Кира и Тимур в Крае Чародея Семизара
– Что, Кира? Что там?! Что ты видишь? Вход опять появился?
Кира как кошка проворно забралась на орешник, за ней в ту же секунду последовал Тимур.
– Вот он, этот вход, – взволнованно прошептала девочка, – всё, как утром. Тим, ты видишь?
– Нет, я не вижу ничего… Погоди-погоди, Кира! – лицо Тимура осветилось догадкой, – я кажется…, – не договорив, мальчик засунул в рот свою трубку, прикусил ее и снова взглянул на холм.
Словно в фантастическом фильме, по склону холма будто бы пробежала невидимая волна, и, обретая очертания и с каждым мгновением становясь все более отчетливой, взору Тимура предстала каменная площадка и вход в подземелье, окутанные загадочной дымкой.
Дети, словно сговорившись, одновременно спрыгнули с дерева. С трепетом в душе они спешили к холму, не обратив внимания ни на полоснувшую по голым рукам крапиву, ни на репейник, вцепившийся в одежду – только одно занимало сейчас юных искателей приключений – таинственный вход, окутанный искрящимся туманом.
Перепрыгнув через ручей, брат с сестрой на одном дыхании выбрались из оврага и молча остановились. Приятный летний ветерок обдувал слегка вспотевших от быстрого бега и подъема по крутому склону оврага ребят. Однако, они не чувствовали его приятных прикосновений. Застыв на месте, дети в растерянности смотрели на холм, покрытый густой зеленой травой. Проклятый вход снова исчез.
Тимур, сделав несколько шагов, коснулся рукой мягкой травы и, обернувшись к сестре, спросил, – ты трубку не выронила?
Кира подняв руку, показала, зажатый в кулаке и слегка треснувший стебель любистка.
– И моя тоже со мной. Надо их снова пожевать, – сказал мальчик.
Ребята, как по команде, одновременно прикусили зубами стебли любистка и, ощутив горьковатый вкус сока, затаили дыхание. В следующее мгновение воздух едва заметно колыхнулся, сгустился и в окружившей детей дымке, мягко замерцали, заплясали, то появляясь, то пропадая, бесчисленные искорки. Сквозь это волшебное свечение, взявшиеся за руки брат с сестрой увидели появившийся прямо перед ними вход в подземелье.
Трудно передать, что творилось в душе у ребят в этот момент! Было жутко страшно, но, в то же время, невероятно любопытно, и это чувство с каждой секундой становилось все сильнее и сильнее. В восторженном оцепенении дети смотрели на выложенную камнями площадку под ногами, на два светящихся шара, висевших в воздухе с двух сторон от входа, и на убегающие под землю, в таинственный полумрак, ступени.
Тимур показал пальцем на один из камней, которыми были выложены края проема, – смотри, Кир, на самом верхнем камне какой-то знак.
Кира посмотрела вверх. На камне, на который указывал брат, был изображен силуэт хомяка, стоящего на задних лапах. Над силуэтом парила остроконечная шляпа с полями.
– По-моему, похоже на хомяка или мышь в шляпе, – ответила она, подняв голову и рассматривая рисунок на камне.
– Да, похоже, – согласился Тимур и добавил, – ну, что, Кир, ты готова посмотреть, что там внизу?
– Готова, только страшновато немного.
– Иди прямо за мной и не отставай – сказал Тимур.
Отбросив в сторону трубку из любистка, мальчик, на всякий случай, вытащил свой перочинный нож и шагнул к входу в подземелье. Сестра последовала за ним.
Проем был не сильно высокий, взрослому человеку пришлось бы нагнуться, однако, ребята смогли пройти свободно, не наклоняя головы.
Ступени начинались сразу от входа. Спустившись немного вниз, Тимур остановился.
– Давай постоим здесь какое-то время, пусть глаза привыкнут после яркого солнца к темноте, – промолвил он и, глядя вниз, добавил, – хотя, здесь достаточно света – смотри, вон на стенах светильники.
