Узники тайги

К ужину макароны с лосятиной были готовы. Агафья первой попробовала приготовленную пищу и осталась довольной. Стряпня Лены ее вполне устраивала. Скоро потянулся рабочий люд и загремела посуда. За час все покушали и разбрелись по своим ночлежкам. Лена со своей напарницей еще трудилась часа два. После этого их заменили другие девушки. Они должны были сделать заготовку на завтрак и испечь хлеб.

Лена с напарницей, звали ее Клава, собрались и пошли к себе в барак. Жили они вместе в одной комнате. Точнее, Лену к ним подселили. Клавдия находилась здесь уже года три. Она была старше Лены на пять лет. На вопрос Лены, как она сюда попала, сначала Клава не хотела отвечать, а потом ни с того ни с сего как-то сама рассказала. Жила она в поселке Чунояр с матерью. Отец был лесорубом и погиб на делянке от удара упавшего дерева. Мать погоревала-погоревала и стала пить. Как раз в это время за продуктами в местный магазин зачастили какие-то посторонние люди. Два раза в месяц приезжали и затаривались провизией. Клава в этот период устроилась туда на работу уборщицей. Вот один из приезжающих бородачей ей и приглянулся. Как-то разговорились. Потом он уже стал ей знаки внимания оказывать. Так и влюбилась Клава. Месяца через четыре он предложил ей поехать с ним. На вопрос «Куда?» он ответил: «В нашу общину». Она согласилась. Собрала небольшие пожитки и уехала с ним. Матери не стала говорить, смысла не было. Она уже беспробудно пила. Возможно, это ее и подтолкнуло к отъезду. Стыдно было за мать перед соседями и знакомыми.

Поженили их в общине по местным обычаям и стали они жить. Правда, недолго супружеское счастье длилось: примерно через год ее суженого задрал медведь, и от полученных ран он умер. Дело было осенью. Пошел муж на охоту, встретил медведя. Хотел выстрелить, а ружье заело. Пока он ковырялся с ружьем, медведь набросился на него. Нашли-то его еще живым, но успел крови много потерять. Да и случилось это недалеко от поселения. Вот так она и осталась одна. Из дома, где они жили с мужем, выселили в барак. С тех пор и живет тут со всеми. Обратно к себе в поселок она не просилась, да и вряд ли отпустили бы, ей и самой не очень хотелось. «Может, кто еще замуж возьмет», – рассуждала Клава. Свободных мужиков здесь хватало.

Около барака их ожидал Стас. Клава сразу поняла, кого он ждет, и молча пошла к себе, оставив Лену со Стасом. Стас тихонько взял Лену за руку. Она не сопротивлялась, даже готова была броситься ему на шею. Но удержалась. Стас повел ее за барак, где их никто не мог увидеть.

– Ну как у тебя дела, моя монашка? – тихо прошептал он, боясь, что кто-то их услышит.

– Да все в порядке у меня, Стасик, – ласково ответила Лена. – Ты сам-то как? Не тяжело в поле работать?

– Какая там тяжесть, Лен?! С цветков сок собирать – разве может быть тяжелой такая работа? Мы как пчелы – прильнули к цветку, высосали, пошли дальше. Пчелы мед от этого делают, а мы – отраву для народа. Это у тебя работа тяжелая, наверное. Таскаешь вон эти бидоны по полям. Сегодня куда отправили?

– Да никуда. Сегодня я на кухне работала. Точнее, готовила еду для вас. А бидоны эти не тяжелее наших рюкзаков. Мне кажется, они даже еще тяжелее были.

– Познакомилась с кем-нибудь?

– Да, с соседкой. Мимо тебя только что прошла. Клавой зовут. Хорошая девушка. Добрая.

– Чего-нибудь нового не рассказывала?

– Нет. В основном болтает о ерунде. Про свою жизнь рассказывала. Не позавидуешь.

– Так тут нам тоже не позавидуешь. Попали конкретно. Про дорогу ничего не рассказывала она? Женщины обычно болтливее мужиков бывают. Может, проговорилась где-то?

– Да нет же, говорю, – настойчивее ответила Лена, – не знает она, где мы находимся. Три года тому назад привезли ее, с тех пор и живет здесь. Знает только, что долго ехали. Что ты расспрашиваешь? Сбежать, что ли, собираешься?

