Ловцы за сцерцепами

Содержание

Из дневника комсомсольца Вякина, летящего в космосе, фантастическая юмореска

Директор мастерской роботов, фантастическая юмореска

Хлопотная профессия, фантастическая юмореска

Дрессировщик инопланетных зверей, фантастическая юмореска

Окаменяющая взглядом, фантастический рассказ

Хлопковые будни студента из будущего, фантастическая юмореска

Зубные протезы для инопланетян, фантастическая юмореска

Ловцы за сцерцепами, фантастический рассказ

Атомный призрак, фантастический рассказ

Слизь, фантастический детектив

Глава первая. Водка на двоих

Глава вторая. Распитие в школьном туалете

Глава третья. Происшествие в бане

Глава четвертая. Много вопросов – ни одного ответа

Глава пятая. Ответы вызывают еще больше вопросов

Глава шестая. Совещание у руководства

Глава седьмая. Боевой отряд городской ассенизации

Глава восьмая. Визит в институт биологии

Глава девятая. Поедание журналиста

Глава десятая. Интересная версия ученых

Глава одиннадцатая. Круг поисков расширяется

Глава двенадцатая. Подвиг Марьи Ивановны

Глава тринадцатая. Дедукция Дидевича

Глава четырнадцатая. У замполита

Глава пятнадцатая. Найденная лаборатория

Глава шестнадцатая. Смерть академика

Глава семнадцатая. Виктория Ивановна заметает следы

Глава восемнадцатая. Арест и скрытая угроза

Глава девятнадцатая. Охота на живца

Глава двадцатая. История только начинается

Ловушка геркулан, фантастическая повесть

Часть 1. Зэт-киборги – ловушка для кораблей

Часть 2. Боевая планета Тхиусс

Часть 3. Принуждение к миру

Нашествие улиток, фантастический рассказ

Желудок, фантастический рассказ

Поезд времени S-16, фантастический рассказ

Из записок оперуполномоченного (детективные рассказы)

Черная клятва

Наган

Из дневника комсомсольца Вякина, летящего в космосе

(Фантастическая юмореска)

ПЕРВЫЙ ДЕНЬ – СТАРТ!

До старта осталось несколько секунд. По сигналу я занял место в кресле и пристегнулся. Мои друзья сделали тоже самое. Космолет «Лампочка Ильича», висящий между Луной и Землей, разворачивался в сторону звезды Летающая Барнарда – именно там, на благодатных планетах мы планировали построить коммунизм и жить в счастливом мире, лишенным конкуренции, капитала, социального неравенства, мафии, эксплуатации и прочего, порожденного хищническим капитализмом и ненасытными буржуями. Мерно щелкали приборы в отсеке, где находились мы – сантехники и слесаря нашего корабля, фиксируя стабильность системы жизнеобеспечения. Косморг Иванов проследил, чтобы в руках мы сжимали Устав ВЛКСМ и были готовы исполнить «Интернационал» во время разгона. В ином случае обещал всем неприятности и выговор с занесением в личную карточку. А это означало лишение чего-то такого, без которого в космосе очень плохо. Мы обещали быть ответственными, бдительными и готовы дать отпор любой вражеской вылазке.

Из динамика раздавался приглушенный спор командира с секретарем парткома по поводу того, кто нажмет на кнопку, приводящей в действие программу полета, – все руководство в этот момент находилось в центральной рубке управления. Именно с этой кнопки начиналась наша судьба – судьба гигантского корабля, построенного на последние ресурсы СССР, трехсот членов экипажа и десяти тысяч колонистов из числа ученых, специалистов, милиционеров, рабочих, колхозников, небольшой прослойки люмпен-пролетариев (их тоже взяли, чтобы перевоспитать), прошедших строгий отбор не только по физическому здоровью и знанию своей профессии, но и верности идеалам Маркса, Энгельса, Ленина и других пророков нашего советского строя. Секретарь кричал, что он, как высшее политическое руководство корабля, имеет право и обязан дать началу полета в коммунизм, тогда как командир с не менее яростным напором утверждал, что за корабль несет ответственность лично он, а не политрук, и поэтому запустит двигатели именно командир. Так они спорили долго и чуть не прозевали время старта, за что могли схлопотать серьезные наказания за нарушение дисциплины и нанесения вреда программе полета. Ведь отклонение от момента старта означает и отклонение от цели, то есть последующий большой крюк и лишний расход топлива, более позднее достижение звезды, что не было заложено в расчетах.

