Бумажный грааль. Все колокола земли
Объяснения прозвучали как-то глупо, но Говард хотел убедить Джиммерса в том, что он никак не связан с происходящим. Не открывая глаза, Джиммерс едва заметно кивнул и сжал его ладонь.
– Я цел, – шепотом произнес он, открывая глаза и собирая все силы. – Уходи отсюда. Они ничего не найдут. Поищут и уедут. Не связывайся с ними, оставь меня так. Полицию не вызывай. – Джиммерс замолчал, потом еще раз, будто в одно слово, сказал: – Яцел. – И после этого отключился.
Наверху опять раздался грохот, двигали тяжелую мебель. Говард ничего не мог сделать. Голова шла кругом. Он определенно как-то связан со всем этим, и не только потому, что вошел в дом во время ограбления. Именно об этом еще утром его предупреждал дядя Рой. Тут вовсе не абстрактные рассуждения по поводу Вавилонской башни и притяжения чисел. Каждый выбрал свою сторону в этой странной битве на северном побережье, и Говарда тоже втянули в войну – бок о бок с Джиммерсом, стариком Грэмом, дядей и тетей. И, конечно, с Сильвией.
Но что все это означает? Надо действовать, надо увести отсюда Джиммерса. Хотя, возможно, Джиммерс прав. Если оставить его привязанным к стулу, воры ничего не заподозрят и просто уйдут.
Есть и другой вариант – они могут его избить. И кто они вообще такие? Есть ли среди них Хорек? Неужели он так низко пал?
Говард наклонился и начал развязывать узлы тонкого нейлонового шнура, крепко затянутого на всех четырех ножках. Веревка вся перепуталась – тот, кто ею занимался, явно ни черта не соображал в узлах.
Опять донесся голос, и кто-то громко и отчетливо, будто с середины лестницы, произнес:
– Давай у него и спросим!
Мистер Джиммерс что-то пробормотал. Говард наклонился к нему и разобрал слова «ружье» и «шкаф». Осмотревшись, он заметил стенной шкаф в прихожей, рядом с дверью. Сунул концы шнура под кресло и бросился к шкафу. Там, спрятанный за несколькими зонтами, стоял старый, видавший виды дробовик.
Говард схватил его за дуло и выглянул из-за стены, присматриваясь и переводя дыхание. Никого не видно. Наверху переругивались. Если кто и хотел спуститься, то уже вернулся обратно.
Холодный металл дула внушал ему отвращение. С оружием в руках Говард не чувствовал себя в безопасности, а лишь думал о смерти и о проблемах, которые ждут впереди.
Рука дрожала. Надо успокоить дыхание и все обдумать. Однажды он стрелял из дробовика по тарелочкам во время двухдневного круиза из Англии в Испанию. И стрелял неплохо, тем более на расстоянии куда более серьезном, чем сейчас. Справится!
Правда, есть некоторая разница между стрельбой по тарелкам и по живому человеку; познавать ее не хотелось. Пусть он и ввязался в замысловатые неприятности заодно с дядей Роем, нельзя же, чтобы дело дошло до убийства. Однако Джиммерса ударили по голове и привязали к креслу. С оружием в руках Говард хотя бы сумеет защитить их обоих. Стрелять не придется, он просто их спугнет.
Приняв решение, Говард снова взял дробовик в руки. Стык деревянной рукоятки с металлом был плотно замотан скотчем. Конструкция выглядела довольно хлипкой, словно две части на самом деле удерживались вместе только клейкой лентой. Сам скотч тоже был старым и грязным, липким от клея, а дуло в сыром шкафу покрылось пятнами ржавчины. В целом не самое пугающее зрелище.
И что с того? Все равно сгодится, особенно если преступники не вооружены.
Почувствовав некую уверенность, Говард еще раз заглянул к мистеру Джиммерсу – тот, казалось, удобно устроился в кресле. Кровь на ране запеклась. Говард прошел мимо, сосредоточенно прислушиваясь и осторожно ступая по полу в носках. Наверху по-прежнему грохотали.
Он двинулся к лестнице и направил дуло дробовика на окутанный мраком лестничный проем, а рукоятку прижал к животу, чтобы в любой момент взвести курок – если, конечно, он вообще заряжен. Говард перевернул ружье и через небольшое отверстие внизу рукояти увидел медный кругляш на конце патрона.
