БЮРО-89

– Зачем ей это все нужно было? – поинтересовался Иван Иванович. – Слишком опасно.

– Банальщина. Деньги. Дело всегда в деньгах, – ответил Юра. – Чернозем можно было продать. Причем очень дорого.

– На этом все? – спросил Иван Иванович. – Больше вы в Углянец не ездили?

 Юра замолчал. Он покрутил в руках пустую чашку, а затем улыбнулся, словно улыбка могла поставить точку в воспоминаниях о тех днях. Тех романтических днях, полных приключений.

– Нет… Не все… Это было как раз началом. С Углянцем история закончилась. Чем там дело завершилось с семейством Пыжиковых, нам не было интересно. Просто произошло самое главное! Тогда мы поняли, что наша забава – прикол, клуб для тусовок – неожиданно переросла во что-то действительно масштабное. Мы словно попали в болото. Увязли в трясине адреналина – пока что только по щиколотку. Мы не знали, что, чем больше подобных дел будем разбирать, чем больше совать нос в похожие истории, тем быстрее окажемся в трясине с головой.

Вот жили мы жизнью обычных подростков. Вернее, старались делать вид, что забыли тот случай в 89-м. А тут бац – и понимаешь: ерунда это все. Ничего мы не забыли. И никогда не хотели забыть! И ничего в жизни тебе уже не интересно, кроме поиска ответов на, казалось бы, безумные вопросы. А тратить свою единственную, уже наполовину загубленную жизнь на всякое занудство типа учебы или работы совершенно не хотелось. Хотелось чего-то великого. Чего-то по-настоящему стоящего. Нам захотелось приключений. Действий, которые заставили бы сердце бешено колотиться от опасности и восторга. Когда Кочкин сказал нам спасибо, искреннее спасибо, мы поняли, что благодарность людей делает нас сильнее. Казалось, силе этой не будет предела!

12.

Иван Иванович положил на стол новую порцию фотографий. На каждой из них были запечатлены четверо улыбающихся ребят и потрепанный УАЗ-450. Следователи собрали все, что нашли в их гараже. Но почему-то именно эти фотографии были Юре ценнее всего, и именно их ему показали. Они все были у него в оцифрованном виде. Но его домашний компьютер тоже изъяли. По сути, у него не оставалось ничего памятного о его сестре и друзьях. Кроме этих снимков.

– Поговорим о вашей машине, – начал Иван Иванович. – Где, у кого и, самое главное, на какие средства она была приобретена? Мы хотим знать все.

– В 1998 году. Или в самом начале 99-го. Точно не помню. Зигзаг получил права, и сразу появилась машина…

– Даже с учетом его проблем с психикой? – удивилась Василиса Васильевна.

– Справки и он, да и мы тоже, спокойно покупали. Это не было проблемой. Собственно, он получил права, и мы тут же пошли искать машину. Решили, что нельзя выделяться. Иномарки уж очень тогда бросались в глаза, даже ржавая старая рухлядь могла вызвать ненужный интерес. Нам нужен был фургончик, который будет для российской периферии обыденностью. Классикой, я бы даже сказал… – Юра взял в руки одну из фотографий. При взгляде на нее он почувствовал тепло на сердце, даже словно сил немного прибавилось. – Короче говоря, почти месяц искали варианты, и в итоге Зигзаг каким-то образом вышел на районных аварийщиков. Там был вариант взять буханку. Причем достаточно дешево. Они ее вроде как на металлолом хотели сдать да и свалить с работы. Все равно зарплату не получали месяцами.

– Кто платил? – осведомился Иван Иванович.

– Зигзаг, само собой. Долларами.

– Сколько? – спросил агент, зная, что не получит ответа.

– Этого уже не помню.

– Хорошо, – выдохнул он. – Давайте тогда зайдем с другой стороны. Откуда у у него доллары в таких количествах?

– Без понятия.

– А вы ему этих вопросов не задавали? – поинтересовалась Василиса Васильевна.

– Нет.

– И все же… – настаивала она.

– Я понимаю, к чему вы клоните. – Квага озарил помещение своей фирменной улыбочкой. – Да, я признаю. Возможно, это были деньги его отца. Но я еще раз говорю, я не знаю. А если я не знаю, то с меня и взятки гладки. Разве не так?

– Расскажите о покупке, – продолжил Иван Иванович, забрав из рук Юры фотографию. – Вы лично присутствовали при сделке?

