Сознание плавало, слова сливались, я их не понимал. Та же не успокаивалась и тыкала мне в нос глиняную чашку, с каким-то отваром чёрного цвета, похожим на дёготь, с отвратительным запахом.
– Уйди, ведьма! Да что за трэш-то такой, – чуть не плача, завопил я.
– Эх, папаша, сукин сын, это всё твои происки. Меня съели, съели только за то, что я оступился… всего один раз. Ну, пусть не один…, а несколько. Ладно, оступался я регулярно, но это не повод, чтобы меня съесть!
– Хотя, конечно, это я сам виноват. Напросился на корабль, чтобы мир повидать, на негритянок посмотреть, замутить с ними. Вот и замутил, смотреть на них тошно.
– Вот, одна из них тычет мне в нос каким-то отваром, страшная, как моя нынешняя жизнь. Зубов нет, кожа вся висит, даже то, что должно у неё торчать, и то висит. Хоть бы прикрылась чем то… бананом, хотя бы.
– Эх, попал, как куры в ощип, и с тем же успехом. Ладно, щотаб чикен, пора убирать сопли и наматывать их на кулак, авось побелеет.
Я посмотрел на плошку с варевом и, демонстративно зажав себе нос, выпил отвратительную жидкость. От неё меня передёрнуло всего и скривило. С шумом втянув в себя воздух, я громко выпустил его обратно.
– О, желудок заработал. Мясо переварил!
При воспоминании о том, какое мясо ел предыдущий владелец этого тела, мне опять стало плохо, но я справился. Неясное бормотание старухи, вдруг, стало разборчивым, и я стал её понимать, но и русский я тоже не забыл.
– О, хороший отварчик, хоть и жутко противный,– подумал я. Старуха же продолжала бормотать.
– Вождь сильный, вождь могучий, мой муж, самый сильный, самый здоровый.
– Чтоооо…, какой муж?! Иди ты на хрен, чёрная ведьма!
– Я не поняла, что говорит мой муж, он могуч, он уже меня хочет?
Подавившись от возмущения, а потом, очнувшись от такой наглости, я полчаса орал, возмущённый тем, что чёрная бабка нагло меня домогается, пока до меня не дошёл смысл того, что я сказал до этого. Это же только в русском языке сказанные слова имеют обратный смысл. А люди, не знакомые с этим его свойством, всё принимают за чистую монету.
Успокоившись, я начал её расспрашивать. Оказалось, я был младшим вождём одного из племён "банда", в самом сердце Африки. У меня было две жены, являющиеся подарком старшего вождя, когда они старели, их он сплавлял мне, а себе брал новых.
– Вот, сука, – снова в сердцах сказал я, причём, имел в виду не только старшего вождя, но и отца своей брошенной пассии, из-за которого я и оказался, в конце концов, здесь.
Эхе-хех, надо разруливать эту пикантную ситуацию, мне такие жёны не нужны, точнее, вообще, жена мне сейчас не интересна. По словам бабки, мне было где-то 20-22 года, ну и чувствовал я себя также, так что, хотя бы по возрасту, я попал куда надо, ну а в остальном, в остальном, всё было плохо.
Почувствовав себя лучше, я вышел из хижины и направился по убогой деревне, в поисках зеркала. Естественно, я его нигде не нашёл. Вокруг царила дикая нищета, и бегали голые дети. Один из них, внезапно настигнутый желанием, присел и тут же навалил целую кучу переработанного силоса. Ну, ё-моё, настроение, и так бывшее не ахти, испортилось ещё сильнее.
Плюнув, я перестал бродить по деревне и направился к широкой реке, чтобы рассмотреть себя хотя бы в ней. Вглядываясь в мутную, жёлтую воду, я ошарашенно молчал.
– Блин, ну как здесь жить!
Войдя в мутную реку, я еле успел отскочить, спасаясь от вылезшего из воды небольшого аллигатора. Ну как небольшого, метра три в нём было, точно. Громко матерясь, я вложил ноги в руки и помчался обратно.
Ночью пошёл дождь, и наутро, весь промокнув, а потом, сразу высохнув, из-за нестерпимой жары, я смог увидеть свое отражение в воде, набравшейся за ночь в глиняной миске.
На меня смотрело типичное лицо негра. С толстыми губами, как два пельменя, блестящими чёрными глазами, широким сплюснутым носом и короткими кучерявыми волосами на голове. Зубы были все в наличии, на удивление, крепкие и белые. Кожа не чисто чёрного цвета, а, скорее, коричневого. Телосложение мощное, с развитой мускулатурой, сильными ногами и перевитыми тугими узлами мышц руками. В общем, нормальное тело, за исключением лица.
Своих жён я выгнал, объявив им развод, на что они, плача и стеная, сказали, что будут на меня жаловаться старшему вождю.
– Ябеды!
Я демонстративно плюнул, но всё же задумался. Неприятности мне были не нужны, а старший вождь – это старший вождь, и я решил схитрить и отыграл чуть назад, сказав, что это временно. Всё же, здесь не Россия, а Африка – не матриархат, а дикое, даже не рабовладельческое, общество. И поэтому, всё побоку, а нормальные пацаны всегда договорятся. Ну, по крайней мере, я на это надеялся.
