Книга Бюро «Канун», или Ужасы Ивота - читать онлайн бесплатно, автор Николай Ободников. Cтраница 3
bannerbanner
Вы не авторизовались
Войти
Зарегистрироваться
Бюро «Канун», или Ужасы Ивота
Бюро «Канун», или Ужасы Ивота
Добавить В библиотекуАвторизуйтесь, чтобы добавить
Оценить:

Рейтинг: 0

Добавить отзывДобавить цитату

Бюро «Канун», или Ужасы Ивота

Баба Маня залихватски отдала честь и торопливо пошаркала к себе.

– Что-то мне подсказывает, что это не простое похищение, – заключил Лунослав. – Но зачем было приходить к нам и давать адрес Глеба? Не понимаю.

– Слушай, брат шаман, – вдруг улыбнулся Булат. – А я, кажется, слышал про один лесной отшиб, где две недели назад гроза кучу деревьев повалила! Ну-ка, погнали!

Увлеченные и озабоченные поиском ребенка, они не заметили, что за ними следят…


Место, где две недели назад напроказничала гроза, обнаружилось за улицей Красная Заря – в километре от скопления дач. И действительно, деревья в начале лесополосы, словно огромные спички, были повалены и поломаны. Там же нашелся и заброшенный двухэтажный дом с гаражом, чью крышу пробила одна из сосен. В пустых окнах дома зловеще свистел ветер.

– Как они тут жили? – невольно вырвалось у Лунослава. – Что-то это всё не стыкуется.

– А зачем понимать злодея? – прищурился Булат. – Соврал, и всё тут. Главное, мальчик где-то там.

Однако на последних метрах дорогу им заступил плутоватый мужичок с татуировкой синего глаза на подбородке. Это был пятидесятилетний Ермолай Болиничев, бывший начальник одного из цехов стекольного завода, увлекавшийся в свое время водочкой и задуванием под юбки подчиненным.

– Привет, уважаемые! А вы куда? – полюбопытствовал Ермолай, поглаживая в кармане бежевой ветровки пистолет.

– Жопой резать провода! – огрызнулся Булат, заподозрив неладное. – Тебе не по хрену? Ты вообще кто?

– Я? Я сторож этой частной собственности. – Ермолай подленько улыбнулся. – А потому настоятельно не советую вам посещать ее. К тому же там всё в аварийном состоянии! Так что не рекомендую-с!

Лунослав достал телефон:

– Тогда, полагаю, владельцам «частной собственности» будет что рассказать полиции по поводу пропажи ребенка.

Ермолай притих, огляделся и, заметив вдалеке дачников, вынул руку из кармана с пистолетом. Он не должен был никого подпускать к дому, но и стрелять на людях ему тоже было запрещено.

– Слышал, что тебе сказали, фанат подбородочной живописи? С дороги! – Булат бесцеремонно оттолкнул мужичка. – Пошли, шаман-брат!

Тут Ермолай выхватил телефон из рук оторопевшего Лунослава и бросился с ним наутек, ожидая, что за ним погонятся.

– Верни телефон, псих! – крикнул Лунослав.

Булат подобрал с земли камень, взвесил его в руке и метнул в спотыкавшегося на ухабах Ермолая. «Снаряд» угодил тому прямо в лопатку, заставив ойкнуть. Дачники, со своей стороны, попытались перехватить беглеца, но тот проворно скрылся в чаще.

– Черт возьми! Он спер мой сотовый! – возмутился Лунослав.

– А мы в отместку сопрем жертву похищения, – глубокомысленно сказал Булат и направился к дому. – Не раскисай, Луня! Не творожок в магазине!

Они осторожно вошли в заброшенное строение. Внутри дом был еще хуже, чем снаружи. Всюду валялись кирпичи и битое стекло.

– Я бы сюда даже по чудовищной нужде не зашел, – цинично заметил Булат. – Хотя нет, по чудовищной зашел бы. Ха.

– Погоди! Ты это слышал? – остановил его Лунослав. – Слушай-слушай! Кто-то… кто-то поет!

