Выстрел по видимой цели

Глава 7

– На следующем номере стоял Константин Андреевич Суходольский. Актер больших и малых театров, – с этими словами Никита вышел в гостиную и вернулся с высоким моложавым мужчиной.

Его красивые карие глаза, лихо – одним изящным движением – закинутый со лба черный локон, величавость в поступи транслировали миру с порога: «Я – великий артист». Это безотказно действовало на провинциальных барышень, готовых в небо «чепчики бросать». Но люди бывалые тут же распознавали в Суходольском присущую многим артистам пустоту и тщеславие.

Константин с искренним интересом осмотрел Зою. Улыбнулся. Она смутилась от этого взгляда, но быстро перестроилась на деловой лад. Никита тем временем выполнил все формальности и приступил к сущностной части допроса.

– Когда вы последний раз видели погибшего? – традиционно начал выяснять подробности полицейский.

– Полагаю, около десяти утра, – почти продекламировал Константин.

– Где это было?

– На полянке, возле машины. Там, где нашли Дениса Романовича, – актер добавил трагизма в голос.

– А как далеко вы стояли? – Никита задал вопрос, ответ на который был ясен.

– Через один номер. Метров в трехстах, наверное. – Константин Андреевич попытался показать расстояние жестом. Тряхнул перстами, но вдруг опомнился и положил руку на колено.

Зоя не смогла скрыть улыбку. И она была замечена Суходольским. Он трагически опустил глаза долу.

– Что-то с той стороны слышали?

– Там целая канонада была. То ли Витя стрелял, то ли Денис Романович. Думал, Третья мировая началась, – Константин артистично закатил глаза.

– Вы с места не сходили и в сторону погибшего не двигались? – перешел к главному вопросу Никита, пристально глядя на допрашиваемого.

– Нет. Зачем? Чтобы подстрелили по ошибке? – искренне удивился вопросу Константин.

– Понятно. Мимо вашего номера кто-то мог пройти к погибшему? Кто-то проходил?

– Гипотетически мог. Ну, по лесу. Это если незаметно. По дороге никто не проходил.

– Принято. А какие у вас отношения с Денисом Романовичем были? – уточнил Никита.

– Уважительные. Он очень много нашему театру помогал, ну и мне, в частности. Я ему карьерой обязан. – Весь облик Суходольского Константина Андреевича выражал глубокую благодарность усопшему.

– Понятно. У кого-то разногласия с погибшим были?

– Я лично не знаю, все очень его уважали. Это такая большая потеря, – глаза Константина повлажнели, но было непонятно, насколько он искренен.

Никита дал расписаться Суходольскому, проводил его из кабинета и в первый раз взглянул на Зою.

– Что вы думаете?

– Вроде искренним кажется. Но, когда про разногласия отвечал, как-то голос изменился. Потом чуть не прослезился. Он же актер, их учат эмоции демонстрировать, – Зоя неуверенно покачала головой.

– Что-то у вас на него есть? Компромат какой-то? – уточнил Никита у девушки.

– Все чисто. Кто у нас следующий стоял?

– Игорь Петрович Шмидт. Коммерсант. Потом Степан Анисимович Иванов. Судья, – отрывисто сообщил Никита.

– А судья не спецсубъект? Его можно допрашивать? – Зоя пыталась вспомнить уголовно-процессуальный кодекс.

– Можно. Он же не в зале суда сведения об убийстве узнал. Статья 56-ая уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации. Или в Москве другой УПК? – с ноткой ехидства спросил Никита.

Зоя пропустила тон коллеги мимо ушей, в конце концов, тут он был более сведущ.

Она вышла в гостиную и пригласила судью.

– Иванов Степан Анисимович. А вас, добрая фея, как звать-величать? – судья, степенно продвигаясь к столу, за которым сидел Никита, обратился с вопросом к Зое. Он был явно навеселе.

Зоя с Никитой сухо представились и начали допрос. Полезного было мало, судья то и дело сбивался то на печальные элегии, то на шутки-прибаутки, сопровождая их одним и тем же движением руки, словно закрывающим рот визави.

