– Чего его спасать? Пусть себе помирает, волком больше – волком меньше.
Она противно захихикала.
Рем сжал кулаки.
Уже несколько недель он чувствовал боль. Иллюзорную физическую из-за связи с Дэвидом, и внутреннюю, душевную, от которой ему было так плохо, что он едва мог связно мыслить.
– Я заплачу.
– Конечно ты заплатишь, – она, кряхтя, села на ступеньку. Рем продолжал стоять, чувствуя, как горький запах десятков трав кружит ему голову. – Ладно, есть одно средство… Человек тебе нужен.
– Нет, – рявкнул Рем. – Это исключено. Никаких людей, врачей, докторов на территории Уайтов.
Старуха фыркнула.
– Я не про врачей говорю, – она поманила его пальцем, и ему пришлось склониться вниз, на один уровень с ней. Запах из ее рта был просто отвратительным. – Знаешь, какой волк считается самым сильным?
– Альфа?
– Тот, что имеет пару.
Рем фыркнул, отстраняясь. От ее дыхания хотелось помыться.
– Пару? Ты сказок начиталась, ведьма? Это же просто легенды.
В руках Клариссы откуда-то появился деревянный посох, и она начала махать им над своей головой. Вокруг поднялся такой сильный ветер, что Рему пришлось приложить усилия, чтобы устоять на ногах. Деревья пригибались к земле, а ветхая крыша дома старухи чуть не взлетела на воздух. Небо затянуло тучами, густыми и темными, как бушующий в бурю океан.
– Назвал меня лгуньей, ты, высокомерный комок шерсти?! Меня?! В кого ты вырос Ремиус Уайт! Твой отец сгорел бы от стыда от такого неуважения! Твой отец!
Она закашлялась, и ветер тут же стих, словно его и не было.
Рем пытался отдышаться, а Кларисса уже снова сидела на ступеньках, выковыривая что-то из-под своих ногтей.
– Что это было?
Ведьма посмотрела на него так, словно забыла, что он вообще здесь стоит. Потом огляделась по сторонам – на примятую к земле траву и птиц, притихших от ужаса на макушках деревьев.
– Ах, это. Я стара, Ремиус, иногда магия выходит из-под контроля. Иногда – когда я злюсь.
Она улыбнулась беззубым ртом.
Он закрыл глаза.
– Я был уверен, что ты поможешь, – сказал он честно.
Ведьма протянула ему грязный клочок бумаги.
– Вот, держи.
– Что это?
– Заклинание для обряда. Встретишь свою пару, свяжешь ее со своими братьями, и тогда вы все станете в два раза сильнее. Все – включая Дэвида. И тогда, возможно, ему хватит сил, чтобы исцелиться от волчьего проклятья.
Рем напрягся.
– Проклятье? Думаешь, это проклятье?
– У вас есть враги, альфа. И Дэвид – не главная цель.
Рем подумал, что зря он сюда пришел. Она ничем ему не поможет. Ничем. Эта старуха свихнулась, ей пора в могилу. Она больше не умеет ничего, кроме фокусов с ветром.
Он развернулся, чтобы уйти.
– Эй, ты обещал заплатить, красавчик.
Рем напрягся. Что она попросит? Денег? Клык? Кусок кожи, чтобы добавить его в какой-нибудь дурацкий отвар?
Ведьма зашуршала своим тряпьем и скрючилась перед ним, поджимая губы.
Протянула руку.
Он все понял. Все, чего ей было нужно – немного его силы исцеления. Рем обхватил ее запястье рукой, чувствуя, как прорывает кожу под одеждой белая шерсть. Старуха закатила глаза, принимая помощь. Это была временная мера, но любой альфа мог сделать это – забрать немного боли, отдать немного сил. Всего на пару дней.
Лицо Клариссы стало светлее, и Рем одернул руку, чувствуя, как ее боль течет по его венам.
– Довольно, – сказал он.
Ведьма снова улыбнулась своим мерзким ртом.
* * *
У Соул всегда была спокойная, размеренная жизнь. Никаких приключений. Никаких пьяных купаний в бассейне голышом. Никакого секса с незнакомцами и танцев на барной стойке.
Ничего. Она жила в своей маленькой съемной квартире одна, обменивалась выпечкой с соседями, и раз в месяц, в день зарплаты, выпивала с Мирой пару бокалов вина в ресторане напротив офиса.
И каким это, интересно, образом ее жизнь свернула в такое русло, что она вдруг лезла в дыру в заборе, желая проникнуть на территорию белых волков, куда людям вход был категорически воспрещен?
Она совсем уже страх потеряла.
Вдруг откуда-то взялся азарт, жажда доказать, что она что-то значит – впервые в жизни не опустить руки устало, а действительно побороться за свое место под солнцем!
Она смогла.
Дыра была крошечной, в самом низу, у земли, и теперь ее блузка и джинсы были перепачканы, зато она пробралась в запретную зону.
К волкам.
К настоящим ВОЛКАМ…