– Не помешало бы, – вздохнул Стас, – да только куда? Тут метров на пятьдесят углубишься в лес – можно потеряться. Были бы какие-нибудь знаки…

– Знаки, говоришь? – переспросила Лена.

– Да, знаки. Как-то ориентируются же они. Не могут же вслепую по тайге туда-сюда ездить.

– Слушай, Стас, – отвлекла его Лена, – а ведь были знаки. Точно были.

– Ты о чем? – не понимая, спросил Стас.

– Все о том же, о знаках. Когда нас сюда везли, я все старалась дорогу запомнить, но не получалось. Все одно и то же было: лес, лес и лес. А вот на деревьях время от времени я какие-то следы видела.

– Не зарубки, случайно?

– Да, вроде зарубки. Но не свежие. Только они не горизонтальные, а немного по диагонали были на деревьях. Штук десять я точно успела увидеть. А ты что, не заметил?

– Да, честно говоря, я и не приглядывался.

– Возможно, тогда вот это и есть знаки? Особенно ночью, когда ехали, под свет фар попадали эти метки.

– Допустим тогда, что это и есть указатель дороги.

– Не допустим! – прервала его Лена. – Не допустим! Точно тебе говорю! До меня только сейчас это дошло. Если бы про знаки не начали говорить, может, так и не сообразила бы. Сейчас я тебе это без сомнения говорю. Так что, Стас, давай думать дальше. Вопрос со знаками решили.

– Хорошо, хорошо, – поторопился он успокоить возбужденную Лену, – я согласен с твоими доводами о знаках. Только пока никому об этом не говори.

– Даже Тимуру и Андрею?

– Даже им.

– Но они же наши друзья! – чуть возмутилась Лена.

– Пусть и друзья, но не стоит пока ставить их в известность. Мало ли где могут проболтаться.

– Ну ладно, – понимающе кивнула она. – А что дальше-то?

– Не знаю пока. Будем думать, информацию собирать. Это вопрос не одного дня. Надо тщательно подготовиться.

– Ну что готовиться-то? Может, уйти прямо сейчас?

– О чем ты говоришь, Лена? Какой прямо сейчас? Успокойся давай! Не торопись.

– Ну что успокойся? А что нам мешает прямо сейчас убежать? Насчет еды можешь не беспокоиться, я могу пойти в столовую и набрать все, что нужно. Девушкам скажу, что забыла чего-нибудь. Да они там и спрашивать не будут, и смотреть не будут, что я делаю.

– Нет! – на этот раз резко сказал Стас. – Брось эту затею! Я все сам подготовлю. Еще раз повторяю: торопиться здесь не надо. Нужно действовать наверняка.

На этом и сошлись. Больше о делах не стали говорить, перешли на воспоминания. О жизни в цивилизованном мире, о своих веселых приключениях. Через час они расстались. Лена пошла к себе в комнату, Стас – к себе.

Утро наступило опять с крика: «Подъем! Пора всем вставать!». После спортивной разминки и принятия водных процедур Стас со всеми направился в столовую. Плотно позавтракали и стали собираться в поле. К ним подошел Терентьевич.

– Так, новенькие, – обратился он к Стасу, Андрею и Тимуру, – кто из вас в технике силен?

– А что нужно делать? – вытянулся Тимур.

– Да помочь надо бы Филимону собрать машину.

– Помочь я могу! – отчеканил Тимур.

– А ты машину ремонтировал когда-нибудь?

– Нет, не приходилось. Вы же сказали помочь надо, – ответил ему Тимур.

– Мне нужен умеющий мастер, а не помощник. Филимон не все понимает в технике. Чтобы можно было ему где-то подсказать, где-то он подскажет.

– Мне приходилось заниматься ремонтом машин. Я дома иногда подрабатывал в автосервисе слесарем, – отозвался на призыв Терентьевича Стас.

– Тогда сегодня остаешься здесь. Иди под навес. Филимон уже там. Скажешь, что я тебя послал.

