Милая Мила, или Распущенные волосы

– Я привезу тебе магнитик, – прошмыгнула мимо мамы Мила.

«Интересно, знал мой наниматель, как популярен этот город, когда прислал приглашение именно в Волгоград? А вдруг мама с дедом станут искать информацию о симпозиуме в СМИ? Еще чего доброго позвонят на телевидение. С них станется».

– Люда, зайди ко мне! – Крикнул из своей комнаты дед, Павел Ильич Сорокин. Он походил на стареющего льва Бонифация из мультика. С густой седеющей гривой, гордой посадкой головы и вечной трубкой в зубах. – Ну, присаживайся, Людмила Захаровна, – указал дед на кресло напротив, перехватив погасшую трубку в другую руку, – и расскажи с какой работой ты едешь на этот симпозиум? Тебя же не просто так пригласили? – Улыбнулся дед.

«Почему нельзя было просто послать меня в отпуск?» – С тоской подумала Мила. Врать она не любила.

– Дед, ты зря думаешь, что на такие мероприятия приглашают только выдающихся личностей. Это обычная тусовка. Просто ее организует человек, с которым я вместе училась в институте, ну, он в некотором роде передо мной в долгу. Я ему списывать давала. – Мила старалась не смотреть на деда, но даже по его молчанию она понимала, что дед расстроен. – Но, знаешь, я думаю, что мне там будет интересно и даже полезно. Представляешь, сколько замечательных психологов окажется в одном месте? И я со многими познакомлюсь, буду открывать для себя новое в психологии.

– Псих, он во все времена псих, – наконец изрек дед, издав тяжелый вздох. – Ну, если полезные знакомства и передовой опыт, тогда…

– Дедушка, а у меня для тебя сюрприз! Вот! – И Мила протянула конверт с пухлой пачкой денег. – Здесь все, что я у тебя занимала. Так что ты зря волновался.

Ответной радости она не заметила. Дед переводил глаза с конверта на Милу, почмокивал погасшей трубкой и молчал.

– Дед, ты чего? Я возвращаю тебе то, что взяла с огромной благодарностью.

– Мила, знаешь, как мы поступим, – отвернувшись к окну, тихо произнес Павел Ильич. – Ты пока положи подальше эти деньги. Не трать. А когда тебе понадобится их вернуть, ты их возьмешь и отдашь тому, кто тебе их дал.

Мила вышла из комнаты деда в смятении. Во-первых, ей было не понятно, как дед понял, что эти деньги Мила не сама заработала. А потом ей даже не пришло в голову, что с заданием своего нанимателя она просто не справится. И он спокойно мог потребовать вернуть эту огромную сумму. И, может, тогда не стоит отпарывать этикетки с двух платьев, что она купила в магазине. Брюки, так и быть, она сможет оплатить сама.

Из всех этих мыслей ее вывел звонок мобильного. Звонили с незнакомого номера:

– Людмила Захаровна? – Уточнил мужчина с металлом в голосе.

– Да, это я. С кем я говорю?

– Я уполномочен сообщить вам, что завтра, в десять утра, вас будет ждать черный автомобиль. Водитель передаст вам пакет с информацией, после прочтения, вы должны вернуть ему все листы. Информацию следует запомнить, записывать ничего нельзя. Ваша прекрасная память позволит вам сделать это без труда, – немного смягчился голос.

«Откуда он знает про мою память? – Вновь запаниковала Мила. – Ну, почему я не сказала ему, что никуда не еду, что ничего мне от них не надо! Сейчас!»

Мила торопливо нажала на ответный звонок, но ей ответил робот, что этот абонент в сети не зарегистрирован».

« Что и требовалось доказать! Это какая – то международная шайка и я влипла в их сети. Надо звонить в полицию». Но вместо этого, Мила пошла собирать чемодан.

Поздно вечером она позвонила Кириллу. Ей хотелось утешения, чтобы ее понял, одобрил или отговорил близкий человек. К маме пойти со своими страхами она не могла. Мама поднимет панику, начнутся воззвания к Милиному здравому смыслу, какие, уж, тут советы.

Кирилл долго не отвечал, потом его голос прорвался через музыку и взрывы хохота. Это было странно, и совершенно не похоже на того погруженного в себя человека, которого знала Мила вот уже пять долгих лет.

– Привет! Ты где, Кира?

– Эээ, в клубе! Только названия не вспомню, то ли пещера, то ли лабиринт. Я перезвоню тебе завтра, Люся, или послезавтра.

