Госпожа чародейка
Всю дорогу господин Букк, дородный добродушный мужчина, расписывал мне прелести деревенской жизни: чистейший горный воздух, свежее козье молоко, дружелюбных соседей и даже местного чародея.
– Хороший он мужик, только занятой очень, – говорил бывший пастух. – И грозный немного. Зато вежливый и работает быстро.
– А часто ли он выходит из своего дома? – поинтересовалась я.
– Только по пятницам, когда жалобщиков принимает. В остальное время сидит у себя.
– Да? – удивилась я. – А как же он зачищает нечисть, которая у вас водится?
Взгляд продавца заметался из стороны в сторону.
– Так это, девонька… Нет у нас нечисти. Совсем нет. Мы и к чародею-то обращаемся только по пустякам. Ну, там, болячку какую заговорить, или еще что-то…
Вот врун! Нечисти у них нет. В Левантийских горах ее полным-полно, это каждый школьник знает. В этой местности есть несколько источников магической силы, а возле них всегда какая-нибудь мерзость пасется – лезет подпитаться на дармовщинку. Для колдуна здесь работы выше крыши.
Наверное, Дорн поставил вокруг деревни какие-нибудь дополнительные щиты, чтобы лишний раз не отвлекаться от своих дел.
Я оказалась права. Когда мы подъехали к Дорфу, выяснилось, что деревня окружена голубоватым сиянием магической защиты от нечисти и нежити. При желании, крупные особи могли бы пробить ее без труда, но таких, очевидно, здесь не водилось.
Вот и чудно.
Значит, Эрик Дорн действительно сидит в своей норе, по деревне не гуляет, и меня среди местных жителей раньше времени не разглядит. Еще в Тапптоне я на всякий случай накинула на себя иллюзию. Вдруг мой план удастся, и меня все-таки возьмут на практику? Вряд ли местные хорошо отнесутся к девице с яркой запоминающейся внешностью, которая почти обманом проникла в дом их чародея. А вот серенькая мышка с невыразительным лицом и жидкими русыми волосами ни у кого подозрений не вызовет. Дорн-то подлог разглядит сразу, но ведь, кроме него, здесь колдунов нет…
Дом мастера был виден издалека. Вернее, не сам дом, а окружавший его защитный купол. Он поднимался ввысь бледно-голубой стеной, настолько мощной, что захватывало дух. Для простых людей купол, конечно, был прозрачным, и только маг мог оценить могущество чародея, живущего за ним.
Что касается моего собственного дома, то с ним все оказалось хуже, чем я думала. Когда-то, много лет назад, это действительно был дом – одноэтажный, с небольшой, обращенной на горы открытой верандой, кухней и двумя комнатами. Теперь же он превратился в сарай с полусгнившей крышей, разрушенным крыльцом и облупленными стенами. Как в этом сарае уцелели окна, было, мне кажется, не понятно даже его хозяину.
– Я скину еще пару тысяч, – поспешно сказал господин Букк, когда увидел, как при виде дома округлились мои глаза. – Даже три! Тут ведь не все так страшно, как кажется, девонька. Крышу чуток подлатать, крылечко поправить…
Суетился и егозил он, конечно, забавно. Особенно если учесть, что эту рухлядь я купила бы в любом случае. Пока бывший пастух пытался забить мне голову рассказами о стройматериалах, которые по доступным ценам можно приобрести в Тапптоне, я прикидывала, не заметит ли господин Дорн магическую активность, которую я буду развивать несколько недель подряд, чтобы выжить в этих развалинах?
До дома мастера примерно два километра, и он безвылазно сидит в своей лаборатории… Попытаться определенно стоило.
– Четыре тысячи, господин Букк, – прервала я словесный поток продавца. – Сбросите четыре тысячи, и я куплю у вас вашу развалюху.
Пастух заулыбался, и мы ударили по рукам.
***
Второй раз я приехала в Дорф летом, имея на руках алмазный диплом о высшем магическом образовании. Заранее магопочтой отправила в Тапптон вещи, которые могли мне пригодиться, когда я буду устраиваться в своем временном жилище.
Значительную часть этого багажа – надувной матрас, посуду, постельные принадлежности, два домотканых половичка, кое-какие овощи и полуфабрикаты – собрала моя тетя Марта.
