Люди в масках, маски в людях! В действительности всё не так, как на самом деле

Глава 4

Включила приёмник, сделала погромче, из динамика, кто-то заунывно пел на итальянском языке, – наверное, про любовь, подумалось мне, хлыст взлетел, разрубил воздух, как сабля, приземлившись на пятую точку, под которой у мужиков прячется любовь, предусмотрительно я его перевернула, с первого удара мог бы оказаться без любви, хотя зачем она ему, ведь любовь не страдание – удовольствие, у тебя же всё не, как у людей, если эта простая мысль не доходит тебе через голову, пусть доходит через то место, которым ты грязно думаешь и пахнешь, распространяя вокруг зловония своей похотливой, злобной страсти! Плеть мягче, но если ударять коротко и хлёстко, эффект не заставит себя ждать, а он пусть подождёт, пока всё вспомню, работая обеими руками, про себя, про них, про всех, кто пострадали от таких, как ты, – хотел расплаты, сам просил, вот она пришла. Тело от плеч до икр стало в красную полоску, заиграла другая музыка, сразу узнала эту легендарную песню Джея Хокинса: «Я, наложил заклятье на тебя!». Оператор вовремя дал в эфир эту старенькую композицию, слова перевода очень красивые, знал, о чём писал, от любви мужчина несколько тронулся умом, начал бредить – получилась песня, видать девчонка была хороша – не промах, а сейчас хлыст возвращает всю боль, причинённую женщинам, без зла, просто равновесие нужно восстановить, израсходовать боль, почему одни страдают, а причастные улыбаются, не правильно это?! Джей визжал и хохотал, неистово бесновался, плеть порхала, сменяя хлыст ещё и ещё, саксофон, виртуозно издеваясь, выводил мелодию дикой страсти, умопомрачение, колдовской ритуал поглощённого любовью мужчины, – если бы вдруг ты вернулся сейчас, знаю – ты живой, снишься, случайно, вдруг вспомнишь и вернёшься, не чурбан же ты, чувствуешь, что люблю, люблю до сих пор, смотрю на дочь – вижу тебя; глаза, улыбку, на руках вздутые венки, широкие плечи, кудри, твои кудри, как бы я сейчас потаскала тебя за них, постучала в тебя своими маленькими кулачками, а потом прижала к груди, чтобы ты услышал, почувствовал, как мне плохо без тебя по ночам, ни с одним мне не было лучше, чем с тобой, что ты натворил, что ты сделал со мной, где ты? Действительно, ты наложил заклинание на меня, – сплю с другими, а вижу и чувствую тебя! Сейчас мы всё решим, и пусть нам всем станет легче, я так хочу, и он на постели, тоже так хочет, только не знает, как, помогу тебе, вот увидишь – станет по-другому. Джей, завывал, мучительно выгибал ноты, произнося магическую формулу, рычал зверем, который вот-вот бросится на свою обожаемую жертву, и растерзает плоть с любовью своей вздыбленной, рвущейся на встречу души. Прошло ещё какое-то время, тот, которого я не знаю, перестал стонать, мои руки устали, затих, и меня отпустило, тишина внутри, покой, теперь долой отсюда, больше здесь делать нечего. Выключила радио, закончилась песня, как сейчас помню на пластинке, она длится четыре минуты двадцать три секунды – хватило, сняла намордник и браслеты, странно, он спит и улыбается во сне, тихо посапывая – помогло колдовство. Всё, они простили тебя. Ты свободен. Сняла заклятье злых времён! Теперь иди по жизни не оборачиваясь, садистка, исполняющая танец блуждающего и очищающего огня закончила своё дело. Жду тебя, мой мужчина!

Марго сидела напротив, белая, как простыня после отбеливания, память рывками пыталась возвращать меня в реальность, – наш офис, мы не одни, девочки затихли в изумлении, обратную дорогу не помню, значит всё им рассказала или ничего не было, всё это мне приснилось? Рукой нащупала и вынула из лифчика две купюры, свёрнутые в трубочку – было…

