Боги Абрэона
Еще одной особенностью Абрэона было наличие просто бесчисленного количества дышащих гор. Нет, это были не вулканы, высота этих холмов не превышала даже сотни метров. И они дышали, то есть постоянно выпускали в воздух пары дыма. По давно забытым преданиям, местное светило раньше было желтым и круглым. Но после ужасного взрыва стало уродливо рваным и красным. Тогда-то и стали появляться эти дышащие холмы. На них не обращали особо внимания, давно привыкнув к чадящим сопкам. И только властители казематов и приближенные к ним жрецы знали, что эти холмы – вестники скорого прихода в мир их божества. Выхлопы из нутра дымящих вершин понемногу меняли состав местной атмосферы, наполняя ее неизвестными газами и делая пригодной для дыхания бога.
Но самая главная фишка Абрэона была в наличии магии. Да, в этом мире была своя магия, если этим словом можно называть материальные проявления, необъяснимые общепринятыми физическими законами. Эти проявления не были постоянными, они тоже жили своей жизнью, то появляясь, то исчезая. Фактически они представляли собой мигрирующую концентрацию сгустков какой-то энергии. Их сила и периодичность появления не поддавались ни контролю, ни прогнозу. Потоки магической энергии двигались совершенно хаотично. Иногда они пропадали на десятилетия, а в некоторых местностях Абрэона их не было столетиями. Для всех живых существ Абрэона эти магические потоки были пустым звуком, потому что никто из них не мог ни чувствовать магию, ни управлять ею. В древних преданиях говорилось, что чувствовать эти магические потоки и черпать их энергию могли только те, в ком текла кровь черных колдунов. Только они могли управлять этой энергией и творить разные волшебства. Но не осталось в этом мире никого, в ком текла бы кровь этого древнего рода. Поэтому магические потоки для жителей Абрэона были совершенно бесполезны. Даже жрецам красного бога были недоступны силы этой древней магии. И хотя они чувствовали эти магические волны, использовать их энергию они не могли. А без использования этой энергии вся остальная магия на Абрэоне сводилась фактически к балаганным фокусам, вроде призыва дождя или зажигания факелов для увеселения непритязательной местной публики.
Что до самой этой публики, то общество этого мира напоминало земное средневековье с той лишь разницей, что культура и наука находились здесь в почти зачаточном состоянии. В этом мире не было ученых, художников и писателей. Все творчество было представлено умельцами промыслов, сказителями и странствующими мелодистами, весь репертуар которых сводился к рассказам о мольбах, обращенных к красному богу, которые им были услышаны. Причем за малейшую вольность в тексте легко можно было отправиться в подвалы жертвенного каземата. Поэтому мелодисты тысячи раз повторяли давно заученные ими скучные баллады, не смея добавить нового слова. Странствовали они между крупными городами и дорожными заставами, стараясь каждый раз выбирать новые маршруты, причем желательно те, по которым ездили торговые повозки. Ходить многие лиги своими ногами мелодисты и им подобные попрошайки ленились. Кстати, лигой в этом мире называлась мера длины, равная шагу взрослого абрэонца.
На Абрэоне было несколько десятков крупных государств и множество владений более мелкого размера. Господствующей расой была биологическая форма жизни человеческого типа. Даже самый въедливый земной биолог признал бы почти полное совпадение генома этих существ с человеческой расой. Может, немного иное строение черепа, сильнее выпирали скулы и ключица. Ну, еще и руки были длиннее, почти у всех абрэонцев они доставали до колен. Но в целом это были люди, точно такие же, как на Земле. Разумного объяснения этому возможно и не существовало, но зато вполне объясняло местное мироустройство, которое развивалось по законам, присущим именно человеческому обществу. Поэтому вдобавок к биологической похожести все человеческие пороки и добродетели были представлены в этом мире также в полном объеме. Гордыня и жажда власти многие века служили причиной кровопролитных войн среди местного населения. Но были ему известны и милосердие, и благородство, и любовь.