– А… Ядрен батон, точно, бубнит кто-то!

Через миг они оказались перед белой дверью, на которой было нарисовано черное солнце в окружении тошнотворных символов. Гипнотическое песнопение звучало из-за нее.

– Хористы за дверкой, – шепнул Булат. – Что Черномикон?

– Та-ак. Хм. Молчит зараза, – ответил Лунослав.

Булат скривился и приготовился высадить дверь. Однако Лунослав дернул за ручку – и дверь отворилась. Песнопение стало громче. Булат заглянул в дверной проем и увидел кривую лестницу, ведущую в темноту зловещего подвала.

– Надеюсь, у тебя не хрустят коленки, – бросил он Лунославу и покрался вниз по ступеням.

– Не хрустят – не чипсы! – тихо огрызнулся тот.

Преодолев лестницу, они вышли на подвальный этаж, где шла богомерзкая черная месса. Коптили чумазые, жирные свечи. На исписанном богохульствами полу располагался жертвенник, возле которого стервятниками кружили пять пугающих фигур в балахонах. В центре жертвенника лежал истощенный Глеб. Рядом с ним стояли капельницы. Мальчик был в состоянии искусственной комы.

– Йа! Шуб-Ниггурат! Черный Козел Лесов! Приди! Приди! Приди! – заунывно пели фигуры, повторяя это снова и снова.

– Я им сейчас так спою! – прошипел Булат. – Только палку потолще найду.

– Палок нужно по количеству негодяев, – загадочно сказал Лунослав.

– Что? Почему?

– Чтобы каждому хватило в задницу вставить.

– Углубленно мыслишь, брат.

– Р-рук-ки вверх! – вдруг раздалось позади сотрудников бюро.

В подвал спустился довольный Ермолай. В руках у него трепетал пистолет.

– А вот это еще плюс пять лет строгого режима! – предупредил его Лунослав.

– И строги там будут не только к тебе, но и к твоей заднице, мужик! – добавил Булат, поднимая руки.

– Вперед-вперед, любопытные вы наши! – И Ермолай вытолкал их к остальным культистам.

Одна из фигур сняла капюшон и оказалась Пелагеем Пепельковым – бывшим директором стекольного завода; слегка косоглазым мужчиной, напоминавшим лицом и поведением эрегированный член. На подбородке у него также был вытатуирован глаз.

– Эй, а я тебя знаю! Это же тебя по статье из завода выперли – сразу перед тем, как «ЗОЛА» его купила! – обличающе заявил Лунослав. – Ты – Пелагей Пепельков!

– Вы почто мальчика мучаете, зверье контуженное?! – процедил Булат.

Пелагей подал знак остальным, и они откинули капюшоны. Другими культистами оказались бывшие начальники стекольного завода, также уволенные оттуда в момент прихода в Ивот корпорации «ЗОЛА». У каждого из них была татуировка глаза под нижней губой.

– Мы – культ Черного Солнца! – одержимо прохрипел Пелагей. – И с помощью этого ритуала мы превратим «ЗОЛУ» в… в… в золу! Этих проныр к стене – и в расход! Кровь их – в бокалы и в термосы, а заодно и мальчика ею омоем!

Ермолай пинками отогнал Лунослава и Булата в сторонку и затянул детскую считалочку, выбирая, кого первого застрелить. Остальные между тем вернулись к богомерзкому ритуалу. Вновь зазвучал зловещий призыв.

– Ядрен батон, ну вы и балбесы! Культ-то у вас – какого-то там солнца, а татушки себе сделали – глаз! – рассмеялся Булат. – Как вы с ними по улице ходите, а? Люди вас, поди, за дурачков держат, да?

– А накладная борода на что? – ехидно оскалился Ермолай и решил, что первым пристрелит болтуна, метнувшего камень.

– А, ну да.

Лунослав с дрожью сказал:

– Как-то мы недолго поработали в бюро, Булат.

– Выше нос, дрищ-колдун! И на старуху бывает свекруха!

