Идеальное совпадение
– Тебе нельзя взрослеть. Никогда. Ты знаешь правила.
– Да-да, ритуал перед игрой, – ухмыляясь, сказала она и оживилась, увидев, что я стою за ее братом. – О! Ты Мэйвен Кинг!
Винс повернул телефон, чтобы она могла меня видеть.
– Да, – ответила я, смущенно помахав рукой. – Привет.
– Привет! Я Грейс, сестра Винни. Приятно познакомиться. Мне так нравится, как ты ведешь профиль о моем брате. – Она помолчала, наморщив нос. – Хотя я бы не отказалась, если бы он чаще был одетым.
Я рассмеялась, и Винс снова направил телефон на себя.
– Ну же, сестренка. Иногда надо давать людям желаемое.
– Разве они не должны желать, чтобы ты забивал шайбы?
– Да, – ответил Винс. – И делал так, чтобы у них намокли трусики.
– Фу! – вскричала она, а я одновременно с ней произнесла:
– Мерзость какая!
Винс довольно улыбнулся.
– Ладно, нам пора спускаться к автобусу. Я жду.
– Так и быть, – снова пропела Грейс и подняла телефон, встав посреди комнаты. Я не знала, где жила его сестра, но ее комната напоминала студенческое общежитие. Она покрутила ногой, как будто прощупывала воздух.
Я вытащила телефон и стала записывать Винса, посмотрев на него, а затем на экран.
И тут Грейс запела.
Вообще-то это даже пением нельзя назвать – скорее то ли ликованием, то ли пронзительным криком, какой издает птица. Притом Грейс исполнила очень забавный танец: волосы ее развевались, а сама она щебетала что-то вроде: «Сорок первый, лучший на свете, сорок первый, давай веселиться вместе. Винни, Винни, ты клевый, ты такой клевый, что правишь всей школой». А довершила все Грейс, сделав сальто назад.
Винс вскинул кулак, когда она закончила.
– Великолепно, десятка!
– Знаю, – сказала она и поднялась. – Иди и разгроми их, старший брат.
– Позже, сестренка.
Звонок закончился так же внезапно, как и начался, и я, обомлев, выключила видео.
– Э-э-э, – рассмеялась я. – Что это было?
Винс пожал плечами, а я заметила, что он прекратил дурачиться, как обычно, и резко стал серьезным. Перемена происходила постепенно, начиная с той минуты, как я вошла в его номер, и с каждой минутой виделась все отчетливее.
Несложно понять, что он готовился к игре морально.
– Всего лишь небольшая традиция, – сказал он.
Я снова рассмеялась, не удержавшись.
– Какая? Где твоя младшая сестра нелепо танцует и делает сальто назад?
– Да, – ответил он и резко перевел взгляд на меня. – Какая-то проблема?
Я сглотнула под его взглядом, который с каждой секундой становился суровее.
– Нет, – заверила я. – Просто не знала, что для подготовки к игре нужно, чтобы кто-то прокричал, как птица.
Винс прищурился, встав с дивана. У меня всегда сбивалось дыхание от того, каким высоким и широкоплечим он был.
– Так она подбадривала меня перед одной игрой в старшей школе, когда у меня была полоса неудач. В той игре я исполнил хет-трик, и теперь это вошло в привычку.
– Но с тех пор у тебя были проигрыши, – заметила я. – Так что это не всегда срабатывает.
– Тебе не понять.
Он подхватил оставшиеся вещи и пошел к двери, но я его остановила.
– Так объясни.
Винс вздохнул и посмотрел в потолок. Я увидела его длинную шею, очертила взглядом адамово яблоко, и между бедер вдруг стало жарко.
Почему у этого мужчины даже шея чертовски сексуальна?
– Не могу. Просто… не знаю. Я должен это делать.
Затем он направился в спальню, что вызвало у меня недоумение, потому как нам было пора спускаться. Я пошла за ним и засмеялась, когда Винс включил свет в гардеробной, вместо того чтобы выключить, как сделал бы любой нормальный человек перед уходом.
– Только не говори, что это тоже часть ритуала?