Пришла в наше любимое с мужем кафе раньше времени, здесь всегда играет тихая музыка, даже днём приглушённый свет, приходят в основном пары, за всё время только однажды встретились с шумной кампанией, наверное, они просто не туда зашли, посетители оглядывались на них, наконец, они посмотрели по сторонам, поняли ситуацию и неловко извиняясь движениями и мимикой удалились. Заказала кофе и мороженое в серебряной креманке с такой же изящной ложечкой и на выходе из кафе нет металл детектора – значит, не воруют, удовольствие дороже. Думала о Фазиле: «Знал бы ты, что творится в моей голове, думаю, пора рассказать, будь, что будет, не могу больше обманывать, мой мужчина заслуживает правды, какой бы она ни была». Муж пришёл с цветами, – мои желанные фиалки, любимые цветы в руках любимого мужчины! Поцеловал мне руку – необычно, пока делал заказ, рассматривала его, – изменился со вчерашнего вечера, внешне, будто помолодел, а глаза наполнились старческой глубиной и проницательностью. Сколько же раз можно влюбляться в этого человека? Сняла туфельку, нежно положила свою ножку ему между щиколоток, которые он аккуратно сжал, на мгновение замолчал, потом продолжил разговаривать с официанткой. Муж – сладкоежка, девушка слегка кокетничала с ним перебирая хлястик белого фартучка, с красными рюшечками, предлагая новинки из меню. Фазиль сделал заказ, девушка удалилась, на прощание, едва заметно качнув бёдрами, понравился ей мой мужчина, который не посмотрел ей вслед, поднял глаза, пристально всматриваясь куда-то вглубь меня, нам не обязательно разговаривать, подыскивая слова для выражения своих чувств, приятнее ощущать их мягкое и тёплое движение внутри и вокруг. Вдруг, он начал говорить, голосом, который я слышала впервые: «Дорогая, я должен тебе признаться, надеюсь, ты меня простишь великодушно, не могу больше хранить эту тайну, моя женщина – жена заслуживает правды, какой бы она ни была». – Что случилось Фазиль, говори, пойму тебя. – Юта, я спал с твоей сестрой Листой, ещё до наших с тобой отношений, это было однажды, когда ещё не знал тебя, потом увидел, потерял голову, дальше ты всё знаешь, больше у нас не было близости с Листой. Вот так новость, от удивления молчала, не зная, что сказать, он продолжал. – Ты была в гостях у сестры, и внезапно ушла, Листа позвонила мне, всё рассказала, мы в хороших, доверительных отношениях. Это было так непохоже на тебя, подумал, что ты влюбилась, после начал думать, что Листа тебе всё рассказала, ты решила мне отомстить, но когда с колеса обозрения увидел, как ты лупишь метлой дворника, в начале засомневался, но в бинокль всё хорошо было видно, тебе такое не свойственно, даже чуждо, что случилось Юта, переживаю за тебя? – У меня для тебя тоже есть новость Фазиль, даже много новостей – точнее семь, не знаю, сможешь ли ты меня понять, твои слова обескураживают, – зачем ты молчал столько лет, понимаю – боялся, что я не прощу, всё рухнет, будет развод, все, верно, не могу сказать, как бы повела себя тогда, но сейчас я стала другой, конечно прощаю, корить не стану, всякое в жизни бывает, ты не виноват в том, что влюбился в меня и любишь сейчас – чувствую тебя, тоже люблю! Моя история настолько необычная, неправдоподобная, что в неё сложно поверить, сама часто удивляюсь, – неужели это всё со мной, неужели я, но факты, не далее, как сегодняшнего дня, убеждают в этом, ты готов выслушать, не перебивая, Фазиль? – Рассказывай родная, я с тобой, что бы это ни было, спасибо дорогая, что так легко сняла с меня груз всех этих лет моего молчания! – Ладно, слушай, хотя сейчас мне больше хочется прижаться к тебе, закрыть глаза, чтобы всё было, как этой ночью. Мой рассказ выглядел, как повествование о ком-то, ничего не утаила, зачем?

Возвращались из кафе поздно вечером, стемнело, тепло, светятся первые звёздочки на небе, дует лёгкий южный ветерок, легко на душе, нет ни ревности, ни обиды, решили пройти через парк, где так неожиданно проснулась Нерва и наказала грубияна, Фазиль улыбался, я чувствовала это через его ладонь, наконец, не удержался, начал смеяться. – Ты дворника вспомнил? – Да, это было так необычно и смешно, крошечная пигалица лупит здоровенного мужика метлой, – я ринулся к тебе, но мы были на самом верху колеса обозрения, потом, когда он начал свистеть, улыбался с гордостью за мою маленькую разбойницу! – Марго, тоже была в восхищении, предложила мне политическое убежище, если что. Муж нежно целовал мои губы, крепко прижимая, легко подняв и поддерживая руками под бёдра, – хочу здесь, в сирени, до постели невыносимо долго! – Неудобно, кто-нибудь увидит, вдруг снова появится тот злобный мужичонка? – Никого нет поблизости, а если и есть, тоже любят, им не до нас, тот, со своей праведной бранью, уже научен горьким опытом, пусть обходит стороной, выпил – веди себя прилично, не задирай женщин и влюблённых. – Ах ты мой ловелас, смотри сколько у тебя интересных дам, не думала, что мой муж такой сексуальный, выбирай любую, которую хочешь? – Нору! – Хороший выбор, чувствую, как пылают твои руки жаждой прикосновений, когда появляется она. Густая сирень приняла нас, распахнув свои объятия дурманящим ароматом, – всё больше мне нравится Нора, когда я в объятиях Фазиля, не хочу расставаться с ней.

