9 Правил Барыги

Поэтому сейчас, стоя в своей ванной, Олег чистил зубы с таким удовольствием, что улыбка злобного клоуна сама появлялась на его лице. Вспомнив все эти проблемы, связанные с горячей водой, он не сдержался и, скинув с себя всё, что было, залез под душ. Чистенький и свеженький, он вышел из ванной, будто смыв с себя многолетнюю усталость от тюрьмы и весь негатив, сопутствующий подобным «командировкам». Чайник к тому времени давно уже вскипел и остыл до нужной температуры. Есть Олегу по-прежнему хотелось, поэтому он налил в стакан тёплой воды и выпил её. Желудок его понимал, что в него что-то, наконец, попало, а температура кипячёной воды создавала иллюзию, что это суп. Олег применял это способ не раз, сидя в тюрьме, зная, что его желудку потребуется время для разоблачения обмана.

Теперь, когда у него было несколько десятков минут, Олегу нужно было сходить куда-то поесть, а заодно купить себе пару-тройку вещей. По просьбе Олега его старший брат оставил в тайнике в ванной все деньги, что Олег смог накопить за время своего заключения. Денег там было немного, но на одежду, лечение зубов и несколько месяцев существования ему должно было хватить, чтобы не сразу пришлось устраиваться на первую попавшуюся работу. Он заглянул в тайник – деньги были на месте. Он сразу вспомнил, как во время обыска у него в квартире опера нашли этот тайник и вытащили из него крупную сумму денег. Они присвоили эти деньги себе, указав в протоколе об изъятии лишь одной седьмой части от общей суммы найденных ими средств. Понятые, которые смотрели по сторонам, наблюдая за тем, какой ремонт был сделан в квартире, вместо того, чтобы смотреть, как в этой же квартире роется толпа ментов, поставили свои подписи практически не глядя в протокол изъятия. Так с лёгкой руки правоохранительных органов пять с половиной миллионов рублей превратились в семьсот тысяч. На суде, состоявшемся лишь спустя два года после ареста Олега в связи с чрезвычайной сложностью уголовного дела, длительным следствием и долгим ознакомлением с многочисленными томами преступлений, которые инкрементировала прокуратура в вину Олега, понятые вообще не могли вспомнить, что видели в его квартире. Но зато они дружно заявляли, что ремонт в квартире Воеводина хороший! Для Олега, сидящего на скамье подсудимых за бронированным стеклом, факт того, что понятым понравился ремонт у него дома, служил не сильным утешением.

Но сейчас, к счастью, деньги были на месте. Олег взял пачку, которой, он посчитал, должно хватить на его сегодняшние расходы, и пошёл к шкафу. Там лежали его прежние вещи. Он с лёгкостью влез в свои старые джинсы, которые показались ему на три размера больше, чем было нужно. Накинул кофту, которая висела, словно на него надели мешок, а сверху набросил куртку, которая тоже была не по размеру. Лишь ботинки были у него по-прежнему сорок второго размера и пришлись ему впору. Олег посмотрелся в зеркало и на секунду засомневался – может лучше он пойдёт в своей тюремной одежде? Она была хоть и страшная, но сшита чётко по его фигуре. Он вспомнил, как в детстве постоянно донашивал одежду за своим старшим братом, поэтому он несильно переживал, если в его одежде было что-то не так. Да и моральных сил влезть в эту робу вновь у него уже не было. Поэтому он сложил её в пакет и вышел из дома.

Жёлтый полупрозрачный пакет он выбросил в мусорный бак рядом с домом, в нём находилась роба, с которой он спешил распрощаться. Аккурат на противоположной стороне улицы от дома была какая-то кафешка, недолго думая, Олег Воеводин решил перекусить именно там. Он открыл дверь и сел у понравившегося столика рядом с окном. К нему сразу же подошла официантка:

– Что будете заказывать? – сказала она.

– Девушка, можно мне какого-нибудь мяса с овощами? – ответил Олег.

Официантка была явно удивлена такому заказу, ведь было ещё утро. Заметив это, Олег добавил:

– Я просто не ел целый день!