В этот момент в подвал спустился Афанасий с колуном. Убедившись, что его никто не видит, он подкрался к Ермолаю и рубанул его колуном по голове. Брызнула кровь. Череп Ермолая мясисто раскрылся. Культисты испуганно обернулись. Черномикон задергался.

– Убить их! – визгливо проорал Пелагей.

Культисты вынули кривые ножики и бросились в атаку.

Афанасий с ревом крутанул колун вокруг себя:

– Не дам Глебку в обиду, лиходеи!

Завязалась драка. Кровожадно зачавкал дровосечный топор. Булат тут же сбил с ног одного из нападавших. Лунослав потерянно заозирался. Он был далек от рукоприкладства и прочих бытовых конфликтов.

– А мне что делать? – крикнул Лунослав. – Я же не драчун!

– Вот и не дрочи! А то волосы на руках вырастут! – хохотнул в ответ Булат.

Несмотря на красивые зловещие ножики, бывший руководящий состав стекольного завода совершенно не умел ими пользоваться: открытие консервов было не в счет. Так что итог схватки оказался предрешен. Осознав это, Пелагей бросился вверх по лестнице.

– Культ Черного Солнца еще пожрет ваши души! – крикнул он напоследок.

За ним успели сбежать еще двое. Остальные культисты, включая Ермолая, были мертвы.

Афанасий отшвырнул окровавленный колун, бросился к Глебу и принялся выдергивать из него трубки капельниц.

– Глеб! Глеб! Глебушка! Очнись, родной! – взмолился Афанасий, гладя ребенка.

Мальчик растерянно открыл глаза.

– Привет, – тихонько сказал он. – И спасибо.

Афанасий ласково улыбнулся ему. А затем он внезапно преобразился, став уродливым и облезлым гуманоидом – жуткой тварью, скользившей по тонкой грани между явью и снами. Через миг он медленно растаял в воздухе. Черномикон тотчас успокоился.

– Черт возьми!.. – ошарашенно пробормотал Лунослав.

– Черт возьми, – невозмутимо согласился Булат и, бережно взяв Глеба на руки, понес его наружу. – Ты помнишь, что с тобой было, парень?

– Меня похитили, да? – спросил мальчик. – Помню, как мне что-то дали, чтобы я не мог проснуться. Помню, как звали что-то очень плохое. А еще мне снился очень долгий сон о том, как я живу с папой – вымышленным папой. Он заботился обо мне, и за это ему снились свои страшные сны. И он не знал, как от них избавиться, чтобы помочь мне…

– Так этот Афанасий – он… – И Лунослав сделал паузу, переваривая услышанное.

– Да, он – мой кошмар…

Булат присвистнул, а Лунослав быстро сделал несколько пометок в блокноте. Когда они вынесли ребенка, к дому уже ехали полицейские машины, вызванные бдительной бабой Маней. На свежем воздухе Глеб снова уснул.

– А странно. Почему этот Афанасий-кошмар сразу не сказал, где они находятся? – задумался Булат, осторожно садясь с мальчиком на ступеньки. – И почему сам не помог мальцу, если он такой… ну, такой материальный?

– Хм… Может, он верил, что действительно живет с ним в его настоящем доме? – предположил Лунослав. – А еще, судя по его рассказу о снах, он не мог пройти через ту дверь. Кошмар для кошмара, одним словом…

– Верно, брат шаман. Верно…

Итак, подведем небольшой итог. Что мы знаем о культах? Что мы знаем об управляемых сновидениях – или, что еще страшнее, об управляемых кошмарах? Какие цели преследуют первые и каким целям отвечают вторые? Да и стоит ли знать это? Возможно, прямо сейчас, читая это, вы становитесь частью чьего-то ужасного сна. Или, быть может, именно в это мгновение ваш друг или родственник начинает жарить мясо с крайне зловещим лицом. Присмотритесь к тому, что вас окружает, и, если вы что-то заметите, не подавайте вида. Не исключено, что для противодействия этому ужасу вам придется создать собственную секту или даже… проснуться…

Глава 4

Знаете ли вы, что в Старом Ивоте есть озеро с совсем уж неоригинальным названием? Возможно, кто-то важный и сердитый в незапамятные времена ткнул пальцем в карту и заявил: «И вот – озеро!» И все так и поняли: Ивот – озеро. И так стало. Да, именно: в Старом Ивоте есть озеро под названием – Ивот. Впрочем, справедливости ради стоит отметить, что никто из местных его так не называет. Все предпочитают гордо и уклончиво говорить «Пляж» – подразумевая при этом песчаный берег с причалом на улице Приозерная.