Помимо расы людей на Абрэоне встречались и гораздо более причудливые формы жизни. Так на вышеупомянутом полуострове Торгах с полуторной силой тяжести жили каменные люди. Их сила воспевалась в легендах сказителей. По одной из этих легенд, когда их теперь уже острову грозило полное затопление, воины Торгаха спустились на дно океана и подняли свой остров вверх. Так они спасли свой народ от гибели. В бою каменные люди были непобедимы. Даже самые прочные стрелы и мечи не могли пробить их кожу. Они могли бы вести битвы и завоевывать другие владения, если бы захотели. Вот только их было не так много. Да и за пределы своего острова они почти никогда не выбирались.
Самым большим государством Абрэона была империя Абрах, форма правления в которой представляла собой странную смесь религии с поистине иезуитской практикой завоеваний. Именно имперцы принимали самое активное участие в уничтожении черных колдунов, а сама империя стала убежищем для разгромленных в последней великой битве приспешников красного бога. И пусть минуло с той поры уже много сотен лет, до сих пор Абрах считался истоком истинной религии и веры. На всей территории империи были храмы красного бога, а сила жрецов была здесь так велика, как нигде более на Абрэоне. А с учетом того, что Абрах был самым сильным государством, то и в других государствах жрецы находились под защитой имперского флага и чувствовали себя вольготно. Если не сказать более – после исчезновения черных колдунов религия красного бога стала повсеместной. Было в этом мире еще несколько крупных метрополий и владений, которые были осколками некогда великих государств. Но все они были тесно связаны с Абрахом и зависели от него. Поддавшись имперскому влиянию, они также безропотно приняли жреческую власть на своих территориях. Так что не было в этом мире силы, способной соперничать с империей и послушной ей сворой владений и государств. Сгинули в прошлом те могущественные царства, которые могли стать вровень с Абрахом. Сегодня только развалины величественных замков и сохранившиеся местами участки крепостных стен напоминали об их былом могуществе. А из оставшихся более-менее независимых королевств никто желания связываться с империей не имел, поэтому держался в стороне от их воинственной политики.
Сейчас был сезон Боргех, когда сила тяжести была максимальной. Материки были окружены по краям темным океаном, который был губителен для всего живого. Но по преданиям, он не всегда был такой и далеко в океане есть большие острова, на которых живут люди. Правда это или нет – неизвестно. Но даже если это и так, то до них никому нет дела. И не знает никто, есть ли там кто-нибудь живой, потому что сама мысль отправиться в плавание по водам темного океана выглядела как самоубийство. В сезон Боргех не велась торговля, дороги пустели, а повозки караванщиков простаивали у ворот поселений. Не был слышен даже скрип ходунков вездесущих странствующих мелодистов, которые все попрятались по своим норам. Даже жрецам было в тягость выезжать за новыми несчастными для жертвенного каземата. Жизнь замерла на долгие десять оборотов местного солнца, которое абрэонцы называли красным карликом. Но жрецы никуда не торопились, они были терпеливые и умели ждать. И ждали они неспроста. Люди давно забыли, а между тем со времени последнего пришествия красного бога прошла всего тысяча лет. Забыли, потому что в этом мире простые люди не знали письма и не умели читать. Да и книг у них не было. А людская память не могла сохранить все те ужасы, которыми сопровождалось прежнее пришествие красного бога. Забыли люди и подвиги черных колдунов, которые ценой своих жизней смогли сохранить жизнь на этой планете. Даже сказители и мелодисты не знали и не пели легенд о тех давних сражениях. Поэтому-то и не помнил никто, что реки крови и тысячи смертей сопровождали попытку пришествия красного бога. И изгнали его из мира как раз черные колдуны, которые принесли себя в жертву всему Абрэону. В той жестокой битве они все сгинули, но дали людям шанс выжить, дали им будущее, ибо возродиться красный бог мог только один раз в тысячелетие.