На площадке второго этажа он замер и огляделся в поисках прикрытия. Рядом громко хлопнула дверь, заставив еще крепче схватиться за дробовик. Ладонь скользнула по скотчу, который теперь был липким не от клея, а от пота. Намотанная лента съехала в сторону, и рукой Говард нащупал трещину в дереве. Ничего страшного. Это всего лишь для вида, просто припугнуть. Если поспешить и найти укрытие, его и вовсе никто не заметит.
Он сделал всего три шага по коридору… Дверь была открыта, внутри горел свет. Можно скользнуть в соседнюю комнату, где уже все перевернули вверх дном, а затем пойти вслед за грабителями, когда они спустятся. Таким образом, он успеет рассмотреть их и понять, что к чему. И если они надумают причинить боль Джиммерсу, Говард примет меры. Хотя лучше дать им уйти, чем вступать в бессмысленное противостояние.
– Тут ни хрена нет! – воскликнул один. – Куда дальше?
– Наверх, – ответил другой. – На чердак.
Говард кинулся к ближайшей спальне, но до нее было шагов шесть, и не успел он добежать и открыть дверь, как один из грабителей вышел из комнаты в коридор.
– Эй, ты! – завопил он от удивления и одновременно желая предупредить друга, который все еще оставался в комнате.
На злоумышленнике был дешевый женский парик с волосами до плеч и черная маска Одинокого рейнджера. Щеки изуродованы ненастоящими шрамами, наложенными с помощью грима. Одет он был в черную футболку и синие джинсы. Говард застыл, пытаясь принять мужественное выражение лица.
– У него дробовик, – спокойно произнес мужчина.
Медленно продвигаясь вперед, человек в парике махнул рукой в сторону Говарда, и тот отступил к середине коридора, увеличивая расстояние между ними. Затем остановился, прищурился и навел ружье на грудь грабителя. Пальцы, сжимающие рукоятку, дрожали.
Увидев трясущиеся руки Говарда, мужчина в парике замер. Потом вскинул ладони вверх, изображая удивление.
– Тише, парень! – засмеялся он. – Успокойся. Мы попались.
Говард напрягся. Мужчина сделал еще шаг вперед, жестикулируя обеими руками и качая головой, как бы заставляя его образумиться. Проблема была в том, что незнакомец прекрасно понимал: Говард не убийца. У него просто не было такого инстинкта, и это было очевидно. Действовать следовало сразу; теперь противнику ясно, что действовать он не собирался.
– Отдай мне рисунок, – выпалил Говард.
– Чего?
– Давай сюда рисунок.
Мужчина неуверенно обернулся, однако его друг все еще не выходил.
– Хорошо, – наконец сказал он. – Только опусти ружье. Не надо никого убивать. Ты кто такой? Приятель этого старичка, который сидит внизу?
– Да к черту старика. Он вырубился. И подумает, что его забрали именно вы.
Мужчина ухмыльнулся:
– Умно.
Он наклонился вперед, всматриваясь Говарду в лицо. Говард шагнул назад, крепче сжимая пальцы на затворе и спусковом крючке. По лбу стекал пот. Почему все зашло так далеко? Люди ведь должны до ужаса бояться оружия. Он передернул затвор, прижал рукоятку к животу и большим пальцем снял ружье с предохранителя, готовясь в любой момент нажать на спусковой крючок.
А потом, будто в мультфильме, без всякого предупреждения рукоятка просто отвалилась. Зависнув на мгновение на кончике клейкой ленты, она с грохотом упала на пол.
При звуке заряжаемого дробовика мужчина в парике отскочил к двери спальни, которая как раз в этот момент захлопнулась, стукнув его по спине. Он резко сел и с силой толкнул дверь. Говард заметил, как кто-то отползает и прячется за разгромленной кроватью, замахнулся и швырнул бесполезный кусок стали в открытую дверь. Человек в парике прижался к дверному косяку, закрыв лицо рукой.
Дуло закрутилось бумерангом и влетело в стену в трех футах от двери. Говард бросился бежать по коридору и уже за спиной услышал удар металла о стену, а затем оглушительный звук выстрела. Он упал животом на пол и скользнул на лестничную площадку. Обломки штукатурки усыпали стены и затылок, что-то острое впилось в ладонь и отскочило, порезав руку, – это был осколок зеленого бутылочного стекла. Говард быстро оглянулся, после чего вскочил и, не раздумывая, побежал по лестнице.
