, тишина.

– Пошли!

Андрей срывается в полет, все так же едва касаясь рельса рукой. Но он не идет один, впереди катит по рельсу моторная тележка, и теперь его забота не только управлять своим сложным полетом по ломаной траектории, но и направлять ложную мишень вперед, поочередно меняя стрелки.

– Ходу, народ, ходу!

Они все еще на теневой стороне, посему тепловое излучение держится совсем недолго, равно как и оптическая засветка, а до следующего кольцевого гребня еще почти два километра.

– В сторону!

Вот он – удар с неба, красные звезды разглядели крошечных нарушителей, словно муравьев на поверхности титанического древа, до поры затерявшихся на фоне ослепительных и горячих вспышек синего пламени. И первыми они обнаружили тележку, ибо Андрей сделал для этого все необходимое. На долю секунды становятся видимыми тончайшие лучики, что вспарывают дрезину, словно десятком ножей. Беззвучно лопаются баллоны с кислородом и водой, отлетает в сторону срезанное лучом колесо, дрезина слетает с рельс и переворачивается, продолжая двигаться по инерции, оставляя за собой сноп искр и принимая в борт новые удары смертоносного света.

– Берегись!

Система наведения обнаружила свою ошибку; истребление дрезины не прекратило движения на объекте, значит, надо стрелять еще. Спутники пытаются взять новый прицел, частокол лазерных пик постепенно сужает свои удары, но очередной кратер приближается быстрее.

– Тормози, тормози!

В этот раз двигатель выбрасывает огонь не на полном заряде, автоматика снова вынуждена снизить интервал. Но именно сбой в графике и спасает их – перед решающим ударом красные звезды теряют мишени, утонувшие в синей вспышке и тепловом выбросе, едва не испепелившим крошечных космических муравьев, что в последнюю секунду нашли укрытие у гребня сорокового мотора.

– Все здесь?!

– Да, кажется, все…

Убедившись, что добрались без потерь, Андрей бросается к унтер-коменданту, как к единственному обладателю оружия в отряде.

– Ты стреляла по ним?

– Ага, три раза, но не смогла попасть, двигаемся слишком быстро!

– Говорил же – дай ствол мне, я попаду.

– И думать забудь, бандит! Я не забыла, кто ты!

– Я тоже. Еще пятнадцать секунд, и вперед!

В этот раз им нечего и некого послать впереди себя, придется полагаться только на скорость и маневр. Киров мгновенно рисует предполагаемую полетную схему для своих товарищей, но он прекрасно знает, что выполнить ее в реальности удастся только опытному пилоту.

Огибая кратер, он бросает короткий взгляд вперед и вниз – там, далеко-далеко, в сорока тысячах километрах, по-прежнему горит четкий красный крест в оранжевом квадрате: подъемник все еще стоит неподвижно на Нижнем Терминале. Поезд до сих пор не покинул вокзал, а нарастающая вибрация троса чувствуется уже всем телом, еще немного, и начнется деформация несущего корпуса.

– Топливо в системе?

– Двадцать девять процентов, быстро идет вниз!

– Приготовиться… вперед!

Рывок на пределе мощности слабенького реактивного мотора гражданского скафандра. Вперед и вперед по ломаной спирали, едва касаясь рельса, ложась на другой галс каждые несколько секунд, все время через разные интервалы. Последняя вспышка была слабее, свет и тепло рассеиваются очень быстро, и вот уже красные лучи режут стальное древо. Рельс изгибается в бараний рог, поток света сносит неподвижный подъемный кран, Андрей видит ответные выстрелы Тилл, что пытается заткнуть красные звезды таким же лазерным лучом. Он видит ее короткие выстрелы, а затем камеры обзора задней полусферы фиксируют яркую вспышку у самой поверхности. И менее через секунду еще одну, ибо им нечем отвлечь врага, и система прицеливания раскусила их фокус.

– Тормози, стой!

Едва не врезавшись в кольцевой гребень, Андрей подхватывает раненого грузчика, которому рубиновый лазер отсек руку, подобно скальпелю.

– Вот так, держись! Всем остальным – ближе ко мне! Пригнись!

Коррекционный двигатель, наконец, снова поджигает пустоту, дав возможность отряду передохнуть хотя бы минуту. Из пятнадцати человек до сорок первой отметки дошли тринадцать, один из них искалечен.