Итак, ночь, вышеупомянутый Пляж…

На берегу под звездами отдыхала небольшая захмелевшая компания: два парня, две девушки – как обычно. Много выпито, много скушано, немного наплавано. Наступил черед страшилок у костра, и слово взял бывший школьный хулиган – длинноволосый Олег Жабков.

– А вы слышали про черную реку? – проникновенно спросил он. – Поговаривают, что глубоко под землей есть такой поток, что состоит из одной только черноты! И черноту эту жидкую страсть как мертвечина привлекает! И потому речка та… кладбища подмывает! А гробы с мертвецами после этого в озера и реки выбрасывает! А уж здесь так и вовсе каждую весну гробы плывут!

Девушки на миг испуганно замерли, а товарищ Жабкова подавился пивом. Затем все наперебой загалдели.

– Фу-у, дурак! Мы больше купаться не пойдем!

– Да! Теперь сам себя под водой трогай!

– Ага, чувак! Не круто! Со-о-овсем!

– Да вы чего? Сейчас же лето, так что весенние гробы уже проплыли – вместе со льдом! – расхохотался Жабков. – Айда купаться! – И он, швырнув пустую банку из-под пива в костер, полез в воду.

В спину ему полетели песок и пьяные проклятья, и Жабков со смехом поплыл один. Через две минуты он выплыл на середину озера, лег на воду и стал смотреть на звездное небо. Вдруг рядом с ним раздался тихий всплеск, и Жабков увидел приближавшуюся к нему странную тень, очертаниями похожую на обструганный ствол.

– О, плавсредство! – обрадовался Жабков и уцепился за него.

Однако его руки коснулись не ожидаемой древесной коры – а бахромы с остатками влажной земли. Жабков непонимающе обследовал находку и внезапно с ужасом осознал, что держался за покачивавшийся на волнах гроб. Суеверный страх пронзил Жабкова, и он с писком отдернул руки, едва не захлебнувшись. Тут он заметил, что кошмарные черные силуэты гробов виднелись по всему озеру. И их становилось всё больше и больше…

– Гробы! Гробы-ы! – истошно заорал Жабков и лихорадочно поплыл в сторону костра на берегу.

– В гробу мы тебя видали с такими дурацкими розыгрышами! – донеслось в ответ.

– Да-а! Дурак ты, Олежка! Вот и гроб у тебя тоже дурацкий за это будет!

Последовал взрыв смеха, но одержимый паникой Жабков его не услышал. Он так активно работал руками и ногами, что не заметил, как перед ним зловеще забурлила вода. В черной пене и с шипением вынырнул еще один гроб, и Жабков больно ударился об него головой. Крышка гроба с дьявольским скрипом соскользнула, и на бывшего школьного хулигана вывалился мертвец – ледяной и липкий. Жабков забрыкался и снова истошно заорал, хватая ртом воду. К его ужасу, мертвец зацепился скрюченными пальцами за его длинные волосы «жеребца» и потянул за собой к беспросветному дну озера – к смерти на глубине.

Спустя мгновение вода попала в легкие Жабкова, и он утонул. А еще через миг первый из гробов подплыл к берегу, и улицу Приозерную огласили душераздирающие вопли ужаса…


Полдень. Солнечно. Слегка тревожно.