Он перескакивал по две ступеньки за раз, жалея о том, что кинулся наверх к чердаку, а не вниз, хотя в то же время ему хотелось увести грабителей от мистера Джиммерса – по какой причине, он и сам не знал. Беспокоиться об этом было некогда. Сзади послышался шорох и затем удар: это один из преступников, упав, стукнулся коленом о лестницу. Говард ворвался на чердак, захлопнул дверь и запер ее на щеколду. Прикрыв окошко в двери, он начал двигать мебель – тяжело дыша, загораживал вход креслами и массивным столом. Затем плечом подтолкнул к двери несколько тяжелых книжных шкафов.
Внезапно снаружи заперли щеколду.
Ловушка! Последние пятнадцать секунд Говард отчаянно желал спрятаться от грабителей, а теперь, когда они сами его здесь закрыли… Он встал и прислонился к стеллажу, стараясь отдышаться. Нужно успокоиться и подумать. Как же по-идиотски он поступил, расхаживая по дому с нелепым ружьем. По собственной глупости чуть не убил человека – или самого себя. Лучше бы вывел отсюда мистера Джиммерса, пока злоумышленники рылись в вещах. Они бы ничего и не заподозрили. Довел бы Джиммерса до трейлера и вперед, а на этих грабителей плевать. Хотя они, конечно, могли бы спуститься по лестнице и застать Говарда врасплох…
Хватит. Размышления о собственных ошибках сейчас не помогут, а на будущее урок усвоен. Как говорят, век живи, век учись. По крайней мере, у грабителей теперь должно сложиться впечатление, будто Говард тоже охотится за рисунком. Не зря же он прихватил дробовик.
Одеяло по-прежнему лежало на полу. Окно открывалось, но Говард еще в тот раз пришел к выводу, что спускаться довольно рискованно. Если ткань порвется или если он не удержится… В общем, вероятность упасть на скалистый уступ и отделаться переломом лодыжки невелика. Скорее всего, он пролетит сотню футов и рухнет на омываемые волнами скалы.
Снаружи слышалось тихое и неразборчивое бормотание, грабители о чем-то спорили. Мужчина в парике ругал другого – наверное, за то, что так неудачно закрыл перед ним дверь. Еще немного, и они сорвут щеколду и проникнут на чердак. Сделают с Говардом то же самое, что и с Джиммерсом. А то и хуже. Он как-никак являлся для них соперником, опасным препятствием на пути к добыче. Об этом они сейчас и разговаривали – решали, как с ним поступить.
Говарду снова пришла мысль об одеяле и окне. Он поднял одеяло и попробовал его разорвать. Ничего не вышло. Хотя в ящике стола есть ножницы, можно разрезать материал на шесть полосок, связать их вместе, и получится… Сколько? Футов тридцать пять? Значит, полосок нужно восемь. Но к чему потом привязать эту веревку? Понадобится массивный предмет, который невозможно выкинуть в окно. В крайнем случае подойдет стол. Он застрянет у открытого окна, тяжелые деревянные ножки выдержат напор.
Сработает. С этим Говард определился, хотя проверять на практике ничуть не хотел.
За дверью воцарилась тишина: грабители то ли молчали, то ли ушли. Говард искренне надеялся, что они обыскали еще не все комнаты. Или вообще сбежали, оставив чердак на потом. Был и другой вариант: они могли пойти вниз, чтобы убить Джиммерса. Либо выпытать у него информацию кулаками.
Напряженно размышляя, Говард подошел к шкафу и распахнул дверцу. Да, очень необычная конструкция, встроенная в стену с внешним изгибом. Сейчас ее необычность приобрела куда большее значение, чем два дня назад, когда Говард, устроившись в кресле, поедал сэндвич, не беспокоясь ни о каких убийцах за дверью.
Закругленная часть шкафа явно примыкала к лестничному колодцу. Говарду вдруг вспомнилось подозрительное окошко с Шалтаем-Болтаем. К чему оно там? Лестница от этого только сузилась. Возможно, то самое окно было частью тайной комнаты или прохода? Сам шкаф не очень глубокий, а вот изгиб стены намекал на то, что за ним скрыто куда более просторное помещение, в восемь или десять футов шириной.
Говард принялся доставать все из шкафа: коробку с телескопом, папки с документами, пыльные книги, бумажные пакеты с чеками и вырезками, картонные короба с плотно закрытыми крышками. Он неистово перетаскивал вещи, и вот наконец в шкафу ничего не осталось. Пора его тщательно осмотреть.
Осмотрел. И ничего не обнаружил. Самый обычный шкаф в округлой стене, покрытой старой штукатуркой с желтыми пятнами и потеками от воды.