Оглядевшись, ребята продолжили спуск по ступенькам, которые вскоре закончились и взору путешественников открылся тоннель. Стены и свод тоннеля были выложены гладкими ровными камнями. Через каждые десять-пятнадцать шагов на стенах висели такие же светящиеся шары, что и у входа, только немного меньше размером. Впрочем, «висели» не совсем правильное описание. Эти шары, испускающие мягкий, не тревожащий глаза свет, свободно парили в воздухе над чашами или чем-то похожим на подсвечники, вмонтированными в камень. Куда вел загадочный тоннель и насколько протяженным он был – оставалось загадкой, поскольку было видно, что там впереди, в сгущающейся темноте, он круто поворачивал направо.
– Интересно, что там за этим поворотом, а? Куда ведет этот ход? – спросила шепотом Кира.
Тимур, осматривая стены и потолок, сказал, – давай дойдем до поворота и аккуратно посмотрим, что там. Если окажется, что тоннель длинный, вернемся обратно и я схожу домой за фонарем – мало ли, может, там дальше этих шаров не будет, да и потом, смотри – они освещают только небольшое пространство вокруг себя.
– Давай, – согласилась Кира.
Ребята маленькими осторожными шажками двинулись вперед, к изгибу тоннеля. Вокруг была тишина, лишь где-то вдалеке слышался звук падающих капель воды. Тимур первым выглянул из-за поворота, – дальше не пойдем, тоннель уходит в темноту, – сообщил он, обернувшись к сестре. Кира выглянула из-за плеча Тимура, осматривая подземелье. Ой, смотри, Тим, – вдруг воскликнула она, – слева, за вторым светильником, как будто ход в стене есть, видишь?
Да, точно, – присмотревшись, согласился мальчик, – у тебя глаза как у кошки, Кира, я и не заметил. Молодец! Пошли посмотрим, если там еще один коридор – возвращаемся, а то так недолго и заблудиться, тут похоже целый лабиринт!
Ребята свернули за поворот и приблизились к месту, о котором говорила Кира – действительно, в стене был проем, в котором виднелись ступени и эти ступени вели наверх. Правда, в отличие от лестницы, по которой дети спускались в подземелье, этот лестничный пролет, похоже, был винтовым.
– Интересно ка-ак!.. – протянула Кира. – Где мы выйдем, если поднимемся по этим ступенькам?
– Если этот ход ведет на поверхность, то, думаю, что где-нибудь возле озера, а, может, еще и в зарослях – мы недолго шли под землей, – ответил Тимур.
Ребята начали подъем. Первым, разумеется, шел Тимур, за которым, то выглядывая из-за его плеча, то оглядываясь назад, шла Кира. Лестница круто поворачивала направо и далее завивалась в спираль. Вдруг Тимур воскликнул, указав рукой вперед, – смотри Кира, солнечный свет! Девочка немедленно выглянула из-за спины брата – на левую стену падали солнечные лучи.
– Пойдем быстрее! Так интересно, где же мы, все-таки, выйдем? – нетерпеливо затараторила за спиной мальчика Кира.
Лестница наконец-то перестала извиваться, и стал виден выход из подземного тоннеля. Преодолев оставшиеся несколько ступеней, юные путешественники вышли на поверхность и осмотрелись по сторонам. Вокруг, насколько хватало глаз, раскинулся лес. Да какой лес! Величественные деревья уходили вершинами ввысь, казалось, к самому небу, густой мох устилал землю зеленым ковром, и на нем, словно игрушки ребенка-великана, то там, то здесь лежали увесистые округлые валуны.
– Где мы, Тим? – осторожно и тихо спросила Кира брата.
– Не знаю, – продолжая оглядываться, ответил Тимур, – до ближайшего леса километра три. Да и не видел я в нашем лесу таких деревьев… И камней таких не видел.
