ОБСП. Тень убийцы

За город выехали быстро, а через какое-то время свернули к небольшой речушке рядом с деревней.

– Я с русалками пока дела не имел. Так что считай, я здесь как твой сопровождающий. Покажи, на что ты способна, ведьма. Соломон очень хорошо отзывался, так что я тоже жду положительных результатов.

Мне даже неловко становится. Получается, что Виктор расхваливал Дмитрию мои способности. Не слишком ли он преувеличивал? Я себя одаренной никогда не считала. Магии меня, конечно, мама с бабушкой учили. Тщательно это делали, по порядку. Пока у меня сил не было, бабка мне азы рассказывала, заставляла учить заговоры, зубрить наизусть травы. А когда бабушка умерла, и силу мне свою передала, мама взялась обучать. И на метле летать, и с лешим общаться, и как заговоры творить.

Вот только всегда от мамы я слышала:

– Да будь ты чуть старательнее! И так звезд с неба не хватаешь. Так хоть старанием бери!

А тут вдруг первая встреча с начальником, и меня уже хвалят. Странно это.

Я выхожу из машины и глубоко вдыхаю. Ноябрьский холодный сырой воздух проникает в легкие и вырывается наружу облачком пара.

– Люблю природу. В городе мне душно. Никак не могу к нему привыкнуть, – признаюсь я.

– Зачем переехала тогда? – интересуется Дмитрий.

– В деревне скука смертная. Ладно, пошли с русалками говорить.

Я направляюсь к реке. От нее тянет холодом и сыростью. Русалок не видно. Оно и понятно, эти дамы из воды так просто не показываются.

– Эй, девицы речные, поговорить надо, – я наклоняюсь к воде и несколько раз хлопаю по ней ладонью.

От руки в стороны расходятся круги, которые тут же уносит течение.

Русалки появляться не спешат.

– Алоу, я кого позвала, – ударяюсь еще несколько раз по воде. И тут вдруг бледная рука высовывается из воды, хватает меня за запястье и резко дергает вниз.

Я пытаюсь удержать равновесие, но ничего не получается, и я лечу в ледяную воду.

– Это план такой? Или тебе помочь? – уточняет Дмитрий с нескрываемым ехидством, когда я выныриваю, отплевываясь от тины.

Ответить не успеваю, меня кто-то хватает за щиколотку и тянет на дно. Делаю глубокий вдох в самый последний момент, и вода накрывает меня с головой.

Дергаю ногами, гребу руками, пытаясь всплыть на поверхность, но русалка продолжает утягивать меня все глубже и глубже.

Сначала я паникую, а потом начинаю злиться. А когда я злюсь, лучше никому рядом со мной не находиться в этот момент.

Искра срывается с моего пальца и жалит русалку в руку. Хватка на ноге тут же ослабевает. Я хаотично дергаю конечностями, чтобы всплыть. Вот уже и поверхность, и холодное ноябрьское солнце.

Жадно глотаю воздух, а потом снова ныряю обратно. Пришла пора наказать эту негодницу.

Хорошо, что мама научила меня невербальной магии. Иногда она очень полезна. Особенно под водой. Стоит только правильно сконцентрироваться и мысленно произнести заговор, как он подействует.

Заметив улепетывающую русалку, я сотворяю вокруг нее огненный шар, в котором полурыба, как в аквариуме.

Снова выныриваю и зачитываю уже вслух:

– Русалка в воде, русалка на суше. Ей тяжело, не может быть лучше.

Даже хлопаю в ладоши, чтобы предать магии ускорение, а после плыву к берегу.

В это же время окутанная водяным коконом, из руки появляется девушка. Ее несет по воздуху в импровизированном аквариуме. А когда кокон долетает до берега, он лопается, и русалка падает на влажную землю. Она начинает дергаться и бить по земле хвостом.

К этому времени я уже и сама выбираюсь на берег. Кажется, что одежда стала тяжелее раза в три. Меня трясет от холода. Но сейчас не до этого. Злость греет тело. Я должна поквитаться с русалкой.

Хвост у водяной девы превращается в ноги, и она тут же вскакивает, чтобы сбежать в лес. Но я читаю легкий заговор на заморозку и не даю ей этого сделать.

Русалка стоит передо мной совершенно нагая и стучит зубами. Ее тело почти до пояса полностью заморожено.

– В игры играем? Людей топим? – ласково спрашиваю я, подходя ближе.

– Что тебе надо, ведьма? – злобно рычит русалка. – Ты сама упала. Нечего воду баламутить. Сама позвала, сама получила.

