Падший ангел

Он широко улыбнулся мне и ответил:

– B.M.Q.

Что я могла с этим поделать? Он не соврал. А жаль. Мне как-то представлялось немного другое развитие событий. То есть, начнем с того, что я изначально видела другого человека в роли принимающего заказ. Ладно, главное, пришел.

Я полезла во внутренний карман куртки и извлекла оттуда ожерелье, завернутое в вельветовую, ярко-алую ткань. Я подумала, что так будет куда респектабельнее, чем я просто достану ожерелье. Мало ли? Может быть, заказчик очень трепетно к нему относится.

Я отдала ожерелье, толстячок резким движением откинул накидку и с жадностью принялся что-то выискивать. Очевидно, надпись. Вдруг я солгала? Могла бы, поэтому даже не сопротивлялась, со скучающим видом окидывая взглядом толпу вокруг.

– Отлично, – просиял толстячок, когда убедился в подлинности вещицы. – Деньги переведу на счет сразу же…

Он достал свой телефон, несколько суетливо порылся в приложениях и к тому моменту, когда я взглянула на свой мобильный, где все еще висел заказчик, мне уже пришло оповещение о том, что средства поступили на счет. Да, заказчик не солгал, вознаграждение было удвоено.

Я поднесла телефон к уху.

– Ожерелье у Вашего представителя, – сообщила я. – С Вами приятно иметь дело.

– И с Вами, Солана, – радость в голосе была неподдельной.

Я отключилась и снова посмотрела на толстячка в плаще. Мы вежливо распрощались и разошлись. Что же, задание выполнено, деньги есть, жить можно.

Было что-то в этом всем, что мне не нравилось. Но я старалась не обращать на это внимание, потому что, в конце концов, я не анализировать нанималась, просто достать предмет.

Так или иначе, все равно кто-нибудь да достал бы это ожерелье, так ведь? Может быть, я просто чувствую себя не очень хорошо из-за замедления времени. Да, точно, это все из-за него. Но я знаю, что может поднять мне настроение: вкусняшки с зарплаты. Будем считать это зарплатой.

Зайдя в кондитерское кафе неподалеку, я взяла себе торт-брауни и шоколадный коктейль с маршмэлоу. Ох, вкусно! Да, теперь я определенно чувствую себя лучше! Мое самочувствие стремительно улучшалось, день становился все лучше и лучше. Выспалась, выполнила заказ, получила деньги, еще и вкусняшек поела – еще бы Эрик написал, и жизнь определенно бы удалась!

Решив, что пора запастись хотя бы едой, для начала я отправилась в магазин, что был поближе к моему дому. Обратно я добиралась на общественном транспорте. Неприятно, конечно, но терпимо. Я уже никуда не опаздывала, чтобы применять магию. Да и к тому же сладости меня настолько приободрили, что я уже почти ни на что не обращала внимания.

Сойдя на нужной остановке, я вдруг замерла. По спине побежали мурашки, я напряглась и обернулась, пытаясь понять, кто на меня смотрит. А это было именно такое ощущение. Если бы это был просто человек, меня бы до мурашек не пробрало, но…

Не успела я даже додумать эту мысль, как вдруг меня кто-то схватил за руку и все вокруг поплыло. Это была не телепортация, но очень и очень быстрое движение, которое несколько выбило меня из колеи.

Но уже через секунду-другую я вдруг обнаружила себя во дворе дома, в который вела арка с улицы.

Я обернулась ровно в тот момент, когда мою руку отпустили. Никого. Покрутившись на месте, я подтвердила свои догадки – во дворе я совершенно одна.

Что это еще такое за фокусы? Неужели заказчик меня обманул и решил вернуть свои деньги? Я продолжала мотать головой из стороны в сторону, как вдруг…

Мое сердце мгновенно рухнуло. Да, такого я уж совершенно точно не ожидала. Понять, зачем он здесь, было не трудно. Но, так или иначе, сдаваться я была не намерена.

Стиснув зубы, я тут же принялась плести защитные заклинания.

– Стой, – довольно спокойно попросил он.

– Ты же сказал, что встретишься со мной только…

– …если буду готов убить тебя, да, помню, – шагнул ко мне осторожно и медленно воин.

Ци’лакьер.

