– Нет! Не курю, – ответила, улыбнувшись. – В детском доме столько раз соблазняли затянуться. Ну, я один раз и попробовала… Очнулась на кушетке у врача. Так он мне такую нотацию прочитал, на всю жизнь запомнила. Теперь ни к никотину, ни к спиртному не притрагиваюсь.
– От спиртного совсем отказываться не стоит, – решила просветить меня Анна. – Женщина в компании может себе позволить бокал вина или шампанского. Я почему так говорю? Потому что моя мама занимает высокую должность и меня учила, как себя вести в высшем обществе: «Анна: ты можешь не пить, но чтобы не выглядеть за столом „белой вороной“ после тоста прикасайся губами края фужера. Если это фуршет, держи в руках бокал с вином, лучше белое или шампанское. Так создашь видимость, что растягиваешь удовольствие от напитка. Иногда подходи к окну и прячь бокал за портьерой, а у проходящего мимо официанта с подносом сними новый». Знаешь, Валя, эта фишка меня неоднократно спасала в компаниях. Алеша даже удивлялся: «Аннушка я видел, что у тебя в руках постоянно был бокал с вином, но выглядишь ты совершенно трезвой». А я только улыбалась. А вот нечего им знать все наши секреты. Правда, Валюша?
Я кивнула в знак согласия и решила немного перекусить, так как принесли горячее. Мне было нисколько не стыдно, потому что и вилкой, и ножом я пользовалась умело. От чего заработала одобряющий взгляд мужа.
Ребята из нашей компании и супруг неоднократно выходили курить. Видела, что Александр становится все более развязный. В его словах частенько слышались матерные выражения, а от скабрезных шуток или анекдотов он смеялся раскатисто и громко, что совсем не делало его поведение достойного офицера.
Постепенно зал стал заполняться отдыхающими. На сцену вышли музыканты, и стали настраивать инструменты. К ним подошел солидный мужчина с густой черной шевелюрой волос и, что-то прошептав на ухо склонившемуся гитаристу, удалился.
– По просьбе нашего гостя с Кавказа звучит зажигательная Лезгинка, – объявил в микрофон парень с гитарой.
Ребята наиграли первые аккорды, их подхватил барабанщик, и полилась плавная музыка горного народа. Мужчина, заказавший танец, вышел в центр танцевальной площадки и стал ходить вдоль столов, приглашая партнершу. Ни одна из присутствующих дам не решилась выйти к нему в круг. Я сидела, подрагивая ступней в такт музыке, и сожалела, что супруг уже достаточно принял на грудь.
Мне нравился этот танец. В детском доме мне приходилось его неоднократно танцевать, да еще и в национальном костюме. Обычно это было перед большими праздниками или в честь приезда официальных гостей. Наше руководство устраивало концерт участников художественной самодеятельности.
Я обладала хорошей пластикой и памятью. Умело управляла телом. Мне приходилось на конкурсах отплясывать танцы, почти всех народов: лезгинка, цыганочка, полька, гопак, русский народный, чечетка, кадриль, а позже рок-н-ролл, ча-ча-ча, сальса, румба, фокстрот и, конечно, вальс.
Наша учительница прочила мне прекрасное будущее и разучивала со мной все новые и новые па. Но хорошее когда-нибудь кончается. Однажды наставница не вышла на работу, а нам сообщили, что ее сбила грузовая машина, и от полученных травм женщина скончалась до приезда скорой помощи. Нашему горю не было предела.
Неожиданно танцор остановился около нашего столика и своим танцем пытался показать, что приглашает выйти одну из девушек. Анна, была беременна, соседка пьяна и почти висела на плече моего мужа, который совсем не обращал на меня внимания. Тогда я, гонимая ритмами танца, поднялась и вышла к мужчине.
Краем глаза я заметила, как девушка, прилипшая к моему мужу, толкнула его локтем в бок и указала лицом в мою сторону. Саша поднял на меня опьяневший взгляд, а когда разглядел, что я танцую, да еще и с мужчиной кавказской национальности, изменился в лице. В его глазах бушевал огонь ярости и негодования, готовый взорваться и снести ему «крышу». «Все! Мне конец!» подумала в тот момент, но к столику не вернулась, решив: Будь что будет.
Мужчина кружился вокруг меня, выдавая ногами такие па, что подвластно только настоящему горцу. А я павой скользила рядом с ним. Музыка убыстряла темп, движения ног танцора увеличивались соответственно ритма.
Я знала, что близится финал танца, и закружилась сильнее вокруг оси, совсем забыв, что мое платье с юбкой солнце-клеш сейчас поднялось, открывая ноги. И как хорошо, что предусмотрела подъюбник, оставляя разочарованными любителей поглазеть на девичьи ножки.
Музыка прервалась. Мужчина застыл на коленях у моих ног, а мое платье плавно опустилось, закручиваясь вокруг меня. Партнер поднялся с колен, поцеловал у всех на виду мою руку и проводил к стулу.
Зал, не смолкая, аплодировал. Анна подала мне стакан с соком и незаметно показала большой палец, тем самым оценивая мой танец.
Муж скинул с плеча руку соседки и наконец-то развернулся ко мне.
– А ты полна сюрпризов, моя дорогая, – проговорил, чтобы слышали все, и уже чуть слышно для меня. – Шалава сверкала своими ляжками перед мужиками. Дома поговорим.
Я смотрела на мужа, а в голове молоточки отстукивали: «Валя, Валя, во что ты вляпалась? Пьянь, хам и бабник! Вот это мужа ты выбрала. Но ничего, где наша не пропадала. Хм… а где наш дом?».
