Беглец

На перроне идёт разгрузка товаров с грузовых вагонов: грузчики носят тяжёлые ящики, деревянные ящики с фруктами и овощами стучат об землю, сыпется зерно из мешков. Эркин сходит с поезда с двумя чемоданами в руках и оглядывается вокруг. И вдруг замечает, как к нему бегут две фигуры: женщина и девочка в национальных узбекских одеяниях. Женщина одета в цветастый халат с широким поясом, на голове лёгкий платок, который слегка колышется от бега. Девочка в скромном платье, с пышными косичками, украшенными лентами, её лицо светится радостью.

– Эркин! – кричит женщина, бросаясь к нему на шею. Это его мать, Турсуной. Она плачет от счастья, крепко обнимая сына, прижимая его к себе так, словно боится снова потерять.

– Ассалом, онахон. Как вы? – красный от смущения и радости, Эркин отвечает по-узбекски, обнимая мать в ответ.

Девочка, его младшая сестра Лайло, стоит в сторонке, смущённо переминаясь с ноги на ногу. Её большие глаза с интересом и восторгом смотрят на старшего брата.

– Сестренка Лайло! – восклицает Эркин, узнав её. – Как ты выросла! Я тебя не видел пять лет!

– Мне уже двенадцать лет, – улыбается Лайло, и её лицо становится ещё более весёлым и озорным из-за косичек, которые будто специально делают её облик смешным и детским.

– Папа сейчас на работе, – торопливо говорит мама, вытирая слёзы. – Будет вечером. Он так ждал тебя.

Они идут домой по улицам Ташкента. Город встретил их гулом автомобилей и звонками трамваев, которые медленно катились по рельсам, пробираясь среди людей и арб. Но всё ещё основным транспортом остаются арбы – деревянные телеги, запряжённые осликами или лошадьми. Люди едут на них с базара или на работу, словно время здесь застыло в смешении старого и нового.

На стенах домов и вдоль улиц висят агитационные плакаты. Яркие лозунги зовут бороться с басмачеством, с религиозными предрассудками, на плакатах изображены суровые лица мулл и ишанов – врагов революции. Рядом – портреты вождей: Сталин в военной форме, Ленин с его знаменитыми острыми чертами лица, и Будённый с массивными усами, словно напоминающие о силе и власти, которые держат эту страну в своих руках.

Ташкент – город контрастов. Современные здания соседствуют с узкими улочками, на которых кипит восточная жизнь. Люди спешат по своим делам, торгуют, работают, и всё это происходит на фоне быстро меняющегося времени, в котором перемешались традиции и новые идеалы. Эркин с мамой и сестрой идут по этим улицам, вдыхая запахи специй и фруктов, слушая шум города. Родина встречает его по-домашнему тепло, несмотря на все изменения вокруг.

Эркин сидел, поджав ноги, на мягких матрасах – курпачи, раскинутых по полу комнаты. Здесь было уютно и тепло, словно сама атмосфера дышала семейным уютом. На столе, невысоком, круглом, аккуратно выложены узбекские лепёшки с хрустящей корочкой, белый виноград, сладкие яблоки и золотистый мёд. Ароматы плотно заполнили всё помещение, вызывая у Эркина аппетит. Особенно манил запах свежесваренного плова: смесь зиры, шафрана и томлёного мяса настолько была насыщенной, что он невольно облизывался, глядя на огромную тарелку – ляган, которую с улыбкой поставил на стол его отец.

Плов был идеальным: мягкий, рассыпчатый рис, пропитанный соками баранины, золотистая морковь и ароматные специи, – всё это заставляло рот наполняться слюной ещё до первого укуса.

Рядом сидели родственники, соседи и друзья семьи. Вот дядя Шариф, солидный мужчина с бородой, начальник районной милиции Тохтасын, худой и жилистый с заметными сединами на висках, с лицом, на котором оставили следы пули от бандитских нападений. Рядом с ним пожилой и весёлый Арбор-ака, пожарник с широкой улыбкой и крепкими руками, натренированными долгими годами работы. Его лицо покрыто морщинами, но в глазах светится неподдельная жизнерадостность. Он всегда смеётся громко, заражая своим смехом всех вокруг.

– Так куда ты теперь? – спросил Арбор-ака, подмигнув молодому человеку.

