Невеста для Дракона

– Претендентка под номером семь. Созвездие Голубя. Вильда. Сильфида.

Вильда выглядела ещё легче, чем водная дева. Сидьфида как будто не ступала по ступеням, а парила над ними, сотканная из солнца и света. Облачно-белые волосы вспыхивали натуральным золотом. В глазах отражались все оттенки неба – синий, небесно-голубой, серый.

– Претендентка номер восемь, из созвездия Лебедя, Фэйра. Феникс.

Кому-то тут вчера показалось устрашающей внешность Флёр? Ну, этот кто-то вчера фениксов не видел.

Высокая и жилистая фигура, как у спортсмена-бодибилдинга, с резкими, но, впрочем, не отталкивающими чертами лица: лепные скулы, узкий подбородок, раскосые глаза; высокий лоб и брови вразлёт. Особенно выделялись губы, полные, не яркого оттенка, с острыми уголками. Цвет глаз ярко-жёлтый. Создавалось даже впечатление, что они светятся изнутри, а маслянистый зрачок практически затенял всю радужку, из-за чего взгляд казался бездонным.

Волосы феникса были ярко-рыжими, в цвет пламени.

– Претендентка номер девять, из созвездия Райской Птицы, Флёр. Геяда.

Вчерашняя знакомая заняла своё место в кругу.

– Претендентка номер десять, Ирина. Человек из созвездия Млечный путь.

Ирина смутно, как сквозь сон, помнила, как растворился перед ней парапет, как вместо него материализовалась лестница, как она медленно спускалась, ощущая на себя придавливающие взгляды.

Ирина уговаривала себя, что это всего лишь паранойя. Что ей уделяется не больше внимания, чем остальным. Но всё же она никак не могла отделаться от ощущения, что вызывает куда больше интереса, чем все остальные девушки, вместе взятые.

Многочисленные взгляды словно сдирали кожу с её лица.

Ирина заняла последнее, пустующее место в кругу конкурсанток, замкнув его. Стоило встать, как на груди вспыхнула маленькая звёздочка – квадратик с порядковым номером.

– Теперь можно начинать, – раздался под гулкими сводами голос Армы Келли. – Каждая из претенденток, согласно своему порядковому номеру, должна будет подойти и встать напротив Ока. Артефакт определит ваши способности и уровень силы.

Ирина знала, что все её магические способности вращаются вокруг нулевой отметки, но волноваться ей это не мешало.

Под первым номером к Оку вышла наяда Марина.

Как и полагается нимфам, её способности были тесно взаимосвязаны с водной стихией. Источниками силы могли выступать все текучие водоёмы, от рек с быстрым и не очень, течением, до морей и океанов; от подземных источников до проливных дождей.

Наяда продемонстрировала умение создавать водные сферы. Сталкиваясь с любым предметом, они производили эффект заморозки.

Раскрыв от удивления рот, Ирина, наряду с другими претендентками на будущий титул миссис Дракон, получила возможность любоваться на виртуозное использование того, что здесь называли гидрокинезом. Нимфа могла повелевать водой во всех трёх её состояниях: струя замерзала, лёд таял, вода изливалась прямо из воздуха. Фонтан брызг превращался в ливень острых осколков, способных при необходимости разить не хуже пуль, причиняя немалый ущерб.

При виде опасности наяда умела сливаться со своей стихией, растворяясь в ней, становясь совершенно неосязаемой и невидимой. Создавая зеркало, могла отражать чужую магическую атаку, посылая обратно противнику его же собственное заклинание.

Способность вызывать дождь, шторм и исцелять раны и отравления Око всего лишь диагностировало. Но и того, что Ирина видела воочию оказалось достаточным, чтобы почувствовать себя маленькой букашкой, застывшей в янтаре. Бессильной, ничтожной.

Вслед за наядой продемонстрировала свою возможности вчерашняя приятельница Ирины, Флёр.

Заклинание Бездны заставило даже каменные зачарованные полы Атриума разойтись трещинами, раздвинувшись пропастью у их ног.

Око выдало такую способность геяд, как сейсмическое зрение, заключающееся в умении определять по вибрации местонахождение противника. При желании геяды могли безошибочно отыскивать залежи руды, драгоценных камней, подводных источников, а также по сердцебиению собеседника распознавать правду и ложь.

Духи Земли обладали терракинезом: могли вызывать сходы лавин, сели или камнепада.