А птичек ты таких видел? – подхватила Кира, указав пальцем куда-то вверх, за спиной брата.
Мальчик оглянулся – на соседнем дереве опустилась на ветку удивительная птица. Величиной она была с синицу и чем-то даже походила формой тела, но на этом сходство заканчивалось. Окрасу этой пернатой позавидовал бы сам павлин: грудка была нежно-голубого цвета, с тремя черными, словно ожерелья, горизонтальными узорами; крылья отливали изумрудом, длинные нитевидные перья хвоста, расширяясь к концам, искрились золотом, а голову венчал похожий на корону хохолок.
Где-то неподалеку раздавался стук дятла, жужжали насекомые, щебетали птицы, кто-то шуршал в высокой траве. Кроны могучих деревьев практически полностью закрывали небо. Но кое-где солнечные лучи все же пробивались сквозь зеленый свод, вонзаясь, словно стрелы, в землю.
На ближайшем валуне, в одном из таких лучей, грелась невероятной красоты ящерица, лениво жмурясь и без интереса поглядывая на чужаков.
Выход из тоннеля, как оказалось, располагался в большущем пне, кое-где поросшем мхом и каким-то вьющимся растением с нежно-фиолетовыми изящными цветами.
– Где мы, Тим? – обводя взглядом захватывающий дух пейзаж, повторила свой вопрос Кира, – как мы сюда попали?
– В незнакомые галереи спускаться не надо, – ответил вместо Тимура ворчливый голос, – тогда не будете попадать туда, куда не следует.
От неожиданности дети резко развернулись. Метрах в пяти на широком бревне сидел огромный толстый хомяк с длинной курительной трубкой во рту. На голове у него была надета старая остроконечная шляпа, вся в складках, как в кино у волшебников. Хомяк, недовольно хмуря брови, рассматривал незваных гостей.
Глава третья. Удивительное знакомство
– Вы кто? – спросил Тимур, взяв Киру за руку и несколько загородив собой.
– Тот, кто поможет вам попасть обратно домой, в ваш мир, – пробурчал хомяк и, сложив руки на груди, спросил оторопевших ребят, – вот скажите на милость, не окажись сейчас меня рядом, что бы вы делали, а? Куда бы пошли?
Брат с сестрой одновременно обернулись и посмотрели на пень, из которого они вышли на поверхность. Входа в подземелье не было.
– Ага, вот и я об этом, – со вздохом сказал удивительный собеседник и ворчливо добавил – бросить бы вас здесь и разбирайтесь сами, как хотите!
Сказав это, хомяк слез с бревна и принялся неспешно расхаживать вперед-назад, то и дело поглядывая на затаивших дыхание ребят.
– Простите, можем ли мы узнать, где находимся, и кто вы такой? – вежливо спросил, нарушив тишину, Тимур.
– Что-то подсказывает мне, что в настоящий момент есть более важный для вас вопрос и звучит он по-другому, – остановившись и явно начиная злиться, ответил мальчику хомяк, – вы, по-моему, как-то не особо хотите попасть домой. Несмотря на то, что вы производите впечатление довольно неглупых детей, это была очень легкомысленная, а точнее сказать, совершенно идиотская идея – зайти куда-то, абсолютно не представляя – а можно ли выйти обратно? Не находите?
– Вы правы, – подтвердил резонность выводов хомяка Тимур и, чувствуя, как у Киры дрожит рука, добавил, – и будем очень признательны, если Вы подскажите, как нам попасть обратно.
Помедлив несколько мгновений, мальчик, с твердостью в голосе и даже с некоторым вызовом продолжил, – извините, если мы что-то нарушили или сделали что-то неправильное – мы ничего такого не хотели. Меня зовут Тимур, а это моя сестра Кира. И я, в очередной раз, прошу Вас ответить мне: с кем мы говорим и где мы находимся?