– Не знаю ещё пока, – улыбнулся Эркин. – Хочу в Москву, в Реактивный научно-исследовательский институт. Его возглавляет известный конструктор Иван Клеймёнов.

– Ракеты хочешь строить? – с одобрением спросил Тохтасын, взглянув на Эркина своими проницательными глазами. Его лицо оставалось серьёзным, но в голосе слышалась поддержка.

– Да, – кивнул Эркин. – Хочу построить ракету, чтобы долететь до Луны!

– Далеко собрался, – засмеялись гости. – А когда жениться планируешь?

Эркин тут же покраснел и отвёл взгляд:

– Нет, мне пока не до этого!

– Напрасно, – покачал головой сосед Бахадыр, директор местной школы, человек умный и рассудительный. – Ты уже взрослый, пора и о семье думать. У меня на примете есть симпатичная девушка, Зухра. Она окончила педагогический техникум, работает в школе учителем узбекского языка, да ещё и руководит драматическим кружком. Очень талантливая и скромная.

Все вокруг загалдели, поддерживая идею, у кого-то сразу нашлись свои предложения и варианты. Все смеялись, подшучивали, но в каждом слове была доля серьёзности. Они искренне заботились о будущем Эркина.

Его отец, Джума, с лёгкой улыбкой смотрел на сына и сказал:

– Образование ты получил – это хорошо. Но родине нужна и крепкая семья. Женись и забери жену с собой в Москву. Станешь инженером и создашь себе будущее не только в науке, но и в жизни.

Эркин лишь кивнул, всё ещё смущённый от неожиданного внимания к своей личной жизни. Он знал, что отец прав, но пока все его мысли были сосредоточены на будущем, которое он хотел строить не на земле, а в небе, среди звёзд.

Спустя месяц в махалле, шумном и оживлённом квартале, собрались соседи, родственники и друзья семьи Джураевых на свадьбу. Зухра оказалась миниатюрной, но очень энергичной и подвижной девушкой. Её изящная грация была как будто выточена самыми умелыми мастерами Востока. Красивые зелёные глаза блестели на солнце, словно драгоценные камни. Длинные, тонкие брови аккуратно обрамляли её лицо, а маленький, курносый носик и тонкие губы добавляли особого шарма. Она была воплощением утончённости, нежности и силы одновременно, её живой характер пробуждал восхищение у всех, кто её знал.

Эркин влюбился в Зухру с первого взгляда. Ещё после первой встречи он с улыбкой сказал матери:

– Мама, вы правы. Это действительно хорошая девушка. Она будет отличной женой. Мне нравятся такие, с живым характером. С ней точно не будет скучно.

Свадьба прошла хоть и не богато, но весело, как это принято в узбекских махаллях. На свадьбу пришли все соседи и родные, и каждый внёс свой вклад в общее торжество. Музыканты играли на национальных инструментах – доирах и карнаях, создавая ритмы, под которые невозможно было устоять на месте. Люди танцевали, пели песни, радовались за молодых. Столы были заставлены явствами – ароматными лепёшками, пловом, шашлыками, фруктами и сладостями, всем тем, что было собрано на рынке и принесено соседями. Взаимопомощь и поддержка были неотъемлемой частью жизни узбеков, и этот день стал воплощением их единства.

Когда вечер опустил свой тёплый занавес на город, и гости начали расходиться, для молодых настало время уединиться. Ночь, наполненная страстью, объятиями и тихими вздохами, была их первой ночью как мужа и жены. Зухра оказалась такой же нежной и страстной, как и энергичной. Их дыхание слилось в одно, их тела нашли своё идеальное соединение, как две половинки одного целого. Это была ночь, полная тепла и взаимного принятия, когда сердце Эркина заполнилось уверенностью, что его жизнь с Зухрой будет счастливой.

Между тем, в углу комнаты лежал раскрытый конверт с пометкой «Москва. Особое распределение». Под придавленной чайником бумагой, аккуратно написанное сообщение подтверждало распределение Эркина Джумаевича Джураева в Ракетный научно-исследовательский институт. Подпись начальника отдела кадров Наркомата обороны СССР добавляла документу официальности и важности. Вдали от этих строк, молодожёны засыпали, объятые мечтами о будущем, которое теперь обещало стать ещё более светлым и полным возможностей.