Следующим представители закона позвали Игоря Шмидта. Коммерсант с внешностью постаревшей рок-звезды страдал от похмелья сильнее остальных. Показания его и Степана Анисимовича оказались похожи, как под копирку: «Постояли, подождали, застрелили, выпили».

После того, как Шмидт вышел из комнаты, Зоя задумчиво произнесла:

– У этого возможности убить вроде не было, но мотивов – хоть отбавляй.

Никита поднял на нее глаза, вопросительно вглядываясь в ее довольно-таки милое лицо. Гладкую кожу красивого покатого лба девушки прорезала вертикальная складка, а темные брови сошлись у переносицы.

– Справку по нему тоже подготовили. Погибший активно сотрудничал с фирмой Шмидта Игоря Петровича. Возможно, даже участвовал в капитале. Могли что-то не поделить.

– Любопытно. А судья?

– Тоже могли быть мотивы. Муратов, похоже, ему покровительствовал. Пару раз его должны были лишать статуса, но кто-то заступался. Судя по всему, наша жертва и заступалась.

Никита промолчал и пригласил Станислава Александровича Тихоновецкого. Сухощавый молодой человек с внешностью школьного учителя, то и дело поправляющий на переносице очки, был лаконичен и четок в своих показаниях. Его допрос оказался коротким. Станислав отдал им камеру Go-Pro и свой ноутбук, к которому она была подключена. Камера была новейшей модификации, со стереомикрофонами и матрицей высокого разрешения. Зоя и Никита отсмотрели почти весь ролик на ускоренной перемотке. Лишь когда в камере появилось вскинутое ружье, Никита переключился на обычную скорость. Из-за того, что камера смотрела не вдоль ружья, а выше, они не сразу поняли, в кого стрелял Станислав. Они услышали грохот выстрела, затем в экране замелькал подлесок и послышалось шумное дыхание бежавшего. Было понятно, что Станислав огибал деревья и опускал голову, чтобы не споткнуться. У Зои даже слегка начала кружиться голова от качающегося изображения. Через тридцать секунд оно остановилось, затем камера приблизилась к земле. На экране показалась рука, она потерла дерево и поднесла пальцы к глазам. На них была кровь.

В камере снова появилось ружье и изображение вновь начало двигаться, но уже медленно. Было понятно, что Станислав стал аккуратно ступать, ожидая увидеть подраненное животное. Периодически изображение останавливалось, очевидно, охотник искал кровавые следы. Ровно через минуту на экране появился огромный кабан, лежащий на боку. Камера медленно придвинулась к туше, ствол ружья ткнул голову кабана. Зоя и Никита настороженно смотрели в экран, ожидая чего-то драматического. Но кабан продолжал лежать бездыханным, раздался голос Станислава: «Йес!» Дальше камера показала, как Тихоновецкий вернулся на свое место и как дождался егеря Михалыча. После этого она выключилась.

– Спасибо. Все понятно. Что можете сказать о покойном? Вы же на него работали? – спросил Никита охотника.

– Сложный человек был. Но очень сильный, – немного патетически ответил Станислав и поправил модные очки.

– Враги у него были?

– В нашем бизнесе – точно нет. Угроз не имелось, я был бы в курсе.

– А охрана тогда зачем? – вмешалась Зоя, всматриваясь в глаза Тихоновецкого. «Какие необычные, светлые, – подумалось ей, – интеллигентный человек…»

– Ну, скорее, для статуса.

Никита изложил своими словами показания Станислава, тот со всем согласился и подписал все листы протокола допроса. Камеру Go Pro они изъяли как вещественное доказательство. Станислав Александрович не возражал.

– Так, еще у нас егерь и охранник, – сообщил Никита, когда охотник вышел из кабинета.

– Перекусить не хотите? – к ним в кабинет заглянула повариха. – А то все уже пообедали.

Молодые люди переглянулись и кивнули.