Мои глаза полезли на лоб. Я еще не готова принять бой и защищаться. Да он меня разломит пополам, как зубочистку. Не нужно было мне с ним встречаться. И чего я решила поиграть в благородство? Нужно было просто выкинуть клинки, или подбросить кому-нибудь.

Спокойно, спокойно, что я могу? Сбежать. Со страху позабыла все заклинания. Да, не ожидала я подобного развития событий…

Воин, казалось, читал меня, словно открытую книгу и сам решил меня хоть немножко, но успокоить.

– Я пришел не для того, чтобы тебя убить.

Я нервно вздохнула и попыталась проглотить ком в горле.

– А что тебе тогда от меня нужно? – С напряжением спросила я.

– Поговорить.

Хотела бы я заметить что-нибудь саркастическое, но не успела я даже как следует испугаться, как Ци’лакьер осторожным движением извлек свои клинки из ножен и плавно опустился к земле, сложив их у моих ног. Я нервно сглотнула, потому что, когда перед тобой убийца бессмертных складывает оружие, невольно мурашки по телу пробегают.

Он выпрямился, а я решила так быстро ему не доверять. Все-таки год в качестве приманки для охотников учит быть подозрительной.

– Исходя из того, что я знаю о тебе и твоем… ордене, ты успеешь поднять свои клинки быстрее, чем я успею моргнуть, – стараясь, как можно расслаблено, говорить. Я все-таки понимала, что с Ци’лакьером можно пытаться строить из себя все, что угодно, он все равно зрит в самую суть. Слишком уж пронизывающим был его взгляд. Его сущность.

Он, видимо, попытался разбавить напряжение, поэтому улыбнулся, но для меня его улыбка показалась еще более устрашающей. Он это довольно быстро понял и не стал больше включать доброжелательность, выбрав нечто нейтральное между: «Я тут просто стою» и «Хотелось бы кое-что обсудить».

При свете дня я смогла его получше разглядеть. Да, воин есть воин. Тело крепкое, тренированное, движения четко выверены, он готов ко всему. К убийству. И его глаза при свете дня отливают молочным шоколадом, темно-каштановые волосы, словно по команде, прилегали волосок к волоску.

Хотела бы я сказать, что он не отличается от простых людей, но это было не так. Начиная с ледяного взгляда убийцы и заканчивая продуманными деталями в одежде. Это не были обычные майка и джинсы, это было что-то вроде формы, но вся одежда была тщательно подобрана под оружие, которое могло скрываться за десятками кожаных ремешков и карманов черного цвета, покрывающего все его тело.

Главными, конечно, были ножны для клинков на поясе, но это не означало, что, если вдруг по какой-то причине он их потеряет, он останется безоружным.

– Я не собирался приходить, поверь мне, – решил перейти к объяснениям он. – У меня была причина. И я хочу только поговорить. Пожалуйста. Можешь держать свои заклинания наготове, если тебе так будет легче. – Мне в голову пришла одна идея, Ци’лакьер догадался об этом по выражению на моем лице. – Что?

– Предлагаю вариант, – ухмыльнулась я. – Раз ты пришел с миром, полагаю, ты будешь не против, если я заточу тебя во временную ловушку?

Ци’лакьер раздумывал над моим предложением. Все это время его глаза темнели, а взгляд становился все тяжелее. Притяжение земли росло.

– Мы уже разговариваем, – заметил он, не соглашаясь на мои условия, но все-таки пытаясь быть более или менее дружелюбным.

– Да, только я готова в любой момент в буквальном смысле исчезнуть, не забывай об этом, – напомнила я.

Ци’лакьер вздохнул. Он предложил свои условия, да, но идти на мои он не собирался.

– Хорошо, тогда я буду краток, – сообщил он. – Причина, по которой я пришел к тебе снова, и столь быстро, заключается в клинках, которые ты мне передала.

– С ними что-то не так? – Забеспокоилась я, вспоминая недавний разговор с Палачом.

– Не с ними, – покачал головой воин. – Ты кому-нибудь рассказывала о клинках? Или о том, что ты их возвратила в орден?

Меня словно электрическим разрядом поразило. Виду я, конечно, не подала, но волнение ураганом разлетелось по всему моему телу. Почему он об этом спрашивает?

– О клинках знал бывший владелец, – расплывчато ответила я.

– После нашей встречи ты с кем-нибудь разговаривала на эту тему? – Все настаивал на своем Ци’лакьер.