Девушка не сразу поняла, что речь идёт не о сегодняшнем дне, который только начался, а о сутках и что уже около тридцати часов Олег не принимал пищу. Стараясь скрыть свое удивление, она начала перечислять варианты блюд из мяса, которые данное заведение могло предложить своим гостям:

– У нас есть жаркое по-домашнему, мы можем принести жареную свинину, говяжий стейк…

У Олега заурчало в животе так громко, что он подумал, что девушка может услышать голос его желудка. А при слове «стейк» живот заурчал особенно громко.

– Мне стейк! – сказал Олег, прервав перечисление блюд официанткой.

– Хорошо! – ответила девушка и заулыбалась, видя, как при слове «стейк» у Олега загорелись глаза.

Вообще девушки всегда почему-то улыбались, когда видели, как у Олега светились глаза, и, судя по улыбке официантки, он догадался, что сейчас такой же случай.

– Какую Вам степень прожарки? – уточнила девушка.

Обычно Олег всегда выбирал среднюю, но, соскучившись в тюрьме по хорошо прожаренной еде, он сказал:

– Мне максимальную!

– Но это займёт время, – видя, как он проголодался, сказала официантка.

– Ничего. Уж ждать я научился, – ответил он, а девушка после этой загадочной фразы понесла заказ на кухню.

Тюрьма действительно учит ждать и терпеть, и это, наверное, единственное полезное умение, чему она учит. Поэтому он спокойно смотрел в окошко в ожидании своего стейка. За окном всё казалось ему интересным: проходящие мимо люди, их одежда, машины, что проезжали мимо – всё! Всё казалось ему удивительным. Он обратил внимание на один жёлтый автомобиль, который двигался по полосе с буковкой «А», нарисованной на асфальте. Когда он был на свободе, никаких таких полос не было, но шоком для него их наличие в Москве не явилось, так как подобные полосы он часто видел в других европейских городах, где у него проходили соревнования. По таким полосам обычно движется общественный транспорт, но не только из-за буквы на асфальте данный автомобиль привлёк его внимание. Дело в том, что за его рулём никого не было! Единственной, кто мог управлять этим средством, была женщина, находящаяся в нём, но она сидела на заднем сиденье и сосредоточенно копошилась в своей дамской сумочке.

– Вот дура, она же разобьётся!!! – подумал он и даже привстал со своего места, готовый выбежать из кафешки, чтобы как-то предотвратить катастрофу. Но в это время жёлтая машина спокойно повернула направо без какого-либо участия дамы на заднем сидении.

– Твою ж мать! – вслух сказал Олег и плюхнулся на свой стул, держась за голову.

Гости за соседним столиком обернулись, чтобы посмотреть, что за шум там за столиком Олега. А он в этот самый момент ещё не до конца верил в то, что видел. Это напомнило ему один фантастический фильм со Сталлоне, где преступников замораживали на несколько лет, и один из них случайно разморозился, оказавшись в далёком будущем. Вот и Олег чувствовал себя так, будто он сидел в заморозке всё это время, а сейчас оказался в будущем. Ожидая свой стейк, Олег осмысливал тот факт, что теперь существуют машины, которые ездят сами по себе.

Наконец, официантка принесла его заказ. Данная кафешка не была стейк-баром, но тот стейк, который сейчас видел Олег, казался ему божественным! Тем не менее, даже аромат хорошо прожаренного мяса не смог сразу отвлечь Олега от размышлений, поэтому он спросил:

– Девушка, скажите, пожалуйста, а что, есть уже беспилотные автомобили?

Официантка была удивлена таким вопросом, но, видя, как тревожит это посетителя их кафешки, объяснила, что машины такие появились несколько лет назад, но в городе разрешено перемещаться только беспилотным такси и только по выделенной для общественного транспорта полосе. Ограничение это было связано с тем, что данная функция, которая управляет машиной вместо водителя, была несовершенна. Она с трудом может распознать человека, если тот, к примеру, несёт в обеих руках сумки, или катит детскую коляску, или передвигается в инвалидном кресле. Да и наличие таких машин повсеместно потребовало бы полностью поменять систему движения транспорта. Поэтому, пока в Москве ездят только беспилотные такси.

