Лук для дочери маркграфа

Замок и его владельцы подходили друг к другу как ключ к замку. «Раздели нас – и мы оба падём». Такко прикрыл глаза, успокаивая дыхание, и увидел внутренним взором вереницу людей на ступенях. Снизу напирали воины – кто в чём, в дорогих латах или в плотных куртках, а сверху стоял одинокий воин в чёрном бархате и с холодной усмешкой раскидывал врагов. Затем перед глазами встали портреты предков маркграфа. И как Такко не заметил, что каждый из них нёс меч на правом бедре? Наверняка не всякий наследник рождался левшой, и многие проводили мучительные часы, отрабатывая удары непослушной рукой…

– Я должен был догадаться, – с досадой сказал Такко, открывая глаза. – Я же видел портреты. И по лестнице прошёл раза три только за сегодня! Хотя я всё равно не смог бы сражаться левой рукой.

– Портреты… – повторил маркграф с неожиданной горечью. – На этих портретах запечатлены славные воины. Жизни моих предков были до краёв наполнены славой. Я бы дорого дал, чтобы поговорить хотя бы с одним из них. Но нам, живым, стоит радоваться, когда ушедшие оставляют нам хотя бы свой облик, правда?

Такко кивнул, не вполне понимая, к чему клонит маркграф, но тот неожиданно сменил тему:

– Ты хорошо двигаешься. Неужели за твою долгую жизнь тебе удалось обойтись без переломов и вывихов?

– Нет. Но я не жалел денег на лекарей.

– Что ты ломал?

– Руки пару раз… И ребра, но это не в счёт.

– Суставы?

– Нет.

– Это хорошо. В замке сыро. Не хотелось бы наградить тебя ломотой в костях.

Такко вдруг ощутил, как промозгло было в башне. Сердце стучало, гоня по разгорячённому телу кровь, но по позвоночнику полз противный холод. Маркграф почти сливался с тёмным камнем стены, его глазами будто смотрела сама башня, и Такко передёрнуло от странного цепкого взгляда.

– Меня ждут дела, – маркграф шевельнулся, разгоняя морок. – Агнет не вполне оправилась после дороги и не готова сегодня стрелять. Но скучать тебе не придётся – оружейная по-прежнему в твоём распоряжении.