– Сам ты Люся! – Мила нажала на отбой. Ей хотелось, чтобы последнее слово осталось за ней, но на том конце провода отбой прозвучал раньше.

«Ну, вот, что бы я, как дипломированный психолог, посоветовала женщина, которая рассказала бы мне о таких отношениях с мужчиной? Посоветовала бы гнать его подальше из своей жизни, чтобы он не занимал чужого места. Во всех женских журналах пишут, что если мужчина не сделал предложения в течение полугода знакомства, он не сделает его никогда! А почему я сама все это терплю? Потому что я нерешительная! Я не могу разобраться в собственной жизни, в своих отношениях, в самой себе, наконец! А туда же, даю советы! Гнать меня надо из профессии». С этими мыслями она и заснула.

***

Ровно в десять утра, когда Мила только вышла из своего подъезда с чемоданом в руке, к ней плавно подкатила большая черная машина, водитель – пожилой мужчина с седыми усами, в синем костюме и белой рубашке – любезно открыл перед ней дверь, забрал чемодан и поставил его в багажник.

Мила подняла голову и взглянула на свои окна. Мама махала рукой и улыбалась немного растерянной улыбкой, а в окне деда лишь качнулась занавеска.

– Людмила Захаровна, вам просили передать, – с этими словами ей был вручен большой пакет с листами формата А-4, где подробно излагались все действия, которые должна была совершать Мила.

«Пороли, явки, имена» – Читать не хотелось, а хотелось смотреть в окно, представляя, что улетает в какую-то южную страну, где море, пальмы, белый песок и коктейль в высоком бокале.

– Ехать будем примерно час двадцать. Если вам понадобится время, то можем где-нибудь остановиться. – Тактично намекнул водитель, чтобы девица не считала ворон, а изучала врученный ей материал.

Мила быстро пробежала глазами страницы. Нигде не было ни одного телефона для обратной связи. А если экстренная ситуация?

Так, прежде всего я Людмила Захаровна Донатова. Уже хорошо, что хоть оставили мне мое имя. Отец: Донатов Захар Альбертович – предприниматель. Интересно, что конкретно он предпринимает? Маловато информации для знакомства с людьми. Ага, дальше просят не уточнять род его деятельности, придать загадочности.

Но Мила решила пойти своим путем и забила в поисковик фамилию Донатов. Когда файл загрузился, наступил шок от увиденного, от которого Мила некоторое время приходила в себя. На фотографиях семьи предпринимателя Донатова была она, Мила, скромно стоявшая рядом с брутальным интересным мужчиной. Значилось, что принцесса династии Донатовых пока ищет свой путь в жизни, живет замкнуто, предпочитает поместье в Лондоне, и с радостью помогает в делах своему отцу. Мать проживает в России, интервью не дает, с бывшим мужем не общается.

– Что за чертовня? Если бы я не была собой, то могла уверовать во всю эту чушь.

В ее сердце даже закралась мысль, а, может, она и правда наследница династии? Своего отца она никогда не видела и даже не знает ничего о нем. А вдруг, это ее настоящий отец и Милу просто напросто похитили и теперь будут манипулировать ее отцом, ради достижения своих целей. Хотя, если за тридцать лет он ни разу не появился в их жизни, ему глубоко наплевать, что могут сделать с его кровиночкой».

– Вам нужна остановка? – Внимательно глядя на Милу в зеркало, спросил усатый водитель.

– Да, пожалуй, стоит сделать остановку, выпить кофе.

Мила впервые огляделась и поняла, что едут они по Приморскому шоссе.

– Тогда позволю себе посоветовать одно небольшое кафе. В нем всегда уютно и в дождь и в зной, и кофе там варят отменный.

Проехав еще немного, автомобиль плавно подкатил к кафе с надписью: «Странник». Ей снова открыли дверь и подали руку, как знатной особе.

Вокруг шумели сосны, слегка раскачиваясь на ветру, на голубом небосводе мелкие белые облачка, похожие на овечек, играли в догонялки. Территория вокруг кафе была ухожена, несколько клумб с яркими цветочными композициями, небольшие туи между крупных камней, две лавочки, качели, – все предлагало отдохнуть усталому страннику от его долгого пути.