Стас напоследок помахал рукой Тимуру с Андреем и направился под навес. Филимон, как и все здешние мужики, был с бородой. Стас бодро с ним поздоровался и спросил, что нужно делать. Ремонту подлежала самая крайняя разобранная машина марки УАЗ. Двигатель стоял на месте, а вот коробку передач нужно было установить, но до этого требовалось заменить пару шестеренок. Запчастей в машине хватало, и работа закипела. Филимон, смекнув, что Стас хорошо соображает в технике, сам особо не стал лезть, а доверил машину помощнику. Быстро разобрали коробку по частям. Заменили изношенные детали, укомплектовали заново и установили на место. Как раз к обеду закончили. Осталось только масло залить и проверить на ходу. Филимон, довольный работой Стаса, предложил сходить пообедать, а потом только заняться обкаткой перебранной коробки. Стас был за. Тем более очень кушать хотелось, а также хотелось Ленку увидеть. В столовой народу было мало, не то что вечером. Ну, зато кто был – сам Силантий, Терентьевич, охранники-бородачи. Идею поговорить с Леной пришлось оставить. Да и времени у нее не было, она бегала по кухне туда-сюда. Даже сначала не заметила Стаса. Потом, когда увидела, тайком улыбнулась и продолжила дальше работать. Не стала отвлекаться, в общем.

Филимон со Стасом со своими мисками пристроились с краю стола.

– Да вы садитесь поближе к нам, – подозвал их Силантий, – что как неродные с краю приютились?

Пришлось Стасу с Филимоном пересесть поближе к обществу.

– Ну как, новенький, – не отрываясь от еды, спросил Силантий, – привыкаешь к местной жизни? Жалоб нет?

– Привыкаю, – ответил ему Стас и полушутя добавил: – вот, собираюсь бороду отрастить, а то выделяюсь слишком.

– Борода – это, конечно, хорошо, – одобрительно кивнул Силантий, – и с юмором у тебя все в порядке. Только не часто шути и не везде. Здесь народ не очень шутки понимает. Не так воспримут твои слова. Как с машиной? – перевел он разговор в другое русло. – Получится восстановить?

– Смышленый малый попался, – ответил ему Филимон. – С его да божьей помощью попробуем восстановить. После трапезы вот собираемся пробный запуск устроить.

– Неужели поедет? – сделал удивленное лицо Силантий. – Столько стоял без дела.

– «Должон» поехать. Не зря трудимся. Ради этого трудимся, – высказался Филимон.

– Ну, поняли, чем мы тут промышляем? – опять поменял тему разговора Силантий, обращаясь снова к Стасу.

– Поняли, – спокойно ответил он, – на поле уже работал. Это от глаз не скроешь.

– Ну и что ты об этом думаешь?

– Ничего не думаю. У нас там думать времени не было, мы работали.

Силантий хитро улыбнулся.

– Неужто не думаешь? По глазам вижу – думаешь. Сказать только боишься. Оно и верно. Зачем лишние слова, они ведь ничего стоить не будут.

После этих слов он замолчал. Молчали и остальные. Стасу так и хотелось сказать: «Когда я ем, я глух и нем», но он воздержался. Предупреждал же его Силантий насчет шуток.

Обед получился на славу. С набитым пузом и довольным видом Стас с Филимоном снова направились под навес. Для доработки машины потребовалось еще пару часов. Самый ответственный момент – завести «УАЗик» – Филимон доверил Стасу. Машина завелась, как говорится, с пол-оборота. Дав немного поработать движку, Стас включил первую передачу и нажал на акселератор газа. «УАЗик» с ревом тронулся с места. Тихонько выехав из-под навеса, он направил машину на открытую местность. Там, переключая по очереди скорость, набрал разгон. Проехав достаточное расстояние от поселения, развернулся и встал на обратный путь. Когда он заезжал под навес, его там ждали человека четыре бородачей, кроме Филимона, среди которых был и сам Силантий. Загнав «УАЗик» как коня в стойло, Стас заглушил мотор. Тишину первым нарушил Силантий:

– Ну ты мастер, Станислав. Восхищаешь своей работой! – похвалил он вышедшего из машины Стаса. – Я уже не рассчитывал, честно говоря, на эту машину. Не сломается по дороге? – поинтересовался он на всякий случай. – На буксире тащить не придется его?

– Не должен, – бойко ответил Стас. – Хорошая машина, да и километраж у нее небольшой. На этой машине еще кататься да кататься.

– А что у нас с остальными машинами? – обратился Силантий на этот раз к Филимону.

– Посмотреть бы надобно. Возможно, где-то неполадки есть.