С самого утра весь берег озера Ивот был оцеплен полицией. Три водолаза прочесывали дно метр за метром, безуспешно пытаясь найти утонувшего Жабкова. Сотрудники МЧС на надувных лодках баграми очищали водоем от гробов. Однако в озере оказались не только они. Это стало понятно с первыми лучами солнца, когда на водной поверхности обнаружились маслянистые черные разводы, словно кто-то слил в озеро дьявольские отходы, несшие в себе те прокля́тые гробы. И никто не знал, что это и откуда оно взялось.

Лунослав и Булат стояли среди охавших зевак и наблюдали за происходящим: Лунослав – с открытым ртом, Булат – с неизменным выражением брезгливости. К ним подошел капитан полиции Прохор Питонин – похожий на квадрат коренастый мужик с рявкающим голосом. Он бесцеремонно выдернул сотрудников бюро из толпы и провел за полицейский кордон. Ему уже доводилось пересекаться с этой странной парочкой – в баре «Прощание» и в заброшенном доме, где был найден Глеб Комаров.

– Сразу к делу! – объявил Питонин. – Какие-то вандалы каким-то образом изъяли гробы и побросали их сюда! Отсюда вопрос на пятнадцать суток: кто это сделал?

– Как это – «изъяли»? – не понял Лунослав, следя за работой МЧС.

– Значит – достали гробы с усопшими из могил, не потревожив при этом сами могилы! Так достаточно ясно, гражданский?

– Ядрен батон, Капитон! Ты позвонил – мы приехали! – напомнил Булат, невольно дав полицейскому обидную кличку. – Я к тому: ты бы вводные пошире давал. А то, знаешь ли, ни хрена не понятно. – Увидев злость на лице капитана, он зевнул. – Да-да, ты – Питонин, всех проглотишь как питон. Проходили уже.

– Мне только что отзвонились со всех кладбищ Ивота: там ни разрытых ям, ни еще каких-либо признаков вандализма! – отчеканил Питонин. – Но, завали меня сосна, кто-то же переместил их оттуда – сюда! – Он мрачно взглянул на очередную партию разбухших от влаги гробов, вытащенных на берег. – Черт побери, а ведь я даже не знаю, чьих родственников оповещать, чтобы те их снова захоронили!

Лунослав проверил Черномикон и разочарованно убедился, что тот был спокоен.

– Хм-м… Исток случившегося явно не здесь, – заметил он.

Из воды вылез водолаз и неуклюже подшлепал задом к Питонину.

– Товарищ капитан! На дне озера какой-то провал! – испуганно сообщил он. – Так вот – гробы прям оттуда прут! А вместе с ними и чернила эти клубятся! Они-то гробики и несут!

– Чернила, говоришь? – Квадратное лицо Питонина раскололо подобие улыбки. – Так, двое из бюро, новая вводная! У нас тут недавно сообщение было такое… с душком. Кто-то позвонил и заявил, что где-то на болотах набрел – как бы это сказать? – на языческий храм, что ли.

– Храм? – не поверил Лунослав. – Где-то в окрестностях Ивота есть какой-то языческий храм?!

– Именно! – рявкнул Питонин. – Может, даже и не один! Короче, суть в том, что рядом с тем храмом, по словам очевидца, хлюпали какие-то дегтярные разводы! А это – по вашей мутной части!

– Не по-людски это как-то – гражданских на дело полиции отправлять, – ухмыльнулся Булат.

– А не хрен в объявлениях себя в грудь бить! Так что тебя – не жалко, – процедил Питонин. – А его жалко – чуть-чуть, – показал он на Лунослава. – Не справитесь – спущу на вас всех собак по убийствам в том баре! Гробики себе как раз здесь подберете – по размеру!

– А с дырой-то что делать? – встрял водолаз. – Может, ее гробом каким заткнуть – чтобы дальше не текло?

– Я тебя сейчас сам гробом заткну – чтоб не тек тут! – гаркнул на него Питонин. – Хотя нет, течь заткните – чтобы покойников с кладбищ дальше не вымывало! Но заткните ее только чем-нибудь не… не гробовым!

– Сделаем! – Водолаз отдал честь и пошлепал обратно в воду.

– Капитон, координаты с храмом-то черкани, – невозмутимо сказал Булат.