Я не стала посвящать ее в подробности своей авантюры – у нее слабое сердце и тяжелая рука. Только сказала, что в ожидании стажировочного места мне придется некоторое время пожить в условиях, близких к экстремальным. Тетушка тут же собрала несколько баулов с необходимыми для этого вещами. К ним я добавила только свою одежду, а также раскладные стол и стул, которые после вечеринки по поводу вручения дипломов мне великодушно презентовал Мэт.
Вообще, Дорф мне понравился. Вся деревня уложилась в две широкие улицы с двумя рядами аккуратных домов с палисадниками и полным набором хозяйственных построек. А ее жители и правда оказались дружелюбными.
Едва я со своими баулами появилась на деревенской улице, как возле меня материализовались две женщины и двое мужчин. Одежда их была простой и добротной, а лица и руки загорелыми до черноты.
– Ты Лея, да? – широко улыбаясь, спросила одна из женщин. – Ну, здравствуй. Мы тебя уже неделю ждем.
– Меня? – растерялась я. – А почему?
– Букк всем рассказал, что продал, наконец, свои руи… свой дом, – ответила мне вторая дама. – И что новая хозяйка приедет в середине лета. Мы новым соседям всегда рады, поэтому тебя и ждали. Меня Дариной зовут, а ее Динарой, – она кивнула на первую женщину. – А это мужья наши – Амир и Лукас.
Не давая прийти в себя от столь внезапного знакомства, Лукас и Амир забрали мои сумки, а их жены с милой бесцеремонностью подхватили меня под руки и повлекли вперед.
Всю дорогу до моего жилища они развлекали меня разговорами.
– Вот это – дом нашего старосты. Мужик он хозяйственный, но противный – жуть!
– А тут наша Хадиза живет. Смотри, какие у нее занавески на окнах! Во всем Кетле никто не сплетет кружева лучше, чем она.
– А ты чего к нам из города переехать решила? Наши молодые, наоборот, больше в город стремятся…
– Видишь синюю крышу? Это наш с Амиром домик. Приходи сегодня в гости, я тебе свежих яичек дам. У меня, знаешь, какие несушки?..
– Чем ты у нас думаешь заниматься? Чай, не коз пасти, да?
Историю своего интереса к Дорфу я придумала и отрепетировала заранее, поэтому тут же выложила ее соседям. Для них я была студенткой фармацевтического колледжа, которая приехала в горы собрать для курсовой работы образцы лекарственных растений. Так как учиться мне предстоит еще несколько лет, я буду приезжать в горы, чтобы собирать цветы и травы, которые появляются тут в разное время года. Халупа же господина Букка мне понадобилась, потому что после окончания учебы я планирую приехать сюда в качестве медсестры-знахарки.
Собственно, кое-что в этой истории было правдой. Я действительно планировала заняться сбором лекарственных растений – их можно использовать при изготовлении зелий, или же продать в Синерии хозяевам мелких аптекарских лавок. Если же господин Дорн сблаговолит оставить меня у себя, два ближайших года я действительно проведу здесь.
Мои слова удовлетворили любопытство Дарины и Динары, поэтому до конца пути они воодушевленно рассказывали мне об укладе местной деревенской жизни.
Оказалось, что для своей авантюры я выбрала очень удобное время – разгар сезона кормовых трав, поэтому большая часть местных пастухов погнала стада на горные пастбища, и обратно вернется только к началу осени. Мне это было на руку. Чем меньше я привлеку внимания, тем лучше.
Когда мы, наконец, добрались до жилища, мои глаза снова вылезли из орбит.
– Да-да, наши мужики немного подлатали тебе крышу, – сказала Дарина. – Красотой она, конечно, не блещет, но зато в дождь ничего на голову литься не будет. И крыльцо чуть подделали. По-соседски.
– Спасибо, – растроганно пробормотала я.
Мне вдруг стало ужасно стыдно обманывать этих добрых людей, которые просто так починили мне крышу и соорудили новые ступени. Теперь я должна во что бы то ни стало пробиться к мастеру, дабы как-то отплатить им за такую приятную заботу.
***
Я прожила в Дорфе шесть недель. Если верить старому справочнику по магии земли, на который я случайно наткнулась в библиотеке родного вуза, именно столько времени нужно находиться на одном месте, чтобы оно вобрало в себя отпечаток человеческой ауры.