Галя накрыла им на кухне, где они оказались одни. Только сев за стол, Зоя поняла, как она на самом деле голодна. Чашка кофе утром и бутерброд на заправке уже давно сгорели. Так что свежесваренная солянка из кабаньего мяса зашла ей на ура. Никита тоже демонстрировал хороший аппетит, чуть шумновато, на взгляд Зои, втягивая в себя жидкость с ложки. «Слава богу, что не наклоняет голову к тарелке, как зверь – к водопою. Иначе я бы рядом с ним и есть-то не смогла», – подумала девушка.

– Что думаете? – спросила она, закончив с супом.

Никита ничего не ответил, движением бровей показав на повариху. Та уже накладывала им котлеты.

– Из оленя. Свежие. Угощайтесь, пожалуйста. Горе-то какое, господи помилуй! – она осенила себя крестом.

– Спасибо. Солянка очень вкусная. А что, Дениса Романовича хорошо вы знали? – как бы между делом спросил Никита.

Зоя отметила, насколько ненавязчивым был вопрос. «А он артистичен!» – подумала она.

– Конечно. Он же тут навроде хозяина был. Все важные вопросы только он решал.

– Со всеми у него хорошие отношения были?

– Так а как же?! Благодетель. Без него тут работы бы не было. База загибалась, когда он ее купил.

– А с друзьями своими, охотниками, не ссорился никогда? Мало ли за столом… Вы что-то слышали?

– Да все вроде дружные были. Хотя… – Галина замялась.

– Да вы не бойтесь, мы никому не скажем, – доверительно и вкрадчиво произнес Никита.

«Вроде молодой, а умеет что-то», – Зоя про себя признала достоинства показавшегося ей неприятным полицейского.

– Было у них разочек что-то такое. Так-то они у нас порядочные, баб сюда не возят. Но один раз приехал Денис Романович с полюбовницей своей. И что-то крепко с ней разругался. Из-за Константина Андреевича, – Галина вздохнула, выражая то ли неодобрение, то ли симпатию к актеру.

– Давно это было? – между делом спросил полицейский.

– На открытии сезона. Приехали они утку стрелять, да перепились крепко. И Константин остался тут гулеванить с девицей этой, прости Господи. – Галина перекрестилась и продолжила: – А Денис Романович уехал на засидку. И, как воротился, сильно с ней разругался. Да и с Костей потом долго через губу разговаривал.

– Спасибо. А сами вы во время убийства где были? – переменил тему Никита.

– Так здесь и была все время. Обед им готовила. Выстрелов много звучало, радовалась, что добыча хорошая. А вот как оно-то вышло, – Галя всхлипнула.

Закончив с обедом, Никита с Зоей прошли в комнату егеря. Как только за ними закрылась дверь, полицейский потер ладони.

– Так, ну какой-то мотив наклевывается. Зовем актера обратно?

– Давайте вы пока с персоналом поговорите, а я пока одну идею проверю, – Зоя хитро блеснула глазами и вышла из кабинета.

Она спросила у Валерия Михайловича, где находятся личные вещи погибшего, затем отправила его к Никите.

Показания охотоведа ничего не добавили к картине произошедшего. Также ничего путного не сказал сторож Сергей. «Во время убийства никто не въезжал, никто не выезжал. Вон камеры, побачьте».

К концу второго допроса в комнату вернулась Зоя. Как только сторож вышел, она сообщила Никите новости.

– Я просмотрела смартфон убитого. Он не заблокирован. Но ничего подозрительного нет, так как все чаты у него настроены на автоматическое удаление. Под каким-нибудь предлогом попросите посмотреть телефон у Константина Суходольского. Вдруг интимная переписка есть? Девицу, кстати, Викторией звали, – уточнила Зоя.

Теперь настала пора Никите посмотреть на Зою с уважением. «Чего-то шарит чекистка. Не просто так туда берут», – мелькнуло в его голове. Он вышел в гостиную и пригласил Суходольского снова поговорить. Тот немного напрягся, но старался вида не показать.

– Константин Андреевич, можно Ваш телефон взглянуть?

– Зачем? – встревоженно спросил актер.

– Вдруг там есть информация, способствующая раскрытию преступления, – нейтрально ответил Никита.