Такой ответ утихомирил любопытство Олега, и теперь ему нужно было утихомирить свой желудок. Поэтому он поблагодарил официантку за рассказ и набросился на стейк, будто тот мог куда-то деться. Тарелка у Олега опустела довольно быстро и, доедая остатки мяса, он заметил, что официантка стоит у барной стойки и с умилением смотрит, как он ест. Она смотрела так, словно она сама этот стейк приготовила или так, как смотрит жена на своего мужа, когда тот усталый приходит с работы домой и уплетает за обе щёки приготовленный ею ужин.

Не успел Олег положить столовые приборы на тарелку, как официантка была тут как тут.

– Вы видимо действительно были сильно голодны, – сказала она.

– Да, – ответил он.

– Может, тогда что-нибудь ещё?

– Можно мне кусочек какого-нибудь шоколадного торта и кофе? – попросил Олег.

Девушка убрала со стола меню и сказала:

– Вы знаете, может, всё-таки чай? У нас есть отличный чай с бергамотом!

Олег посмотрел на неё прямым суровым взглядом. Таким взглядом, который и на зоне не каждый мог выдержать, и медленно произнёс:

– Девушка, я долгое время находился в таком месте, где пили только чай. Поэтому сейчас мне можно всё-таки кофе?

– Вы были в Индии? – спросила официантка, не понимая, что это за место такое.

– Типа того! – сказал Олег, стараясь не пугать наивную девушку своим ответом.

Так ничего и не поняв, она побежала за кофе с кусочком тортика и практически моментально вернулась с заказанным десертом. Закончив свою трапезу, Олег рассчитался за свой заказ, оставив чаевые в размере десяти процентов от суммы заказа, как обычно это делал. Теперь настало время идти за одеждой и лучшего места, чем ТЦ «Кунцево-Плаза» было не найти. Хотя Олег уже второй раз видел этот торговый центр, но привыкнуть к его размерам ещё не мог. Он направился внутрь, где вежливые автоматические двери тактично распахнулись перед ним. За ними его ожидал охранник, который по своим размерам больше напоминал двухкамерный холодильник. В руках у него был ручной металлоискатель типа того, с которым бегали сотрудники колонии в поисках телефонов и самодельных ножей. Олег с этим устройством был знаком не понаслышке, и он знал, что этот прибор пищит на всё подряд, поэтому он больше подходит для игры в настольный теннис, нежели поиска чего-то конкретного. Рядом с охранником стояла металлическая рамка, вроде той, что устанавливают в аэропортах для досмотра пассажиров.

Олег прошёл сквозь рамку, и та противно запищала. Охранник жестом показал, что надо пройти сквозь рамку вновь. Воеводин выложил ключи от дома на поднос, что был рядом с рамкой, и снова прошёл сквозь неё. Та снова запищала.

– У меня больше ничего нет, – сказал Олег, разводя руки в стороны.

– Сейчас разберёмся, – сказал басом перекаченный охранник. Он начал водить своей «ракеткой» по одежде Олега, и «ракетка» то пищала, то умолкала.

– Я не могу понять в чём дело, – сказал охранник. – Вроде на Вас ничего металлического нет, но что же тогда пищит?

– Это моя железная воля! – пошутил Олег.

Охранник на миг остановился, а затем неестественно громко захохотал. Даже Олег не ожидал такой реакции на незамысловатую, по его мнению, шутку, но с охранником она прошла на все сто процентов! И тот, держась за живот, показал жестом, что Олег может пройти.

Первые магазины, по каким прошёлся Олег, были магазинами одежды. Он купил несколько футболок, кофт, джинсы и обувь, выбирая всё любых цветов, кроме чёрного. Но! В тюрьме разрешён лишь чёрный цвет одежды и, наносившись чёрного там и насмотревшись на этот цвет на других вокруг, сейчас он хотел чего-то яркого и цветного. Поэтому то, что сейчас купил Олег, было странным для обычного человека. Если бы он сразу надел на себя всё, что купил сегодня, то он бы больше походил на туриста, приехавшего с гавайского пляжа, нежели на человека, откинувшегося с зоны. Только бледный цвет кожи выдавал, что жаркое гавайское солнце не коснулось Олега. А цвет кожи был таким потому, что в исправительной колонии, в которой он сидел, загорать было нельзя. Даже если ты в локальном участке своего барака, занимаясь на турникетах летом, снимешь футболку, то за это мог бы угодить в карцер на несколько суток.

