– Ну я ж тебе говорил, – подтвердил Василий, разводя руки в стороны.
– Хорошо, – констатировала Татьяна и начала разуваться. Василий галантно помог снять пальто.
– Прошу, – Владимир жестом руки показал на дверь в свою комнату.
Сила воли
«Да, бедненько, – подумала Татьяна. – Интересно, как Вася живет?»
– Садись, – Василий показал на старенький диван.
Татьяна присела. Из магнитофона звучало: «…Белые розы, белые розы, беззащитны шипы…»
– О, откуда у вас «Ласковый май»? – блестя глазами, спросила она. – Обожаю их, – и начала подпевать.
Пела она мимо нот, но так самозабвенно, что ребята еле сдерживали смех.
– По пивку? – потер ладоши друг об друга Василий. – Воблочку? – протянул он чищенный хвост девушке.
Владимир разлил пиво по граненым стаканам. Он сел отдельно на обшарпанное кресло с обломанной деревянной ручкой.
– Мне только чуть-чуть, – пролепетала Татьяна.
– Да чего тут пить-то? – смеялся Вася. – Все свои, не боись, если что, доставим домой в лучшем виде, – и для пущей убедительности добавил: – Я помню, что тебе к двенадцати плюс-минус пятнадцать минут.
Татьяна взяла стакан и отпила. Пиво оказалось холодным, свежим и горьковатым.
Первый раз алкоголь она попробовала, когда ей исполнилось двенадцать, на дне рождения бабушки, пока отец с матерью выходили курить, дед налил ей стаканчик пивка.
– Пусть при нас пить научится, – сказал он Таниной бабушке, и та одобрительно кивала. Таня залпом выпила стакан, и дед переставил его к себе, чтобы никто ничего не заподозрил.
В первый раз вкус пива Тане не понравился. Но так как это был самый доступный, из недорогих, слабоалкольный напиток, вино и шампанское покупали к праздникам, а водку приличные девушки не пьют, Таня постепенно втянулась. В их компании во дворе считалось вполне обычным делом вечерком раздавить по паре-тройке бутылочек на человека. Столько Таня не пила, но стаканчик пропускала не без удовольствия. А где пиво, там и сигареты. Она достала одну из лежащей на тумбочке пачки и, глядя на Владимира, спросила:
– Можно?
– Можно, – ответил он, и Татьяна закурила.
Василий держал руку на Танином колене с того момента, как только они уселись на диван, и подавал ей зажигалку с пепельницей одной лишь левой рукой, правая словно приросла к месту. Пиво быстро ударило Тане в голову, и она расслабилась. Но мысленно держала внимание на Васиной руке. Рука не шевелилась. Василий рассказывал Тане какую-то очередную байку. Владимир молча пил пиво.
– Вов, ты в порядке? – спросила она участливо. – Что ты все молчишь?
– Да, все нормально, – отвечал он.
Владимир все же нравился ей больше. Он выглядел посолидней, покрупней Василия, да и глаза у него необыкновенные, карие, большие и с пушистыми ресницами, сильные руки, уверенный голос. Она была бы не против перетянуть его внимание с Катьки на себя. Так и сейчас, обращаясь к нему, она намеренно глубоко вздыхала, показывая, как он ей небезразличен. Владимир не реагировал.
– По Катьке сохнет, – вставил Василий.
Владимир сверкнул на него глазами, намереваясь что-то сказать, как в дверь позвонили. Татьяна вздрогнула и сжалась. Владимир пошел открывать, недоуменно поводя плечами.
– Кого еще принесло? – произнес он.
За дверью в глазок он увидел их общекомпанейскую подругу, тоже Таню – Подстилку.
– Подстилка! – крикнул он Васе, одновременно открывая девушке дверь.
– Чего тебе? – спросил он у плохо стоявшей, подвыпившей Тани.
– Пивом угостишь? – спросила она у Владимира. – Я ребят встретила, они сказали, у вас пивасик есть, и вы их выгнали, а бог велел делиться, – и, отодвинув хозяина в сторону, смело ступила в квартиру.
Уверенно и не разуваясь, прошла в комнату, по дороге скинув куртку на пол.
– Таня, – неловко плюхнувшись на диван рядом с Василием, представилась вошедшая.
– О, еще одна Татьяна пожаловали, так мне теперь в пору желание загадывать, – шутил Василий.
– Ты тоже Таня? – спросила вновь прибывшая у испуганной девушки. – Не боись, я их подруга, и всего-то, мы с детства вместе. Да, пацаны? – развязно уверила Таню Подстилка.
Пацаны утвердительно кивнули.
– Ну бокал-то даме дадите, или из любого пить? – она, покосилась на Васину руку на коленке новенькой, и потянулась к пиву, стоящему на табуретке.
Владимир шлепнул ей по руке. Подруга встала с дивана и, надув губки, со словами: «За что?» – подошла к креслу, в котором он сидел, и попыталась усесться к нему на колени.
Но он вытянул ноги. И Подруга шлепнулась на пол, чуть не снеся табуретку и все, что на ней находилось. Младшая Татьяна автоматически вскочила, боясь забрызгать одежду. Но на удивление, Подруга почти ничего не задела. Василий от души смеялся, глядя, как та корячится на полу, делая неловкие попытки встать.
– Подруга, ты где так набралась? – спросил он у нее и, весело поглядывая на младшую – Таню, потянул ее за руку вниз к дивану: – Садись, не бойся, Подстилка безвредная.
Младшая Таня медленно и неуверенно села на место.
А старшую произошедшее нисколько не смутило. Наконец она поднялась, наклонилась к креслу, в котором сидел Владимир, и, предварительно обвив его шею руками, сделала вторую попытку. Со второго раза усесться на колени ей удалось. Владимир скривился, как от назойливой мухи. А довольная удачей подруга уткнулась лбом в лоб и промычала заплетающимся языком:
– Чего грустишь?
– Да по малолетке своей сохнет, – вставил явно не к месту уже порядком пьяненький Василий.
Татьяна с замиранием сердца следила за действиями новой знакомой. «Ничего себе подруга, на колени к Владимиру своей толстой жопой уселась и грудью ему голову сейчас раздавит», – думала она, не сводя с нее глаз.
Владимир резко встал, и девушка опять чуть не слетела на пол, повиснув у него на шее.
– Ты че, ва-а-аще охренел? – взвизгнула она. – Я к нему с добром да лаской, а он…
Владимир схватил ее под руку и потащил в коридор.
– Ой больно, больно, ты че взбесился! – кричала она. – Вася! Скажи ему!
Вася только хохотал. Владимир открыл перед подругой входную дверь:
– Вали! – сказал он грубо. – Там допьешь, – и вытолкнул ее из квартиры, кинув куртку на площадку рядом с ней.