Весьма полезной способностью в бою также могла оказаться «каменная кожа». Флёр продемонстрировала немыслимую скорость наращивания на тело дополнительной брони из каменных пластин.

Источники её силы находились повсеместно – разве только что высоко в поднебесье Флёр не могла коснуться земли.

После двух первых духов стихии способности Вильды уже не так сильно поражали воображение, хотя бы потому, что у человека есть своя способность – адаптироваться ко всему. К чудесам, в том числе.

В боевом арсенале Вильды была способность создавать воздушные сферы – шар уплотнённого воздуха, при соприкосновении обеспечивающий эффект физического удара.

Как и в случае с наядой, сильфы умели полностью сливаться со своей стихией, обретая невидимость. Аэрокинез обеспечивал управление потоками воздуха, давая возможность создавать смерчи и ураганы.

Особенностью сильфов, отличающая их от всех остальных стихийников, была возможность стремительно перемещаться на воздушных потоках.

С обострённым любопытством Ирина ждала демонстрации силы феникса. Ни одна раса не свободна от царящих в ней предрассудков, а так уж устроен человек, что сила для него всегда, в первую очередь, связана со способностью убивать и уничтожать. А уж тут стихии огня нет равных.

Феникс не разочаровала. Продемонстрировала силу во всей красе. «Огненная плеть» – плотный, хлёсткий язык пламени, – сгорела быстро, но можно было только догадываться, сколько разрушений может она причинить при настоящей атаке.

«Ядро» – короткие очереди увесистых огненных шаров, при попадании в цель воспламеняющих её.

Пирофорность: воспламенение тела самого феникса. О таких возможностях, как изменение цвета и формы пламени, упоминать можно на фоне всего остального только как о спецэффектах. Пирокинез уже тоже не впечатлял.

Ирина про себя мысленно аплодировала духам-стихийникам, решив, что остальным на их фоне делать уже нечего. И действительно, Риневьева произвела на Ирину куда меньшее впечатление.

Магия эльфов оказалась тесно взаимосвязанной с природой. Это белая магия света. А, следовательно, если исключить как угрозу меч и колчан со стрелами, для боя не слишком-то она и годилась.

Эльфийская магия олицетворяла собой творение и целительство. Сглаз, порча, проклятие – эльфы, если верить Оку, легко могли всё это нейтрализовать. Риневьева прекрасно знала травы и как зельевару Северус Снейп ей бы обзавидовался. Она могла исцелять раны, болезни, хвори, но, в отличие от наяды, черпающей свою силу извне, была ограничена в этом пределом собственной энергии.

Конечно, по сравнению с самой Ириной эльфийка была сильна. Но на фоне стихийников терялась.

Дроу Эфара обладала магией Хаоса. Источники её силы были тёмными, как сама ночь. Способность создавать иллюзии, подчинять своей воле, кратковременно использовать чужую магию – далеко не полный перечень возможностей. Телепатия, гипноз, эмпатия, заклинания призыва и управление предметами. Словом, список, подвластный адептам Хаоса впечатлял и выглядел куда внушительней адептов Белой магии.

Печалька.

А вот Моритан оказалась адепткой магии Пустоты. Поначалу само название не очень настораживало. Пустота – это как отметка «ноль». Определение того, что магия способна выдавать желаемое за действительное и наоборот тоже не говорило ни о чём.

Потом выяснилось, что магия Пустоты даёт возможность создавать иллюзию счастья и покоя там, где её нет, что роднит её с наркотическими средствами. Что, в отличие от бесплодных видений, она всё же способна вмешиваться в ход событий и времени.

Адепты Пустоты способны уложить вас в постель с врагом, заставить поверить в любую иллюзию и даже развоплотить. Могут вселиться в ваше тело. Магия пустоты способна превратить любой предмет в ничто, развеять его прахом.

Словом, красавица Мори в итоге впечатляла даже больше светлой и тёмной эльфиек, вместе взятых.

А вот способности суккуба так же не обладали внушительностью на фоне всего увиденного: ускоренная регенерация при условии усиленного питания, необыкновенная соблазнительность (хотя с виду и не скажешь, особенной соблазнительностью на вид представительница этого племени не отличалась), а также демоническая сила и скорость.

К талантам метаморфов ничего из широко известного об оборотнях ни добавить, ни прибавить Око не смогло: обращение в зверя, сверхсила, скорость и чувства, умноженные рефлексами.