– Спокойно, не мешай!

Девушка техник из команды Тилл пытается помочь грузчику, но Андрей отстраняет ее, в боевой медицине его опыт превосходит возможности всех остальных.

– Дальше он двигаться не сможет, спрячем его здесь, в тени у гребня, может быть, одного не заметят!

– Если так, тогда мы тоже остаемся! Вы справитесь и без нас, а мы спрячемся!

– Хотите рискнуть головой – дело ваше! Лазер может и не засечет одного, но нескольких обнаружит точно – у них масс-детекторы на прицелах. А даже если и уцелеете, что толку? Чувствуешь, как трясет? Еще максимум час, и вся эта хибара рухнет вместе с вашими семьями внутри! Кто хочет жить – вперед! Оставьте раненого здесь, и за мной. Нам остался всего один бросок!

– Смотрите, смотрите!

Даже в непрерывном потоке синего огня, все видят, как характерный красный крест внизу меняется на не менее характерный зеленый ромб – подъемник пришел в движение, начав путь длиною сорок четыре тысячи километров.

– Какой смысл, все равно же не успеют, Гронд снесет башню раньше! Почему мы не можем сбросить трос, почему твой босс не дает нам это сделать?!

– Потом узнаем. Нам остался всего один бросок, следующий мотор последний!

Последний участок правой моторной палубы, единственный, где можно проскочить, в надежде не попасть на прицел красных звезд. Последний прямой отрезок между сорок первым и сорок вторым коррекционным двигателем, промежуток между которыми щедро усеян различными конструкциями – внешняя сторона сборочного стапеля.

– Тут будет легче, видите, сколько здесь разных объектов, сколько укрытий? Спокойно, в темпе двигаемся от одной машины к другой, все время в тени, и они нас не увидят. Приготовились… пошли!

Двигатель привычно подбрасывает его вперед, Андрей прокладывает путь, петляя между контейнерами и замершими неподвижно мостовыми кранами. Снова падают с неба потоки смертоносного света, но он уверен, что они сумеют прорваться, огонь неточен, здесь слишком крупных объектов, слишком много помех для лазеров…

– Свет, свет!

Десятки прожекторов на высоких мачтах вспыхивают одновременно, залив темный сборочный стапель белым стерильным светом, и выставив их на этом свете, словно черных муравьев на белой скатерти. И удары по муравьям следуют незамедлительно, и никакие укрытия больше не спасают.

– Комендант, сука!

– По прожекторам бей!

Прямое попадание, еще одно, ударом с двух спутников. Андрей уже не успевает увернуться от светового клинка, но спутник внезапно прекращает огонь, натолкнувшись на такой же клинок света, что ударил снизу вверх.

– Быстрее, еще быстрее!

Вот и кратер, закачка топлива закончена, синие молнии готовятся воспламенить газ. Еще две вспышки за спиной, Андрей пытается поймать раненого колониста моторным тросом, но трос соскальзывает и колониста несет вперед, не под рубиновое копье, а под удар синего пламени, испепелившего тяжелый скафандр за долю секунды.

– Стоп, всем стоп! Стой!

Все, кто прорвался, падают на огнеупорный гребень. Их всего пятеро – остальных убило кратковременное включение прожекторов, подсветивших мишени для красных звездочек, словно мелкую зверушку дальним светом грузовика.

– Комендант, это сделал комендант! Он как-то отследил нас, и, поняв, что спутники не справляются, решил им помочь, включив свет на полную! Я убью его, когда вернусь!

– Я тебе помогу, но сначала давай обрубим трос. И спасибо за выстрел, миссис Тилл. Так, народ, идем дальше, сразу за гребнем, по грузовой палубе проложена ремонтная колея, спускающаяся до самого торца. Стенки колеи свинцовые, спутники не будут нас видеть, и гражданин начальник уже не сможет стрелять. Идем!

Двигаясь так близко к жерлу, насколько вообще возможно чтобы не сгореть, пятерка обходит кратер, достигнув глубокой черной тени, что прочертила стальное древо до самых сияющих корней. Здесь, в траншее, они садятся на дрезину, стараясь прижаться к ней как можно сильнее, меньше высовываясь из-за свинцового бруствера. И все же, Андрей улучает возможность посмотреть вперед и вниз, на сияющие защитные кольца торцевой станции. За их переливчатым сиянием ослепительной белой чертой режет пустоту трос, а внизу до сих пор невозмутимо горит зеленый ромб – подъемник продолжает движение.