Вот чего ждали жрецы. Хотя проверить эти легенды либо отринуть их не было никакой возможности. Потому что уже долгие годы на Абрэоне не было черных колдунов, не было даже ни одного черного дерева. И никто их не видел. Да даже за само упоминание о них полагалась отправка в жертвенный каземат, что означало жуткую смерть в колодце призыва, у которого не было дна. Поэтому и забыли все про черные деревья. И везде царил жертвенный покой, власть жрецов красного бога была неопровержима и всецело принята людьми. Потому что именно жрецам люди были обязаны избавлением от власти черных колдунов, которые своими черными посохами превращали людей в труху, в пищу для своих черных деревьев. Такой была одобренная жрецами версия древних событий. Так устами жрецов была исковеркана история, и участь людей была предрешена. А жрецы ждали. Они терпеливо ждали подходящего времени, когда причудливая траектория красного карлика вытащит Абрэон прямо в центр великой пустоты, где берет свое начало черная дыра, пронзающая всю материю мироздания. Это был самый благоприятный момент для возрождения их древнего божества.
И жрецы рьяно готовились к этому времени, подмяв под себя все население этого обреченного мира, понастроив везде свои жуткие храмы, от которых кровь стыла в жилах. Дивные плодородные поля злаков и плодов с исчезновением черных деревьев превратились в безжизненные пустыни. Наступил голод. Но жрецы ничего этого не замечали. Они строили храмы и жестоко пресекали неповиновение. Наказание за все было одинаковым – немедленная смерть от клинка имперских воинов, которые всегда сопровождали жрецов, или отправка в жертвенный каземат, что означало еще более страшную смерть. За поднятую голову после часа Гох – смерть. За отказ привести второго ребенка в каземат зовущих – тоже смерть. За упоминание черных богов – смерть всей семье. И никто не мог рассказать людям всей правды. Потому что никто из живущих ее и не знал. Не черные колдуны были врагами людей многие столетия назад. Нет, они были оберегами, последними защитниками людского мира, в который вторглись жрецы, носители промысла чуждого бога, демона кровавого солнца.
К чему стремились жрецы? Кто мог это сказать? К завоеванию всей планеты? Так она и так была в их власти уже многие годы. В каждом захудалом городке был храм красного бога, а в крупных городах эти храмы своим величием и монументальностью всегда превосходили замки местных правителей. Нет, жрецы готовили этот мир к пришествию некоей демонической сущности, которой для своей материализации в физическом мире были нужны души людей и энергия в них заключенная. А люди были уже все зачарованы жрецами. Пришествие красного бога планировалось в день десяти колец, который был предсказан сотни лет назад. Тогда жрецы окончательно еще не победили в битве с черными колдунами. И предсказан был этот день одним из последних видящих старого мира, который описал его как последний вздох всего живого. Было в его предании и про того, кто давно умер, но от смерти и старости взошел к силе, превзошедшей силу красного бога. Но эту часть предсказания уже никто не помнил.
Душа красного бога была слишком большой, чтобы ее мог вместить разумный человек, со своими мыслями и чувствами. Поэтому для ее вместилища нужно было живое тело, но лишенное души. Эту душу следовало заключить в магический кристалл, ловец душ, который бы ее надежно держал в плену, пока телом пользуется дух демона. А еще нужна будет тысяча молодых людей, которые станут камертоном и примут на себя магический рикошет от вселения бога. Почти все они умрут, но выжившие станут носителями печати и его хранителями. Это была великая честь, и поэтому не было отбоя от родителей, желавших отдать свое дитя в каземат зовущих. Саму же человеческую оболочку для вселения божества жрецы искали долго. Беспрепятственно вселиться красный бог мог только в тело девственной девушки, родившейся в год мертвой луны и каменной змеи, последний раз который был двадцать лет назад. А девушка эта должна быть хоть и безумной, но здоровой. Причем в этом жестоком мире родившихся увечными или безумными детей сразу приносили в жертвенный каземат, чтобы за счет них спасти жизни других членов семьи. Выжить такие дети не могли, тем более дожить до возраста преклонения богам. Так что эти поиски заранее были обречены на провал. Но вот спустя сотни оборотов карлика после начала поисков они все же завершились успехом. В родовитой семье города утренних жрецов, который находился в восточных пределах империи, была найдена подходящая по всем требованиям девушка. После достижения возраста преклонения богам она стала безумной, и ее душа покинула тело. Она была пуста душой, но молода и здорова телом. И рождена была в нужное время. Никто из ее родных не знал или не признавался, что знал, почему ее душа отправилась в странствие. Но девушку хранили и ухаживали за ней в надежде на ее возвращение к разумной жизни. Об этой девушке стало известно совершенно случайно – проболтался выпивший смотритель их родового имения. Понятно, что как только слух об этом дошел до каземата зовущих, девушку забрали из семьи и перевезли в подвалы храмового круга в городе тысячи храмов, который был столицей империи Абрах. Жреческие прислужники ее как куклу одевали, кормили и поили. Властитель каземата зовущих первое время лично проверял ее состояние. Но спустя несколько оборотов карлика про нее понемногу забыли, посчитав эту часть плана по вселению бога исполненной. Предстояло выполнить еще много других дел, главным из которых была подготовка масштабного жертвоприношения, энергия которого станет ключом к открытию врат.
