Слуги разбежались кто куда. Глэдис подвинула на столе поднос с чайными принадлежностями и сказала отнести в гостиную для баронессы Марджери и ее семьи. Это немного удивило Эмилию, она не знала, что у дамы есть своя семья.
Служанка вышла из столовой, в главный холл вошел мужчина приятной наружности, держа на руках мальчика. К ним подбежала Марджери и со слезами на глазах, радушно приветствовала, поглаживая по пути ребенка.
Мужчина положил мальчика на софу и сел возле его ног, а Марджери напротив. Она начала гладить ребенка по голове, поглядывая на мужчину с милым выражением лица, влюбленным взором.
? Ему не лучше сегодня? ? спросила она.
? Немного получше, в больнице доктор дал новую настойку, ? рассказывал отец малыша.
Эмилия налила чай и подала мужчине. Принимая чашку, он задел ее пальцы своей ладонью и вдобавок улыбнулся. На это обратила внимание Марджери, лицо ее на мгновение перекосило, затаённый и безулыбчивый взгляд направился на юную служанку.
? Дорогой, ? нарочно отвлекала она мужа на себя. ? А как там поживает твоя матушка? Ей тоже нездоровилось недавно… Я скучаю по ней, хотела бы навестить вместе с тобой. И сыночком… ? добавила про ребенка в конце, словно сначала позабыла о нем.
Эмилии показалось, что баронесса души не чает в своем красивом муже и всячески старается завладеть его вниманием. Марджери протянула руку в сторону супруга, он поначалу не заметил, попивая чай, а когда супруга издала голосовой звук, то убрал чашку на столик и подал руку в ответ. Эмилия закончила с чайными принадлежностями и встала, посмотрев на лежащего мальчика. Он выглядел бледненьким, вид определённо нездоровый и невеселый.
? Ты можешь идти, ? сдержанно, однако с напором произнесла Марджери служанке.
Эмилия тотчас откланялась и направилась на выход. Супруг Марджери неожиданно решил попросить для сына печенье и хотел обратиться к уходящей служанке, но не знал ее имя.
? Вы не могли бы… ? слегка повысив тон, произнес он.
Эмилия повернулась. Марджери зашевелила ртом и вмешалась:
? Попроси Хильду принести нам печенье.
Служанку смутили слова баронессы, но она быстро сообразила о ревности.
Девушка передала веление Хильде. Та была занята чисткой картофеля и недовольно выдохнула.
? А ты что? Устала уже? ? выказав сарказм, ответила она.
Эмилии не понравилась реакция Хильды, но, держа себя в руках, она спокойно пояснила:
? Так велела баронесса. А мне не пристало с ней спорить.
? Ну да… Спорить не подобает, а бегать ? вовсю… ? бурчала скуксившаяся Хильда.
Похоже, Эмилия недооценила милое личико девушки. За ним скрывается саркастичная брюзга.
Из подсобки шел Лео, и Эмилия решила тихонько спросить его в коридоре.
? Чем болен сын баронессы?
Юноша пожал плечами, ответив:
? Не знаю. Никто не знает. Отец мальчика ? сэр Уинстон Тьюлис крайне обеспокоен и возит его по врачам, но пока толку мало, как я понял.
? А что же баронесса? Они не живут с мужем? ? в прищуре уточнила Эмилия.
? Э… как я слышал, у них был разлад, сэр даже хотел подать на развод, однако болезнь сына их объединила. Сейчас они вместе, насколько я знаю. Да и лорд и леди не одобрили поведение сэра Уинстона, лорд даже ездил к нему в отчий дом для беседы и переубеждения разводиться, ибо церковь такое осуждает. Но на самом деле, думаю, лорд беспокоился за свою репутацию, ну и за дочь, вероятно… ? откровенно поделился Лео.
8
Вечером у себя в комнате Эмилия вспоминала встречу с незнакомцем. Она и подумать не могла, что в лесу будет скамья и тем более человек с гитарой. Сама она не была приучена к музыке, никогда не играла, для бедной семьи это было не по карману. Но те звуки заворожили неискушенную слушательницу, хотелось услышать еще раз. Не давали покоя и странные слова мужчины, в том числе о семье лорда. «Представляю, что сын лорда себе позволяет, когда никто не видит… Наверняка у него есть свой секрет», ? вспоминала про себя Эмилия сказанное. Негодяй Джереми, самопровозглашенный барон, задел ее за живое, возникло невольное желание узнать о его порочном секрете. От таких мыслей охватывало волнение. Затевать опасное дело девушка боялась.
9
Утром на кухню вскочил Эдвин и велел Эмилии прийти в кабинет хозяина. Он желает с ней о чем-то поговорить.
? Учти… если ты скажешь что-то не так и вызовешь гнев милорда, то я тебя самолично отсюда вышвырну, ? пригрозил лакей, вновь махая тростью около лица.
Эмилии крайне тяжело давалось терпеть унижения и поведение омерзительного Эдвина. Пошагав к двери, она все же обернулась и сказала:
? Оставьте свои мечты при себе…
Эдвин отвлекся на повара, а когда уловил слова, то девушка уже вышла. Она не видела его реакции, однако это было бы явно эмоционально.
После стука голос хозяина позволил служанке войти. В кабинете стояла мебель из красного дерева, шелковые софы и стулья из золоченого бука, над камином висела картина, на нем стояли узорные подсвечники, такие же, как в столовой. За письменным столом сидел лорд Рэндольф и сразу спросил подошедшую с опущенной головой служанку:
? Это правда, что вы назвали Джереми бароном?
Эмилия незаметно потирала влажные ладони, сложенные вместе. Она с волнением произнесла:
? Да, милорд. Но я…
Ее объяснения перебил Рэндольф и вставил своё:
? Кто вам велел называть Джереми бароном?
Состояние лорда было неоднозначное, выражение лица серьезное, однако не нахмуренное. Но Эмилии было страшно даже просто стоять напротив него, точно на суде. Мгновение подумав, девушка решила сказать правду и вымолвила:
? Сам сэр Джереми.
Она ожидала реакции хозяина, как вдруг с кресла у окна, которое стояло спинкой, соскочил он самый и с негодованием воскликнул:
? Ты врешь!
Эмилия вздрогнула от неожиданности и не заметила ранее присутствующего Джереми. Он сделал шаги к столу и, колко ухмыляясь в сторону служанки, добавил:
? Отец, она нагло лжет. Я бы никогда не повелел ей такого, я же не идиот…
«Не идиот? А кто тогда, раз повелел… Может, безмозглый мерзавец?» ? подумала про себя тяжело дышащая Эмилия.
Лорд вздохнул и снова обратился к служанке:
? Когда вас приняли на работу в мой дом, вас проинформировали об обращении к членам семьи?
Эмилия замешкалась, ведь ее не особо-то информировали, Эдвин велел скорее приняться за работу и не дал ни на что время. Возникло желание выдать ненавистного лакея и свалить на него всю вину. Однако до сих пор терзали сомнения и страхи. Воспоминания о том, как он ударил ее тростью по стопе, вызывали целый спектр эмоций, далеко не только желание мести.