Если за этим шкафом и скрывался какой-то тайный проход, попасть в него, видимо, можно было лишь из другой части дома. А что скрывалось напротив чердака? Да ничего. Наверху только чердак, и все.
А как же дверь с наружной стороны дома, которую видно из сада Джиммерса? К ней вела сломанная каменная лестница, а во сне за этой дверью начиналась пустота. Точно. Раз есть дверь, значит, должен быть и тайный ход, и это как раз он и есть.
Но как все это поможет Говарду? Даже если стоять в саду возле дома, без высокой приставной лестницы к двери не подберешься, к тому же на ней, как и на сарае, висит замок, который, вероятно, отпирается тем же ключом.
Говард вышел из шкафа. Физические усилия помогли ему успокоиться. Итак, кроме одеяла, других вариантов нет.
Он нехотя достал ножницы и начал кромсать ткань вдоль вертикальных швов, стараясь отрезать полоски как можно ровнее в надежде, что получившаяся веревка выдержит его вес, а не разойдется, когда он будет на полпути к земле. Из одеяла выпадала ватная набивка, отчего полоски казались тонкими и хлипкими. Надо будет все собрать и прикрепить к веревке, чтобы была плотнее. Говард продолжал резать, хотя с каждой минутой собственная затея представала все более сомнительной, тревога усиливалась, а тишина за дверью приобретала зловещий оттенок.
Когда одеяло было разрезано на кусочки, Говард подошел к окну, открыл его и, собравшись с духом, глянул вниз. Был отлив, корпус «студебекера» хорошо просматривался. Покрытые водорослями рифы подсушивались в лучах вечернего солнца. У самого края участка Говард заметил какое-то движение. Мужчина в парике орудовал лопатой, раскапывая грядки с листовой свеклой.
Проклятье! Неужто они пытали Джиммерса и тот сознался, что закопал рисунок в огороде под овощами? Если так, быть может, они просто заберут найденное и уйдут. А может, и нет. В любом случае, стоит ему только вылезти через окно, грабители моментально заметят. Будут поджидать внизу, а потом, едва его ноги коснутся земли, легонько подтолкнут лопатой.
Лежащая на полу веревка из лоскутов одеяла выглядела ужасно. Говард снова посмотрел на шкаф и почему-то вспомнил про миссис Лейми и ее крашеные цветы. К чему бы это? Шкаф по-прежнему его манил. Он зашел внутрь и начал простукивать стену. Судя по звуку, за ней была пустота.
Глава 15
Оказалось, что это не стена, а просто панель, тонкая и хлипкая. Причем сделанная недавно. Грэм ни за что не стал бы использовать такие материалы в то время, когда строил дом, даже если бы они были доступны. Говард подошел вплотную и уловил затхлый запах герметика и химический душок свежей краски. Там, где пытались закрасить пятна от ржавой воды, проступали следы от кисточки. Возможно, красили на прошлой неделе или даже вчера. Мастер – по всей вероятности, Джиммерс – постарался на славу.
Говард опять постучал и прислушался – тук-тук-тук вдоль тонкой стенки. По краям прибита гвоздями, а в середине ничем не держится. Видимо, здесь и была дверь. Когда Говард надавил, панель немного прогнулась внутрь.
Он отступил назад и, с размаха ударив в панель пяткой, пробил неровную дыру дюймов в десять. Еще один удар, и отверстие расширилось. Говард ухватился за панель руками и начал выламывать из нее куски и бросать их за спину, в полумрак чердака.
Вместе с известковым запахом штукатурки из прохода потянуло морским воздухом. Значит, тайная комната ведет к океану, возможно, к основанию скалы или какой-нибудь пещере. Получается, зря он искромсал одеяло. У бедняги Джиммерса от Говарда одни неприятности. Впрочем, чтобы исправить ситуацию, нужно поскорее вернуться за Джиммерсом, пока еще не поздно.
На мгновение он задумался. Если делать все правильно, в духе Гекльберри Финна, надо сбросить веревку из окна и таким образом пустить грабителей по ложному следу. Все вещи сложить обратно в шкаф и закрыть за собой дверь. Они заглянут на чердак, увидят свисающие из окна обрывки одеяла, поймут все неправильно и бросятся искать его снаружи. Либо поймут, что это подстава и что он прячется в шкафу. Обнаружат тайный ход и последуют за ним, и тогда выйдет, что Говард зря потратил двадцать минут на глупые ухищрения.