Когда же пришёл черёд Ирины встать перед Оком, она почувствовала себя инвалидом.

Око молчало.

У неё не оказалось ничего, что могло бы поставить её в один ряд с этими прекрасными и ужасными сверхсуществами.

Они взирали на неё кто с насмешкой, кто равнодушно, кто пренебрежительно, но все – сверху-вниз.

И, если честно, Ирина не могла их винить за это. Гусь, он, ясен же пень, свинье не товарищ.

Но вот ведь блин – она же не просилась сюда! Не хотела откусить кусочек пирога, на который все, кроме неё, зарились со знанием дела.

Их отношение к ней было бы понятно, если бы, возомнив себя супер-ведьмой, применив супер-заклинание, Ирина оказалась бы там, где её не ждали. А так – в чём она виновата?

К себе в комнату Ирина вернулась в самом упадническом настроении. В её богатом воображении вставали, одна за другой, различные сцены.

Хорошо, если отбор невест будет проходить на манер конкурса красоты – параметры, объёмы, дефиле по подиуму в цветных купальниках. Но надежды на это мало.

Интуиция подсказывала (а основывалась она на элементарной логике) что, если бы планировалось дефиле в неглиже, магические способности не проверялись бы.

Не то, чтобы в первом случае шансов стать суженой Дракону у Ирины было больше. На фоне яркой стайки инфернальных красоток она и тут если выделялась, то только со знаком «минус». Ни тебе синих волос, ни бесцветных глаз, ни пластики кошки, ни способности обращаться в камень или сливаться с пейзажем. Скучно.

Но в конкурсе красоты нет иного риска, кроме как удара по самолюбию. А если предстоит борьба другого рода? Что может человек противопоставить всему тому, что продемонстрировали на её глазах магические твари? Их и гранатомётом не возьмёшь! А у неё даже пистолета нет. Не говоря уже о навыке его использования.

Что делать завтра, если злая судьба поставит её лицом к лицу с Вильдой или Мариной? Ей не продержаться против них и секунды.

Была скрытая надежда на то, что вдруг, неожиданно, как в плохом сериале – опа! – и в дамках. Мановению её руки подвластны все стихии! Но здравый смысл твёрдо стоял на том, что у этих надежд мало возможностей осуществиться.

У людей нет магических способностей. И в самое ближайшее время вся эта прекрасно-радужная свора порвёт её как Тузик грелку.

Мириться с этим Ирина не собиралась. Ломала мозги, представляя, что можно сделать, предпринять, придумать для того, чтобы выжить. Но креативных идей не было, как извилинами ни крути. А жить очень-очень хотелось.

Абсурдно умирать из-за жениха, который тебе не нужен.

К тому моменту, когда в дверь постучали, Ирина, за отсутствием лучших идей, начинала потихонечку ронять в платок скупые слёзы.

Меньше всего она ожидала увидеть на пороге своей комнаты Шаха. Отчего-то в глубине души поселилась уверенность, что после вчерашнего музыкального вечера Распорядитель Игр всеми путями станет её избегать. С одной стороны, приятно ошибиться. С другой, кому понравится встретить красивого парня с распухшим носом и красными от слёз, глазами?

Шах-то, как всегда, выглядел шикарно. Рубашка на груди провокационно распахнута. Слегка вьющиеся волосы сексуально спадают на пышные кружева сорочки. На безымянном пальце поблескивает драгоценный перстень с нежно-любимым им рубином.

– Добрый день. Могу я войти? – с подкупающей вежливостью обратился он к ней.

Голос у Шаха был почти таким же мягким, как кружево на его груди.

– Я не ждала гостей, – ледяным тоном произнесла Ирина.

– Прости за навязчивость, но нам нужно поговорить.

Ирина посторонилась, пропуская его в комнату. К её удивлению, он не двинулся с места. Некстати (или, может, наоборот, кстати?) вспомнились поверья о том, что нечисть никогда не входит без приглашения.

Подумав, что хуже всё равно не будет (хуже-то некуда), Ирина обречённо кивнула:

– Входите.

После официального приглашения Шах вошёл, тихо и аккуратно прикрывая за собой дверь.

Встав рядом, он несколько секунд молчаливо наблюдал окрестности, открывающиеся из окна.

– Я понимаю, что ты сейчас испытываешь, – наконец произнёс он.