Питонин побагровел, словно брюква на солнцепеке, но в этот момент его снова отвлекли водолазы.

– Нашли утопленника! Нашли бедолагу! Думали, уж ласты склеим – среди покойников-то плавать! – крикнул один из них.

Затем водолазы вытащили на берег бледного и синего Жабкова. За ним следом вытащился и мертвец, упрямо державшийся страшной рукой за длинные волосы бывшего школьного хулигана. Толпа зевак как по команде ахнула. Кто-то даже упал в обморок.

Питонин угрюмо заметил:

– Хоть этого опознавать не надо… – Он грозно посмотрел на Лунослава и Булата. – Координаты храма скину чуть позже! А пока – брысь отсюда! Еще труп какой сопрете!

Булат фыркнул, и они с Лунославом отправились обратно в бюро – готовиться к поездке.


Вечером, когда Питонин сообщил координаты храма, а Булат арендовал уазик для «лесной прогулки», бюро «Канун» в полном составе выехало на свое очередное загадочное дело. Миновав заброшенный поселок Дробник, располагавшийся северо-восточнее Старого Ивота, наши герои проехали еще около пяти километров в глубь леса, пока впереди не показалась заболоченная местность.

Уазик остановился, и Лунослав выпрыгнул из машины. Под ногами у него чавкнуло. Дьявольский гул, сопровождавший любой закат, был слышен даже здесь, напоминая своим сверхъестественным звучанием проникающее в череп сверло.

– Булат, ты никогда не думал, откуда он берется? – спросил Лунослав.

– Гул-то? Думал… Но больше думал, когда десять лет назад наступил чертов Канун, – пожал плечами Булат, закрывая машину. – Мне тогда еще относительно повезло: у меня всего-то из родни одна бабка Агапья – она же и осталась. Крепкая зараза! А вот твоим потерям, шаман-брат, я соболезную… Говорят, Ивот проклят. И я, ядрен батон, еще как в это верю! Ну что, почавкали?

Однако «прочавкать» им удалось не более тридцати метров, потому что на одном из пеньков они обнаружили каравай – добротный, пышущий, домашний.

– А вот это ненормально, – пробормотал Лунослав, доставая Черномикон.

Однако жуткий фолиант, пару раз дернувшись, ничего не явил.

– Хм… Похоже, это просто хлеб… – подытожил Лунослав.

– М-да, так я и думал, – сказал Булат.

После этого он, к удивлению товарища, до земли поклонился караваю, бережно откусил от него кусочек и еще раз поклонился.

– Э-э-э… – растерялся Лунослав.

– Чего? Тоже хочешь? – Булат с видимым удовольствием прожевал свежий и вкусный хлебушек. – Моя бабка с детства учила этому. Бывало, кочергой меня по хребту огреет и приговаривает: каравай на пеньке – поклонись и угостись; каравай на земле – отвернись, сплюнь и не кланяйся.

– Странная у тебя бабка. И что всё это значит?

– А хрен его знает. Может, традиция какая. А может, и чушь полная! Ха! Лично я, к примеру, всё же предпочитаю не жрать хлеб с пней! Но каравай…

– Чертовщина какая-то…

– А то!

Они продолжили путь и вскоре дошли до ориентира – трех почерневших берез. Языческий храм оказался прямо за ними. Он был одноэтажным, древним, черным и покосившимся. От него почти осязаемо исходила аура смерти и зла, отравляя собой лес. Закатные лучи света будто поливали его венозной кровью. Почва перед храмом выдавливала из себя чернильно-маслянистую влагу. Неудивительно, что кто-то сообщил в полицию об этом пугающем месте.

– Откуда это? – проблеял Лунослав, оглядывая грубый фасад храма. – Хорошие люди такое бы не построили!..

– А кто тебе сказал, что это были люди? – усмехнулся Булат и приготовил фонарик.

Лунослав неловко затоптался перед входом, из которого отчетливо разило кровью.

– А можно? – неуверенно спросил он.

– Можно козу – на возу, Машку – за ляжку и после сорока – подтяжку! – беззаботно заявил Булат и вошел внутрь.