Он не ответил, но мускул на его челюсти дрогнул.
Я тихонько хихикнула и покачала головой, мысленно все это записав.
– Что дальше? Попрыгаешь на одной ноге и станешь потирать живот, поглаживая себя по голове?
Винс стиснул зубы, и на его скулах заходили желваки.
– Может, хватит быть такой сукой?
Я распахнула от удивления рот.
– Как ты сейчас…
– Сука. Так я тебя назвал. Потому что именно так ты себя и ведешь. – Винс вторгся в мое личное пространство, и показалось, что из комнаты тут же испарился весь кислород. – Может, для тебя это не важно. Может, тебя волнуют только твои ничтожные фотографии и видео, лайки и репосты. Но это твоя карьера, а это моя, ясно? Это вся моя гребаная жизнь. – Он шагнул еще ближе. – Для меня это важно. И если ты не в силах относиться с уважением, тогда мы не сработаемся.
Мы стояли, прижавшись друг к другу грудью, а Винс дышал так же тяжело, как и я.
– Ну ты и сволочь, – сказала я и вздернула подбородок, показывая, что не струсила. – Ну и что? Я сука, потому что не улыбаюсь и не говорю тебе, какой ты очаровательный, когда выполняешь идиотские суеверные трюки перед игрой?
Он задышал еще чаще, а бровь со шрамом низко и угрожающе опустилась.
Не знаю, как такое возможно, но меня словно током ударило. Винс злился. И смотрел так, словно хотел свернуть мне шею.
И от такой перспективы у меня закружилась голова.
– Ладно, – чуть погодя сказала я, растягивая слова. Я знала, что говорю, как сука, в чем он меня и обвинил, потому что даже в этих моих словах сквозил сарказм и совершенно отсутствовала искренность, но ничего не могла с собой поделать. Я хотела испытать его на прочность, понять, насколько сильно можно на него давить. – Уж извини. И как я посмела не понять, почему для тебя так важно включать свет в гардеробной перед игрой? Обещаю относиться с большим уважением к твоим драгоценным ритуалам. – Я сладенько улыбнулась. – Договорились, Мальчишка Танни?
Его рука взметнулась так быстро, что я даже опомниться не успела.
Минуту назад я улыбалась, поглумившись над ним.
А в следующий миг Винс стиснул мой подбородок пальцами, приподняв еще выше, и посмотрел сверху вниз. Он возвышался надо мной, а его губы были примерно в паре сантиметров от моих – так близко, что я почувствовала его мятное дыхание, когда он заговорил:
– Лучше бы ты научилась правильно пользоваться этим остроумным ротиком.
Он буквально выплюнул эти слова, как проклятие, как будто хотел швырнуть меня на землю и оставить там. Вместо этого Винс удерживал мой подбородок, смотря карими глазами, а потом опустил взгляд на мои губы и стал долго и пристально смотреть на них.
Я почувствовала, как по телу пробегает разряд, но его быстро смыло более сильное чувство, названия которому дать не могла. Оно было жарким, острым, безрассудным и всепоглощающим.
Я должна была ужаснуться. Смутиться. Даже испугаться.
Но я возбудилась.
Я ни капли не боялась, что он причинит мне боль. Не боялась, что он так сильно сжал мой подбородок, что так близко стоял, и я чувствовала губами его дыхание.
Я просто смотрела в его карие глаза, которые темнели с каждой секундой, что он пялился на мой рот.
Винс моргнул три раза, словно просыпался от сна. Его лицо смягчилось, как и хватка.
Он отпустил меня, чуть приподняв подбородок, а потом повернулся, и это жаркое чувство меня покинуло. Схватил сумку, даже не глянув в мою сторону, перекинул ее через плечо и выбежал из номера, со щелчком закрыв за собой дверь.
А я продолжала стоять и недоуменно смотреть ему вслед, вдыхая обжигающий воздух. Я подняла руки и провела ими по тому месту, где только что находились его пальцы.
Ну и что это, черт возьми, было?
Глава 9. Дополнительное задание
МэйвенЯ свихнулась?