От негодования щеки у меня вспыхивают. И даже несмотря на то, что на улице температура не поднялась выше двух градусов, мне жарко от гнева.

– Отдел по борьбе со сверхъестественными преступлениями, – грозно произношу я. Удостоверение мне еще не выдали, но такие слова никто говорить не запрещал. – Младший следователь Серебрянская. Вы обвиняетесь в причинении тяжкого вреда здоровью Иванченко Михаилу Игнатьевичу. А так же, предумышленной попытке убийства сотрудника при исполнении.

Это остужает пыл наглой рыбьей морды. Нечисть нервничает, дергается.

– Послушайте, мы просто с вами друг друга неправильно поняли, – лепечет она. – С тем мальчиком вышло случайно. А вы сами в воду упали. Но кто я такая, чтобы идти против своей же природы. Вот и не подумала. Потащила. Но я бы потом обязательно вас на берег вытащила. Как только бы поняла, что натворила.

– Когда я бы уже захлебнулась, – цежу я.

Подходит Дмитрий, давно наблюдающий издалека за происходящим. А я, не знающая, что делать дальше, смотрю на него, приподняв брови в немом вопросе.

– Обвинения зачитала? – интересуется он.

Киваю. Пересказываю.

– Ну, здесь точно едем в отдел. И будем там разбираться. Хотела она или не хотела. Воспользуемся сывороткой правды, в конце концов. А если окажется, что русалка нас обманывала, то это двойное наказание придется применять.

Я уже знаю, что Дмитрий блефует. А вот дева не догадывается. Она затряслась от страха как осиновый листик. И вот-вот была готова заговорить.

– А что ей светит? – как бы невзначай спрашиваю я.

– Думаю, в бочку посадят лет на десять, – пожимает плечами Дмитрий.

– Пожалуйста, только не в бочку, – молит девушка. – Да, мальчишку я утащила. Но так палкой по воде хлестал, я думала, с ума сойду. А когда я вынырнула, вообще камнем кинул. Я проучить его хотела. И только! Отпустила же потом. Какая бочка на десять лет?

– Ты меня чуть не потопила, – я скрещиваю руки на груди. Гнев прошел, и холод стал ощущаться как никогда. Однако, не подаю вида, что меня уже потряхивает. Разгуливать по морозу в мокрой одежде – так себе идея. Но высушусь только когда с русалкой разберемся.

– Да я бы тоже отпустила. Зачем мне эти тела. Еще аквалангисты ваши придут, искать будут. Мне не к чесу.

Дмитрий достает из кармана металлический браслет. Такой же, как те, что на нас с Федькой надевали.

– Руку, – приказывает вампир русалке. – Снять смогу только я. Он будет отслеживать твое местоположение. Если произойдет еще раз нечто подобное в вашей реке, виноватой будешь ты. Ясно? Тут одной бочкой не отделаешься. К кикиморе на болото на перевоспитание отправят. А оттуда хода нет.

Русалка закрывает тонкими руками лицо, чтобы скрыть слезы ужаса.

– Я не буду. Никто больше не будет. Я всех предупрежу. Только не в болото. Не выживу ведь. Погибну. Это смерть моя. Без чистой воды. Без проточной.

Дмитрий кивает мне, и я, взмахнув рукой, снимаю сковывающее заклинание с русалки. Дева затравленно смотрит на нас, а затем быстро прыгает обратно в реку. Над водой показывается ее хвост, а потом и он исчезает.

– Неплохо, – произносит Дмитрий. – Но топиться было не обязательно.

– Да ладно тебе. Может, я искупаться хотела, – пытаюсь пошутить я, чтобы не так было стыдно за оплошность.

Надо было догадаться, что вредная русалка не жалует гостей.

– Уф, все, я в машину, сушиться и греться, – говорю, а сама рысью направляюсь к автомобилю. Меня колотит от холода так, что слова даются с трудом.

– Эй! – окликает меня Дмитрий. Приходится обернуться. – Ведьма, ты магией воспользоваться не хочешь, чтобы высушиться?

Хлопаю себя по лбу и смеюсь. Вот дуреха! Так в городе привыкла скрывать свою сущность, что напрочь забыла о способностях.

Приходится несколько раз читать заговор на сушку одежды, чтобы все вещи стали чистыми, свежими, а вместо запаха тины, запахли лавандой. Это был любимый мамин заговор.

Единственное, что мне не дается – сушка волос. Раньше тоже так было. Мама это называла слепым пятном. Как ведьма не может полностью себя излечивать от ран, так и бытовая магия на себе иногда не срабатывает.

– Поехали, – говорю я грустно и громко чихаю.