Она нарочно построила такую речь про девственность, ибо другие отговорки госпожа даже не захочет слушать.
– Мой супруг Ранвир уже имел в своей жизни невинную, поэтому обойдется… – выдала госпожа Раса, имея в виду себя.
Внутри она была уязвлена тем, что муж ее не хочет, что ему можно других женщин, а ей мужчин – нет… Но, признаться, подавала себя госпожа уверенно и важно, с показом безразличия на свежем лице с отсутствием отпечатков жизненных невзгод.
– Я не хочу… – слезно шептала Чуи, свернувшись калачиком.
– Вставай, – велела ей надменная госпожа. – Тебе принесли новую одежду и даже украшения, всё это будет твое после ночи с моим мужем, – поведала Раса.
Чуи встала и приняла одежду, вслед с опущенной головой, вынужденно направилась одеваться. С ней пошла Джая. Раса посчитала Чуи наименьшей угрозой, ибо девочка некрасивая и невидная…
– А ты говорила, шить – это унижение… – произнесла Эмме Мирэя.
Ей было невероятно жаль несчастную Чуи, но она ничего не могла сделать, некому было пожаловаться и попросить помощи хотя бы для бедняжки. На глазах пробились слезы. Мирэя проводила взором уходящую юную вместе с госпожой. Двери закрылись. Внезапно взор ее упал на алтарь, вспомнились слова Чуи, что она молится Богу, и он ей помогает… Мирэя подумала, может, Вишну и ей поможет… вернее юной после ее просьбы. Она подошла к алтарю, сложила ладони вместе у лица, как делал Амрит, и стала шептать. Действие увидела Джая и присоединилась. Местная подсказала поводить возле божества свечей, а после просьбы сесть на пол и поклониться. Это всё немного смущало белокожую, ей совершенно незнакомы здешние верования и даже чужды, однако она выполнила. За поклоном пронаблюдала Эмма и не разделила поведения Мирэи, сама же перекрестилась.
Вскоре открылись двери, вернулась Чуи. На лице ее внезапная улыбка… Мирэя не спала и ждала подружку, а увидев странное состояние, подозвала к своему спальному месту.
– Что случилось? – спросила тревожная девушка.
Юная ответила:
– У господина Ранвира не получилось… он сказал, что я ему не понравилась, но на самом деле возраст берет своё… – похихикала в конце.
Мирэя разомкнула уста от рассказа, затем тоже заулыбалась.
– Господин велел жене меня больше не приглашать… – радовалась Чуи.
– Здорово… а где же данные тебе украшения?
– О, их забрала госпожа Раса, но они мне не нужны, спокойствие дороже…
Мирэя понятливо кивнула, однако мнение о госпоже сложилось крайне плохое. Она кардинально отличалась от госпожи Шобхи. Раса сначала обрадовалась, что у мужа не вышло… однако позже он велел ей привести другую, красивую наложницу. Чуи отошла, а Мирэя взглянула на алтарь, ведь она просила, чтобы мужчина не трогал девочку и отпустил…
Утром Мирэя вышла в сад с принадлежностями для шитья. С чего начать и как сделать выкройки, девушка совершенно на знала. Подумав, она сообразила свернуть зеленые листья и рисовать на стене. Она прикинула размер будущей вещи, попыталась зарисовать ее цельную, затем рядом отдельно рукава. Увлекательное занятие увидела Чуи, но ей не разрешили помогать. Вскоре в зал пришли помощницы и позвали Мирэю на кухню для приготовления еды.
Некоторая часть кухни располагалась под открытым небом, были лишь тканевые навесы от сильного дождя. Там стояли большие котлы, корзины с продуктами, мешки, овощи лежали прямо на земле кучами. Были емкости для приготовления разной пищи: жидкой вроде бульона, из зерен, с овощами, для каш и прочее изобилие. Для приготовления чая или отваров висела емкость вроде кувшина над сложенными плитами, а внутри них разводился огонь. Повсюду расставлены бочки, бидоны, подносы для продуктов, подобие низкого длинного стола, за который присаживались на землю и разделывали еду. Главным поваром был зрелый мужчина с короткой бородой, остальные слуги мужского пола выполняли свою работу и помогали.
– А что женщин вообще тут нет?.. – удивилась Мирэя, увидев слуг.
Подошел главный повар и уважительно поприветствовал.
– Женщины дворца сюда редко заходят, только чтобы проследить, госпожа, – поведал он.
– Она не госпожа, называй ее просто по имени, – поправила мужчину помощница.
– Как угодно, – ответил повар и улыбнулся.
Мирэя взглянула на помощницу, возникло недовольство.
– Что ж, Мирэя, пройдемте к продуктам, – сказал повар и пригласил жестом рук.