4. Перенос души
Жизнь среднего абрэонца редко когда превышала сто прохождений красного карлика по своей витиеватой параболе, что равнялось примерно пятидесяти земным годам. Но это были весьма условные значения, потому что, например, богатые горожане и представители родовитых семей жили гораздо дольше. В давние времена, еще до первого пришествия красного бога, те, в ком текла кровь древних родов, могли жить очень долго. Всем было известно, что у отпрысков старинных королевских династий были свои секреты продления жизни. Они могли погружаться в безвременье. Это такой сон на границе жизни и смерти, иногда исчисляемый столетиями, когда тело продолжало жить, но словно бы окаменевало, а душа витала в бескрайних просторах мироздания. Но из ныне живущих даже если кто и слышал об этом, то был убежден, что такой секрет утерян. Да и сами жрецы давно не слышали о внезапном появлении людей, ранее считавшихся умершими. Видимо, если такие долгожители и остались на Абрэоне, то их тайна тщательно оберегалась членами высокородных семьей.
Обычные же абрэонцы, проживающие в поселениях за пределами городов, прозябали в нищете. Они почти все время жили впроголодь, носили рваные одежды и не могли позволить себе нанять целителя для своих детей или купить лечебные зелья. Поэтому их век был короток, много детей умирало еще в младенческом возрасте. Наличие жилища в черте города уже относило его обладателя к привилегированной касте горожан. Их, например, запрещалось забирать в жертвенный каземат, что уже само по себе продляло жизнь. И хотя запрет этот был весьма условным, потому что жрецы уже давно не обращали на него никакого внимания, все же жизнь в городе давала ощутимый шанс пожить подольше. Вот только получить жилище внутри городских стен было несбыточной мечтой для многих, чьи жалкие лачуги раскинулись на бескрайних просторах Абрэона. Им за всю жизнь не накопить даже пары имперских монет, необходимых для покупки угла в подвале гостевого дома. Да многие из них вообще могли только слышать, но ни разу не видели этих монет – маленьких кубиков из драгоценного камня, которые были в ходу в имперских городах. А за пределами городов процветал натуральный обмен либо использовались другие монеты, отлитые из мягкого металла огненной горы. Но даже если бы у бедных абрэонцев вдруг появились деньги, это не помогло бы им стать горожанами, потому что жрецы почти никогда не давали своего разрешения на поселение в городе тех, чьим предназначением был путь в жертвенные колодцы. И даже если изредка жрецы давали такое разрешение какой-либо семье, то с условием, что кого-нибудь из членов семьи уводили в казематы. Поэтому простые люди на Абрэоне не могли похвастаться долгой и безоблачной жизнью.