– Еще вчера я могла этим просто наслаждаться, приехать с друзьями и гулять по этой территории, а потом зайти внутрь и выпить бокал вина. – С грустью подумала Мила. – И чего мне не жилось так, как я могла бы? Вечно я, куда – то торопилась, придумывала себе дела и непременно должна была их выполнить. Торопилась прочесть книгу, посмотреть передачу, купить в магазине свежий кефир. Как же скучно я жила! Или не жила, а просто выдавала всю эту маету за наполненную жизнь. У меня даже цели конкретной не было. Отдать деду долг! Ну, да, это хоть как-то похоже на призрачную цель. Но поскольку я точно знала, что никто из меня выбивать этот долг не будет и без жилья не оставит, то и это надо мной особо не довлело. Если выберусь живой из всей этой кутерьмы, начну жить по-другому.

Но как, Мила решила подумать позже. Ее испугало собственное предположение, что конец всей этой истории может быть печальным.

Зачем этот тип в камуфляже выбрал меня? Мог бы обратиться в детективное агентство, дешевле бы обошлось. Или это своего рода благотворительность? Но я ни к кому не обращалась с просьбами о помощи, да и вообще ни в чем не нуждаюсь. Или я для кого – то просто пешка, которой не жалко пожертвовать? Погулять неделю по дому и прислушиваться, принюхиваться, прикидываться. Ох, пока не поздно, надо поворачивать. Сделала вывод Мила и поискала глазами усатого водителя. Он тут же оказался рядом с лавочкой, куда присела Мила, словно вырос из-под земли.

– Вы готовы ехать? Даже не стали пить кофе?

– Да, то есть, нет! Я решила не ехать. – Радостно улыбнулась Мила. – Отвезите меня, пожалуйста, домой.

– Простите, но я должен позвонить. – Со скорбным видом, словно у него заболел зуб, водитель отошел на приличное расстояние и приложил к уху мобильный телефон.

Через минуту он уже подходил к Миле с приветливой улыбкой.

– Я получил инструкции. И по ним ехать мне велено только к пункту назначения, никуда не поворачивая. Если хотитевернуться, то должны немедленно отдать мне в руки всю сумму, что была вам выплачена, забрать свой чемодан и идти, куда вам захочется.

– Ну, ладно! Я все отдам, только у меня деньги дома. Сейчас доедем и я сразу вам вынесу.

– Мне дали инструкцию определенного толка. Всю сумму немедленно!

– Ну, вы же понимаете, что я не могла ехать неизвестно куда с такими деньгами. И потом, я их дедушке отдала. – Мила почувствовала, как зазвенел голос от подступающих слез. – А давайте, не скажем вашему работодателю, что деньги я отдала дома. А я вам заплачу, – еле слышно промолвила она, понимая, как жалко звучит ее лепет.

Водитель сделал строгое лицо так, что усы у него стали топорщиться, и перевел взгляд куда-то вдаль, сквозь Милу.

– Ну, ладно, ваша взяла. Везите меня, куда вам приказано, жестокий вы человек. Вот убьют меня там, и будет это на вашей совести.

– Да помилуйте, сударыня, кто вас убивать будет? Что вы себе надумали? Поживете в свое удовольствие, проявите немного заботы о двух женщинах, пока хозяин в отъезде, да и вернетесь к себе. Я, может, вас и назад повезу.

– Заботы о женщинах? – Переспросила Мила.

– Ну, да! Одна матушка, она и не ходит совсем, вторая…, – он запнулся, замолчал и кивнул на конверт с бумагами, – там все и написано. Или не дочитали еще? Тогда зайдите, сядьте за столик и прочтите. А я вам кофейку закажу.

На душе засветлело. В принципе, никаких трудностей – забота о двух женщинах. И что, нельзя было сказать прямо? Какие – то тайны мадридского двора! Еще и легенду мне, как шпиону, выдумали: папа олигарх, поместье в Лондоне. А на деле я обычная сиделка! Ну, ладно, что там дальше в этом опусе? – Раскрыла Мила следующую страницу.

Итак, представиться я должна, как Донатова Людмила Захаровна. Явилась из поместья, близ Лондона, где в скуке прожигаю свою молодую жизнь. В Питере хочу просто спрятаться от журналистов, так как одолели меня бедняжку в свете предстоящей женитьбы папеньки. Ах, вот как!? Значит, папенька существует? А ну, как приедет на денек к старому другу, а тут дочь его на посылках. Кстати, как можно совместить две роли: скучающую принцессу династии Донатовых и сиделку престарелой маменьки? Лучше бы актрису нанял.

– Дом не совсем достроен. На третий этаж просьба не подниматься. – Продолжила чтение Мила. – Синяя борода отдыхает.

