– Он сирота.
– Звали-то их как? Где они жили, где он сам жил, где воспитывался, с кем дружил, в какой школе учился, в каком полку служил…
Тони только головой покачала.
– Анита, тебе с такими способностями в полицию прямой дорожкой. Там и то столько вопросов не зададут, сколько ты за минуту выпалила!
– Да прям уж! – фыркнула женщина. – Две сестры у меня, знаешь, сколько насмотрелась? Пока их замуж не повыдавали… это ж не собачонку приблудную в добрые руки пристроить! Это всю семью, считай, проглядеть надобно!
Тони кивнула.
Церковь разводов… мягко говоря – не одобряла. Проще было пристрелить надоевшего супруга, авось, не дознаются, чем получить развод. А потому к бракам подходили достаточно серьезно, и в высшем обществе, и среди нищеты. Может, среди нищеты еще и тщательнее смотрели. Когда и так из последних сил выживаешь, важно себе на шею еще один хомут не повесить. А то утянет.
– Поняла, вижу… вот! Там мы семьи, почитай, лет по двадцать знали, и то задумывались. В семье-то и уродов хватает, и всяко бывает, чего посторонним не расскажешь! А тут… хочуха малолетняя, ишь ты! Ее б ремнем научить, а папаша потакает вместо этого!
Тони вздохнула.
– Не такая уж Альба и вредная.
– Именно такая, и не спорь даже! Хочу куклу – на тебе куклу. Платье – держи тряпочку. Туфли не туфли, бусы не в жемчуг… только вот это – не кукла. И тут все плохо может обернуться. Хочешь не хочешь, а глаза у мужика голодные. И жадные. Может, и прав тан, что его пригласил, так вот, наглядятся, да и выкинут подлеца.
Тони только вздохнула.
– Анита, он хороший. Тебе просто показалось…
Анита вздохнула в ответ.
Как же, показалось ей… дешевле голыми руками быку рога отломать, чем влюбленную дуреху переубедить. Ничего, жизнь научит, но остальным она словечко шепнет.
Пусть за девочкой приглядят, мало ли что?
Альбу слуги дружно не любили за командный тон и высоко задранный нос, Паулина, к которой относились чуточку получше, хотя и та тянулась за сестрицей, сейчас была в больнице, и кто еще знает, когда она оттуда выйдет, а вот Антония… Антония стала почти своей.
Сначала к ней отнеслись настороженно, все же Лассара – это фамилия. Прославлена она не только добрыми делами, честно говоря. А потом пригляделись, призадумались.
Хорошая ж девочка. Неглупая, место свое знает, людям гадостей не делает, а уж после случая с кражей… надо приглядеть!
С Альбой пусть подлец делает, что захочет, сама напросилась, фифа-капризуха, а вот Тони они в обиду не дадут! Нечего тут всяким наезжим хвост распушать… у нас свои хвосты не хуже имеются!
И Анита погладила кота.
Маркус Мендоса распушил хвост – и согласно муркнул. Нечего тут, все верно! А если хвостов не хватит – есть когти! И зубы! И самое страшное оружие любого кота…
Это не скунс. Но… лучше это проверять не на себе. Муррррм!
* * *
Полицейский участок встретил Тони суетой и суматохой. Девушка привычно, да уже привычно, постучала в кабинет к сеньору Вальдесу, дождалась ответного «войдите» и нажала на ручку.
Вот кто бы сомневался?
– Сеньор Серхио! Добрый день! Тан Эрнесто!
– Тони, вы очаровательны, как всегда, – тан Эрнесто вежливо встал и даже руку девушке поцеловал.
– Что вы, тан…
– Как ваше самочувствие? – решил не растягивать вежливые реверансы сеньор Вальдес.
– Более-менее. Сеньор… ничего не известно?
– О смерти сеньоры Луисы? Нет, Антония. И поэтому…
Сеньор Вальдес аккуратно снял со стола лежащую там папку. А под ней…
Да, это был тот самый нож. С костяной рукоятью. Кровь уже высохла и облетала с нее бурыми чешуйками, но следователя это не смущало.
Чешуйки?
Да в этом кабинете слона спрятать можно… может, уже и спрятали где. А судя по запаху – он там сдох, и достаточно давно…
Тони поежилась.
– Сеньор Вальдес, а если не получится?
– Мы ничего не потеряем, Тони. Вы позволите вас так называть?
– Да, конечно, сеньор.
– Можно просто Серхио. Сейчас мы с вами коллеги… и с Эрнесто, кстати, тоже.
Тони посмотрела с сомнением.
– Вы уверены?
– Тони, мы втроем в кабинете. Никто сюда не войдет, никто нас не услышит. Неужели вам самой это не надоело?
Надоело…
И к этим людям Тони действительно относилась чуточку иначе. Как и к сеньоре Луисе…
Если она сможет узнать, КТО…
Девушка решительно протянула руку – и взяла клинок за рукоять. И видение ударило, словно тоже было клинком. Острым и безжалостным.
* * *
– Старая дрянь!