Дни я проводила за сбором листьев зариницы, корней шаринки и цветков горивьюна. Высушивала их на своей террасе, измельчала и раскладывала по мешочкам. По вечерам ко мне в гости «на поболтать» заглядывали соседки. Каждый раз они приносили с собой вкусные пироги или лепешки, а я угощала их душистым чаем из своих сборов и осторожно расспрашивала про Эрика Дорна.
По их словам, мага тут опасались. Он никому ни в чем не отказывал, но в общении был холоден и строг, да к тому же, установил для пастухов четкие правила: к господину чародею надлежало приходить с конкретной просьбой, излагать ее быстро и ни секунды не задерживаться после приема. А уж о том, чтобы поговорить с ним о погоде, или обсудить какую-нибудь другую отвлеченную тему, не могло быть и речи.
– К нему и идти-то лишний раз не хочется, – рассказывали соседки. – Только если уж совсем деться некуда. Вот знаешь, Лея, он вроде и вежливый, и внимательный, а так порой глянет, что полной дурой себя почувствуешь.
Да-да. Видела я этот взгляд.
Мое желание попасть к строгому волшебнику на прием соседок удивило. У меня же на этот счет был приготовлен повод – дескать, хочу попросить у господина Дорна позволения воспользоваться его личным порталом, чтобы доставить в колледж травы, коим тряска по горным дорогам может серьезно навредить.
Пастушки отнеслись к моей затее скептически и даже попытались от нее отговорить. Мол, не было такого никогда, чтоб господин чародей кому-нибудь разрешил войти в свой особняк. Однако я была непреклонна, и собеседницы, немного со мной поспорив, сдались.
Захват жилища Эрика Дорна я решила назначить на ближайшую пятницу. Чего тянуть-то? Или пан, или пропал.
Соседки рассказали: когда большая часть пастухов уходит в горы, маг изволит принимать не целый день, а только после обеда. Поэтому штурмовать дом мастера я отправилась в третьем часу дня. С собой взяла лишь рюкзак с личными вещами и сумку с травами, рассудив, что все остальное в любом случае смогу забрать позже.
Домик, где господин Дорн вел прием посетителей, оказался небольшим одноэтажным строением с покатой крышей. Он напоминал помещение для привратника или охраны – перед воротами нашего университета тоже имелось нечто подобное. Защитный купол в этом месте был немного раздвинут, будто отдернутые в стороны гигантские занавески.
Когда до приемного дома оставалось несколько метров, от нервного напряжения меня начало немного потряхивать.
Волновалась я со вчерашнего вечера. Полночи не спала, все представляла, как купол жахнет меня молнией, или, еще хуже, мастер выведет со своей территории за ухо, словно нашкодившего ребенка. Не удивительно, что на подходе к цели, у меня от страха начали подгибаться ноги.
На пороге я остановилась, глубоко вздохнула и осторожно протянула пальцы к дверной ручке. Гром не грянул, молнии не ударили. Не веря своему счастью, я осторожно открыла дверь и мышкой шмыгнула внутрь.
Получилось! Боги, получилось!
За порогом обнаружился небольшой коридорчик с двумя рядами откидных кресел, дверь в приемную, из-за которой доносились голоса и – о чудо! – еще одна дверь – в уборную. Удача мне определенно улыбалась, а потому новый план действий возник мгновенно.
Чтобы не вызвать у соседей подозрения, я немного постояла у стены, а потом незаметно юркнула в туалет, и, сев на крышку унитаза, принялась ждать.
Ждала больше трех часов, прислушиваясь к беседам и хлопанью дверей. Прием явно затягивался, создавая впечатление, будто на прием к Дорну явилась вся деревня.
В какой-то момент я поймала себя на мысли, что уже десять минут слушаю тишину, а потом едва ли не кожей ощутила, как сомкнулся у дверей домика защитный купол. Выждав на всякий случай еще двадцать минут, я осторожно выбралась из своего убежища в коридорчик.
В помещении было темно – на улице наступили сумерки.
Я потянула ручку соседней двери, и крадучись вошла в приемную. Она была освещена тусклым вечерним светом, лившемся в комнату через небольшое окно.
Кроме окна, в комнате наличествовали видавший виды офисный стол, два деревянных стула, несколько стеллажей с бумагами. И все. Никакого намека на еще одну дверь, которая бы вела во двор особняка.
В первый момент я растерялась. Как же я пойду дальше?!
Я бросилась судорожно ощупывать стены, но не нашла никаких замаскированных ручек и рычагов. Осмотр магическим зрением тоже ничего не дал – стены, как стены.