Другое дело – верховные жрецы, которые, по слухам, могли жить чуть ли не вечно. Не только простые абрэонцы, но даже низшие жрецы и их прислужники верили, что, достигнув высот в поклонении красному богу, они тоже обретут его благодать и смогут продолжать свой жизненный цикл бесконечно. На базарных площадях и в тавернах шепотом обсуждали внешнее сходство нового верховного жреца с чертами лица прежнего близкого к приходу. Люди говорили, что верховный жрец бессмертен и это уже его сотое воплощение на Абрэоне. Так это было на самом деле или просто слухи, доподлинно было не известно никому. Верховные жрецы не спешили открывать свои тайны, но жили они гораздо дольше даже самых зажиточных горожан, у которых было достаточно денег на покупки исцеляющих и омолаживающих зелий.
Хотя рептилоиды с дальних озер все равно жили гораздо дольше жрецов. Разумные ящеры были прямоходящими, то есть вполне гуманоидного телосложения, издалека их можно было принять за людей. Эти обитатели гиблого болотного края, покрытые чешуйчатой кожей, были, наверное, местными чемпионами по продолжительности жизни. Внешне их возраст было невозможно определить. Они редко появлялись в мире людей и были все неотличимо похожи друг на друга. Никто не видел совсем старых ящеров или их детенышей. Такое ощущение, что они сразу вылуплялись из своих яиц взрослыми и такими же умирали. Или уплывали вглубь темного океана, где их съедали монстры глубин.
Сравниться с ними в долгожительстве могли лишь каменные люди, которые, по слухам, умели замедлять свой метаболизм на долгие десятилетия. Мелодисты до сих пор пели легенду о путнике, который попал на острове Торгах в мертвый город живых статуй. Все в нем было так давно заброшено, что пыль и запустение были кругом. Путник решил, что попал в покинутый давным-давно город. И лишь множество замерших в разных позах статуй вселяли в него сомнение. А уж когда ему привиделось, что одна из статуй пошевелилась, бежал он из тех мест без оглядки. Были на Абрэоне представители и других рас, которые не отличилась своей многочисленностью или долгожительством, и поэтому какой-либо заметной роли в истории они не играли.
Тысяча лет уже минула со времен последней битвы, в которой черные колдуны защитили Абрэон от воплощения демонического существа, именуемого жрецами красным богом. И за прошедшие с тех пор годы культ поклонения красному богу стал тотальным. Жрецы считали зримым его проявлением красное солнце, через которое, как они думали, бог следил за миром Абрэона. Однако это древнее зло не имело никого отношения к красному карлику, который заменял абрэонцам небесное светило. Возраст этой разумной сущности был равен возрасту самой пустоты Волопаса, которая образовалась в результате двойного взрыва сверхновой звезды миллионы лет назад. И в образовавшуюся после взрыва галактическую лакуну затянуло межзвездную сущность, которая питалась любыми проявлениями энергии. Проще говоря, эта тварь была космическим вампиром. И она могла при определенных условиях материализоваться внутри биологической оболочки. Эта сущность сначала кормилась энергией распада космических тел, попавших в пустоту, в которой они оказались в ловушке. А потом стала улавливать сначала бедные, но становившиеся все более обильными энергетические потоки от развивающихся на одной из планет пустоты биологических форм жизни. В одно из первых своих материальных воплощений существо проделало в толще этой планеты множество округлых тоннелей, которые служили для разгона энергии. Они были прорыты демоном по специальным траекториям, которые обеспечивали накопление энергии. Демон без труда управлял сознанием представителей жреческой верхушки, которые носили его метку. В периоды их мысленного контакта он направлял их действия. Так по его подсказкам появились жертвенный и зовущий казематы, начались регулярные жертвоприношения. Жертвенный колодец наполнялся свежей кровью и энергией умирающих душ, которая накапливалась в тоннелях и питала демоническую субстанцию.