Лунослав перекрестился, тоже достал фонарик и зашел следом. Зал храма оказался пустым и почерневшим – со скошенным полом, неожиданно обрывавшимся ступенями, ведущими куда-то дальше в темноту.

Тем временем из-за деревьев выглянули двое молчаливых мужчин в комбинезонах «ЗОЛЫ». В руках у одного из них был дистанционный детонатор. Он нажал на кнопку, и небольшой взрыв скинул вниз массивный козырек храма, заблокировав вход. По телу пугающего строения побежали трещины, означавшие только одно – храм с минуты на минуту должен был рухнуть. Убедившись, что всё идет по плану, неизвестные стали наблюдать…

– Что это было?! – в панике оглянулся Лунослав, закрывая уши от нараставшего грохота. – Черт! Нас что, завалило?!

– Поправочка, ядрен батон! Нас не завалило, а заваливает! – крикнул Булат и, схватив напарника за шкирку, побежал с ним по ступеням в темноту. – А вот тебе, Лунтик, еще поправочка: перед обвалом был слышен хлопо́к! Значит, явно какие-то гниды расстарались!

Грохот сзади всё нарастал. Храм рушился прямо у них за спиной.

– Что будем делать?! – спросил Лунослав, не прекращая семенить за товарищем. – Позвоним этому… Питонину?! Ага?

– Ага! Член тоже нога! – огрызнулся Булат. – А вдруг этот хрен в фуражке нас за этим сюда и прислал?! Чтобы нас этак случайно завалило! Ну уж дудки, дрищ-колдун! Опа… тупи́к…

Перед ними действительно был тупи́к – окончательный и бесповоротный. Почти…

– Тут, кажется, есть какой-то проход вниз!.. – воскликнул Лунослав.

Булат подбежал к нему и увидел, что в углу есть маленькая бронзовая дверка, за которой обнаружился влажный спуск, напоминавший окаменевшую глотку. Запах крови стал еще сочнее, а грохот обвала – еще ближе.

– Для карликов, что ли, делали? – недовольно пробормотал Булат и первым шагнул в неизвестность.

Лунослав торопливо шмыгнул следом, и потолок храма с чудовищным скрежетом и гулом окончательно завалил путь обратно. Некоторое время Лунослав потерянно смотрел сквозь оседавшую пыль на камни в дверном проходе – пока не получил подзатыльник от Булата.

– Пошли уже, впечатлительный ты наш! – буркнул Булат и бодро зашагал вниз.

Лунослав нагнал его и тоже отвесил ему подзатыльник. Булат беззлобно рассмеялся. Они спускались еще около десяти минут. Зловещий спуск напоминал изогнутый рогом адский колодец. Было гулко и страшно.

– А вот это очень и очень плохо, – вдруг заявил Булат.

– Что?.. Что там такое?! – заволновался Лунослав, которому из-за товарища ничего не было видно.

– Сейчас прочувствуешь! – довольно улыбнулся Булат и опустился на карачки. – Надеюсь, шаман-брат, клаустрофобии у тебя нет, а?

– Клаустрофобии?! Боже…

Тут Лунослав с ужасом увидел, что спуск привел их в широкий и пустой зал с очень низким потолком, явно рассчитанный на каких-то некрупных существ. Обычный человек не мог здесь распрямиться – даже стоя на коленях.

– Это ненормально! Это просто ненормально! – пробормотал Лунослав, опускаясь на локти.

– Нормально-нормально! Почувствуй себя тестом под скалкой! – подбодрил его Булат.

Дальше им пришлось двигаться, как говорится, на четырех костях. Потолок черной громадиной нависал над ними, а они даже не понимали, куда им ползти, потому что лучи фонариков не доставали до стен. Так они – под аккомпанемент своего тяжелого дыхания – преодолели несколько десятков метров.

– А если воздух закончится?! – в панике прошептал Лунослав. – А если потолок и… и этот… заодно?! Они… они хотят раздавить мой воздух, а его остатки – украсть!