Саша встал из-за стола, чинно поблагодарил друзей за компанию, достал из портмоне купюры и, отсчитав несколько штук, кинул на стол. Я едва успела подхватить со спинки стула сумочку и попрощаться с Анной, как муж резко схватил меня за запястье и грубо, как будто под конвоем, повел к выходу. Ребята провожали нас молчанием и взглядами, полными сочувствия. Я поняла, что своим поведением наступила тигру на хвост.
Глава 5. Первая ночь
Всю дорогу «домой» муж молчал, но громко сопел, а иногда можно было слышать скрежет зубов. А я мысленно рассуждала:
«Что же Саша подразумевал под домом? И что меня ждет дома? Дома? Оба живем в общежитии. У нас женское. Его не пропустят, тем более выпившего. А если он имел в виду свою общагу? Так там же одни парни! И из них еще мало кто разъехался. Да там даже в туалет без сопровождения не сходить!».
Я глубоко вздохнула. Все-таки надеялась, что муж проводит меня до моего общежития, к которому мы подходили, и инцидент в ресторане забудется. Но он почти протащил меня мимо здания и направился в сторону проходной на территорию военного училища.
Оказалось, я зря волновалась. На проходной Саша предъявил свидетельство о браке и, получив ключ от гостевого домика, стремительно, просто уволок меня к нему.
Гостевой домик был одноэтажной пристройкой к мужскому общежитию и предназначался для проживания родителей, решивших навестить любимое чадо. Вот туда мы и пошли. Переживала, что придется краснеть, проходя через вахту, но, войдя в помещение, выяснила, что комендант отсутствовал, как не было и лишних свидетелей.
Саша открыл ключом одну из дверей в конце коридора и вошел, увлекая меня. Осмотревшись, увидела две кровати, застеленные белоснежным бельем, две тумбочки, шкаф, стол и стулья. На столе стоял графин с водой и два стакана. Так же здесь была еще одна дверь.
«Хоть бы это был туалет!» – пожелала сама себе. Оказалось, здесь действительно была и душевая, и туалет.
«Какой комфорт!» – восторгалась мысленно.
Муж сел на одну из кроватей и стал молча раздеваться. А я стояла, смотрела и не верила своим глазам.
«Ты же офицер! Где же твое воспитание, галантность?» – недоумевала я, наблюдая картину раздевания мужчины.
– Ну и чего стоим? – обратился ко мне муж. – Особое приглашение надо? Вон душ сходи, только не долго. Потом я пойду.
Положила сумочку на свободный стул и зашла в душевую. «Стандартная. Но все новое, в кафеле, чистенько, не то, что у нас в общежитии – без конца все ломается. Успела рассмотреть, включая кран горячей воды. Тут же побежала холодная струя, и я хотела было уже расстроиться, но немного погодя вода стала нагреваться. Прелесть какая! А у нас в это время только холодная. Не успел во время помыться – все купайся ледяной. Но мы научились выходить и из этой ситуации. Грели воду в кастрюлях или чайниках, разбавляли в тазике и купались. Жизнь научит!».
Хотелось постоять, понежиться подольше, но, помня слова Саши, чтобы не задерживалась, поспешила закрутить кран. Вспомнила, что не захватила полотенце, висевшее на спинке кровати. Но тут вошел муж с полотенцем и, развернув его, обернул вокруг меня:
– Иди, ложись и жди меня.
Я засмущалась, щеки полыхнули жаром. Ни один мужчина еще не видел меня в раздетом виде. Как там говорила уборщица из детского дома тетя Валя:
«Не ходите, девки, замуж, ничего хорошего. Встанешь утром – титьки набок и звезда взъерошена!».
Что она имела ввиду? Девчонки, которые уже успели побывать с мужчинами, рассказывали: «Больно только вначале, а потом… приятно».
Разобрала постель и легла, предварительно надев комбинацию и трусики, легла к стенке и отвернулась.
Скрипнула дверь душевой, означая, что вышел муж. А я лежала, зажмурив глаза, и притворялась спящей.
– Вальк, ты что, уже спишь? – спросил Саша сердитым голосом. – Сказал же, жди меня. Ну-ка, просыпайся и посмотри на меня. Сейчас же!
Я открыла глаза и повернулась в его сторону.
– О Боже! – только и могла вымолвить, теряя дар речи от увиденной картины. Посреди комнаты стоял обнаженный муж. Одной рукой он держал свой возбужденный орган, водя вдоль него. Другой пятерней Саша прихватил «колокольчики» и со слегка затуманенными глазами посматривал на меня.
Чего греха таить? В детском доме, когда нас водили в городскую баню, однажды мне довелось подглядеть за мальчишками. Как и все девчонки, не удержалась от любопытства и в раздевалке заглянула в одну из щелочек. И что я увидела? Пацана! А между его ног висел отросток с бубенчиками. Неожиданно мальчишка нагнулся, и наши глаза встретились. Я взвизгнула и в страхе быть узнанной, прикрыла щель рукой, отодвинулась на другое место, а дырку заткнула носком.
С тех пор любопытство перестало меня посещать. А девчонки продолжали подглядывать, а потом еще и посмеивались над некоторыми мальчишками, что у них маленькие пипетки.
Пацаны тоже подглядывали за девочками. Но я видела, что подругам это нравится, и они намеренно демонстрировали свои телеса.
Потом, позже, уже в училище, на уроках искусства, преподаватель говорил, что краше женского тела Создатель ничего не смог придумать.
– Ну, как тебе? Нравится? – спросил муж, подходя к кровати и продолжая водить рукой по органу.
– Что, нравится? – спросила, недоуменно смотря на мужа из-под натянутого до глаз одеяла.
– Член мой. Нравится, говорю, – недовольно проговорил муж и стал стягивать с меня одеяло, которое я еще сильнее прижала к себе. – Ты что, первый раз мужика голого видишь? Может, еще хочешь сказать, что и целка еще?