Эти слова беспрерывно звучали у меня в голове, когда я залезла в автобус с командой, и стали еще громче, как только мы приехали на стадион. Ребята вели себя гораздо сдержаннее, чем во время полета или даже во время утреннего катания. Теперь все они были тихими и сосредоточенными, как Папаша Пи, пока обматывали клюшки, смотрели записи или разминались в углу раздевалки.
Тем временем я прикидывалась сосредоточенной, хотя мысленно прокручивала случившееся в номере Винса.
Я подумала, что должна доложить об этом, но мысль эта задержалась на долю секунды, а потом ее сменила более актуальная проблема.
Мне нельзя было так возбуждаться.
Я понимала, что это правда, но голова еще шла кругом после нашей перепалки. Перед глазами до сих стояла та картина: Винс нависает надо мной, крепко сжимая рукой мой подбородок и пристально смотря в глаза, после чего опускает взгляд на мои губы.
Я вздрогнула, а кожа покрылась мурашками, как будто подул холодный ветер. Я посмотрела в другой конец комнаты, где Винс обматывал клюшку.
Он не отрывался от дела, но не сводил глаз с меня.
Он смотрел так еще долго, после чего отвернулся, сжав челюсти, и продолжил обматывать клюшку.
Тогда Винс посмотрел на меня в последний раз за всю игру.
Я не впервые смотрела игру НХЛ, но впервые лицезрела ее вживую. И если честно, впервые была ею увлечена. Хоккей был популярен в Тампе. Я жила здесь с самого рождения и отлынивать от крупных игр плей-офф, проводившихся в городе, не всегда получалось. Я посещала игры с друзьями и пару раз с отцом, но действо в основном разыгрывалось на фоне, пока я болтала с друзьями или листала телефон.
Сегодня я стояла за стеклом у входа в туннель рядом с игроками, сидевшими на скамейке. Кожу окутывал холодок, а дрожащими руками я сжимала телефон.
Я ощутила прилив адреналина, как будто каталась на американских горках не пристегнутой.
С той минуты, как шайба упала на лед, я исступленно фотографировала и снимала видео, между тем делая в телефоне пометки. И записывала вопросы. Кучу вопросов, которые хотела потом задать Винсу: например, как им удавалось так последовательно менять позиции, как удавалось так долго кататься, как удавалось перевести дух перед очередным возвращением на лед. А еще хотела спросить, что это за соли они нюхали? И зачем? Почему за подножку выписывался штрафной, а толчки на борт были в порядке вещей?
Волнение болельщиков только усилило мое возбуждение, а ведь это только лишь выездная игра. Представить не могу, как проходят домашние игры, и мне не терпелось узнать.
В конце первого периода еще никто не забил, но не потому, что команды играли плохо. На самом деле как раз наоборот: «Бостон» и «Тампа» состязались так, словно скорее предпочтут получить по яйцам, чем позволят забить другому.
Тренер Маккейб в раздевалке подбодрил парней, посоветовав продолжать в том же духе, но сражаться сильнее.
– Вы хотите победы, – напомнил он игрокам. – Но они тоже ее хотят. Одного желания мало. Вам нужна победа. Вам она нужна так сильно, что вы будете сражаться не на жизнь, а на смерть.
В следующем периоде тренер разрешил мне расположиться на краю скамейки после того, как я упросила его снять видео без загораживающего меня стекла. На всякий случай на голову я надела шлем.
Когда вбросили шайбу, я вспомнила вчерашние слова тренера о том, что в этом сезоне им представился настоящий шанс. Я знала, что считал он так благодаря Винсу Таневу, а когда Винс забил на первой минуте второго периода, поняла почему.
Он был настоящим зверюгой.
Или, как называли его парни на скамейке, «красавчегом».
Этот гол распалил его, как спичка, и после Винс был в ударе. Он отдал голевую передачу центровому, увеличив их преимущество на два очка, а когда в третьем периоде «Бостон» сравняли счет и до конца оставалось всего четыре минуты, забил снова, и на арене наступила тишина, пока он и команда праздновали победу.