– Понимаете? – с сомнением, зло протянула Ирина. – О, в таком случае вам, наверняка, ясно, какой злой насмешкой сегодня воспринимались ваши вчерашние тирады о том, что нужно быть сильной? И про честные правила – тоже смешно! Я примерно в таком же равном положении с другими красотками, как младенец со спезназом.

– Хочешь сдаться?

– А получится? Кому сдаваться-то? Тут же пленных не берут. Придётся плыть, пока волной не накроет.

Шах улыбнулся одними уголками губ, глаз его улыбка не коснулась:

– Как это по-человечески – бороться до конца.

– Боюсь, в моём случае, печально близкого. Это всё, о чём вы хотели со мной поговорить?

– Присядем?

– Прекрасно могу слушать вас стоя.

– Но сидя беседовать удобнее. Однако, как пожелаешь.

Шах щёлкнул пальцами. За его спиной возникло удобное кресло, накрытое чёрным мехом.

Он вряд ли отдавал себе в том отчёт, что очередная демонстрация магический способностей лишь подливала масла в огонь Ирининой злости.

Стоять перед ним навытяжку было неприятно. Будто он король, а она челядь. Плюнув на первоначальные намерения, Ирина уселась на диван, игнорируя насмешливый блеск в его глазах.

– Я пришёл, чтобы успокоить тебя. Всё на самом деле не так плохо, как кажется. Девушки не противницы тебе – лишь конкурентки.

– В чём разница?

– В том, что сражаться между собой вам не придётся. То, через что предстоит пройти, скорее напоминает полосу препятствий, шарады-головоломки, лабиринт, а не боевую арену. Не отрицаю, и тут у них приличный бонус. Именно потому я здесь. Хочу уровнять ваши шансы.

– Каким образом?

– Я лично буду тренировать тебя.

– Разве так можно? – с подозрением протянула Ирина. – Разве это не противоречит вашим правилам?

– Противоречит, – согласился Шах. – Но, учитывая обстоятельства, полагаю, так будет справедливо.

– Вас волнуют справедливость?

Чёрные глаза с мерцающим в глубине зрачков золотистым пламенем уставились ей прямо в лицо. Даже жаром обдало, словно из тёмного горнила ада полыхнуло адским пламенем.

– Они значат для меня немало, – медленно ронял слова Шах. – Но не погрешу против истины, признавшись, что куда сильнее меня волнуешь ты.

В прозвучавших словах могло и не таиться ничего, кроме участия сильного к слабому.

Могло бы. Если бы не воспоминания о вчерашнем вечере.

– С чего бы вам волноваться за меня? – дрогнувши голосом спросила Ирина.

Шах усмехнулся:

– Тому есть веская причина.

– Какая же?

– Сама как думаешь?

– Я не хочу думать и додумывать. Я хочу точно знать.

Шах едва уловимо пожал плечами:

– Узнаешь, когда придёт время. Но для того, чтобы это время настало, нам обоим придётся изрядно потрудиться.

– Как ни трудись, но выше головы не прыгнешь. Как мне победить в Игре, где самый слабый игрок в пять раз сильнее меня? Я всего лишь человек!

– Всего лишь? Нет! Человек вовсе не какое-то там «всего лишь». В мире есть две первородные энергии: свет и тьма. Оговорюсь сразу, я понятия не имею, как возник Творец. Может быть, как и две первородные энергии, он существовал всегда. Но так или иначе, всё во Вселенной сплетено из трёх начал: Тьмы, Света и преобразующей воли Творца.

Пустота и Хаос принадлежат Тьме, Жизнь и Стихии – Свету. Все бессмертные существа созданы Творцом из Света и Тьмы. За одним единственным исключением – человека. Его душа – это частичка самого Бога. Вот что вы такое: божественное начало, а не какое-то там «всего лишь»!

– Когда вы так говорите, невольно перестаёшь себя чувствовать тварью дрожащей, – улыбнулась Ирина. – И за это хочется сказать «спасибо». Но ведь человеческая сила иллюзорна?

– Если бы человеческая сила была иллюзорной, подумай сама, стало бы Мироздание крутиться вокруг человека?

– А разве то, что человек центр Мироздания, это не ещё одна распространённая и эгоистичная иллюзия?