– Подружиться с Агатой, войти к ней в доверие.

– Стараться держать дистанцию с Крисом, но в, то – же время не спускать с него глаз. Только в присутствии Агаты интересоваться его творчеством. Не вызывать ревность.

– Быть любезной и предупредительной с Натальей Валерьяновной.

Мила дошла только до половины, и от всех этих мелочей, голова ее уже шла кругом. Каким же надо быть занудой, чтобы так методично писать всю эту галиматью.

Кофе подоспел вовремя. Крепкий, ароматный с каплей молока, все, как любила Мила, только мало где можно было такой попробовать, несмотря на гордую надпись «Бариста» на бейджике современных кофеваров.

– Мне надо еще полчаса, – кивнула Мила на листы.

– Не торопитесь, время есть.

Кофе отвлек, успокоил, погрузил в приятное настроение. Лучик солнца протиснулся сквозь густые иголки сосен, запрыгал по напечатанным листам. Мила истолковала это, как доброжелательный знак Вселенной и улыбнулась.

В конце, концов, я – девушка из пригорода Лондона, вовсе не обязана разбираться во всех тонкостях родственных отношений чужой семьи. Они не знают меня, я не знаю их. Будем знакомиться.

– Думаю, нам надо ехать! – Обратилась Мила к водителю. Ей уже не терпелось приступить к выполнению этого странного поручения. Внутри словно разжалась тугая пружина, заставляя двигаться.

Так, сколько в неделе часов? Сто шестьдесят восемь, минус шестьдесят четыре часа на сон, ну, пусть шестьдесят восемь. Остается сто часов! Всего лишь потерпеть сто часов, и я свободна! Легче легкого. Груз сомнений тихо отлетел прочь, уступив место хорошему настроению.

Мила отложила недочитанные листы, устав от пустых наставлений. Словно школьницу неразумную поучают. Туда не ходи, здесь сиди, это не пей, а этим закусывай. Кстати, все мои вкусовые пристрастия совпадают с написанными в инструкции, словно с меня сняли. За исключением спиртного. Тут он не угадал. Я могу выпить один бокал красного вина в неделю, но никак не бутылку белого за ужином. Или таким образом они планируют развязать мне язык и выпытать мои девичьи тайны? Если так, они недалеки от цели.

Решив, не портить себе настроение подробной инструкцией, Мила просмотрела оставшиеся странички по диагонали, и, не обнаружив там никакой стоящей информации, сложила все в синюю папку. Откинувшись на сиденье, она стала просто смотреть в окно. Через полчаса машина плавно подкатила к высокому забору. Несколько камер тут же оживились и направили свои бдительные очи на появившийся объект. Кованые ворота плавно разъехались в стороны, открывая огромный несуразный дом.

– Лепота! – только и могла вымолвить Мила. – Ну, а чего стоило ожидать от такого заказчика. Каков поп, таков приход! Хотя, если честно я ничего вообще не ожидала. Не готова была. Где тут парадный вход или хоть какой-нибудь!

Дом был затянут зеленой строительной сеткой по всему периметру. А периметр этот был немного меньше Букингемского дворца. Крыша была сплошь из остроконечных башенок с флюгерами и флажками, большой балкон поддерживали несколько колонн.

– Смешались вместе кони, люди! – Шептала удивленная Мила, разглядывая дом. – Даже я, далекая от архитектуры, понимаю, что в этом псевдо дворце соединили не соединяемое. Готика и барокко, сожительствуют, как добрые приятели и никого это, по-видимому, не смущает. Не хотела бы я иметь такую недвижимость.

Водитель, между тем, остановил машину и вынул из багажника два чемодана.

– У меня был только один! – Удивилась Мила.

– Этот тоже ваш. Не волнуйтесь. – Тихо промолвил усатый.

На высоком крыльце, где гранитные тумбы, очевидно, ждали появления львов, стояла миловидная толстуха с ямочками на розовых щеках. Вьющиеся светлые волосы напоминали прическу Страшилы из сказки Волкова. Белая блузка и синяя юбка не подчеркивали прелестей фигуры. Их просто не было. Девица была ровненькая, словно деревянная чурочка, но судя по широкой улыбке, ее это не смущало. Приветствие она начала на английском языке, но спуталась, начала снова, запнулась, покраснела и зашлась в звонком смехе.

– Простите, Людмила Захаровна! Я учила, честное слово, – закончила она, как школьница.