Мне жутко не хотелось признаваться ему в том, что я действительно разговаривала и более того, рассказала о том, что клинки теперь у ордена. Это получилось случайно, я вообще-то не собиралась этого делать, но, судя по тому, что Ци’лакьер нашел меня, при этом пока действительно, похоже, не собирается меня убивать, думаю это неспроста.

Но, исходя из того, что я, судя по всему, все-таки напортачила, проговорившись, какова вероятность, что Ци’лакьер не убьет меня сразу после того, как я расскажу ему правду?

– А что случилось? – Быстро сложила руки на груди я, пытаясь избежать прямого ответа.

Ци’лакьер подстраивался под меня, поэтому слегка расслабился. А то до этого он стоял с таким видом, как будто я собиралась вот-вот на него наброситься. Между нами, по-прежнему, лежали клинки.

– Поверь мне, есть веская причина, по которой я пришел к тебе, – заметил Ци’лакьер.

Я нервно сглотнула. Вот не повезло, точно сейчас скажет что-нибудь вроде: «…В таком случае я должен тебя убить», и конец мне. Спокойно, нужно подготовить заклинание невидимости. Да, точно, держать его наготове на всякий случай. Я отвела руку за спину и сотворила заготовку, затем вздохнула и продолжила разговор.

– Что за причина? – Спросила я.

– Ответь на мой вопрос, – настаивал он.

– Хорошо, – тянуть уже не было смысла, – да, я говорила одному человеку о нашей встрече и о клинках.

– Кому ты говорила? – Вроде бы спокойно уточнил Ци’лакьер.

– Он не называл своего имени, – пожала плечами я. – Могу только сказать, что он…

– …Палач, – закончил за меня Ци’лакьер и на мгновение обречено прикрыл глаза.

Так, спокойно, без паники, я готова, если что, сразу же исчезнуть. Может, просто сделать это, пока он не разделал меня на ветчину?

– А что такое?

Ци’лакьер еще раз вздохнул, усердно раздумывая над полученной информацией.

– Ничего хорошего, если честно, – покачал он головой.

И где же его: «Сейчас сниму твою голову с плеч»? Я этого ждала упорно, но он все еще выглядел задумчивым и совершенно не собирался переходить в нападение. Он даже меня перестал замечать. Чувство вины стало постепенно побеждать страх, любопытство пересилило.

– А что здесь такого? – Вроде бы беззаботно, но довольно нервно пожала плечами я. – Он сказал мне, что был одним из вас. Разве он врал?

– Нет, – покачал головой Ци’лакьер и внезапно посмотрел мне прямо в глаза. – Он не врал.

Я поежилась от его взгляда и снова нервно сглотнула. Нужно было что-то сказать, иначе все мое волнение, которое, полагаю, и так очевидно,… а, ладно.

– Но, когда я вступила в схватку с ним, я его победила, – нервно заметила я.

– Это потому, что он позволил тебе победить, – сообщил Ци’лакьер.

– Грубо, – обижено сдвинула брови я.

Воин ухмыльнулся.

– Но ведь, в конце концов, он добился того, что хотел от тебя, не так ли? – Как-то слишком зло заметил Ци’лакьер.

– Так что плохого в том, что я рассказала Палачу о клинках? – Перевела тему я.

Воин сначала отвел взгляд и снова задумался.

– Могу сказать тебе только одно: – его глаза снова заглянули в мои, – Палачом его называют совсем не случайно. Но такое прозвище он получил позднее. Раньше у него было другое имя.

– Какое же?

– Жнец.

– Ну, да, конечно, – хмыкнула я. – Я встречалась с его косой смерти. Он рассказывал мне, что выиграл ее в честном бою.

– А он не рассказывал, каким образом? – Спросил Ци’лакьер.

Вообще-то нет. Но интерес невольно возрастает, когда кто-нибудь предположительно может рассказать тебе историю о победе над смертью.

– Нет, – честно ответила я. – Расскажешь?

Воин почему-то расплылся в улыбке.

– Ты знаешь, как можно уйти из нашего ордена? – Спросил для начала он.

И тут до меня дошло. Я улыбнулась ему в ответ.

– Умереть, – ответила я. – Так вот когда он столкнулся со смертью, – быстро догадалась я.