Кроме цвета одежда, которую купил Олег, имела и другую странность. Дело в том, что он действительно слишком много времени провёл в заключении и не знал, что сейчас в моде. Поэтому он подобрал одежду, ориентируясь на свой вкус, который был далёк от современных трендов.

Но и это было ещё не всё… Ещё одной сложностью при покупке одежды был выбор размера. В зоне, где он был, зеки старались подбирать одежду таким образом, чтобы она никак не сковывала движения и уж ни в коем случае нигде не обтягивала. Это, мягко говоря, считалось дурным тоном в колонии. Поэтому после того, как Олег в зоне длительное время носил одежду на размер, а то и на два, больше, ему сейчас было трудно подобрать себе нужный размер. К тому же он сильно похудел. Особенно тяжело было выбрать джинсы. Он крутился у зеркала в примерочной, и подсказать, что это не его размер, было некому! А обращаться к продавцу-консультанту он не стал то ли из-за стеснения, то ли из-за того, что считал, что негоже ему в тридцать три года крутить задом перед смазливой девчонкой-продавцом! Хоть и покупки Олега можно было считать спорными, но в любом случае новая одежда смотрелось на нём намного лучше, чем та, в которой он был изначально.

Бродя в поисках одежды, он снова заметил, что все вокруг не отрываются от своих телефонов. Каждую свободную минуту люди тыкали в свои смартфоны, ища что-то в интернете или зависая в социальных сетях. Даже в ресторанчиках, которых было достаточно в «Кунцево-Плаза», люди сидели напротив друг друга и смотрели в экраны своих аппаратов. И вот это было уже действительно странно. Ведь в чём тогда смысл встречаться, если ни разу не посмотреть в глаза друг другу при встрече? Когда Олег наблюдал за тем, как все люди в метро уткнулись в свои телефоны, стоило только составу тронуться, ему это не показалось таким уж странным. Он и сам, когда много летал и ездил по сборам и соревнованиям, любил в дороге открыть свой ноутбук и скрасить свой путь просмотром какого-нибудь фильма, но, чтобы прийти на встречу и уткнуться в телефон?! Он считал это, как минимум, неуважением к собеседнику. Но к его удивлению это никого не задевало, и люди в ресторанчиках спокойно общались друг с другом, не поднимая глаз от своих смартфонов. «Точно! Наверное, и мне надо купить телефон и ноут заодно» – подумал он.

Найдя нужный магазин, он довольно быстро определился, какой телефон ему нужен. Его, конечно, удивил тот факт, что характеристики телефонов ничуть не уступают компьютерам того времени, когда он последний раз имел возможность прикоснуться к ним. Но в остальном сложности с выбором не возникло. Он подошёл к кассе и указал на понравившуюся модель, а так же попросил продать ему сим-карту. Всё моментом оказалось на кассе. Оплатив свою покупку, Олег вынул телефон из коробки и вставил внутрь симку, а затем рефлекторно убрал телефон в носок правой ноги. Только выпрямляясь после этого действия, он заметил, как все в магазине косятся в его сторону. Одновременно с этим ему в голову пришло осознание того, что теперь ему больше не нужно прятать куда-то телефон. Что теперь он может спокойно ходить с телефоном в кармане, не опасаясь, что сотрудники правоохранительной системы его отнимут.

Его так достали эти постоянные обыски вне воли в поисках телефонов, что у него уже выработался рефлекс – держать телефон в кармане нельзя. И, действительно, если в случае обыска телефон лежит у тебя в кармане, считай, что после обыска он будет в кармане у какого-нибудь сотрудника администрации. А вот, если он у тебя спрятан в носке, что, конечно, тоже не является надёжным местом, то есть хоть какие-то шансы сохранить дефицитный товар у себя, так как многие вертухаи ленятся нагибаться к голеностопам, чтобы прощупать или провести металлоискателем по ногам. Лично у Олега было несколько случаев, когда такой метод ношения телефона спасал его. К тому же, находясь в тюрьме, ты всегда ожидаешь «набега» со стороны администрации. И, правда, они в любой момент могли ворваться с обыском, будь это барак в зоне или камера СИЗО.