Утро было чистым и светлым, будто впервые почувствовала и увидела лучи солнца, заглядывающие в нашу спальню из-за шторы, муж проснулся раньше, из кухни тянуло чем-то вкусненьким, слышались голоса моих домашних; низкие, мужские – Фазиля и Тирка, высокий, искрящийся – Ирис, как хорошо просыпаться счастливой, чувствуя свободу и радость в своём сердце! Сходила под душ, завтрак ждал на столе, дочь, увидев меня, запрыгала от радости, сын, всегда стремящийся выглядеть старше, не проявлять ярких эмоций, как мужчина, обнял меня, даже косточки где-то хрустнули, поцеловал в щёку, обхватил за плечи, заглядывая в глаза, повёл к столу, я даже засмущалась, оказалось отец объявил, что будет прибавление в семействе, но кто ещё не известно. Я тоже довольна, мне тепло, уютно и безопасно, чувствую поддержку, моя семья со мной!

В нашем офисе, как всегда царила бабья суета, Марго выглядела сногсшибательно хорошо, светилась от счастья, смеялась, шутила, была довольна и восхитительна собой. Откуда такая перемена, наверное, произошло, что-то замечательное, нужно пошушукаться? Почувствовав мой вопросительный взгляд, потихоньку предложила прогуляться, и мы снова отправились в наше кафе откровений и сказочных тайн! Выйдя на улицу, она осталась прежней – шла и улыбалась прохожим, причём мужчинам, они даже оборачивались, с желанием рассматривая нас, – такого поведения прежде не водилось за Марго, она шла немного впереди меня играя своей походкой, с удовольствием покачивая бёдрами, спина была на удивление прямой, выставляя на показ шикарную грудь, нерожавшей женщины, третьего размера.