Кто-то крикнул им (скорее всего, начальник КГБ):

– Идиоты! Жмите на кнопку! Иначе трындец всем нам – Генсек оторвет яйца!

И командир, и секретарь парткома вспохватились и, матерясь, протянули руки к пульту управления. Нажали на кнопку вдвоем, и тут же заработали двигатели. Всех находящихся на борту в спинки кресла вдавило ускорение. Было небольно, и сил хватало спеть:

«Вставай, проклятьем заклейменный,

Весь мир голодных и рабов!» – наши голоса разносились по радиволнам по всей солнечной системе. Жители Земли и Луны, те, кому не досталось места на «Лампочке Ильича», со слезами провожали нас в далекий, опасный, но все-таки счастливый полет. Они подпевали нам и были уверены, что все-таки смогут достроить еще два звездолета «Большевик» и «Вся власть Советам» и на нем устремиться к Барнарде, чтобы вкусить прелести коммунистического строя. Капиталисты в негодование скрежетали зубами, завидуя нашей великой миссии и неспособности нас остановить. Их жалкая пропаганда пыталась представить это в низменном виде, на что мы – настоящие коммунисты! – плевали свысока.

Двигатели натужно гудели, придавая ускорение огромной махине, которая держалась больше не честном слове, чем на серьезных конструкторских решениях. Корпус дрожал, грозясь развалиться, и все больше дрожал наш голос то ли от страха, то ли от восторга, но в любом случае гимн исполняли в разнобой уже, невпопад, и в итоге разозленный Иванов приказал нам замолчать, типа, лучше не позорить великие строки таким негодным исполнением. Мы поняли, что разноса на заседании комбюро нам не избежать. Настроение сразу у всех пропало.

Правда, потом комсоргу было не до нас – он писал план работы на текущий год, чтобы нас, рядовых комсомольцев, завалить по уши всякими там делами, на которые у них, у высших чинов, руки не дотягиваются. Иначе говоря, хрячить придется не тем, кто стоит у штурвала и нажимает на кнопки, а кто руками и ногами приводит в действие весь механизм космолета – то есть рабочий космический класс.

ПЯТЫЙ ДЕНЬ ПОЛЕТА – ПАРТИЙНЫЙ ФОРУМ

Разогнались хорошо. Космолет летит безмятежно, ровно, пронзая за секунду тысячи километров, и мы ощущаем силу нашего могучего корабля. Он для человечества – как когда-то лампочка нашего вождя для голодной и холодной России. Правда, уже на второй день пошли поломки, и нам, слесарям и сантехникам, заботы хватает. То там, то сям летят к черту приборы и узлы, которые паяли и монтировали впопыхах, иногда не к тому месту подключали соединения – торопились выполнить задание партии к очередному съезду КПСС и на качество не смотрели. Из-за этого агрегаты функционировали из рук вон плохо. Но мы не унывали, потому что по сравнению с миссией нашего полета все это было ерундой. На Земле, кстати, такое происходило повсеместно, однако никто из жителей СССР не унывал по данному смехотворному поводу. Там если крыша течет, то ничего страшного, а если у нас течет… ой-ой, даже трудно себе представить последствия такой «течи». Поэтому мы всегда там, где опасно для всех. Каждый день чувствуешь себя героем, на передовых рубежах борьбы за счастье народа!

Никто на космолете без дела не сидит. Учителя учат подростающее поколение матиматике, химии и истории Союза, пионервожатые воспитывают в духе Морального кодекса строителя коммунизма, инженеры вносят поправки в конструкции всех бортовых систем, и мы, рабочие, прямо на ходу все меняем, благо для этого существуют цеха и заводы. На третьем уровне расположились поля, где садоводы и колхозники выраживают для нас дыни, виноград, пшеницу и хлопок. Иногда на прополку и уборку урожая гоняют тех, кто не занят текущей работой на «Лампочке Ильича», иначе говоря, отдыхает. Студенты и школьники ворчат, но с энтузиазмом приступают к сбору яблок или малины, причем больше нажираются там, чем складывают плоды в ящики. Все это потом подается в магазины, где каждый может купить столько, сколько хочет в рамках начисленной зарплаты и карточного распределения. Правда, все равно самое дефицитное продается из-под полы, к слову, бюстгалтеры и носки, что шьют в небольшой мастерской на импортной технике, или водку, которую полагается выдавать раз в три месяца на рыло. Много работы и врачам, так как в условиях космоса организм перестраивается, например, начинают расти лишние зубы и появляется хвост, у женщин вырастает третий глаз, который они суют куда не следует, а вот у мужчин почему-то начинают функционировать молочные железы – и хирургам приходится отсекать вдруг проявляющиеся атавизмы и рудименты. Ведь к Летающей Барнарде мы должны прилететь здоровыми и готовыми жить и строить коммунизм. Мутанты не способны жить в счастливом обществе.