Сейчас он уже пробил верхние слои атмосферы, в последний раз преодолев условный предел Линии Кармана. Огромная энергия троса двигает вперед подъемник со всевозрастающей скоростью, вышвырнув его в космос, как пулю по сверхдлинному стволу. Но даже второй космической скорости не хватит для завершения путешествия, беспощадное время сработает против.

Подъемник не сможет подниматься без троса, а трос так и останется пристегнутым к исполинской башне Нижнего Терминала, возведенного точно на невидимой линии экватора, в той самой ее точке, что делит африканский материк на две примерно равные части. Больше года Гронд в своем беге по странам и континентам не появлялся в данной точке пространства, позволив Орбитальному Лифту работать на пределе своих возможностей все это тяжелое время. Но теперь везение кончилось, и, если Сын Грома в очередной раз не передумает, то самое большее через час он подомнет башню. Нижний Терминал рухнет, а сверхпрочный трос из нанотрубок, скорее всего, нет. Его не разорвет, а потащит в эпицентр урагана, все так же передавая наверх чудовищную энергию и скорость. Скорость, что раскрутит гигантскую космическую юлу с такой силой, что неизбежно разорвет ее на части центробежным импульсом, несмотря на все усилия тормозных двигателей. Впрочем, те тысячи беженцев, что прячутся внутри веретена, до крушения просто не доживут – их раньше размажет по внутренним стенам отсеков.

– Корабль, неопознанный корабль на нижней опорной орбите! – Девушка с шевроном техника указывает направление, заметив новый объект в запретной зоне. Разглядев далеко внизу быстроходный транспорт без опознавательных знаков, Андрей коротко ругается, затем поворачивается к унтеру.

– Видишь его? Один из кораблей Тартара, идет к Нижнему Терминалу. Они знают, что подъемник не успеет, и собираются снимать груз на ходу. Видимо, это с их подачи ваш комендант не дает обрезать трос и мечтает поджарить нас лазерами. Вами теперь пираты командуют?

– Вот сукины дети, из-за них мы не можем перерезать трос и спастись! Быстрее!

По мере прохождение последних километров, стальное древо трясет сильнее обычного, юла вибрирует, улавливая все больше энергии от троса. Приближаясь к Нижнему Терминалу, Гронд, как обычно, сопровождает свой тяжелый шаг серией землетрясений, до основания сотрясающих башню. Тектонические удары передаются на трос, а огромное напряжение исполинской силовой установки только добавляет кинетической энергии, и вот уже Верхний Терминал крутит по продольной оси с возрастающей скоростью, вплотную приближаясь к красному рубежу предельной нагрузки.

– Уровень радиации возрастает, нам надо переходить под поверхность! Впереди есть несколько технических портов, еще полкилометра.

Киров пытается разглядеть указанный вход на карте, но планшет сбоит, равно как и вся остальная электроника скафандра: сияние защитных колец на торце достигает максимальных значений, вызывая чудовищные помехи. По идее, люди вообще никогда не должны здесь работать, но и Гронд не должен был вот-вот сорвать нижнюю башню.

– Сигнал SOS с малого объекта, азимут семьдесят, угол двадцать, приближается!

– Игнорировать, мы не знаем, кто там!

Немного поднявшись над траншеей и прикрыв шлем рукой от белого огня, Андрей бросает взгляд в сторону догорающего пожара на станции Либерти. Кажется, ему удалось разглядеть позиционные огни крошечного объекта идущего встречным курсом – действительно, летит кто-то.

– Тилл, пиратский корабль точно не успеет снять груз до того, как Гронд опрокинет башню. Что будет, когда он заглотит трос, вы делали расчеты?

– Естественно, делали. Снеся башню, сразу трос оборвать он не сможет, его просто потащит к эпицентру. Подача энергии не прекратится, значит, подъемник продолжит путь наверх, и пираты будут вскрывать его на ходу. А на нашем конце трясти будет так, что мы развалимся на кусочки минуты за три, не больше, никакая спасательная капсула не спасет.

– Потрясающе – мы станем первыми людьми, которых Гронд прикончит в космосе, да еще на такой высоте! Так, приехали!