Чувствуя, как внутри начинает подниматься паника, я уселась на стул и принялась глубоко дышать. С ума сойти! Не хватало, пройдя такой длинный путь, застрять привратничьем доме!..
Стоп!
Ну, конечно! Боги, конечно!
Несколько лет назад домики для привратников и охраны стали снабжать зачарованной второй дверью. Открыть ее изнутри может только тот, кто вошел в нее с улицы. Это простенькое колдовство, направленное на защиту от воров и нежеланных посетителей. То есть дверь в этой комнате есть, и ведет она на территорию поместья господина Дорна, но выйти через нее я не смогу. Потому что она появится перед тем, кто подойдет к ней с улицы.
А окно?
Я встала со стула и подергала его створки. Они были закрыты на обыкновенный оконный замок, который элементарно открывался за две секунды.
Магическая защита тоже имелась – самая примитивная. Скорее всего, ее ставили против какой-нибудь садовой живности, которую не сдержит обыкновенная сетка. Или против незадачливых авантюристов вроде меня.
Защиту я взломала со всей возможной осторожностью, а выбравшись из окна на каменную дорожку, подумала, что теперь уважаю Эрика Дорна еще больше, чем раньше. Раз мастер не наставил на каждом углу сигнальных артефактов и ловчих кристаллов, значит, он нормальный, уверенный в себе мужчина, а не чокнутый параноик, как многие думают.
Я тихонько прикрыла за собой окно и огляделась вокруг. По обе стороны от приемного домика тянулась высокая причудливо сложенная каменная стена. Дорожка, на которой я стояла, в точности повторяла ее узор. Впереди на высоких кованых столбах висели зажжённые магические фонари. Уже совсем стемнело, но их света было достаточно, чтобы рассмотреть все вокруг.
Это определенно был сад – ухоженный, с цветочными клумбами и высокими деревьями. Впереди виднелся дом. Хотя нет, не просто дом, а ДОМ. Большой, даже величественный, двухэтажный, из темного камня, он наверняка предназначался для шумной семьи, и для одного жильца был слишком велик.
Я пошла к нему не спеша, на негнущихся от волнения ногах. В какой-то момент мне подумалось: не встречу ли я здесь каких-нибудь чудовищ, которых мастер мог бы держать вместо сторожевых собак?
Но мастер чудовищ явно не держал, а потому до крыльца я дошла без происшествий.
Чувствуя, как часто начало биться сердце, я вынула из рюкзака сложенную в четыре раза бумагу с прошением о приеме на стажировку. Быстро миновала три широкие ступеньки и решительно постучала в дверь Эрика Дорна.
Глава 5
Дорф, Кетль
Три года назад
Мастер открыл дверь спустя минуту. Увидев на пороге меня, он застыл на месте, а на его лице появилось выражение такого глубокого удивления, что меня переполнило чувство триумфа.
Я обыграла великого чародея! Я, вчерашняя студентка, провинциалка, сделала то, чего не удавалось еще ни одному волшебнику!
Триумф длился недолго, всего пару мгновений – столько времени понадобилось Эрику Дорну, чтобы прийти в себя. Лицо волшебника окаменело, а взгляд стал ледяным и колючим. Судя по всему, мое появление его не обрадовало.
– Добрый вечер, господин Дорн! – затараторила я. – Я – Лорелея Ридли. Пришла вручить прошение о стажировке. Лично в руки, как вы и говорили. Вот, возьмите, – и сунула лист ему прямо под нос.
Дорн посмотрел на бумагу с такой брезгливостью, будто я протянула ему здоровенного фарийского таракана.
– Я узнал вас, Лорелея, – сухо сказал мастер, забирая у меня прошение. – У вас запоминающаяся внешность.
Это да. Иллюзию невзрачной мыши я сняла с себя еще у окна приемного дома.
Мастер открыл дверь шире, немного посторонился.
– Входите. Обсудим вашу стажировку.
Бабочки в моем животе радостно захлопали крыльями. Что ж, по крайней мере, сразу он меня не выгнал.
Едва я переступила порог, дверь за моей спиной захлопнулась с противным металлическим лязгом. Словно отрезая путь к отступлению. Впрочем, в тот момент я не придала этому значения.
Пока господин Дорн вел меня в гостиную, я вертела головой, стараясь рассмотреть все, что встречалось на нашем пути.