С утра, набродившись по унылой деревне, я пытался уяснить, чем же здесь все заняты, и что должен делать я. Кормили меня непонятной хренью, пока я не потребовал, чтобы мне показали, что я всё-таки потребляю внутрь себя. Оказалось, что это маниок, бататы и кукурузная мука, ну и мясо, от которого я отказывался. Мясо, в основном, было обезьянье, изредка, человеческое, ну и верх туземной гастрономии, козье или коровье. Но козы с коровами были те ещё доходяги.
– Ну что, козлы вы чёрные, кого будем жрать следующим? – хотелось мне крикнуть от злости.
Поэтому, мясо я пока не ел, ни какого, чтобы не ошибиться. Да и обезьяны – не самый лучший деликатес. Женщины ещё собирали личинок жуков, саранчу, пауков, вялили термитов. В общем, пытались разнообразить скудный рацион, как только могли. Бананов пока не было – не созрели. Короче, ходил я голодный, но зато, и в туалет ходил редко, а то гигиенические процедуры принимать здесь было весьма проблематично. А мыться в реке с крокодилами, было чревато.
Кстати, о крокодилах, наверняка, их мясо можно было есть, и это было не так противно, как обезьянье.
Деревня, в которой я оказался, была небольшой, в ней проживало около ста человек. Среди местного населения были, конечно, и воины, человек десять, а я был их вождём.
Уяснив своё положение среди этих дикарей, я прекратил бесцельно слоняться по деревне и потребовал своё оружие. Один из воинов с поклоном принёс его.
– Это что за палка-копалка?
– Это ваше копьё, вождь.
– Это копьё? А что за кусок дерьма на его конце?
– Это наконечник. И он не из дерьма, вождь, а из железа, которое нам милостиво выделил старший вождь.
Да, надо их научить говорить не вождь, а сэр, как-то это мне привычнее.
Копьё было кривым. Дерево, использованное для древка, не просушили, и поэтому оно искривилось в процессе эксплуатации. Наконечник был плохо прокованным, из железа отвратительного качества, и им можно было, скорее, не проколоть врага, а … затыкать до смерти.
Ну и извращенцы, эти негры, им бы только помучить жертву, да и себя, наверное. Покрутив в руках принесённое копье, я понял, что таким оружием крокодилу можно было прочистить, разве что, его клоаку, но никак не убить.
– А ещё что есть, из оружия?
Да, ещё было… Щит, связанный из прутьев и обмазанный цветной глиной. Красиво издалека, но бесполезно вблизи. Им можно было только прижать змею, чтобы не убежала. Или показательно набуцкать неверную жену, чтобы и не прибить, и место она своё бы знала.
Ну и до кучи, почти похожий на мачете, нож, из более-менее нормального железа, но тупой, как дерево, и такой же беспонтовый. Пришлось его точить, но не об головы негров или череп обезьяны (где ж её теперь найдёшь?!), а найти подходящий камень и долго терзать скрежетом всю деревню.
Зато, через полдня стараний у меня был большой и острый нож, копьё, для одного удара, и красочный, но хрупкий, как черепица, щит. Не хватало только верблюда, и обязательно белого, либо, на крайний случай, осла… и тоже белого. Да уж, с таким оружием сильно не повоюешь! Ещё был лук со стрелами, но я даже смотреть на него не стал, всё равно он для меня бесполезен. Лук и мои навыки были идентичны, то есть плохие.
Я начал выспрашивать об огнестрельном оружии и белых людях, которые смогли бы его продать. В ответ выслушал длинные истории, достойные рассказов Арины Родионовны, которые были похожи, скорее, на страшные сказки, чем на правду. В них не было абсолютно никакой информации, но зато присутствовало огромное количество эмоций. В общем, белые люди были далеко, где-то на побережье океана, а огнестрельного оружия не было даже у старшего вождя, который жил в другом селении. Причём, его деревня была гораздо крупнее, чем моя.
Наше, достаточно большое, племя «банда» проживало на огромной территории, преимущественно находившейся в поясе засушливой саванны. Иногда редкие «карамультуки», в ужасающем состоянии, попадали и в «руки» моих соплеменников. Попадали они, в основном, из Дарфурского султаната, располагавшегося на месте нынешнего Южного Судана.
Судьба их была печальна. В умелых руках негров, они покрывались ржавчиной и грязью и заканчивали свою долгую службу «неожиданным» разрывом ствола, как правило, убивавшим своего незадачливого владельца.
Всё это заставило меня начать упорно размышлять о поиске оружия, так как очень хотелось поесть мяса, и в осуществлении этого неистового желания мне мог помочь только крокодил. Причём, жрать, наверняка, хотелось и крокодилу, а так как он был больше и сильнее, то мне надо было быть хитрее и умнее его.
Подумав, я остановил свой выбор на дубине, ведь, что может быть проще и сложнее дубины, только – кистень, но сделать мне было его не из чего. Во всей деревне не было и куска железа.
– Ну, и где её взять, эту дубину?
Обратившись к соплеменникам, я понял, что, к сожалению, это бесполезно. Никто ничего не знал, не хотел знать и довольствовался малым. Наблюдая за повседневной жизнью своих соплеменников, я поражался их пофигизму и лени. Вот потанцевать, тряся голыми ягодицами, с узкой полоской листьев на заднице, и песни попеть – это да, а работать весь день – это нет.