Вчера был съезд Коммунистической партии космолета. С отчетным докладом выступил секретарь парткома. Мы смотрели это по внутреннему телевидению и выражали восторг каждой фразе, и не потому, что верили, а так как косморг Иванов внимательно следил, как нами воспринимаются главные политические установки полета, и все заносил в блокнотик.

– Товарищи космонавты – коммунисты, комсомольцы и беспартийные! – начал секретарь под овации в зале. – Наша цель – благородна! Мы летим к далекой звезде, чтобы вдали от проклятого прошлого, от пережитков и пороков построить светлое будущее, которое завещали наши великие вожди и мыслители – Карл Маркс, Фридрих Энгельс и Владимир Ленин! – да будут они вечны в нашей памяти и уважении!

Делегаты встали с кресел и исполнили гимн Советского Союза. Мы тоже встали в своем отсеке и подхватили. Правда, пели тоже не очень-то охотно, хотя внешне виду не показывали. Тем временем до нас доносилось:

– Капиталистам нас не победить! Мы обгоняем Америку по производству детских колясок, носков и трусов, оглоблей и граблей, унитазов и керамических изделий, презервативов и медикаментов от поноса! Теперь мы первыми летим к Барнарда, и никому за нами не угнаться! А если туда сунутся империалисты, то увидят прекрасный мир коммунизма и будут плакать от зависти! Из-за многих световых лет до Земли и центра галактики будет сиять коммунистическая звезда!

Мы плакали от счастья и клялись быть верными Уставам КПСС и ВЛКСМ, всяким программам, следовать заветам наших отцов и дедов, ревностно исполнять установки всех пленумов и съездов родной партии. А потом был праздничный концерт, транслировавшийся по всему кораблю, и сытный ужин. Правда, делегатам дали деликатесы из неприкосновенного запаса – красную икру и соленые грибы, конъяк и шампанское, сыры и колбасы, а нам – рядовым жителям космолета – пшенную кашу с рыбъей котлетой и компот. Но мы радовались и этому. Все-таки коммунизм – это равенство и братство! А делегаты по праву получают дефицит – они заслужили своим ратным трудом на благо всего человечества!

ТРИ С ПОЛОВИНОЙ НЕДЕЛИ ПОЛЕТА – МИМО МАРСА

Сегодня по внутреннему радио сообщили, что пересекаем орбиту Марса и можно увидеть красную планету в иллюминатор. Естественно, кто был свободен устремились к внешнему обзору. Лицезрели все под бдительным оком наших комсомольских и партийных руководителей, ибо Марс – территория вражеская. Там живут капиталисты из таких стран как Япония, Южная Корея, Австралия, США, Канада, Германия и Турция. Нещадно эксплуатируется рабочий класс и крестьянство – так говорится в очередной статье, что вышла накануне в газете «Вперед – к Барнарде!». «Трудящиеся Марса не раз выступали против паразитического класса, устраивая протесты, стачки и манифистиции, однако полиция и армия применяют все средства, чтобы задавить свободомыслие и равенство народов», – отмечалось в той передовице. Оказалось, что мы, космонавты «Лампочка Ильича», выразили всеобщее возмущение по поводу ареста некого революционера из анархистско-мафиозной группировки, пытавшегося взорвать водонапорную башню, которая питала пресной водой зажиточные слои населения. Честно говоря, я об этом факте и не знал, однако согласился, что плюнуть в морду капиталистам нужно, особенно с Марса, где не соблюдаются права и свободы человека. «Марс стал источником человеческих пороков, здесь расцветает проституция, гомосексуализм, половая распущенность, наркотики свободно продаются в магазинах, а алкоголем травят мозги трудящимся массам, чтобы те отказались от антогонистической борьбы», – так было подчеркнуто в газетном материале. Прочитав, я завернул в нее свежую рыбу, что приобрел в магазине по талону – сегодня пятница, рыбный день.