Внутри дом великого колдуна оказался очень просторным – с широким холлом и двумя расходящимися от него коридорами, с массивной лестницей, ведущей на второй этаж, длинными окнами с плотными шторами, и классической мебелью – той самой, что кажется простой, но выглядит элегантно и стоит баснословных денег. На стенах висели бра с волшебными огоньками и узкие картины с какой-то абстракцией. Все это находилось в идеальной чистоте, явно магического происхождения, потому как содержать в порядке такую огромную жилплощадь способен лишь большой штат слуг.
Из холла мы свернули в левый коридор, а из него попали в гостиную с большим камином, диваном, тремя удобными креслами, высокими напольными вазами и мягким ковром. Строго, красиво, дорого. И ничего лишнего.
– Присаживайтесь, Лорелея, – так же сухо и холодно сказал господин Дорн, кивая на одно из кресел. – Подождете меня здесь. Я пока распоряжусь насчет ужина.
Ну да, ужин.
Есть не хотелось – сказывалось нервное напряжение, не отпускавшее меня со вчерашнего вечера. Впрочем, я была уверена: стоит мне оказаться за столом, как я в один присест съем все, что дадут.
В ожидании мастера я вновь огляделась по сторонам, и пришла к выводу, что хозяин посещает эту комнату редко. Она казалось симпатичной, но при этом абсолютно нежилой.
Уверена, здесь таких комнат много, а господин чародей пользуется едва ли третью этого особняка.
Между тем, жить тут наверняка удобно и приятно. В интерьере много дерева, а днем, скорее всего, очень светло из-за больших окон. Не хватает лишь каких-нибудь мелочей, вроде семейных снимков, комнатных цветов или сувенирных безделушек.
Мои размышления прервал вошедший в гостиную мастер.
– Идемте, Лорелея, – сказал он. – Я приглашаю вас поужинать вместе со мной. За столом обсудим нашу ситуацию.
Слово «ситуация» неприятно резануло слух. По пути в столовую меня снова охватило волнение. Конечно, Дорн не ожидал, что кто-то из студентов отважится на штурм его берлоги. И уж точно не думал, что кому-то этот штурм удастся. Неужели он сейчас скажет, что его заявление на экзамене по зельям было шуткой, и мне предстоит вернуться домой?
Столовая явно относилась к той же категории нелюбимых комнат, как и гостиная. С длинным столом, без цветов, картин и каких-либо украшений. Слишком чистая и безликая. Наверное, ее хозяин привык трапезничать в другом месте.
Ужинали молча. Я вяло ковыряла овощной салат, а к запеченной куриной грудке не притронулась вообще. Господин Дорн ел быстро и сосредоточенно.
Я осторожно, из-под опущенных ресниц, наблюдала за ним. Кто бы мог подумать, что этот мужчина в мягких домашних брюках, легких туфлях и футболке с коротким рукавом – величайший чародей этого столетия? И кто бы мог подумать, что я буду сидеть с ним за одним столом в его же доме!
Если он меня все-таки прогонит, будет, хотя бы, о чем рассказать внукам.
– Что будете пить, Лорелея? – спросил господин Дорн, аккуратно вытирая губы салфеткой.
– Чай, если можно, – ответила я.
– Можно, – кивнул мастер.
Тарелки, из которых мы только что ели, исчезли, а на их месте появилась чашки с ароматным чаем и тарелочка с пирожными.
О, служба магической доставки! Ни разу не видела ее в действии – в отличие от магической почты, это удовольствие не из дешевых. Еда, напитки и сладости, видимо, готовились в ресторане. И судя по их вкусу, явно не в бистро.
– Теперь поговорим, – сказал господин Дорн, сделав глоток чая. – Прежде всего, я хочу узнать, каким образом вы смогли преодолеть мой силовой щит.
– Притворилась местной жительницей, – ответила я, тоже отхлебывая ароматный напиток.
– Поясните, – попросил маг после небольшой паузы.
Я пояснила. Подробно рассказала о своих рассуждениях, о покупке развалюхи господина Букка и полуторамесячной жизни в Дорфе. Судя по заинтересованно заблестевшим глазам волшебника, я смогла удивить его еще раз.