– Не страшно! Я говорю по русски, – Мила произнесла это тоном светской львицы, словно диалог с прислугой не входил в ее планы.

Улыбка, вместе с ямочками слетела с лица девицы, а Мила решила, что в ней проснулся талант актрисы. От стресса так бывает, просыпается что-нибудь этакое.

– Добро пожаловать, – попятилась девушка, пропуская Милу вперед. Водитель с двумя чемоданами кряхтел сзади.

В высоком холле с шахматным плиточным полом и скромным небольшим рыцарем – ребенком в уголочке, – как же без него? – выстроились еще три человека в одинаковых синих костюмах и белых рубашках.

– Это Полина, наш повар! Ей вы можете заказывать любые блюда из кухонь мира. Полина может все! – Начала представление толстуха.

Полина на повара ну никак не походила. Высокая, худая, немного сутулая с впалой грудью и скучным лицом с рыбьими глазами. На Милу она посмотрела ничего не выражающим взглядом и вновь погрузилась в свое настроение скуки.

– Это Верочка, она будет вашей горничной. – Верочка была не большого роста, на голову ниже Милы. Она подняла на нее глаза, в которых читалась нерешительность и испуг. Мила улыбнулась ей, стараясь подбодрить девушку, но та лишь вздрогнула и присела в книксене.

– Это наш садовник Роберт, – указала она на чернокожего парня. – Кстати на все руки от скуки. А руки у него золотые. Если что-то починить, склеить, зашить – это к Роберту. – Тот улыбнулся, продемонстрировав белозубую улыбку. На его шоколадном лице это было особенно ярко.

«Вряд ли в Лондоне, откуда я родом, сейчас нанимают негров на работу садовника. Мила, похоже, ты вживаешься в роль богатой наследницы быстрее, чем можно было себе представить». – Снова восхитилась собой Людмила.

– Ну, а я управляю этим домом. Я Шура. – Закончила знакомство управляющая. – Пойдемте, я покажу вам вашу комнату.

– А больше в доме никого нет? – Искренне удивилась Мила.

– Вечером будут. За ужином познакомитесь. Наталья Валериановна сегодня лежит с мигренью. Может, и не явится. А Агата Ярославовна уехали по срочному делу. Дом большой, требует много времени, да и не достроен еще. Третий этаж у нас закрыт вовсе. Туда никто не ходит. А по участку гуляйте, там, правда, еще работают озеленители, но гулять можно.

Они поднимались по широкой, причудливо изгибавшейся лестнице с золочеными амурами и зеркалами.

– Петр Афанасьевич, да что вы сами- то чемоданы несете? Надо было Роберта позвать. – Спохватилась Шура.

– Да пришли, уж! – Пропыхтел, задыхаясь, водитель.

– Верно. Вот ваша комната, – гордо распахнула двери управляющая.

Большая комната была залита солнечным светом, струящимся из двух французских окон, широкая кровать под золотистым тяжелым балдахином впечатляла размерами. Шура подошла к двум незаметным дверцам и распахнула их, жестом факира.

– Тут у вас ванная, а это гардеробная. Вам вещи сейчас разобрать или позже?

– Позже, пожалуйста! – Мила хотела немного прийти в себя от потока информации.

– Отдыхайте! – Кланяясь, отступала к выходу Шура. – Если хотите перекусить или кофе, просто поднимите трубку, – указала она подбородком на висевший возле кровати телефон.

– Благодарю, пока мне ничего не надо. – Томно проговорила Мила.

Как только закрылась дверь, Мила танцуя, прошлась по шикарной спальне, подошла к окну, за которым раскинулся молодой парк с высаженными в ряд липами и красиво вписанными клумбами. Внизу за липовой аллеей, трудились несколько рабочих, перевозя на тачках землю. Недалеко стоял симпатичный молодой мужчина в белоснежной рубашке и стильных широких брюках. Его черные волосы были зачесаны назад и сверкали на солнце. «Не иначе, полбутылки лака на себя вылил», – подумала Мила и встретилась с ним глазами. Парень поднял в приветствии руку, смутив ее. Отпрыгнув от окна, Мила чуть не налетела на чемоданы.

– Так, в своем я знаю что привезла, а что в этом? И как мне расценивать сей презент? Или в нем шпионское оборудование, а я размечталась?

Недолго думая, Мила расстегнула молнию на незнакомом чемодане и, охнув, села на пол. В чемодане аккуратной стопкой лежали вещи брендовых фирм, о которых Мила даже никогда не мечтала. Она стала вынимать брюки, жакеты, платья, блузки, не переставая охать и восхищаться. Все было ее размера. Цвета спокойные, немного приглушенные, именно такие, как любила Мила.