 Гарин покачал головой, он все еще не мог оторваться от фотографии. Пришлось сделать усилие и перевести взгляд куда-то за спины агентам.

– Мы все вчетвером были. Зигзаг сказал, что у него был выбор: или купить списанную буханку и максимально сэкономить, или вложиться в неплохой ВАЗ 2102, за которым хозяин более-менее следил. В итоге решили сэкономить. Продавцом был, как я припоминаю, один из начальников или бригадиров. Мы пришли в их гараж, нас там встретил мужик лет пятидесяти. Высокий, с брюшком, на постной роже рыжие усы. Лицо алкаша и запах такой же. Он завел машину, сделал пробный круг, дал прокатиться Зигзагу. Словом, выписал он рукописную доверенность и слинял пьянствовать. Ну и буханка зеленого цвета с яркой желтой полосой посередине стала спецтранспортом Бюро-89. Мы потом и фирменный знак сделали: Б-89 по бокам. Выглядела машина вполне обыкновенно – будто аварийщики едут или какая служба техническая. Очень удобно. Так сказать, эффект обыденности для маскировки. Аварийщики ведь всюду есть. А у нас в стране всегда что-то ломается. В этом был наш плюс!

– Вы сразу сделали в ней ремонт и превратили в некую походную лабораторию? – спросил Иван Иванович.

– Мы создали целый бюджетный дом на колесах. Но только после того, как у нас стали появляться на это средства.

– Оплата за ваши так называемые дела? – осведомилась Василиса Васильевна.

– Да. И за них тоже.

– Хорошо. Куда вы поехали в первый раз? – поинтересовался Иван Иванович.

– Вы же видели наш архив, зачем спрашиваете?

– Мы, уважаемый Юрий Александрович, не просто спрашиваем, – строго возразила Василиса Васильевна. – Мы сверяем факты и полученные данные. Так что отвечайте на все поставленные вопросы.

Гарин выдохнул. Потянулся за фотографией. Иван Иванович остановил его.

– Мне на память…

– Не думаю, что это вам нужно, – заметил агент.

– Не… Вы не поняли. Это будет положительно влиять на мою память. На мою ой какую забывчивую память. Может, вспомню еще пару интересных историй или деталей, глядя на фотку.

 Василиса Васильевна одобрительно кивнула головой, и агент отдал фотографию. Юра вновь почувствовал радость от созерцания кусочка своего прошлого. Прошлого, когда все было хорошо.

– Это был Вороний Куст, заброшенное местечко между Липецком и Тамбовом, – начал рассказывать Квага спокойным голосом. – Ходили слухи, что местные частенько видели посадку НЛО по ночам в полях. Те чуть ли не каждый год прилетали. Зигзаг, конечно, не мог пройти, вернее проехать мимо такого интересного местечка. Туда и отправились.

– Ну, про Лосева понятно… – отметил Иван Иванович. – Но почему остальная троица так просто соглашалась ехать, не зная куда и не зная зачем? Объясните нам: неужели дружба была сильнее логики и здравого смысла?

– Вы просто не понимаете. Это энергия поиска. Это жажда приключений. Это чувство, что ты причастен к чему-то необычному, что ты не такой, как все. И ты помогаешь простым людям. Ты ищешь ответы. И ответы могут изменить весь наш гребаный мир. Это лучше, чем здравый смысл. Это называется страсть!

– И в первую очередь это все касалось НЛО? – уточнил агент.

– Ну, лично мне было все равно, чем заниматься. Все было в равной степени интересно. А вот Зигзаг действительно первым делом изучал все сообщения о полетах НЛО и прочих инопланетных шалостях. Конану тоже нравилось этим заниматься. Юля не жаловалась. НЛО ведь мы все дружно видели. И, конечно, они стали для нас приоритетом.

– Это можно было назвать помешательством? – предположила Василиса Васильевна.

 Юра усмехнулся:

– Значит, мы все вчетвером помешанные. Собственно, в дурке такой диагноз, наверное, и накатали. Но нет. Просто мы в один момент почувствовали, что созданы для этого. Остальное было уже неважно.

– Итак, вернемся к первой поездке, – напомнил Иван Иванович. – Было что-нибудь интересное?

– Ну, как сказать… Вороний Куст преподнес один сюрприз…

 Юра специально сделал паузу, дождавшись максимального внимания агентов, и продолжил:

– Дня начала: мы ни одной вороны там не увидели.