– А разве для этого ордер на обыск не нужен? – Суходольский, откинув волосы со лба, встал в позу барина.

«Все ясно, – подумал Никита, – начал качать права. Явно в телефоне что-то компрометирующее».

– Нужен. Так что, если добровольно не покажете, задержим вас по 91-ой статье УПК и поедем к следователю за ордером. Хотите вечерок в отделении скоротать? – как бы между делом спросил полицейский.

Константин Андреевич вздохнул, достал смартфон, разблокировал его и протянул Никите. Его ловко перехватила Зоя, попутно достав телефон убитого. Она лихорадочно начала копаться в обоих телефонах, не обращая внимания на начавшийся разговор.

– Стало быть, вы утверждаете, что никаких размолвок у вас с погибшим не было? – голос Никиты из скучающего вдруг сделался настойчивым.

– Не было, – густым баритоном заявил актер.

– А по нашей информации, вы в августе поссорились. Было такое? – Никита напористо его поддавливал.

– Да не ссорились мы, – голос Константина дрогнул.

– Нам известно, что вы поругались из-за некой Виктории. Будете отрицать? – острый взгляд полицейского вперился в актера.

– Она у вас записана как «Вики», а у Муратова значится как «Виктор Иванович, шиномонтаж», – вдруг зашла с козырей Зоя. – И она вам периодически милые фотки шлет, – девушка двинула смартфон по столу. На нем была открыта фотография обнаженной блондинки.

На Константина было страшно смотреть. Он хватал ртом воздух и пытался что-то сказать. «Надо ему чаще играть роли преступников, а не только героев-любовников», – цинично подумала Зоя. Ее минутное волнение от взгляда актера показалось ей глупым, настолько униженным он сейчас выглядел.

– Денис Романович сильно тогда разозлился, но я его убедил, что между нами ничего не было, – наконец пробормотал Суходольский. От его мужественной красоты ничего не осталось.

– А было? – напористо спросил Никита, догадываясь об ответе.

– Да, – сознался актер.

– И до сих пор у вас типа «любовный треугольник»?

– Вообще-то, Виктория говорила, что у них все кончено, – чуть пафоснее, чем надо, сообщил Константин Андреевич.

– Нет, дружище. У них было все в разгаре. И за это ты его застрелил! – Никита как будто впечатывал обвинения в актера.

– Я никого не убивал! Я стоял на месте! – Руки Суходольского задрожали, тело обмякло. Он переводил глаза то на Зою, то на Никиту, словно ища поддержки.

– Это ты так говоришь! – перешел на «ты» полицейский.

– Да я вообще все время охоты с Викой разговаривал, – выпалил Константин Андреевич.

Зоя тут же взяла телефон и нашла в списке «недавних» разговор с «Вики». Он совпадал с примерным временем убийства и длился около получаса. Девушка показала его Никите.

– Это всего лишь означает, что на телефоне был вызов, пока ты бегал убивать, – из принципа продолжал давить полицейский, хотя стало понятно, что алиби у актера, скорее всего, есть.

Суходольский хватал ртом воздух, растерявшись от обвинения.

– Викторию вашу допросим завтра. Тогда и вас отпустим. И телефон ваш у нас пока побудет, – подвела итог Зоя, автоматически примерив на себя роль «доброго» следователя.

– Что, в Москву поедем? – Никита вопросительно посмотрел на коллегу.

– Вот еще. Раз там такие чувства, не откажется за любимым приехать, – Зоя с вызовом посмотрела на Константина Андреевича и начала набирать номер.

Виктория сняла трубку с первого звонка и из телефона донеслось:

– Да, любимый!

– Вас беспокоит Федеральная служба безопасности, оперуполномоченный Яковлева Зоя Владленовна. Ваш друг подозревается в убийстве Муратова Дениса Романовича. Вам надлежит…

– Вы какие-то телефонные мошенники, да? – перебила ее Виктория. – Сейчас попросите деньги перевести. Так вот, я на такие штуки не разведусь, – затараторила подруга актера.

Зоя молча протянула трубку Суходольскому.