Девушку послали помощницы, а пока подозвали к себе повара и что-то ему нашептали. После он догнал Мирэю и сказал, что будет внутри, а она может сама брать желаемое и готовить. Девушка догадалась, что повару не разрешили помогать ей. Мирэя даже понятия не имела, как развести огонь под огромными котлами. С этим ей всё же помог слуга, он налил воды в небольшой котел и поджег своего рода печь. Всего он разжег две печи. Глаза девушки разбежались, что положить в воду, об этом она также представления не имела. Неожиданно слуга высыпал на низкий столик бобовые. Увидев фасоль, Мирэя подумала сварит ее, а также отдельно пожарить мясо, которое лежало в емкости возле котла. Она глазком видела, что ел раджа, это были кусочки из теста в некоем соусе, лепешки, стручковые и иное многообразие. Мирэя вспомнила про рис, но его почему-то не нашла. Для нее положили загнутый нож чистить овощи, второй длинный для резки мяса. Кухню все покинули, по велению повара, который изначально был настроен положительно на гостью и хотел помочь. Мирэя начала неумело шоркать острием по моркови, то срезая слишком мало, то, наоборот, много. Потом она подумала лучше взять и нарезать баклажаны, так как с тыквой ей точно не справиться… Нарезав баклажаны, Мирэя кинула их в котел, к ним фасоль, коли ее специально подали. Сморщив лицо, она взяла кусок мяса, отрезала и положила во вторую чашу для жарки на огне. С чашами она вроде бы разобралась. Баклажаны стали быстро развариваться, тогда Мирэя достала всё полностью из воды и выложила в общее блюдо на ножке, которые приносили в гарем помощницы. Чем приправлять еду, она не знала… где взять соль или перец… Однако маленький перчик лежал среди овощей, и его порезала в чашу повариха. Показалось, что одного мало, Мирэя нарезала еще. Мясо внезапно подгорело, девушка перевернула и осталась возле чаши проследить. Она несколько раз переворачивала кусок, пока не решила, что готово, – появилась корочка. Мясо было выложено на второе блюдо, оба поставлены на поднос. Кажется, всё готово… Мирэя понесла поднос, из кухни выглянул повар и в ужасе покачал головой. За пределами кухни ее встретили помощницы и повели к ожидающему еду радже.
Он сидел в крытом зале с фонтаном, рядом некоторые члены семьи вроде кузена и дядюшки, а также советник. Дальше сидела Шобха с дочерью, сестрой раджи и иными здешними женщинами. Сложилось впечатление, что все они собрались на спектакль, который ожидался. Аниша нарочно стояла возле зала за колонной и наблюдала приход пленницы. Помощницы остались дальше, Мирэя сама вошла и присела для уважения, голову опустила. Она села на подогнутые под себя ноги возле раджи, его близкие взбодрились и внимательно следили, что же в накрытых салфетками блюдах.
– А где отвар? – сразу спросил раджа пока спокойным тоном, с простым выражением лица.
Мирэя совершенно позабыла про отвар, да и все равно не смогла бы сама разжечь огонь. Пока она мешкала, кузен раджи с нетерпением стянул салфетку с первого блюда. Там лежало мясо, пахло вкусно, но оно было подгоревшим. Мужчина уже поджал губы от смеха. Ему внезапно важно сказал раджа:
– Ты что слуга?.. Не лезь…
На лице того возникло недовольство, но он молча кивнул и занял обратно свое место. Мирэя сама сняла вторую салфетку. Увидев какую-то смесь с фасолью, Ранту смутился и повел бровями. Он всё же подвинул руками свои чаши, чтобы Мирэя положила ему еду. Большой ложкой она трясущимися руками взялась накладывать первое. Девушка ощущала, как на нее все пялились. Длинной вилкой с двумя зубцами она выложила радже мясо. Он сразу оценил то, что девушка догадалась взять приборы, чтобы накладывать. Да и вообще Ранту не ожидал, что она хоть что-то принесет…
– Она приготовила большой кусок мяса, радж Рантуми ведь редко ест мясо… – прошептала дочь Шобхи.
Мать взглянула на блюдо, она понимала полный провал, но также понимала, что с пленницей обошлись несправедливо, сразу стало ясно, что никто ей не подсказал и не помог, хотя такого условия раджа не ставил. Ранту хотел оторвать кусочек мяса, но у него не получалось, снялись только горелки, а внутри оно было сырым…
– Почему ты не порезала мясо?.. – задал он вопрос.
Мирэя подняла робкий взгляд и не знала, что ответить. Раджа пока взял второе блюдо и положил в рот. Внезапно раздался его возглас, все повернулись. Еда была очень острой, чересчур, а фасоль несъедобной и твердой, ведь Мирэя не знала, что ее нужно сначала замачивать в воде, иначе не раскусить. Едва не сломав зуб, раджа выплюнул еду себе в руку, затем вернул в чашу. Тут-то кузен не выдержал и засмеялся, подхватил веселье его отец, женщины тоже хихикали, а вот советник пришел в шок, как и личный слуга.
– Это ужас… – возник, выпучив глаза, советник. – Радж Рантуми, это неприемлемо, она просто посмеялась над вами! – поражался он, хватаясь за лицо.
Мирэя ахнула и перепугалась, она не понимала, что происходит, но догадалась о несъедобной еде. Со сморщенным порозовевшим от остроты лицом раджа велел слуге подать ему воды.
– Я не хотела… я просто не знала… – сказала на местном языке взбаламученная Мирэя.
В ее сторону тыкнул пальцем советник и выдал:
– Тебя нужно высечь!
Раджа встал с места, пытаясь отойти от жгучего перца, которого повариха с лихвой накидала в еду. За ним подскочили слуга и советник, а также Мирэя. Испугавшись гнева, девушка вдруг ринулась бежать.
– Стража! – закричал советник.
Беглянке перегородили путь за пределами зала двое стражников. Один направил к ней копье. В тот момент кузен смеялся с отцом о блюдах неизвестного происхождения, мол, как она вообще догадалась смешать баклажан и твердую фасоль. Мирэя округлила глаза и резко остановилась перед стражниками.
– Что прикажете делать, радж Рантуми? Высечь ее? – раздался голос стражника.
В коридоре появился Ранту. Он подошел ближе, Мирэя повернулась, в ее глазах был невероятный страх, тревожное ожидание.
– Ты высмеяла меня при всех этой едой… – произнес он с серьезным видом.
– Я не знала, что будут все… и я не знала, как и что готовить, мне никто не помог… – ответила с робостью Мирэя. – Я не высмеивала, мне очень жаль… – добавила следом.
На ее глазах пробивались слезы.
– Тебя следует наказать, – сказал нахмуренный раджа.