– Нет. Со дня творения человеку действительно было предначертано владеть миром. Всё во Вселенной, так или иначе, привязано к людям. Потому что все духи, все бесы, все ангелы – это часть пространства. И только вы, люди, кажущиеся изменчивыми и слабыми, частичка Творца.

Твоя сила заключена в твоей особой способности – изменяться самой и изменять окружающую тебя действительность; изменять мир, в котором ты существуешь. Сумей распорядиться этим правильно, и ты достигнешь всего, чего пожелаешь.

– Ничего я не достигну, – ворчливо возразила Ирина, возвращаясь к упадническим настроениям. – Меня сожрёт Дракон. Вот и вся моя немыслимая высота.

Лицо Шаха потемнело от вспышки гнева:

– Ладно. Хватит болтовни. Завтра, в семь утра, жду тебя на арене.

– Для чего?

– Для тренировок.

– И как вы будете меня тренировать?

– Как Сидорову козу. До встречи, человеческий детёныш, – насмешливо фыркнул Распорядитель Игр, стремительно направляясь к выходу.

Ирина осталась одна. После прихода Шаха настроение поднялось.

И за это, наверное, стоит быть благодарной?

Ещё и солнце не успело взойти, а Ирина уже в нетерпении дожидалась обещанной тренировки. Лин Ки была верна себе – черна, как ночь, легка, как тень, почти незаметна в глухих одеждах.

Не тратя лишних слов, служанка провела её через бесчисленные переходы к очередной двери, за которой оказалась спортивная арена.

Шах дожидался ученицу, рассевшись на ступенях. Ирина отметила, что на сей раз его наряд не отличался драматичной помпезностью. Обошлось без красного, золота и рубинов. Всё по-простому, рубашка да брюки.

«Сейчас заставит бегать», – подумалось с тоской.

Бегать Ирина не любила.

Наставник встретил её улыбкой:

– Ну что? Готова?

– Готова, – кивнула она с энтузиазмом.

– Итак, запоминай: правило первое. Самый яркий свет всегда с тобой. Он – это ты сама.

Слова Шаха удивили Ирину. Кажется, бегать не придётся, но радоваться этому или огорчиться? Разговоры о свете напрягали неопределённой туманностью.

Шах продолжал:

– В Драконьих Играх самое первое, с чем тебе придётся столкнуться – это страх. Страх дан человеку во спасение, но именно он чаще всего становится причиной его гибели. Твоя основная задача оседлать страх как волну. Пусть он служит тебе, а не ты – ему.

– Запомнить несложно, – дёрнула плечом Ирина. – Но вот понять принцип действия?

– Всё во Вселенной, так или иначе, привязано к человеку, зависит от него. Человек мыслью и верой способен создавать как очень хорошие, так и очень плохие вещи. Сегодня разберёмся с таким явлением, как полтергейст.

– Полтергейст?

Вот чего Ирина точно не ожидала.

– Всё в мире развивается от простого к сложному. В Тварном Мире простейшим живым организмом является клетка, из которой, как из кирпичиков, выстраиваются живые организмы. Среди духов, как составляющих мёртвого мира, мира Нави, простейшим созданием являются элементали. Слышала о таких?

– Не припомню, – покачала головой Ирина.

Шах продолжил:

– Элементали – энергетическая спора, в любой момент готовая прорости в грибницу. Этот паразит, появляясь рядом с человеком, начинают развиваться, питаясь его эмоциями. Чаще всего именно страхами. Чем больше человек боится, тем сильнее становится терроризирующий его дух.

– Мой страх – его пища, – конкретизировала Ирина.

– Верно. А что делает человек, чтобы справиться со своим страхом?

Ирина бросила на Шаха вопрошающий взгляд.

– Он включает свет, – пояснил он. – А что такое свет я уже говорил: это твоё сознание, воля и вера в себя. Теперь перейдём к практике. Смотри. Усилием воли я прямо у тебя на глазах вот из этой тени создаю малюсенький фантом. Немного гнева, чуть-чуть горьких воспоминаний, пыли и… наше привидение готово!

– Я ничего не вижу, – призналась Ирина.

– Увидишь, когда твой страх заведёт эту адскую игрушку. Но для того, чтобы это случилось, ты должна остаться одна.

Шах щёлкнул пальцами и растворился в воздухе.

Вокруг всё резко потемнело. Помещение перестало быть спортивным залом. Оно теперь больше напоминало вещевой склад, разместившийся в подвале.