Проблема была только в том, что материальные воплощения этого существа в своем истинном облике требовали такую прорву энергии, что даже одномоментной смерти всех абрэонцев вряд ли было бы достаточно для появления демона во плоти. Гораздо проще для него было использовать вселение в безвольную человеческую оболочку, для этого энергии жертвенных колодцев должно было хватить. Но и то при условии, что Абрэон будет находиться в точке бифуркации всех энергетических потоков пустоты Волопаса. Накопленная в тоннелях энергия в точке бифуркации создавала нужное усилие для прорыва ткани мироздания. Кроме того, такой энергетической синергии хватило бы демону на время, пока он окончательно бы не освоился в физическом мире, потому что, находясь в своем материализованном облике, существо вынуждено было расходовать энергию примитивных биологических форм ускоренными темпами. И поэтому для воплощения нужен был период, когда пустота Волопаса приближалась к апогею своего положения относительно смежной галактики. Только тогда ткань мироздания истончалась настолько, что для ее прорыва хватало энергии тоннельной системы планеты. Примитивные биологические формы научились обильно насыщать тоннели своей энергией, что во многом и определяло нахождение существа до сих пор в этой реальности и в пустоте Волопаса, которое легко могло продлиться вплоть до смерти последнего абрэонца.
Ностейра, великая принцесса из рода порубежных правителей, должна была умереть уже много лет назад. Трижды ее жизнь была остановлена дыханием безвременья, в котором ее душа провела в поисках своего суженого сотни лет, рыская по просторам вселенной. Вернувшись из своего последнего безвременья, Ностейра отчетливо поняла, что ее конец близок, оставалось всего два или три десятка оборотов красного карлика. За время ее странствий в безвременье сменилось несколько поколений ее потомков. Они заботливо берегли покой и тело старейшины их рода. В настоящее время в наследном имении проживала ее неизвестно через сколько поколений внучка – молодая девушка, носящая такое же как у нее имя. А хранила покой странствующей правительницы семья ее верной прислужницы Боэры, точнее ее наследники. На глазах Ностейры сменилось уже более десяти поколений семьи ее прислужницы, где все девочки выбирали для себя путь служения великой принцессе. Все они носили имя Боэра, и по достижению совершеннолетия посвящались старшими членам семьи в таинство родовых обрядов, которыми поддерживался ритуал безвременья.
В последние столетия в периоды между безвременьем Ностейра днями и ночами молила судьбу о том, чтобы ее возлюбленный вернулся. Сердцем и кровью своей, которой она уже успела повенчаться со своим любимым по древнему обряду золы, она чувствовала, что он жив, но его нет в ее мире. И так всю свою жизнь она провела в молитвах за его душу. И даже выйдя замуж, родив дочь и став бабушкой, она продолжала молиться. Ностейра и через несколько поколений любила своего первого суженого и молилась о его здоровье. Она чувствовала связь с ним, с душами его потомков. Она понимала, что была судьбой и богами всех миров предначертана быть его. И этот неисполненный долг висел на ней. Ей довелось увидеть крах привычного ей мира, когда эпоха черных колдунов окончательно ушла в небытие и сменилась мрачным всевластием жрецов, которые выжигали любое упоминание о былом и ни одного черного дерева сейчас не осталось в этом мире.
Придя в себя после своего последнего странствия, Ностейра, уже совсем отчаявшись, смиренно приготовилась принять свою смерть. Сейчас, когда ее жизненный путь приблизился к своему концу, ей снизошло откровение, что старые боги услышали ее молитвы и готовы отправить ее душу незримыми путями, чтобы свершился их завет и предначертанный судьбой обряд золы был наконец-то исполнен. Но она чувствовала уже свой конец и знала, что и ее любимого уже нет в живых. Сердцем она видела продолжение его рода, которое сохранило силу древней крови. Она призвала к себе свою наследницу – Ностейру, названную так в честь нее самой. Именно ее она решила отправить незримыми тропами судьбы, чтобы исполнился свершенный обряд, и упокоились с миром старые боги. И если очень повезет, то ее внучка сможет привести наследника черного колдуна в их мир. Вернуть его сюда, чтобы он спас Абрэон от жреческого ига и остановил новое пришествие демона. Как найти того, с кем ей было суждено встретиться, она своей юной наследнице не сказала. Сказала только, что судьба сама соединит их друг с другом. Великая принцесса послала весть, и спустя два оборота красного карлика хранители Абрэона прислали своего посланника, известившего, что они поддерживают идею Ностейры и примут участие в ритуале.