И только после этого гола он наконец посмотрел на меня.
Его глаза сверкнули за щитком шлема, и Винс подъехал ко мне так плавно, словно родился на льду. Я достала телефон и навела на него камеру, снимая видео, а Винс еле заметно ухмыльнулся.
– Крутая победа, Голубь, – крикнул сидящий рядом игрок, и Винс в знак признательности легонько кивнул и перепрыгнул через борт.
Но не сел на скамейку.
Нет, он, весь мокрый, разгоряченный, сел на выступ напротив меня и наклонился вперед, упершись локтями в колени. Я навела на него камеру, но он не смотрел в объектив.
Он смотрел на меня.
Винс не произнес ни слова – просто сидел, ухмыляясь, и с вызовом глазел. Я медленно опустила камеру и посмотрела ему в глаза, вместо того чтобы смотреть на него через экран.
Его улыбка стала еще шире.
– Ладно, Танев, – сказал тренер Маккейб, стоя у стекла. – Игра еще продолжается. Ну-ка быстро сел на скамейку.
Винс встал, не сводя с меня глаз, подмигнул, облизнув губы, и направился к концу скамейки.
Сердце гулко билось в груди, когда вбросили шайбу, а телефон в руке завибрировал так сильно, что я подпрыгнула. Посмотрев на экран, я увидела сообщение от Ливии.
Ливия: О, подружка, ты попала.
Я: Я? А что такое?
Ливия: По телеку только что показали ваши гляделки с Винсом, вот что.
Я сглотнула.
Я: Понятия не имею, о чем ты.
Ливия: Безусловно. Поверю на слово.
Ливия: Но давай честно, тебе нужно сменить намокшее бельишко, да?
Я: Ты омерзительна.
Ливия: А ты врешь самой себе.
Я: Лив, это просто работа – и только.
Ливия: Ага. А мне кажется, тебе представилось дополнительное задание.
Я: До свидания.
Я не удержалась и хихикнула, увидев смайлики, которыми ответила подруга, но вышла из чата и подняла камеру, засняв последние десять секунд игры. Наша команда праздновала победу, а хозяева льда молча катались, и в толпе болельщиков аплодировали всего несколько человек, пока остальные, опустив головы, смотрели на выход.
После того как парни быстро прокатились по льду, весело празднуя победу, я пошла за ними в раздевалку – очень-очень дурно пахнущую раздевалку, – вполуха слушая их торжества, пока публиковала гол Винса и окончательный счет.
Только потому, что мне было любопытно, через тридцать секунд я снова открыла приложение.
А под постом уже было больше десяти тысяч лайков и сотни комментариев.
Я покачала головой. Это просто смешно, сколько людей увлечены Винсом, его жизнью, его телом. Убрав телефон в сумочку, я ненароком попыталась представить, какое давление это оказывает на человека.
Я помассировала виски пальцами. От такого количества экранного времени у меня разболелась голова, словно от ношения шлема, который был мне не по размеру. И нам еще нужно собирать вещи и лететь домой.
Меня радовала мысль, что после игры мы сразу отправимся домой, где я смогу поспать в своей постели – тем более через пару дней нам предстояла игра у себя в городе. Но надеялась, что полет выйдет не слишком шумным. Я просто хотела немного поспать.
– О, да брось, не может же все быть настолько плохо.
Я открыла глаза и увидела перед собой Винса. Его волосы насквозь промокли, прилипнув ко лбу и шее так же, как футболка – к груди. Наверное, он надел ее под щитки, потому что ее можно было выжимать. А еще на нем были наколенники и такие же мокрые шорты.
– О, ты снова со мной разговариваешь?
– Пока да.
Я улыбнулась, до сих пор чувствуя возбуждение от нашего предыдущего разговора. Но он уже не смотрел на меня так грозно и снова стал тем Винсом Таневым, которого я знала. Озорным. Обаятельным. Сводящим с ума.
– Поздравляю с победой, – ответила я.
– Спасибо. Еще считаешь мои ритуалы глупыми?