Он решил больше не медлить и, согнувшись, полез в дыру. Едва не поскользнулся, наступив на обломки штукатурки в носках. Увлечение Джиммерса японскими традициями теперь казалось более чем дурацким, и Говард дал себе обещание никогда не разуваться в чужом доме. Впрочем, лучше уж в носках, даже дырявых, чем босиком.
Глаза наконец привыкли к полумраку, и Говард увидел, что крохотное помещение за шкафом – это верхняя площадка винтовой лестницы. Окно с Шалтаем-Болтаем располагалось на уровне первой ступеньки. Из прихожей сюда проникал рассеянный свет, за окошком мелькала какая-то тень. Вероятно, один из злоумышленников крался по лестнице. Или это Джиммерс освободился и идет на помощь Говарду, что, конечно, вряд ли. Скорее, грабители обнаружили, что в огороде ничего не спрятано, и намерены продолжить поиски на чердаке. Забаррикадированная дверь удержит их ненадолго.
Говард спускался по лестнице, перешагивая через две ступени за раз и держась за перила из железной трубы, уходящие в темноту. Восемь ступенек, и он погрузился в полный мрак. Вспомнилась разрушенная лестница у дома и дверь наверху. А вдруг и здесь кто-нибудь – например, Джиммерс – выломал пару ступеней, чтобы спускающийся в полной темноте человек…
Нет, что за чушь! Этим проходом явно пользовались совсем недавно. Кто-то очень постарался скрыть этот факт, да и само наличие тайного хода. Почему?
Сверху вдруг раздался приглушенный стук и потом чей-то крик – возможно, грабители колотили в дверь чердака. Слов было не разобрать. Голоса смолкли, а стук возобновился, громкий и размеренный – бам-бам-бам, словно в дверь били тяжелым предметом.
Говард наконец дошел до самого основания лестницы. Откуда-то снизу дуло прохладой и влагой. Запах моря усилился и приобрел нотки мокрого камня и гнилых водорослей. Эхом разносился шум разбивающихся волн. Было по-прежнему темно. Проход круто уходил вниз, ступени были вделаны прямо в почву и скалистые камни. Говард спускался, держась за ржавую трубу и пытаясь уловить какие-либо звуки сверху.
Послышался еще один далекий стук, и затем что-то заскребло по полу – от двери оттащили стол и кресла. Увидев открытую дверь шкафа и дыру в стене, они сразу все поймут. Разрезанное одеяло тоже заметят, и станет ясно, что Говард не вылез через окно, а лишь зря потратил время, и теперь преступники у него на хвосте.
Правда, им нужен не Говард, а рисунок. Если бы они уже нашли Хокусая, то поспешили бы унести ноги.
Говард остановился перевести дыхание и услышал, как кто-то пробирается сквозь отверстие в стене – под ногами шуршали обломки штукатурки. Потом на мгновение воцарилась звенящая тишина, которую нарушало только биение его собственного сердца, а затем послышался шорох ботинок по деревянной лестнице.
Говард поспешил вниз, ощупывая пространство над головой. Где же потолок? Ничего, пусто. Ступеньки внезапно закончились, ноги заскользили по гравию, и он резко осел, поцарапав ладони. Тяжело дыша, поднялся, отряхнул руки и пошел дальше. Он двигался с осторожностью, аккуратно, но быстро ступая по камням, точно эквилибрист. В обуви можно было бы и бежать, как те двое, что гонятся за ним, но гравий больно впивался в ноги.
Враг сокращал дистанцию. Слышались шаги и обрывки разговора. В темноте голоса, отраженные эхом от стен туннеля, казались призрачными, бестелесными. Непонятно, откуда именно исходили звуки. Слава богу, тут хотя бы есть перила, и, если Джиммерс еще не совсем спятил, проход окажется свободным, а не заваленным камнями, о которые можно расшибить пальцы. Судя по шуму волн, отчетливому и близкому, никакой двери на выходе из туннеля не было.
Наконец Говард увидел впереди залитые лунным светом скалы. Он выбрался наружу, вдохнул вечерний воздух; песок под ногами был твердым и влажным после прилива. Прямо в лицо дул холодный морской ветер. Солнце почти скрылось за горизонтом, проглоченное океаном. Справа возвышалась груда камней, за которыми невозможно было разглядеть ни разбитый «студебекер», ни вход в туннель. Слева к небу тянулись отвесные скалы, поросшие редким кустарником, – забраться по ним на самый верх не получится. Можно, конечно, залезть на небольшое расстояние, чтобы сбросить кому-нибудь камень на голову, однако настрой для этого был неподходящий.