– Невероятно, – сказал господин Дорн. – Вы не представляете, Лорелея, сколько раз посторонние люди пытались проникнуть в этот дом – взламывали щит, перенастраивали на себя мой портал… И при этом ни один человек не попробовал пробиться ко мне без магии. А это, оказывается, так легко! Надо найти время и перенастроить привязку. Сделать ее не на землю, а на что-нибудь другое, дабы в мою дверь больше не ломились незваные гости, – мастер серьезно посмотрел на меня. – Я возьму вас на стажировку, Лорелея, брать свои слова обратно не в моих правилах.
Я от радости едва не подпрыгнула на месте.
– Признаюсь честно, восторга по этому поводу я не испытываю, – продолжал чародей. – Наоборот. Ваше появление, госпожа Ридли, оказалось очень некстати. Я работаю над заказом от министерства обороны, плюс у меня идет важная фаза нового исследования. Отвлекаться на посторонние вещи и посторонних людей у меня совершенно нет времени. Но раз уж вы оказались достаточно умной, чтобы суметь пройти через щит, значит, у вас хватит мозгов не отвлекать меня от дел по пустякам. Поэтому поступим следующим образом: до завтра я обдумаю, как построить нашу работу, и куда лучше вас поселить. Сегодня переночуете в одной из гостевых спален, а утром за завтраком мы обсудим подробности вашей стажировки. Согласны?
– Согласна, – сказала я, чувствуя себя самым счастливым человеком на свете.
***
Спала я, как убитая. Вырубилась, не просто упав на подушку, а еще в полете на нее. Зато утром, подскочила, как ужаленная, хотя до завтрака оставалось около двух часов – господин Дорн любезно предупредил, что будет ждать меня в столовой в 9.00.
В спальне, в которой я ночевала, обнаружилась душевая кабина. Ею я с удовольствием воспользовалась.
Одеваясь во вчерашние джинсы и футболку, пожалела, что не взяла с собой какую-нибудь блузку или даже платье. Рядом с Эриком Дорном, который был безупречен даже в домашней одежде, тоже хотелось выглядеть аккуратно.
Когда я спустилась в столовую, мастер ждал меня за столом. Вместе с ним меня ждали омлет, легкий салатик и чашка чая.
– Доброе утро, – поприветствовала я чародея.
Дорн кивнул. Ели снова молча и быстро. Когда настала очередь чаепития, маг заговорил.
– Я обдумал план вашей стажировки, Лорелея, – сказал он. – Выслушайте меня внимательно и постарайтесь все запомнить, потому что я согласен работать с вами только на этих условиях.
Я кивнула.
– Значит так, – начал мастер. – Хочу, чтобы вы уяснили: я привык к определенному укладу жизни и не собираюсь его менять. Если вы желаете, чтобы наше общение проходило гладко и без конфликтов, а через два года я написал вам хорошую характеристику и дал нужные рекомендации, вы должны как можно реже попадаться мне на глаза. По понедельникам и четвергам мы будем встречаться в библиотеке или тренажерном зале. Там в течение двух-трех часов я стану проверять знания, которые вы получили в университете, и обучать тому, чего вы не знаете, и не узнаете ни от кого, кроме меня. Это по поводу ваших слов о передаче опыта. Помните, вы упрекнули меня, что я сижу в скорлупе и не хочу работать с молодежью?
Я покраснела. Я-то сказала это в сердцах, а он, гляди-ка, запомнил.
– Раз уж вы теперь мой стажер, – продолжал господин Дорн, – будете выполнять мои задания и помогать в делах. Пятничный прием местных жителей возьмете на себя. Проблемы этих людей оригинальностью не отличаются, поэтому вы в них легко разберетесь. У вас ведь алмазный диплом, верно? Сразу предупреждаю, меня по поводу пастухов дергать не нужно, отныне их жалобы – исключительно ваша забота. У вас будет личная лаборатория, я покажу ее чуть позже. Там вы станете варить для посетителей улучшенные зелья от простуды и бальзамы от паразитов для скота.
Моя библиотека и кладовая с травами теперь в вашем распоряжении. Надеюсь, вы будете вести себя и с книгами, и с ингредиентами для снадобий очень аккуратно. Работу с деревенскими жителями нужно отражать в специальных журналах. Я расскажу, как их вести, и буду каждый месяц проверять, что вы там пишите.
Далее. Жить останетесь здесь, в левом крыле этого дома. У вас будет не только спальня и лаборатория, но и своя ванная, гостиная, кухня и даже свой кусочек сада. Заходить на мою половину дома я вам не рекомендую. Беспокоить меня можно только в экстраординарных случаях.