– Вообще-то я не называла их глупыми, – возразила я в свою защиту. – Но означает ли это, что теперь перед каждой игрой мы должны ссориться? Потому что мы поругались, и ты выиграл…
Коварно ухмыляясь, Винс почесал подбородок.
– По-моему, это забавно, – сказал он и опустил взгляд на мое ожерелье, скрытое блузкой. – Но только если потом мы поцелуемся и помиримся.
Он пошевелил бровями, а я поджала губы. Но не успела ответить, что этому не бывать, потому что сзади на него налетел Картер.
Глава 10. С добрым утром меня
ВинсВ солнечное воскресное утро я проснулся в Тампе рано и с сильным стояком.
После победы в выездном матче против одной из лучших команд дивизиона во мне было столько тестостерона, что казалось, я могу поднять машину над головой и отбросить ее на сотню метров. А если вспомнить, что я провел сорок восемь часов с Мэйвен Кинг, которая просто вторглась в мою жизнь, то нет ничего удивительного, что я проснулся с утренней эрекцией.
Застонав, я закрыл глаза и обхватил член ладонью. Первым делом я подумал, как в самолете Мэйвен прижалась ко мне попкой в этих чертовски узких джинсах. Я скинул простынь и без тени стыда начал водить рукой по пенису. Я видел ее в том желтом платье со званого вечера, представлял ее дерзкий взгляд и сладкий рот, который любил огрызаться в ответ, если я бросал ей вызов.
Вспомнив, как Мэйвен округлила медовые глаза, когда я схватил ее за подбородок, когда заставил посмотреть на меня, пока сам пялился на ее рот, я кончил.
Я навсегда запомню, как держал ее за тонкую шею, помню, как пульсировала венка под кожей, умоляя, чтобы ее поцеловали, облизали, укусили. Я на долгие годы увековечу в памяти, как расширились ее зрачки, как исчезло золото радужки, как часто дышала Мэйвен, смотря на меня и ожидая приказа.
Ей нравилось, когда я вот так брал ее под контроль, когда заставлял ее замолчать.
Признает она это или нет – уже совсем другая история.
Я вытерся и принял горячий душ, и в моих мыслях о Мэйвен стало меньше похоти и больше вины. Нет, я не чувствовал себя виноватым за то, что дрочил, думая о ней. Скорее, мне стало стыдно за то, как сорвался на ней перед игрой, за то, что вел себя как ублюдок, коим она меня и считала.
Мне нужно все исправить, если нам предстоит целый месяц совместной работы.
Повязав на поясе полотенце, я прошлепал в спальню и, взяв с тумбочки телефон, набрал ей сообщение.
Я: Завтрак?
Мэйвен: Где?
Я: У меня.
Мэйвен: Ты умеешь готовить?
Я: Говорил же, что полон сюрпризов.
Мэйвен: Не вздумай угощать меня сгоревшим тостом. Буду через двадцать минут.
Ровно через двадцать минут Мэйвен постучала в дверь. Я как раз закончил смешивать знаменитую мамину смесь для вафель. У меня перехватило дыхание от Мэйвен, одетой в струящееся платье в стиле бохо, которое облегало ее талию и обрамляло небольшую грудь двумя треугольными полосками ткани. Юбка ниспадала до щиколоток, но в двух разрезах по бокам были видны ее стройные ноги. Когда я открыл дверь, Мэйвен робко, почти боязливо улыбнулась. Она не накрасилась, а из украшений на ней была только пара простых сережек. Черные волосы она собрала в пучок на макушке, а на лбу и на висках уложила их замысловатыми узорами.
– Черт, – подумал я, однако, когда Мэйвен улыбнулась, понял, что произнес это вслух. Потому не стал отрицать. – Доброе мне утро.
– Замолкни, – сказала она, легонько прижала руку к моей груди и протиснулась мимо меня в квартиру. Я закрыл дверь и направился вслед за ней на кухню, а Мэйвен села на барный стул так, словно бывала тут сотни раз, и положила сумочку на столешницу.
– Надеюсь, ты голодная.
– А я надеюсь, что ты не попытаешься меня отравить, – сказала Мэйвен, глядя на вязкую массу, которую я смешивал. Я опрыскал вафельницу, выложил смесь и закрыл крышку.