– Да, что все это значит? За такое приданное я готова не спать всю неделю, а заниматься слежкой сразу за всеми обитателями данного объекта. Интересно, это мне насовсем или использовать только, как рабочую одежду?

Примеряя один наряд за другим, Мила не могла на себя налюбоваться. Она прохаживалась по комнате, уже представляя себя богатой наследницей, плечи ее расправились сами собой, – без маминых напоминаний, – вот, что делает правильная одежда. Мила надела последнее платье из чудесного чемодана – нежно оливкового цвета из тяжелой ткани. Платье струилось по фигуре, прикрывая колени, простой силуэт без рукавов, только подчеркивал его прелесть.

Мила зашла в гардеробную, где висело сразу два зеркала напротив друг друга.

– Когда я стану успешной и богатой, в моем доме будет тоже такая же гардеробная, – произнесла Мила с уверенностью в голосе.

К своему чемодану подходить не хотелось.

***

Надев светлые брюки с удлиненным жилетом и простую белую футболку, покрутившись перед зеркалом, девушка направилась исследовать дом. Тишина стояла звенящая, дом словно вымер. А, может, и не было никаких садовников, поваров и горничных? И все это привиделось? Но вот, же она, Людмила, стоит у широкой лестницы, а внизу поблескивает позолотой Амур. Кажется, он рассматривает Милу. Неужели наметил ее в качестве своей жертвы?

– Не получится, меня стрелами не прошибешь! – Прошептала Мила.

– Вы что – то хотели? – Раздался голос сзади.

От неожиданности Мила чуть не подпрыгнула, так неслышно подошла к ней худенькая девушка небольшого роста с длинной пшеничной косой. Лицо ее было смутно знакомо, но Мила была не в том состоянии, чтобы вспоминать моменты встречи.

«Точно говорят, что и у стен бывают уши! Уши не уши, а мысли свои озвучивать надо про себя. На то они и мысли», – злясь непонятно на кого, решила Мила.

– Спасибо, мне ничего не надо. Хочу немного подышать. А вы кто? Что – то я вас сегодня не видела. – Мила чуть не добавила – на параде, но вовремя прикусила язык.

– Я Настя. Сиделка. Я только с Натальей Валериановной работаю. Она скоро спустится, ей лучше.

– Ну, и отлично.

– Я иду ей чай сделать, как она любит – с имбирем и мятой. Хотите и вам тоже заварю?

– Спасибо, с удовольствием. Как раз люблю такое сочетание.

Мила вновь чуть не добавила, что они с мамой еще малину сушеную добавляют зимой, когда простуда ходит, и вновь заставила себя замолчать.

«Внимательней надо быть. Нечего со всеми подряд разговоры разговаривать. Не затем сюда приехала».

– А в сад как лучше пройти?

– Ох, там только по одной аллейке и можно гулять, остальное все перекопано, даже озерцо наше осушили. А мы с Натальей Валериановной так любили там прогуливаться, рыбок кормить. А сейчас все здесь не узнать. Кому то весело, а нам так шумно стало. – Покачала головой Настя. – Но это, уж, не моего ума дело.

Мелодичный звон колокольчика прервал сетования Анастасии.

– Заболталась я с вами. – И, развернувшись, Настя поспешила по коридору.

Двигалась она действительно бесшумно. Мила обратила внимание на ее туфли, точнее тапки, на толстой войлочной подошве.

– Мне бы тоже такие сгодились для дела. Да негоже наследнице престола в тапках таких разгуливать.

Выйдя на широкое крыльцо, Мила огляделась. Сад действительно представлял собой грустное зрелище. Раскопки велись широким фронтом. Всюду ямы, холмики земли и большие пакеты. Недалеко от забора целая рощица из молодых деревьев. Направившись, было туда, Мила остановилась. Деревца оказались саженцами. Каждое было с комом земли обмотанным рогожей.

– Ну, вот и погуляла,– грустно промолвила девушка и снова услышала участливый голос недалеко от себя. Обернувшись, Мила увидела давешнего брюнета. Он стояла у забора и открыто ее разглядывал.

– Если вы, прекрасная незнакомка, прогуляться, то это в другую сторону, тут строительные работы идут. Можно и туфельки испортить, – кивнул он головой на замшевые балетки, – или в яму угодить.