Вот и конец ремонтной траншеи, рядом зияют открытые технические люки, последняя возможность попасть внутрь. Дальше идти нельзя, излучение защитных колец становится столь сильным, что грозит прожечь скафандр насквозь. Радиоэфир разрывается от треска и грохота, но все же этой преграды не хватает, чтобы перекрыть последний сигнал системы предупреждения.

– Корабль, рядом с нами еще один корабль! Вон…

– Все внутрь, уходим!

Лучевая плеть разрубает техника надвое, град легких управляемых ракет разносит в клочья двух колонистов, Андрей чувствует удар осколками, но бронепластина устояла. Нырнув в грузовой портал, заключенный и унтер уходят с линии огня, прячась среди контейнеров. Фиолетовый лазер еще пару раз скользнул по корпусу, следующий рой ракет отвлечен в сторону горстью ложных целей, выброшенных скафандром Тилл.

– Не стоять, уходим к осевому валу!

Лучевая плеть уступает место мощным прожекторам: кто-то упорно ищет их, просвечивая веретено через многочисленные проемы. Здесь космическое древо сужается, еще немного, и, оставив за спиной последние штабеля контейнеров, они выйдут к осевому валу, через который силовой трос проходит по всему терминалу до самого противовеса.

– Кто это, кто напал на нас?!

– Пираты, они послали сюда штурмовой катер. Пираты знают, что мы здесь, и знают, зачем мы здесь! Твой комендант подсказал им цель нашего похода, и, не справившись сам, вызвал их по наши души. Берегись!

Сияющее копье лучемета сшибает заглянувший в проем дрон разведчик. Еще один поворот, и они у цели, отделенные от троса сияющей броней силового кольца. Чуть ниже – горловина, самый конец веретена, единственное место, где можно перерубить бесконечную нить, связывающую их с Землей.

– Надо же, и вправду дошли…

– А толку?! Убита, Андрей, слышишь, техник убита, а без нее никто не знает, как пройти силовое кольцо, мы ничего не сможем сделать, я не могу отключить защиту!

– Отлично… Ложись!

Следующая гроздь ракет ныряет в портал, катер подходит ближе, работая из скорострельной пушки.

– Это наш шанс – они не знают, что мы не можем оборвать трос, значит, сейчас высадят абордажную команду, чтобы прикончить нас с гарантией. Гасим их и попробуем захватить катер!

– Зачем, чтобы сбежать на нем? Я никуда не побегу без своей дочери!

– А я не побегу без моих товарищей. Спокойно, миссис Тилл! Я хочу захватить катер, а потом протаранить горловину – удар на короткое время разорвет силовое поле, есть шанс проскочить. У меня весь отряд в вашем застенке, а я своих не бросаю! А теперь, дай мне свой ствол или дерись с пиратами в свое удовольствие!

Унтер-комендант на секунду задумывается, а затем неохотно снимает с плеча оружейный модуль.

– Я пожалею об этом.

– Ага, как только, так сразу!

Модуль защелкивается на правом плече Андрея, есть контакт, есть прицел.

– Тилл, видишь тот штабель баллонов с хладагентом? Слушай, что надо делать!

Расстреляв больше сотни снарядов, катер подходит к техническому порту по самой кромке запретной зоны. Он мог бы выбросить десант и раньше, но силовое поле слишком сильно, и даже боевые скафандры не выдержат.

– Они здесь!

Подойдя к веретену вплотную, катер зависает над темным люком, выстрелив внутрь пятеркой десантников.

– Открывай!

Направленный гидравлический удар срывает вентили с десятка баллонов, выбросив их на врага огромными серебряными пулями. Ракеты и лазеры пиратов дырявят баллоны, но из засады у горловины в них уже бьют ответные световые копья. Облако хладагента взрывается, выбросив одного из противников за борт, Андрей успевает рассечь лазерной плетью двух других, но ответный выстрел сбивает модуль с его плеча.

– За Родину, за Сталина!

Атаковать противника, прикрывшись убитым пиратом от грозди ракет. Выхватив из штабеля кислородный баллон, Андрей швыряет тяжелую сферу в последнего врага. Коротко вспыхивает пулемет, баллон покрывается десятком пробоин, жидкий кислород занимается синим пламенем. Уходя от несущегося на нее огненного шара, женщина в пиратском скафандре меняет курс, дав Кирову единственную секунду, чтоб атаковать. Атаковать по старинке, в рукопашной схватке, ибо ничего другого у него нет.