– Верно, – кивнул Ци’лакьер. – В тот день он получил свое последнее задание. Как обычно, он собрался, взял клинки и отправился выполнять свой долг. Никто не знает точно, что случилось до того, как появился безграничный столб магической энергии. После того случая шаманы восстанавливали эти воспоминания по крупицам несколько десятков лет целыми поколениями, но до сих пор не добились ничего вразумительного.

Да, я помню этот безграничный столб магической энергии. Из историй, естественно, которые рассказывал мне мой дядя, а позднее и учитель магии. Это был один из официально зафиксированных человечеством случаев магической активности. Конечно, обычные люди увидеть этот столб магии не могли, но зато все, что находилось в диаметре пятидесяти километров, выходило из строя и исправно ломалось.

Как рассказывал дядя, это случилось больше ста лет назад. Тогда этой истории не придали огласки, просто осталось несколько легенд, мол, «потусторонние силы взбунтовались» и все. Никто по-настоящему так и не знал, что послужило причиной тому события. Я тоже. До этого момента.

Но меня заинтересовало не это.

– Несколько десятков и поколениями? – Нахмурилась я.

– Это довольно сложно извлекать из самой сути магической материи воспоминания. Попробуй вычленить из яда крупицу, выпив всю бутылку. Думаешь, будет так легко?

Я скривилась.

– Это был просто вопрос, – буркнула я.

– Он дрался с бессмертным демоном в тот момент, когда впервые за всю его сознательную жизнь клинки его подвели. Демон оказался сильнее и нанес ему смертельную рану. Он истекал кровью на земле, когда за ним пришел жнец. Все, о чем думал Палач, это демон, который в тот момент спокойно уходил от его правосудия. Ему было все равно. Видишь ли, Палач, который был в нашем ордене, отличался своим особым нравом, который даже мы, его соратники, не всегда понимали.

– Если он выбирал себе задание, он должен был его выполнить. Это было неоспоримое правило. И если ты мешаешь ему в достижении этой цели, он тебя убивает. От его руки пали несколько Ци’лакьеров, потому что пытались ему по глупости помешать. Довольно безрассудно для них, но – воин улыбнулся – таким он был среди нас.

– И когда за ним пришла сама смерть, она оказалась лишь очередным препятствием на пути к достижению цели. Видишь ли, сифалийские клинки – он указал на лезвия, что все еще покоились на земле – устроены так, что покидают своего владельца в момент смерти. Когда умирает их владелец, они исчезают, отправляясь в небытие. – Я начинала догадываться, к чему он ведет, поэтому стала хмуриться. – Клинки покинули его, но он не оставил попытки бороться за жизнь.

– Об этой легендарной схватке ходит столько слухов, что иногда забываешь, где находится настоящая правда. И была ли правда. Кто-то говорит, что ему просто повезло, кто-то верит, что он вырвал победу в честном бою. Все, что известно нам: он убил жнеца, присвоив себе его непобедимую косу. Знаешь, что бывает с тем, кто отбирает у жнеца косу смерти?

– Бессмертие? – Предположила я, исходя из того, что я знаю о Палаче сейчас.

Я, правда, не знала.

– Нет, – покачал головой воин. – Коса смерти – опасное оружие. Но только сильнейший может занять место жнеца. И то, не навсегда. Палач был при смерти, он почти перешел на другую сторону, но выгрыз себе жизнь. Он держался за счет косы, она даровала ему временную жизнь, которой ему хватило, чтобы найти демона и, добравшись до него, сразить смертельным оружием. Тогда-то он впервые получил часть бессмертной души демона, которая даровала ему собственную вечную жизнь.

– Коса смерти устроена так, что служит своему хозяину только, если ее использовать активно и часто. Если ты ей не пользуешься, она начинает тебя убивать. Но вообще-то все эти правила вылетают в трубу, когда дело касается Палача. Вместо смерти он получил невероятную силу, выносливость, скорость, опасное оружие и вечную жизнь в придачу. К нам он уже не вернулся, принявшись вершить собственное правосудие.

– Еще одно о Палаче, – хмыкнул Ци’лакьер, – однажды получив максимум опыта и знаний, он оставляет это позади. Для него учитель или орден, как в данном случае случилось с нами, становится пройденной главой, которую он освоил достаточно, чтобы идти вперед. Идти дальше.