– Котенок, это я. Приедь, пожалуйста, на базу, где мы с тобой… – он замялся, подыскивая нужное слово, – познакомились. Да, Дениса убили. Не надо плакать, послушай меня.

Он еще добрых пять минут успокаивал подругу и уговаривал ее приехать. В итоге та согласилась, и Зоя с Никитой отпустили актера в его номер.

– С остальными что делаем? Вроде, всех допросили, задерживать не имеем права. Отпускаем? – Никита начал советоваться с Зоей.

– Рабочей-то версии нет. Мелькнул мотив ревности, ан нет. Похоже, алиби будет.

– Да может, они его вместе договорились убить? И эта Вика завтра все подтвердит?

– Ладно, утро вечера мудренее. Пойдем, объявим, что все, кроме актера, свободны.

Глава 8

Гостиница или, точнее, мотель, в котором остановилась Зоя, была весьма демократичная, соответственно, завтраков постояльцам не предлагала. Вечером девушка прогулялась перед сном и купила себе ужин, но сделать запас на утро не догадалась. К тому же весь вечер она играла в онлайн-турнире в шахматы и подъела все купленное. Зоя собралась было ехать на заправку, когда у нее зазвенел телефон.

– Да.

– Доброе утро! Как спалось? Завтракали уже? – Это был Никита.

– Нет еще. Собираюсь. – Зоя поправила разбежавшиеся по плечам волосы, словно Никита мог видеть ее.

– Давайте вместе? Кое-какие мысли есть. Я заеду через десять минут, – объявил он, не дожидаясь ответа.

«Наглость – второе счастье», – хмыкнула Зоя, но была рада компании.

Ровно через десять минут подрулил Никита, и они отправились на заправку Газпромнефти. Полицейский предложил коллеге воспользоваться его машиной, благо она была прогрета, и девушка с удовольствием приняла его предложение. В «Субару» звучал Рахманинов. Зоя не поверила своим ушам. Шансон или рок в машине полицейского звучал бы намного органичнее.

На заправке Зоя набрала себе еды, Никита ограничился кофе.

– Меня мама без завтрака из дома не выпускает, – честно сознался он.

«Так, оказывается, мы еще и с мамой живем», – Зоя продолжала удивляться своему новому напарнику.

– Я вот что подумал. А если эти двое, судья этот, Степан Анисимович, и коммерс, как его?..

– Игорь Петрович, – подсказала Зоя.

– Ага. Кто-то из них мог. Или вообще, сговорились и вместе Муратова застрелили? И друг друга выгораживают. Как тебе идея? Давай, кстати, на «ты»?» – внезапно предложил Никита.

– Давай, – Зоя с усилием сдержалась, чтобы не произнести «-те» в конце слова.

– Что думаешь? У обоих мотивы? Могли ведь сговориться?

– Если алиби актера барышня подтвердит, и у нас не будет причин в этом сомневаться, нам все равно придется двигаться дальше в расследовании. Смотри, я время тоже не теряла и запросила все биллинги сотовой связи в день убийства.

Никита молча смотрел на коллегу, ожидая продолжения.

– Первое. Действительно был разговор Константина с Викторией. Второе. Самое главное. Ни одного нетипичного номера в сети не прописывалось.

– «Нетипичного» – это как?

– Ну, у нас в Конторе, – Зоя подняла глаза вверх, – есть продвинутые технологии. Типа Big Data. Они анализируют все номера и сравнивают с предыдущими периодами. Там высветились только номера жителей деревни, посетителей базы и охранников. То есть убийца либо кто-то из них, либо суперпрофессионал, который со спутниковым телефоном шел пять километров по лесу и вышел именно на Муратова.

– Мы ведь так и думали, что убийца – из охотников. Но все равно, полезная информация.

В этот момент у Зои зазвонил телефон Суходольского. На нем высветилось «Вики».

– Да, Виктория, здравствуйте. Едете? – и после небольшой паузы Зоя продолжила: – Замечательно. Наберите, как в Ярцево въедете. Нет, на базу не поедем, в городе вас допросим. Жду звонка.