– В конце концов, это не вежливо! – неожиданно для самой себя, – выпалила Кира, – мой брат уже несколько раз попросил Вас представиться! Да, возможно, нам не стоило спускаться в этот тоннель, но вы же представляете, как это захватывающе интересно! Из ниоткуда появляющийся вход в загадочное подземелье! Вы что, никогда не были ребенком?!
Хомяк, едва заметно усмехнулся, снова уселся на бревно и, по-прежнему хмуря брови, но уже не так сердито протянул, – да-а, смелости, кажется, вам не занимать… После, немного помолчав, продолжил, – вот именно потому, что вход загадочный и вы не понимаете, почему и откуда он появился, нельзя было в него заходить! Ну, да ладно… Вы спросили, я отвечаю: зовут меня Хома, а находитесь вы в Крае Чародея Семизара.
– А что это за край такой? Что это за местность? – спросил Тимур.
– А что вы сами обо всем происходящем думаете? – ответил вопросом на вопрос Хома.
– Это какой-то параллельный мир, ведь верно? – осторожно предположила Кира.
Несмотря на невообразимость происходящего, она почему-то совершенно успокоилась, и даже разумный хомяк ростом в полтора метра, который, хоть и был не особо любезен, по странной причине не вызывал более страха. Да и, потом, рядом Тимур.
– Ну, можно и так сказать, – согласился хомяк.
– Скажите, а…
– Почему ты и твой брат обращаетесь ко мне во множественном числе? – перебил Киру Хома, – я же здесь один.
Девочка, несколько растерявшись, ответила, – у нас так принято. К старшим мы обращаемся на «Вы». У вас не так?
– Нет, а зачем это? – удивился Хома.
– Ну…, это считается невежливым и неуважительным – «тыкать» старшим. Нас так воспитывают…
– Лучше бы вас учили не совать свои любопытные носы в незнакомые места! – снова пробурчал несносный хомяк и повторил, – нет, у нас так не принято. Что касается вежливости и уважения… Уважение проявляется в поступках, а вежливость речи – в словах и интонациях. Так что, можете говорить мне «ты», а то постоянно хочется повернуться и проверить, кто там за моей спиной.
– Хорошо. Скажите…, точнее, скажи, пожалуйста, Хома, – решила закончить свой вопрос Кира, – а кто такой Семизар?
– Это великий волшебник, живший очень и очень давно в этих краях.
– А ты тоже волшебник? И вообще… ты действительно хомяк? Или это какой-то костюм? Извини, если я обидела тебя…, – смутилась Кира, увидев, как насупился Хома.
– Слишком много вопросов… вам не кажется? И вообще, вам пора. Хоть, пока вы здесь, в вашем мире время абсолютно не движется, вам все равно надо идти обратно.
– То есть, мы придем в тот же самый момент, из которого пришли, спустившись в подземелье? – спросил Тимур.
– Верно, – кивнул Хома.
– Как такое может быть?
– Я вряд ли смогу объяснить это понятными вам словами, поэтому считайте, что это просто магия.
– Мы не глупые, – нахмурил брови Тимур.
– Мы же догадались, что, если попробовать сок любистка, появляется вход в подземелье, – поддержала брата Кира.
– Послушайте меня внимательно, догадливые, не глупые и страшно любопытные дети, – сказал Хома, слезая с бревна и упирая руки в бока, – и, пожалуйста, отнеситесь к моим словам очень серьезно. Сейчас я открою вход, и вы сможете вернуться домой. Больше не вздумайте совершать такие необдуманные поступки! И не трогайте лунный любисток!
– Какой любисток? Лунный? – спросила Кира
– Да. Лунный потому, что появляется в полнолуние.
– Точно, – воскликнул Тимур, – этой ночью была полная луна! Но как он так быстро вымахал? Ночью появился, а к обеду – уже под два метра высотой!