Где-то наверху тускло светилась электрическая лампочка, то вспыхивая, то почти погасая.

Ирину обступила тишина. Та самая, в которой рано или поздно начинаешь изнывать от одиночества. Тишина, обостряющая ощущения и внушающая тревогу. В ней начинаешь верить, что рядом в самом деле притаился хищный зверь. Он глядит на тебя голодными глазами. Ты чувствуешь его взгляд затылком.

«Это ненастоящее. Иллюзия. Ты же сама видела?», – попыталась убедить саму себя Ирина.

Свет замигал. Погасал на секунду и снова вспыхивал.

Ирина затаила дыхание. Ей показалось, что в одном из арочных сводов темнеет силуэт фигуры, походящий на человеческий, но изогнутый под неестественным углом. Как если бы человек опустился на корточки, расставив ноги и разведя колени как лягушка.

Свет вспыхнул ярче, разгораясь. Призрак исчез. Стал угасать – призрак появился снова, обрастая пугающими подробностями.

Теперь Ирина отчётливо видела длинные острые когти, венчающие скрюченные пальцы.

«Не бояться. Нельзя бояться».

Свет вспыхнет – тень исчезнет.

Свет гаснет – делается черней и явственней.

Вот стали видны падающие на лицо волосы и Ирина поняла, кого так сильно напоминает ей тень: кадр из фильма «Проклятие».

«Не думай об этом. Не думай! Испугаешься ещё сильнее!».

Но сам страх перед ужасом, боязнь испугаться заставляли в буквальном смысле столбенеть.

Ирина уже знала, как эта гадость сейчас поднимет лицо, как глянет на неё безумными пустыми глазами. Стоило подумать об этом, как именно так и произошло.

К картинке прибавился звук. Вполне отчётливое хриплое дыхание, с бульканьем выходящее из впалой груди твари.

«Исчезни!», – приказала Ирина и, закрыв глаза, медленно сосчитала до десяти.

Когда она открыла их чудовище уже материализовалось прямо перед ней и, с исказившимся от нечеловеческой злобы лицом, набросилось с немыслимой скоростью. Его когти прочертили кровоточащие борозды по рукам, оставили глубокие царапины на лице и шее.

Ирина пронзительно завизжала и тут же Шах вернулся чтобы лёгким щелчком пальцев развеять призрака по ветру.

Она с изумлением прижимала руки к кровоточащей шее, всё ещё не веря в реальность происходящего.

– Оно поранило меня? Но ты же говорил, что это только иллюзия?

В пальцах Шаха вспыхнул золотистый огонёк, распространяющий при прикосновении живительное тепло. Боль разам унялась, а кровь остановилась.

– Я никогда не говорил, что это иллюзия, – покачал головой Шах. – Ты невнимательно слушала. Я говорил, что твои страхи кормят и материализуют тёмные энергии, заставляя их вырастать до опасных размеров. В чём ты имела несчастие только что убедиться.

– Я пыталась не бояться, – горячо возразила Ирина. – Честно! Но у меня не получилось.

– Увы! Слишком богатое воображение легко одушевляет то, что не одушевленно. Не огорчайся, – ласково погладил он её по щеке, – всё наладится. Редко ведь кому удаётся стать академиком, не закончив первый класс и не испортив первые прописи? – подмигнул Шах игриво.

Собрав волю в кулак, Ирина перестала всхлипывать и дрожать.

– Почему у меня не получилось? Что я делала не так?

– Ты не верила в то, что у тебя получится. Твоя вера в себя была недостаточной.

– И что мне с этим делать? Где взять пресловутую веру? Можно притвориться самоуверенной, но в данном случае нужно быть, а не казаться. Притворство не работает.

– Не работает, – подтвердил Шах. – Значит, придётся идти другим путём. Для начала улучшим твою физическую форму. Когда ты точно будешь знать, что сумеешь отбиться от противника на материальном уровне, сделать тоже самое на ментальном станет в разы легче. Начнём с моего любимого вида спорта – фехтования. Оно прекрасно развивает быстроту, ловкость, выносливость, а также способность быстро принимать решение в сложных ситуациях.

В первые дни непосредственно до самого фехтования так и не дошло. Шах показывал, как держать оружие. Объяснял принцип расслабления запястья, чтобы оно оставалось гибким.

Это Ирина восприняла легко, тот же принцип был важен и при игре на фортепьяно – расслабить запястье.