– Будьте серьезнее, Юрий Александрович, – повысил голос Иван Иванович. – В папке с этим делом, кроме карты района, есть десять фотографии. На каждой из них изображено обычное поле. В чем смысл этих фотографий?

– Зигзаг просто протоколировал местность. Он хотел найти закономерности. Мы пробыли там целый день и ночь. Как итог – насморк подцепили. И никаких НЛО.

– Мне кажется, одной ночи маловато для успешной засады, – без тени иронии высказалась Василиса Васильевна.

– Логично. Мы потом вернулись. С теплыми вещами, термосами, даже со спальными мешками. В общей сложности мы в этой глуши неделю точно просидели. Ничего не видели…

13.

Иван Иванович сделал несколько пометок, прежде чем перейти к следующему вопросу. Гарин отметил, что этот агент педантичен и максимально внимателен.

– Итак, следующая запись в вашем архиве датирована только 2001 годом. С чем связан такой перерыв?

– Скажем так, все, что мы делали за год так называемого миллениума, можно назвать разгильдяйством. Было три или четыре выезда. Все по местам прилетов НЛО. Но там все было настолько уныло, что Зигзаг даже записей не вел. Вороний Куст, помноженный на два. Тогда же все как с ума посходили, ждали конца света… У нас даже компьютер в девятисотый год отправился – даром что к интернету был не подключен. Короче, веселый был момент. Ну, а потом в Америке в башни эти самолеты врезались. Везде царила паника, множились всякие домыслы да теории заговора. Так что бреда в нашей жизни было хоть отбавляй. Даже больше, чем в двенадцатом году со всякими майя и их календарями.

– Вы еще общались с гражданином Клинских? – спросила Василиса Васильевна.

– Нет. К сожалению, он рано умер. Мы купили его новый альбом. Про вампиров и всякую нечисть. В нашей теме, так сказать. Хотели взять автограф, а потом узнали…

– Значит, в период с 1999-го и до 2001 года никаких важных событий или судьбоносных встреч в жизни вашей организации не происходило. Верно? – осведомился Иван Иванович.

– Нет. Мы просто жили, учились, подрабатывали, но в основном тусовались.

– Где подрабатывали? – заинтересовался агент.

– Я на стройке. Пару месяцев занимался уборкой помещений. По мелочи.

– Далее. 2002-й. В папке под названием «Долина смерти» пусто. – Иван Васильевич не стал класть ее на стол, а просто потряс в руке. – Почему?

– Ну… потому что мы ничего не нашли.

– В других местах годом ранее вы тоже ничего не нашли. И папок нет. А тут завели пустую. Что там было? – Василиса Васильевна подозрительно прищурилась. – Куда вы уезжали? Почему нет ни одной фотографии или карты местности?

– Я не помню.

– Вспомните, Юрий Александрович. Это в ваших же интересах! – настаивала агент.

– Я правда не помню. У нас много раз такое было. Зигзаг находил какое-то интересное событие или происшествие. Достаточно бывало слуха или заметки в желтой газетенке. И мы, если была возможность, отправлялись на место… А там в девяносто процентах случаев не было ничего интересного. Даже фотографировать нечего.

 Юрий Гарин врал. Он очень хорошо помнил дело под названием «Долина смерти». И особенно хорошо помнил, почему не получилось сделать ни одной фотографии. «Долина смерти» находилась в тридцати четырех километрах от Ржева. Зигзаг получил наводку, что в этом месте происходят непонятные явления и часто появляются шаровые молнии, летающие по немыслимым траекториям.

 Да и долиной это место сложно было назвать. Но самое страшное было в том, что в этой условной «долине» и вправду на каждом шагу оставались братские могилы солдат Советской армии – сотни, тысячи могил. Доблестные воины, уничтожавшие немцев под Ржевом, обрели здесь последнее пристанище. Собственно, стоило всей четверке вступить на рыхлую почву тех мест, как сразу начали происходить странные вещи. У каждого испортилось настроение, стало тяжело дышать, разболелась голова.

 На ночь Бюро устроилось у подлеска. И часа не прошло, как они сбежали оттуда. Ветер, гуляющий между деревьев, напоминал стоны умирающих. Когда приехали домой и отдали пленку в проявку, оказалось, что ни одна фотография не получилась. Вернее, все фото, сделанные до приезда в «Долину смерти», были нормальными, а все, что снимали в тот день, оказались засвеченными.