Потом мама приготовила уху, и мы с удовольствием ели ее в нашем квартире-отсеке. Мой братишка сидел за компьютером в буденовке и играл в игру «Смерть буржуям», умудряясь видеосаблей за минуту разрубить сотню белогвардейцев и самураев. Папа задерживался на работе – он был старшим сталеваром на заводе, что располагался на пятом ярусе космолета – это в пяти километрах от нашего жилья, видимо, был аврал. Кстати, я нашел в отсеке небольшое смотровое окно – это был лаз для выхода в космос, просто небрежно перекрытый щитами. Через него наблюдал за Марсом. Он весь горел неоновыми огнями и я даже с огромного расстояния мог прочитать непонятные мне надписи: «I love you!», «Sony», «Welcome to the Mars!», «Tres amigos es cafe mejor», «Disco von DJ Buchacha», «Sex und Porno» и другие, и все думал, какая там интересная жизнь и представлял в своих грёзах. Само собой разумеется, сказать это вслух не мог. А потом вообще стыдно стало: я – комсомолец Вяткин, из трудовой династии! – мечтаю о паразатической жизни, да где? – на загнивающем от пороков Марсе! Поклялся больше не думать об этом и наглухо задраил лаз – чтобы никто другой не смог поддаться искушениям Запада.

ВТОРОЙ МЕСЯЦ ПОЛЕТА – ЗА ОРБИТОЙ ЮПИТЕРА

Подлетая к поясу астероидов, командир приказал быть внимательным. Конечно, все сейчас зависит от мастерства пилотов, которые сумеют отвернуть «Лампочку Ильича» от крупного небесного камня и предотвратить смертельное столкновение, однако на эти дни был введен «сухой закон» для всех, даже тех, кто не стоит у штурвала. Просто мы дежурили у обшивок с баллонами, выплекскивающими тягучую резину – ее залепляли дыры от мелких метеоритов, представлявших не меньшую опасность.

К счастью, пронесло. К Юпитеру вышли с небольшими повреждениями, которые достались от шальных камешек. Их быстро заделали. Рядовое явление, казалось бы, ан-нет… Были яркие факты героизма. Пионер Сергей Ирискин, проходя мимо пробоины, закрыл ее своим телом, остановив, таким образом, утечку воздуха. Он погиб, спасая нас, и после мы, пионеры, комсомольцы и коммунисты, у его гроба клялись помнить его, назвать именем Ирискина какую-нибудь планету, что найдем у Летающей Барнарда. Родителям выдали пособие и в торжественной обстановке вручили за сына медаль «За героизм в космосе». В тот же день труп похоронили на кладбище, где уже покоились два десятка космонавтов – они погибли тоже от разных причин, но чаще – от несоблюдения правил техники безопасности. Иначе говоря, от алкоголизма на работе!

Кстати, об алкоголизме. С этим на «Лампочке Ильича» велась большая борьба. Каждый день врачи твердили нам об опасности алкогольной интоксикации, злоупотребления табакокурения, мол, от этого в условиях невесомости растут рога и нос превращается в хобот. С комсомольцев брали расписки, что они не будут употреблять эту гадость. Мы писали и все же нарушали. Пока всех не наказали.

Дело в том, что у самого Юпитера было первое торжество – свадьба сантехника Гаврилы и портнихи Аэлиты. Целые недели они и их родственники копили еду для этого мероприятия. На столе была и колбаса, и шашлык, и лепешки, и немного редиски, картошки. Угощали супом из капусты и блюдом «макароны по-флотски». Конечно, пить минералку мало кто желал. А «горячительного» не было. Ха-ха, было оно, только подавалось в бутылках из-под минералки. Дело в том, что двоюродная сестра Аэлиты работала в магазине и сумела каким-то образом отсыпать несколько десятков килограмм сахара. Сахар – вещь дефицитная, отпускается по талонам. Уж не знаю, как прокрутилась продавщица с отчетом, однако из того песка заварили самогону на много литров. Крепкая получилась самогонка!