– Да, – подтвердил Хома, – лунный любисток вообще очень интересное растение. Внешне он ничем не отличается от обыкновенного любистка, но обладает многими необычными свойствами. Каждое лето в одно из полнолуний он всходит, очень быстро вырастает и после захода солнца бесследно исчезает, чтобы снова появится только следующим летом.
– То есть, он растет один день в году? – с удивлением спросила Кира.
– Да.
– И один из них вырос в наших зарослях! С ума сойти!.. – качая головой, сказал Тимур, – а где еще он растет, Хома?
– Это очень редкая трава, – ответил хомяк и, принявшись набивать трубку, продолжил, – хотя его родиной является Край Чародея Семизара, лунный любисток и здесь большая редкость – днем с огнем не сыскать. В вашем же мире есть только два места, где он появляется. Одно из них вы знаете, а второе, Слава Семизару, далеко от первого.
– А откуда взялся проход между нашими мирами? – задала новый вопрос Кира, – сок только помог нам его увидеть и пройти по нему. И куда, кстати, тоннель вел дальше?
– Все, довольно! – отрезал Хома. – Откуда, куда, зачем, почему? Ваше любопытство не знает границ! Пойдемте, вам пора! И так с вами здесь задержался. Дел невпроворот, а я тут сижу, лекции нерадивым путешественникам читаю.
Хома подошел к пню, вытащил трубку изо рта и начал водить ею перед собой. В наполненном ароматом воздухе, там, где плясал мундштук трубки, на глазах у изумленных ребят, появлялись и тут же таяли какие-то загадочные светящиеся узоры и вот, вспыхивая знакомым голубовато-зеленым сиянием между двумя, похожими на колонны, корнями пня, появился вход в подземный тоннель.
– Прошу, – указал ладонью на вход Хома, – и помните, что я вам наказывал. Держитесь подальше от лунного любистка, а еще лучше – вообще о нем забудьте. И ни в коем случае не вздумайте пойти дальше по тоннелю – заблудитесь и пропадете! Вы меня поняли? Не вздумайте! Все, в добрый путь!
Ребята приблизились к порталу и взглянули на Хому.
– Нам было очень приятно с тобой познакомиться, Хома, – сказала Кира, – и, хотя ты пытаешься казаться ворчуном и букой, мне почему-то кажется, что ты очень добрый. До свидания!
– До свидания Хома, – вслед за сестрой произнес Тимур и, улыбнувшись, добавил, – ведь это твой тоннель, ты его сделал? Верно? На одном из камней, обрамляющих вход в нашем мире, есть твой силуэт. И шляпа такая же, как у тебя. Я прав?
– Опять вопросы, – пробурчал хомяк и поправил свою шляпу, – идите уже домой! Ну, что за несносные дети!
Глава четвертая. А что если…
Ребята, вышли на яркий солнечный свет, щурясь и прикрывая глаза ладошкой, как козырьком.
– Хома не обманул, – произнесла Кира и указала рукой вдаль, где проходила трасса, – перед тем как шагнуть в подземелье, я почему-то посмотрела на дорогу и сейчас четко вспоминаю, что по ней так же ехала группа велосипедистов, а немного левее, над лесопосадкой, пролетал вертолет. Все в точности как сейчас. Одна и та же картина. Похоже, что мы, действительно, вернулись в тот же самый момент, из которого ушли, и время у нас здесь не движется по сравнению с Краем Чародея Семизара.
– Край Чародея Семизара… – повторил эхом Тимур.
Ребята одновременно обернулись и стояли, не шелохнувшись, пока вход в подземелье, будто растворяясь в воздухе, полностью не исчез.
– Кира, ты только представь, где мы с тобой были! – произнес Тимур с широко открытыми глазами, – кому рассказать, никто не поверит!
– И с кем встретились, – добавила девочка, – с разговаривающим полутораметровым хомяком-волшебником! С ума сойти!