Бригада нападающих сотрудников обычно была вооружена металлоискателями-ракетками, разными крючками, отвёртками, зеркалами, а порой и камерой на гибком проводе, которая больше напоминала устройство для проведения гастроскопии. Реже данная команда нападающих была оснащена большими металлоискателями, такими, какие можно увидеть у кладоискателей с рюкзаком за плечами. Такое вооружение было обусловлено изобретательностью зеков при скрывании своих телефонов. Их замуровывали в стены, запихивали под деревянные полы и даже иногда прятали телефоны в потолке. Поэтому неискушённому работнику найти такой тайник было крайне сложно. Это было возможно либо по чьей-то наводке со стороны самих зеков, либо в случае внезапного нападения на барак.

В первом случае зеки сами старались выявлять предателей (по жаргону «сук») в своих рядах, но проблема была не в том, чтобы понять, кто стучит администрации, а в том, чтобы это доказать. Отсюда и появилась жаргонная фраза: «Я знаю, кто сука, но пояснить не могу!» Ну а что касаемо защиты от резких внезапных нападений, то в каждом бараке были люди, которые смотрели в окно двадцать четыре часа в сутки, сменяя друг друга, и оповещали весь барак, что в их сторону бегут менты, чтобы все, у кого есть телефоны и прочие запрещённые вещи, успели спрятать их в тайниках.

Конечно, были и глобальные обыски. Во время таких обысков выводили всех с вещами из бараков или камер, а потом отдельно обыскивали вещи осуждённых и затем сами помещения, в которых они жили. После этих мероприятий всё внутри было разбросано, как будто здесь был не обыск, а перестрелка из гранатомётов: деревянные полы были вскрыты, тумбочки стояли одна на другой, и даже койка могла находиться в совершенно другом углу жилой секции. Это был настоящий произвол, так как по инструкции сотрудники были обязаны проводить уборку за собой, но по факту это делать приходилось зекам.

«Слава Богу, что всё это позади!» – подумал Олег, вынимая из носка свой новый смартфон. Он хотел купить ещё ноутбук, но в этом магазине все так странно смотрели на него, что он решил найти другой. Это не составило проблем, и на покупке ноута Олег решил закончить на сегодня свой шоппинг. Путь домой не занял много времени, поскольку на этот раз он уже с первого раза нашёл свой обновлённый дом.

Оказавшись дома, Олег решил залезть в интернет, а именно, зайти на свою страничку ВКонтакте, которую зарегистрировал очень давно, буквально сразу, как данная социальная сеть набрала свою популярность. Ему потребовалось время, чтобы вспомнить свой пароль, но он использовал три-четыре варианта паролей для любых аккаунтов, где он был зарегистрирован. Перепробовав их все, он, наконец, оказался на своей страничке. Первое, что бросилось ему в глаза, так это количество друзей, которое сократилось в пять раз! А те, что остались, видимо, имели принцип не удалять первыми кого-то у себя из друзей. Этот факт не сильно расстроил Олега, он, скорее, просто подтвердил мнение, что неважно, сколько у тебя друзей в социальных сетях, важно, кто из них придёт на помощь, когда ты в беде!

Второе, на что обратил внимание Воеводин – это безумное количество непрочитанных сообщений. Они были абсолютно разные по своему содержанию. Часть из них была в стиле: «Зачем ты это сделал?», «Зачем тебе это было надо?» и так далее. Такие сообщения были от знакомых и мало знакомых ему людей. Читать подобные сообщения было неприятно. Не потому, что разные люди осуждали его поступок, а потому, что он сам задавал себе эти же вопросы на протяжении всего срока. Но, кроме таких сообщений, были и слова поддержки от близких и хорошо знающих его людей. Ещё были нейтральные сообщения типа: «Куда пропал?», «Почему не отвечаешь?» или поздравления с Днём рождения и Новым годом. Единственное, что объединяло все эти сообщения – дата их послания. Все они были написаны в первые три-четыре года его заключения. Далее все, видимо, поняли, что писать сюда бессмысленно, или попросту забыли о его существовании.