– И что мне с того? Ты теперь творишь чудеса для моей репутации.
– Хм, а вчера вечером показалось, что еще чуть-чуть – и ты меня прихлопнешь.
От ее слов стало трудно дышать, потому, проверив вафли, я повернулся лицом к Мэйвен и прислонился к стойке, скрестив на груди руки.
– Извини меня, Мэйвен.
Казалось, она удивилась моей искренней просьбе о прощении.
– Да брось, – отмахнулась она от меня. – Я…
– Ничего не брось. Я вел себя как урод, и ты этого не заслужила. Извини.
Мэйвен сглотнула.
– О. Ну, спасибо.
– Просто я заложник привычек и распорядка, особенно в день игр. Наверное, могу немного сходить с ума.
– Ты тоже меня извини, – сказала она. – За то, что ерничала. Сначала мне было любопытно, но, признаюсь, решила, что это немного странно. – Мэйвен хихикнула. – А потом увидела, как ты завелся, и я…
– Захотела вывести меня на эмоции.
Она прикусила губу, как будто ей стало стыдно. Но тут же улыбнулась, посмотрев в глаза, и мне стало интересно, помнит ли Мэйвен, как я поступил, когда она стала со мной пререкаться.
Мне стало интересно, как бы она отреагировала, если бы я снова так сделал, но уже без кипящей между нами злости. Как бы выглядели ее глаза, если бы я обхватил ее за шею и легонько сжал, совсем чуть-чуть.
– Все нормально, – заверил ее я. – Мне тоже нравится выводить тебя на эмоции.
Я отвернулся, чтобы положить Мэйвен вафли, но испытал легкое довольство, увидев выражение ее лица. Положив на тарелку вафли, я украсил их сладким сливочным сыром, черничным десертом, а сверху дополнил свежей черникой и клубникой. Когда поставил перед ней тарелку, вафля была похожа на кулинарный шедевр, и в глазах Мэйвен появился огонек.
Она с интересом посмотрела на меня, достала телефон и сфотографировала вафлю. А еще сняла, как я стою у кухонного островка, опираясь на столешницу ладонями, и улыбаюсь в камеру. Я совершенно не возражал, если она выложит эту фотографию, поскольку хотел, чтобы все думали только обо мне, когда придет время выбрать Новичка года.
Закончив снимать, Мэйвен убрала телефон и вилкой отковырнула кусочек вафли.
– Обязательно попробуй с ягодами, – посоветовал я, и она улыбнулась.
Мэйвен взяла в рот первый кусочек и застонала, закрыв глаза, пока я старался не пялиться на то, как она высунула язычок, чтобы слизать с губ ягодный сок.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Примечания
1
Амери-Корпус – федеральная правительственная программа США, задействующая волонтеров для работы с различными социальными проблемами. – Здесь и далее прим. ред., если не указано иное.
2
Виниры – тонкие пластины, наклеивающиеся на зубы со стороны губ.
3
Конференция, которая используется для деления команд в Национальной хоккейной лиге. – Прим. пер.
4
Хоккейный приз, ежегодно вручаемый победителю серии плей-офф Национальной хоккейной лиги. – Прим. пер.
5
«Оспрейс» (Ospreys) – название команды в пер. с англ. означает «морской ястреб».
6
Американская хоккейная лига – хоккейная лига, которая позиционируется как вторая после НХЛ профессиональная хоккейная лига Северной Америки.
7
Здесь и далее: деятельность социальной сети запрещена на территории РФ по основаниям осуществления экстремистской деятельности (согласно ст. 4 закона РФ «О средствах массовой информации»).
8
Награда, ежегодно вручаемая игроку, наиболее ярко проявившему себя среди тех, кто проводит первый полный сезон в составе клуба Национальной хоккейной лиги.
9
ESPN – американский международный базовый кабельный спортивный канал.
Вы ознакомились с фрагментом книги.
Для бесплатного чтения открыта только часть текста.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера:
Полная версия книгиВсего 10 форматов