Говард ступил в большую приливную заводь и резко выдохнул, когда холодная вода прильнула к щиколоткам. Выбрался на темный плоский камень, облепленный водорослями в форме пальм. Поскользнулся на мокрых листьях, задел стопой какой-то острый выступ и съехал боком в водоем поглубже – вся правая нога ушла под воду. Говард едва не вскрикнул, пытаясь выбраться из ледяной воды на камень размером со стол, ухватившись за пучки водорослей.
В этот момент грабители вышли из туннеля и настороженно осмотрелись. У одного в руках была палка – то ли ножка от стола, то ли еще что, – и он держал ее наготове. Мужчины посмотрели наверх и, не увидев Говарда на скалах, стали тихо переговариваться. Один из них качал головой.
Говард встал на колени, чтобы спрятаться за валуном. Накатила волна, уровень воды поднялся до пояса, и его едва не смыло. Холод так сковывал легкие, что он еле дышал. Вода прибывала, а ноги становились все непослушнее, пока Говард пытался найти хоть какую-то опору. Волна отступила, и он остался висеть на валуне, промокший до нитки. Затем поджал под себя колени и решил переползти повыше, оставаясь при этом вне поля зрения преступников, которые осматривались на берегу. Они еще раз глянули на отвесную скалу, затем на океан – куда-то вдаль мимо Говарда. Осторожно выбрались на камни, чтобы рассмотреть «студебекер». До него можно было только доплыть, а, судя по тому, как аккуратно грабители передвигались по берегу, мочить ноги они явно не хотели.
Оба заметили следы Говарда и присмотрелись к небольшой бухте. Говард, замерев, наблюдал за ними из-за валунов. Хорошо, что солнце уже почти зашло и вокруг легли длинные тени. Естественно, если грабители подойдут ближе, то сразу его увидят, и тогда придется удирать вплавь.
Мужчины опять о чем-то спорили. Один показал на океан, а второй крикнул: «Да какая разница?» – развернулся и пошел обратно к туннелю. Первый постоял еще пару минут, обдумывая ситуацию.
Вода снова поднялась до пояса, сталкивая Говарда с камня и закручивая его ленивым водоворотом. Он крепко держался, мысленно проклиная того, кто никак не мог успокоиться и уйти с берега. Вода была практически ледяной, а в сочетании с ветром замерзнуть можно в два счета.
Наконец грабитель скрылся во мраке туннеля.
Или они просто спрятались, поджидая, когда Говард выйдет из укрытия? Как знать, вдруг они доведены до отчаяния? Разумеется, преступники могли решить, что Говард нашел рисунок на чердаке и унес с собой. Теперь он пожалел обо всем, что наговорил человеку в парике, когда столкнулся с ним в коридоре. Зачем вообще было упоминать рисунок?
Прошло несколько минут. Волны накатывали и отступали. Ноги Говарда напоминали две тяжелые онемевшие губки, болтающиеся вокруг лодыжек. Силуэты мужчин замелькали в окнах чердака, поэтому подниматься по туннелю не вариант, если он не желает попасться прямо им в руки.
Говард решил не терять больше времени и аккуратно встал. Дрожа всем телом, он пробирался по воде от одного камня к другому. Мокрые штаны прилипали к ногам. По этой бухте, наверное, даже на самой крохотной лодочке невозможно передвигаться во время прилива. Вдалеке виднелась белая пена отбойных волн.
Он обернулся и посмотрел на тонкую полоску пляжа, куда выходил темный и безмолвный туннель. Сейчас был виден лишь черный полумесяц прохода, а спустя мгновение он и вовсе скрылся за камнями. Грабители могут заметить его из окон чердака, если выглянут наружу, но к тому моменту Говарда уже будет не догнать. Главное – не останавливаться. Через полчаса он доберется до гостиной Джиммерса, где сможет развести огонь и надеть ботинки. А грабители за это время уже уйдут.
От хождения по неровным камням носки порвались, царапины на стопах кровоточили, однако из-за ледяной воды Говард все равно ничего не чувствовал. Он аккуратно шел вперед, заставляя себя не спешить. Его трясло, он боялся поскользнуться и упасть. Подвернутая лодыжка сильно уменьшит шансы на спасение.
Волны накатывали все выше. Чтобы не бороться еще и с ними, нужно было обогнуть длинный скалистый выступ у южного края бухты.