– Была у Карама, – начала свой рассказ за столиком в кафе Марго. Шла к нему тяжело, будто на каторгу или к эшафоту. – Глядя на тебя сейчас Марго, хочется сказать, – пошла топиться, встретила мужчину и передумала! – Да, точно, очень похоже, – умный, красивый и брутальный мужчина, рассказала ему всё до копеечки, теперь он знает, что мы подруги и вообще всё про нас знает, у него загадочная улыбка, он умеет разговаривать глазами, так необычно, но я его понимаю, не всё конечно, когда говорит на своём научном языке, я впадаю в прострацию и просто наслаждаюсь тембром его вкрадчивого голоса, потому, что из сказанного ровным счётом ничего не понимаю, но приятно слушать. – Представляешь, Юточка, Карам загипнотизировал меня, когда проснулась, он предстал передо мной в образе моего отца – тютелька в тютельку, даже запах от него был такой же, как от отца, он любил разные парфюмы, в основном крепкие – мужские, внешне – тоже отец, голос, мимика, движения – всё из моего детства, я разрыдалась, он обнимал меня, никогда такого не было, чтобы отец меня обнял, мы разговаривали, он просил прощения за всю боль, которую мне причинил, мне стало его очень жалко, простила всё сразу, мне стало так легко, ты не представляешь Юта, пёрышком на ветру ощущала себя, и сейчас продолжаю порхать, по-моему, я влюбилась в Карама, кажется, он это чувствует, смотрит на меня с такой нежностью, как твоя Литана в прошлом, сейчас вспоминаю наши приключения, как сон, больше не хочу туда возвращаться. Сегодня вечером пойдём слушать органную музыку, Карам пригласил, как думаешь, что мне надеть? Она продолжала рассказывать, – мне приятно, Литана не ревнует, что наконец-то рассталась Марго, со своими страхами, комплексами неполноценности, нашла в себе настоящую женщину; ласковую, нежную, трепетную, способную прощать и любить мужчину, таким, какой он есть. Одна мысль мне не даёт покоя: «Почему моя сестра Листа, с которой мы очень близки, как подружки, всё это время, больше пятнадцати лет молчала о случайной интимной связи с Фазилем?». Наверное, тоже боится нежелательных перемен в отношениях, – когда всё хорошо, ничего не меняй – можно сделать только хуже! – Юта, ты помнишь того заказчика – мужчину, Агора? – Да, конечно, он был у нас со своим кордебалетом, в тот день мы занимались шопингом с тобой. Внезапно в моём сознании, как воспоминание появилась Литана, внимательно смотрела на Марго, будет какая-то реакция или нет? Марго спокойно продолжала, даже отдалённой тени смущения или стыда не промелькнуло в её лице, молодец Карам, хорошо сделал своё дело, искусно владеет ремеслом мозгоправа! – Представляешь, он побил нашу Истель, они были в ресторане, она с кем-то кокетничала, он приревновал, теперь она сидит дома с огромным фингалом, вчера была у неё, вся комната заставлена цветами, и она довольная, говорит, что влюбилась в Агора безумно, не представляю, как можно такое прощать? Зазвонил телефон Марго, по тому, как она сразу изменилась и разговаривала, поняла – общаются с Карамом. Не слушала их разговор, сидела и думала, – Истель, ещё та рыжеволосая кобылка, норовистая, за ней глаз да глаз нужен, ослабит мужчина вожжи, враз окажется на его шее, начнёт править без разбору и всё к обрыву, как уже было не раз, такой ей и нужен рядом, чтобы боялась, в противном случае не сможет любить – подчиняться. В каждом человеке живут свои субличности, только мы не замечаем до поры, называем их результатом воспитания, потому что, все родом из детства. Вспомнила слова Карама из нашей встречи: «Подсознание – это фоновая оптимизация нейронных связей в долговременной памяти». Так мне было не понятно, попросила расшифровать эту фразу, оказалось всё просто. Люди обычно стараются, неосознанно, прятать свои мульти личности от других, и даже от себя, механизм защиты, а, в общем-то, просто страх, не замечают, как они формируются под воздействием окружающей среды – социума, а также сами себе помогают мнительностью, обидчивостью, недовольством или другими качествами, в этом не простом деле начиная с самого раннего возраста, наступает какой-то момент и субличность просыпается, выходит на свет сознания из потёмок бессознательного. Принято ошибочно считать, что субличность, как таковая, обладает только дурными свойствами и намерениями, на самом деле нет, они способны на разное; любовь, забота, сочувствие, помощь, сострадание и многие другие благие поступки. Где проходит, как вообще провести грань, между плохими, на наш взгляд, и хорошими явлениями жизни? Почему, зачастую, плохое событие оборачивается в конце хорошим, и наоборот? Наверное, это промысел, понятен, он становится, только в пути. Не было бы счастья, да несчастье помогло. Много явлений в восприятии человека опираются на веру, если ты веришь, что это так – значит, оно есть для тебя, если не веришь – значит этого нет, опять же, для тебя, у другого человека, всё и будет по-другому, по вере. Бесконечное множество вселенных. Много взглядов и мнений на эту тему. Я чувствую, что субличности живые люди – сущности, каждая со своей судьбой, подселившиеся в организм человека в разное время, по разным причинам. Внезапно тошнота подкатила к самому горлу, едва успела добежать до уборной, – поздравляю Фазиль, ты ещё раз будешь папой!

Остаток вечера и часть ночи провела беспокойно, хотелось то сладкого, то горького, потом солёного и кислого, или вообще не пойми, что, тошнота подступала внезапно, выворачивая до самого донца, то смех, то слёзы, никак не могла успокоиться, наконец, нашла себе место на плече Фазиля, он гладил меня по волосам, что-то говорил сквозь мою дрёму, заснула крепко, глубоко, без сновидений. Ночное озарение пробудило в холодном поту, будто на последнем дыхании вырвалась на поверхность, из глубины, с криком и глубоким вздохом, – на плече Манила, сына Листы, такое же родимое пятнышко, как у Фазиля, на обряде крещения, священник спросил, как зовут отца? Листа произнесла – Фазиль, помню её взгляд, потом поправилась, назвала имя своего мужа, – вот почему она молчала! Манил, сын Фазиля, и внешне они очень похожи, так случилось, что после их близости он увидел меня и больше не отходил, а у неё появился другой мужчина, сразу начали жить вместе, потом поженились. Фазиль не просто крёстный отец, он ещё и отец Манила. Вот так Листа, молодец, уважаю, моя сестра, подруга – люблю, есть тайны, которые должны остаться тайнами! Бывает же, – одно неосторожное, беспечное обращение с феном, и столько новостей. Когда бы ещё всё это узнала, почувствовала себя настоящей женщиной Ютой, полновластной хозяйкой своего тела и души, рассматривая своих подружек субличностей. Да уж, эти множественные личности, не расстанусь с ними, сама буду управлять и контролировать пятачок света моего необычного сознания, и то, что приемлемо для меня, но кажется странным и неприемлемым для других – моя судьба! Я люблю жизнь, чувствую, что она меня тоже не обходит стороной, балует своим чутким вниманием. Так, что же, посмотрим, как будет дальше. Просто, не сдамся, – вообще не сдамся!