– Но, если он уже так силен, зачем ему еще знания? – Задала вопрос совсем не по адресу я.

Однако Ци’лакьер нашел, что мне на это ответить.

– Каждый воин нашего ордена невероятно предан основателям и нашим целям. Палач невероятно предан только себе и своим идеям, о которых еще никто никогда до конца так и не узнал.

Это интересно. Еще бы знать, не собирается ли он меня после того, как я обучу его всему, что ему надо, прибить? Может быть, если он не сделал это с воинами из ордена, все-таки он не нарушит обещание? Хотя в данном случае он принес мне клятву, которую невозможно нарушить. Я надеюсь. С этими воинами уже начинаешь во всем сомневаться.

– А что случилось с клинками? – Вспомнила я.

– А это самое интересное, – заметил Ци’лакьер. – В момент схватки с демоном и жнецом, эти клинки исчезли. Как и мы, думаю, Палач, полагал, что они отправились туда, куда им следовало. Но теперь…

– …ты думаешь, это его клинки? – Нахмурилась я.

– Вполне возможно, – кивнул воин. – Однако здесь есть один подвох.

– Какой?

– Клинки тесно связаны со своим хозяином, настолько тесно, что…

– …питаются энергией души своего владельца, – закончила я.

– Верно, но не совсем. Они становятся его душой. А когда приходит время смерти, душа уходит в другой мир, клинки следует за ней. Если ты находишь клинки, ты чувствуешь душу их обладателя. Но в тех клинках, что ты мне принесла, души не было. Они были пустыми. Омытыми в бою, но пустыми.

– Если клинки отправились в небытие или куда там? Это означает, что у Палача нет души?

– Его душа – уникальное творение, – заметил Ци’лакьер. – Она соткана из частиц души других бессмертных. Поэтому его нельзя убить.

– Но как на счет его собственной души?

– Я не могу тебе ответить на этот вопрос. Этого я не знаю.

– Хорошо, – я снова поежилась от холода, – если вы там такой скрытный орден, почему ты мне так все тут подробно рассказал?

Воин улыбнулся.

– Потому что мне нужна информация, а потом я сотру твои воспоминания о нашем разговоре, – спокойно объяснил мне он. – Не волнуйся, я не тороплюсь.

– Меня волнует вовсе не твоя медлительность, – буркнула я.

Ци’лакьер мне на это ничего не сказал.

– Поскольку ты теперь знаешь о Палаче все, что тебе нужно, вернемся к причине моего прихода, – напомнил он. – Клинки могут находиться в этом мире только, если душа его обладателя находится здесь. Даже, если они не связаны.

– То есть, ты полагаешь, что клинки вернулись в этот мир, потому что кто-то взялся за его душу? – Подвела итог я.

– Палач вышел на охоту, и ни перед чем не остановится теперь, в поисках того, что ему нужно, – лишь добавил Ци’лакьер.

Я нервно сглотнула. Мои глаза расширились, вот черт! Палач же сразу же потребовал имя Чипа!..

– Что? – Ци’лакьер был проницательным, а я не скрывала эмоций.

– Я сказала ему, кто владел клинками раньше, – испуганно призналась я.

– Нехорошо, – покачал головой воин. – Надеюсь, твой друг достаточно разговорчивый. Иначе ему не пережить этой встречи.

Я нахмурилась сначала, а потом у меня перехватило дыхание и мне стало жарко. Нет, я никогда не желала Чипу зла. Только не Чип, единственный, кто знает обо мне всю правду. Эрик не в счет. Нет. Нет!

Выхватив из кармана мобильник, я принялась названивать Палачу. «Набранный Вами номер временно не обслуживается» упорно повторял мне автоответчик. Вот зараза! Попробовав набрать ему еще пару раз, я поняла, что это бесполезно.

– Но что теперь делать? – Обратилась я к Ци’лакьеру. – Я знаю Чипа, да, но я не знаю, где он живет.

– Откуда об этом знает Палач? – Уточнил Ци’лакьер.

– Раньше они встречались, – объяснила я, не став при этом углубляться в подробности, каким именно образом.

– Нужно поторопиться, пока он не ушел в охоту с головой.

– Что теперь делать?

– Мне нужна твоя помощь, – объяснил Ци’лакьер. – Ты должна мне рассказать об этом Чипе как можно больше.