Она погладила траву на том месте, где еще несколько мгновений назад был вход.
– Пойдем, Кира, в домик, там нас никто не подслушает. Мало ли что…, – предложил Тимур.
– Пойдем, – согласилась с братом Кира.
Ребята спустились в овраг, тем же путем вернулись к дому на дереве и забрались по лестнице наверх.
Тимур в задумчивости уселся на табурет, а Кира плюхнулась в гамак, из которого, впрочем, сразу же встала и вышла на террасу к подзорной трубе.
– Любисток пока на месте, – озвучила она свои наблюдения.
– Ну, если верить сказанному Хомой, он еще до заката будет на месте.
– Ты помнишь, Тим, какие там огромные деревья и, вообще, как там было красиво!.. – сказала Кира, снова ложась в гамак, – вот интересно, что там еще есть? Кто живет? Только такие же хомяки, как Хома, или еще какие-то существа? Интересно…
– Очень интересно, – согласился Тимур, – я сейчас вспоминаю, как он открывал вход… Как сияли пляшущие в воздухе надписи, слетающие с кончика его трубки… Ты понимаешь, что волшебство существует, Кир?! Оно действительно существует! Причем, раз в год даже здесь, в нашем мире!
– И не где-нибудь, – подхватила Кира, – а здесь, в нашей деревне, в наших зарослях! Это невероятно!
За стенами домика на дереве во всю щебетали птицы, летали по своим делам труженицы-пчелы, по крыше изящно и беззвучно пробежала рыжая белка с роскошным пушистым хвостом, где-то вдалеке кричали, играя в какую-то игру, соседские мальчишки. Но все эти внешние события и звуки сейчас совершенно не занимали брата с сестрой. Они без конца обсуждали и обсуждали то удивительное происшествие, за которое любой их сверстник, а если быть честным, то, пожалуй, и любой взрослый, отдали бы очень многое. Происшествие, о котором можно прочитать разве что в фантастических рассказах и сказках или увидеть в кино, но подумать, что это возможно в реальной жизни… И только донесшийся со стороны дома бабушкин голос, звавший ребят на ужин, вернул их из мечтаний и грёз «на землю».
Брат с сестрой спустились из уютного домика и поспешили домой.
Во дворе уже был накрыт стол и вся семья была в сборе.
Кира с Тимуром наскоро поели и хотели уже сбежать, чтобы вернуться в домик на дереве, когда их окликнула бабушка.
– Деточки, помогите мне черную смородину собрать, опадает во всю, жалко. Сегодня надо бы собрать. Там пять кустов осталось, боюсь, сама до заката не справлюсь.
– Конечно, бабуля, – откликнулись одновременно внуки.
– Помощники мои драгоценные, – улыбнулась бабушка, – Кирочка, принеси из сарая желтые ведерца, небольшие такие, а ты, Тимур, возьми там же стульчики. Думаю, вместе мы за час-полтора, управимся, еще и погулять успеете – пока еще темнеет поздно.
– А который сейчас час, бабуль? – спросил Тимур.
– Начало восьмого.
Бабушка пошла к смородине, а брат с сестрой направились в сарай. По пути Тимур, понизив голос, сказал, – Кир, сейчас темнеет в полдесятого-десять, но сам закат-то немного раньше… после заката еще какое-то время достаточно светло. Кто его знает, будет ли любисток дожидаться темноты или исчезнет, как только солнце за горизонт зайдет? Давай не будем рисковать, побыстрее поможем бабушке со смородиной и бегом к любистку, пока он не исчез. Все-таки, хочется еще раз посмотреть на вход в тоннель Хомы.
– Я тоже об этом подумала, – ответила Кира, входя в сарай, и, улыбнувшись, добавила, – и я, кстати, согласна с тобой – мне тоже кажется, что это его подземный ход. Хотя, изображение хомяка на том камне может ничего не означать. Точнее, может означать, что в Крае Чародея Семизара живут только хомяки и все поголовно в таких же шляпах.