Они закончили завтрак и отправились в отдел. Пока Никита утрясал какие-то формальности, Зоя от нечего делать разглядывала его рабочее место. Это была полная эклектика. На стене – плакат с автографами каких-то бойцов смешанных единоборств, рядом – грамота лауреата международного конкурса исполнителей классической музыки. На столе, кроме кучи папок, стояла статуэтка аргентинского футболиста Месси и лежал англо-русский словарь, раскрытый на слове Nutrition. Зоя нашла бы еще массу диссонирующих артефактов, но Никита завел в кабинет эффектную блондинку.

Ее яркий макияж смотрелся неуместно в стенах ведомственного учреждения. Коротенькая норковая шубка, стильные джинсы, облегающие стройные ноги… В общем, девушка была хороша даже на ревнивый Зоин взгляд. Единственное, что в ней не соответствовало стандарту гламурных девиц-содержанок, это отсутствие силиконовой груди напоказ.

Зоя попыталась встать с кресла Никиты, но тот жестом ее удержал. Он усадил Викторию на табуретку напротив Зои, а сам сел на неудобный стул коллеги. Свидетельница чуть брезгливо посмотрела на табурет и аккуратно присела на его краешек.

– Расскажите о ваших отношениях с погибшим, – с места в карьер начала допрос Зоя.

– А что рассказывать. Спонсор мой. Хороший мужик. Секса много не надо было, – в выговоре Виктории было что-то южнорусское или украинское.

– Хорошо. То есть отношения сугубо материальные?

– Ну не проституция, конечно. Так-то он мне нравился. Но жениться точно не обещал.

Зоя про себя чертыхнулась, вспомнив убитую горем Наталью Васильевну, жену убитого. Но неверность отцовского друга сейчас ее занимала меньше, чем алиби Суходольского.

– Хорошо. А как вы свои отношения с Константином опишете?

– Ох… – Виктория жеманно взметнула глаза к небу и чуть вытянула накачанные гилауронкой губы. – У нас любовь. Настоящая, – с придыханием сообщила она.

– Хм. А Константин Андреевич знал о том, что вы продолжаете с Муратовым сожительствовать? – Зоя не без труда подобрала слово.

– Конечно. У нас никаких секретов.

– И как Константин Андреевич к этому относился? Ревновал?

– Ой, да бросьте! Костя же бедный. И жадный. Ему меня не потянуть. Да и потом, что тут такого? Денис мне как бы старый богатый муж был, а Костя… – Виктория опять романтически взмахнула пышными ресницами, – любовник. Очень, кстати, хороший, – она подмигнула Зое, как будто своей закадычной подружке.

«Действительно, что тут такого», – иронично подумала Зоя, но вслух продолжила допытываться:

– А наоборот? Денис Романович мог Суходольского приревновать?

– Это да. Он очень собственником был. Типа можешь гулять, но чтобы я не знал. Поэтому мы с Костей гасились.

– Ну не особо, судя по переписке, – не выдержала Зоя, кивнув на телефон. – Муратов при желании «Вотсап» этот ваш легко бы взломал.

– Ой да ладно! – хмыкнула Виктория.

Никита с интересом взглянул на словесную перепалку двух девушек. Гламурная блондинка Виктория и скромная шатенка Зоя являли собой полные противоположности. Провинциалка и москвичка, содержанка и карьеристка… Как мужчине ему была симпатична Виктория, но по-человечески она была ему противна. О Зое он пока мнения не составил, но она была явно глубже, чем казалась на первый взгляд. «Столичная штучка, слегка зазнается, но, блин, умная… Да и симпатичная. А если волосы распустить и одеть сексуально, вообще звездой будет…»

Его размышления прервала Зоя:

– Спасибо, Виктория. У нас больше нет вопросов. Всего доброго. Никита, вы будете протокол оформлять? – Зоя забыла об их договоренности перейти на «ты».

– Да и так все понятно. Чего следователю лишние бумаги в дело пихать? Езжайте, Виктория.

– Удачи вам с Константином Андреевичем, – Зоя напоследок не удержалась от язвительного комментария.