Я выпил и в глазах потемнело. Что было дальше – не помню. Проснулся в кабинете участкового Хаджиматова, который на меня писал протокол. Оказывается, меня нашли у тамбура, где я пытался открыть люк и выйти в безвоздушное пространство прямо в костюме, который был измазан джемом и шашлыком. При этом я призывал молодежь следовать за собой, говоря, что у Марса есть много интересного, и на этот аспект акцентировал старший лейтенант, утверждая, что мной готовилась диверсия против молодежи и что я наймит буржуазной разведки. Какой именно – тот сейчас обдумывал.

Мне пришлось долго упрашивать милиционера не губить мне жизнь и карьеру. Тогда тот спросил, почему я себя так вел, на что честно признался: был пьян. Последовал вопрос: откуда алкоголь? – Со свадьбы! – ответил я. В итоге Хаджиматов возбудил уголовное дело против родственницы Аэлиты по факту хищения сахара. Ее лишили должности и отправили в колхоз, работать на уборке хлопка. Вместо нее Хаджиматов протолкнул свою жену, которая, кстати, тоже не брезговала продавать кое-какие товары из-под полы. Правда, при этом у нее была солидная «крыша» в лице мужа.

Я же дал себе зарок не пить и бороться с теми, кто пьет! Пьянству – бой! Галактического масштаба! И как только Юпитер остался за кормой – представился такой случай.

ТРЕТИЙ МЕСЯЦ ПОЛЕТА – ПЕРВЫЙ МОЙ ДОНОС

Сегодня застал в мастерской Героя Социалистического труда Михаила Сергеевича Брелкова, нашего именитого слесаря. Он сидел в небрежной позе на стуле и держал в руке бутылку. Я подошел и прочитал: «Мартини». Ого! – напиток явно иностранный, такого в наших магазинах не найти. Но поразило меня не это. Под его ногами лежал яркий иллюстрированный журнал, судя по формату и обложке не отпечатанный на нашей корабельной типографии «Красное знамя». Я осторожно поднял его. Это был Play boy, причем свежий номер. Со страниц на меня смотрели обнаженные красавицы да еще с такими формами, что у меня аж сперло в груди, а гормоны явно заиграли в крови. Было непонятно, как издание такого рода попало на борт – бдительные таможенники и чекисты не могли пропустить такой груз в святая святых.

Михаил Сергеевич дремал, его скафандр был измазюкан черт знает чем, но я понял, что он выходил в открытый космос, чтобы залатать дыру на обшивке. Обычно дыры появляются от ударов метеоритов или невысокого качества стали, из которой вообще сделан наш звездолет. С каждым месяцем все больше и больше таких неприятностей и порой мне кажется, что до Барнарды долетит решето, а не корабль. Только высказывать такие мысли было нельзя – сразу товарищи решат, что я идеологически разложился и стал отщепенцем.

Тут я вернулся к двери. Услышав мои шаги, Герой открыл глаза – они были мутными, наверное, от чрезмерного употребления алкоголя.

– А-а-а, космосолец Вяткин! – приветствовал он хриплым голосом. Несмотря на сильный хмель, Брелков сразу узнал меня. – Как дела?

– Что это, Михаил Сергеевич? – тихо спросил я, брезгливо указывая на журнал. Тот захохотал в пьяном угаре – точно, это из-за «Мартини», вражеского напитка. От водки так не тупеют. Разложился наш Герой морально и идеологически. Начал бормотать, что это нормально – интересоваться противоположным полом и что секс в СССР был, есть и будет. Я заткнул уши, не желая слушать такую гадость. Но зато Михаил Сергеевич поведал то, о чем соверошенно был не в курсе и что стало для меня, комсомольца, открытием.

Оказывается, вокруг нашего корабля кружится много контрабандистов, которые ищут возможности переправить внутрь продукцию массовой культуры, способную разложить нравственные и патриотические устои молодежи и более почтенного поколения. Едва кто-то из наших выходит за борт для ремонтных работ, так его сразу окружают несколько нелегальных торговцев на ракетных мотоциклах, которые предлагают купить или обменяться товарами. Но поскольку корабельные деньги – «коммунистическая тенга» – не пользуются не только спросом, но и уважением в других мирах, то купить на них практически невозможно в придорожных барах, супермаркетах, отелях и ресторанах, которых, как оказалось, полным полно до самого Плутона, – то чаще всего бывает натуральный бартер. И торг идет! Еще как! Но что просят взамен, я не знаю – Брелков не обмолвился на сей счет ни словом! – и с пустыми руками нелегальные торговцы не отлетают от «Лампочки Ильича». Видимо, получают дефицитные части с нашего корабля! «Ни хрена себе, – подумал я, – так нам самим ничего не достанется, а лететь-то к звезде много лет!»