– Все возможно, – согласился Тимур и взял складные стулья, стоявшие возле стены, – надо успеть до заката.
Ребята вышли из сарая и поспешили к бабушке, осматривавшей кусты смородины. Удобно устроившись на раскладных стульчиках, ребята приступили к делу. Деловито зашелестели широкие листья, крупные черные ягоды весело запрыгали с веток в ведерца.
– Ну, вы метеоры! – воскликнула бабушка, когда внуки, закончившие каждый со своим первым кустом, перешли ко второму, – я еще и половину своего куста не обобрала, а вы уже ко вторым приступаете! Неужели так не терпится в свой скворечник? Смотрите, аккуратно залазьте! Лестница эта качающаяся – страх один!
Тимур уже несколько раз относил полные ведерки на кухню и пересыпал собранную смородину в большую эмалированную кастрюлю. Заодно смотрел на часы. Вернувшись в очередной раз и передав пустое ведро сестре, он шепотом сообщил: «Кира, сейчас пять минут девятого, должны успеть. Смотри, еще как светло. У тебя много осталось?»
– Нет, уже почти всё собрала и бабушка, вон, свой куст заканчивает, – ответила Кира
– Да бегите уже, гуляйте, – улыбнулась бабушка, услышав реплику Киры, – только идите, поцелую вас, мои сладкие! Спасибо большое за помощь – такую работу проделали за час!
Первым вынырнув из высокой травы на небольшую полянку возле орешника, Тимур выдохнул, – фу-ух, успели!
– Интересно, Тим, а сорванные ветки и стебли тоже исчезают после заката или нет? – озвучила Кира внезапно пришедшую ей в голову мысль.
– Хороший вопрос…, не знаю.
– Может, давай нарвем про запас и посмотрим, что будет? – продолжила свои рассуждения девочка, – если не исчезнут, сможем и завтра полюбоваться входом в подземелье, и послезавтра, ну, пока стебли не высохнут.
– Тимур сорвал несколько больших стеблей с ветками и сказал сестре, – пойдем к холму побыстрее, посмотрим поближе.
Ребята нырнули в заросли и побежали к холму. Поднявшись из оврага, Тимур подал руку следующей за ним сестре.
Оторвав одну из веточек, он передал ее Кире, – держи.
– Ну, что, грызем? – спросила Кира и, дождавшись, пока Тимур оторвет веточку для себя, скомандовала – три-четыре!
Дети пожевали веточки и отошли на полшага от склона холма.
– Красота! – тихо сказала Кира, любуясь вальсирующими искорками в появившейся волшебной дымке.
Тимур подошел ближе ко входу и положил ладонь на один из камней.
– С минуты на минуту это все может исчезнуть, если, конечно, Хома нас не разыграл, – сказал он.
– Да, – кивнула Кира, – и будем ждать следующего года, пока любисток опять не вырастет. Будем караулить каждое полнолуние. А так хочется побольше узнать о Крае Чародея Семизара!
– Кира, – повернувшись к сестре, сказал Тимур, – а что, если мы возьмем с собой сорванные стебли и ненадолго сходим еще раз туда, а? Сок действует примерно одну-две минуты. Даже если вход исчезнет, мы опять пожуем веточки и сможем вернуться обратно. Что думаешь?
– Ой, Тим, я не знаю… – пожала плечами девочка, – а если там Хома караулит? Вот он разозлится! Или еще что-то случится – мы же толком ничего не знаем об этом мире? Не зря же этот ворчун так настаивал на том, чтобы мы не вздумали повторить наш поход!
– Согласен, но так хочется посмотреть! А если этот любисток больше не появится? Может быть Хома что-нибудь наколдует и любисток перестанет здесь расти, – рассуждал Тимур, – мы никогда больше в жизни не увидим настоящего волшебства!