Сказав это, Брелков приложился к бутылке, потом захрапел. Я же взял с пола журнал, осторожно вынул из рук слесаря «Мартини» и устремился в шестой уровень, где располагались наши бдительные и компетентные органы. По пути меня остановил участковый – толстопузый старший лейтенант Ходжиматов, весело поинтересовался, куда я так спешу. Напоминил мне мимоходом про мой случай с выпивкой. Я смутился. Пришлось ему все докладывать, показывая при этом вещественные доказательства. Лейтенант мгновенно посуровел, потребовал зайти к нему в кабинет, где устроил полный допрос. Потом снял с меня отпечатки пальцев – я не понял, правда, зачем, – сфотографировал в профиль и в фас, записал всю мою историю на видеомагнитофон и сказал:

– Теперь официально будет так, что именно я разоблачил враждебную деятельность слесаря Брелкова! А ты будешь свидетелем!

Потом позвонил начальнику КГБ космолета, попросился на прием по важному делу. Чем это закончилось я увидел через два дня по телевидению. Была передача, в которой секретарь парткома с гневным выражением лица снимал с груди бледного и расстерянного Михаила Сергеевича звезду Героя; командир, потрясая порножурналом и недопитым «Мартини», дал пинка пониже спины; дальше был суд, приговоривший слесаря к трем годам лишения свободы за измену родине. Поскольку тюрьма располагалась на космолете, на первом уровне, то тотчас отправили бедолагу туда. Тем временем начальник КГБ на мундир Ходжиматова нацепил медаль «За бдительность», а партийный лидер призывал население «Лампочки Ильича» быть стойкими к внешним раздражителям, не поддаваться провокации, давать отпор проискам врагов. «Это стало для нас уроком, что даже Герои слабы и безвольны перед сладким призраком капитализма! Ищите разложившихся элементов в нашем обществе, сообщайте куда следует о каждом неблаговидном поступке товарищей!» – призывал он нас.

Мои коллеги кивали в ответ, правда, тоже не очень охотно. Некоторые тихо обсуждали, кто же выдал добряка Брелкова, который был нашим учителем и наставником? Атмосфера была накаленена негативными чувствами, вот-вот сверкнет молния и ударит гром в мою грешную голову, если кто-то пронюхает истину. Мне же стало стыдно. Ведь, действительно, Михаил Сергеевич всегда делился с нами не только мастерством, но и продуктами питания, всегда заступался, если кто-то из начальства на нас серчал, всегда смешил, поднимал нам дух. А я взял – и настучал на него. Век себе этого не прощу. А Ходжиматов – сволочь, по трупам идет!

ЧЕТВЕРТЫЙ МЕСЯЦ ПОЛЕТА – ТАЙНЫ НАШЕГО КОРАБЛЯ

Позавчера пересекли орбиту Сатурна. На него никто особенно и не смотрел – планета не представляла ни для коммунистов, ни для капиталистов интереса. Только на политинформации нам сообщили, что десять лет назад над Сатурном было сражение китайских маоистов с лапшегонистами из Центральной Африканской Республики. Победили первые. Кто такие лапшегонисты пояснения не дали, но я понял, что люди эти нехорошие. Но и за китайцев не особенно радовался. Не нравится мне их покойный Великий Кормчий и «культурная революция», дешевый и некачественный ширпотреб, чем они заполонили всю солнечную систему.

А сегодня меня вызвал секретарь парткома. Я уж-то на радостях подумал, что мое заявление о приеме в КПСС наконец-таки удовлетворили, и сейчас пройду соответствующее собеседование. А потом вспомнил, что рекомендацию давал мне Брелков, который ныне сам беспартийный и отсиживает срок в каталажке, так что это сейчас мне может встать в ребро. После осознал, что иной повод для встречи. И точно – партийный лидер привел в свое жилище и указал мне на засоренные трубы, мол, посмотри, что произошло?