– Вот и займись этим тогда с молодым человеком, – указывая на Стаса, сказал Силантий. Он пока будет в твоем распоряжении, – и, не дожидаясь ответа, развернулся и ушел. За ним потянулись сопровождающие его бородачи.

Последующие два дня Стас работал под руководством Филимона. Провел полный техосмотр находившейся под навесом техники. Где-то потянули, где-то подмазали, некоторым машинам полностью меняли масло. Пока работали, разговорились. Вернее, Стас разговорил Филимона. Несколько раз между делом Стас отлучался в столовую попить воды. Там он успевал поговорить с Леной. Если Стас задерживался, Филимон не возникал. Для него главным было, что парень соображает в технике и делает все охотно.

В конце второго дня, когда практически все работы были закончены, Филимон принес из дома медовуху. Перед ужином решили пропустить по маленькой. После первых стопок Филимон еще больше разговорился. На вопросы и расспросы Стаса отвечал охотно.

Филимон обитал в этом поселении с начала его образования. С тех пор прошло уже десять лет. Они отделились от староверческого поселения. Даже не отделились, а ушли подальше вглубь тайги. Причиной послужило то, что недалеко от них начали работать лесорубы. Они разрабатывали делянки, все ближе и ближе подступали к ним. В общем, цивилизация приближалась. Уходить не все согласились, не все проявили желание обустраивать новое поселение. Так община разделилась на два лагеря. В одной верховодил Агап, во второй – Прокопий. Те, кто с Агапом, остались, а кто поверил Прокопию, отправились с ним обустраивать новое поселение.

Прокопий был моложе Агапа, поэтому на его стороне была молодая сила. К тому же еще он был хорошим охотником, в тайге прекрасно ориентировался. Прокопий заранее уже знал, куда поведет своих людей.

Ушли весной, как только растаял снег. Взяли с собой только самое необходимое. Сколько они прошагали по тайге, он уже точно вспомнить не мог. Но шли они долго. Место, куда их вывел Прокопий для образования нового поселения, всем понравилось. Для начала соорудили несколько шалашей. Потом поставили два небольших дома из бревен, построили небольшую баню. К зиме успели подготовиться основательно. Дичи здесь хватало. Тем более она была тут непуганой. Уходить охотиться далеко не приходилось. Сам Прокопий иногда, набив рюкзак шкурами, отправлялся в поселки. Он и в старой общине так поступал. Обменивал шкуры на соль, порох и все, что еще необходимо для житья, приносил обратно. Так прожили лет пять.

Потом появился Силантий. Вернее, его привел Прокопий. В каком-то поселке они познакомились, когда Прокопий сделал очередную вылазку в «народ» для пополнения запасов. Что он в нем нашел, Филимон до сих пор понять не может. Как он мог уговорить опытного Прокопия взять его в общину, оставалось загадкой. В течение месяца Силантий работал в поселении со всеми. Потом ни с того ни с сего заболел Прокопий. Лежал с жаром. Тогда Силантий вызвался сходить к людям, попробовать раздобыть лекарства, как он сказал. Отвары из трав не могли вылечить хворь Прокопия. Община предложения Силантия одобрила, и он отправился в путь. После его ухода Прокопию стало еще хуже. Пролежал он так два дня в бреду и умер. Похоронили его, помянули и стали думать, кого же выбрать главой общины. Решили, что лучше всех будет Филимон. А тут, как гром среди ясного неба, заявился Силантий. Не пешком пришел, а приехал. Да еще и не один, а с целой командой. Вот как раз они приехали на этом «УАЗике», на «Урале»-вездеходе и бордовой «Ниве». Укомплектованы они были полностью: инструменты, еда. Все с собой привезли.

Ну и началась другая жизнь в общине. Филимону пришлось самоликвидироваться с должности старшего. Теперь всем руководил Силантий. Перечить ему никто не осмелился. Пришлось поселенцам покорно выполнять все его указания. Ни сбежать, ни добровольно уйти они уже не могли. Построили новые дома, отдельную столовую, амбары для хранения запасов. Иннокентий, который тоже прибыл с Силантием, начал обустраивать поля.

Долго еще Филимон рассказывал подробности о Силантии, видно, накипело. Все начистоту выложил перед Стасом. Было теперь о чем поразмышлять. Но на основной вопрос ответа не было: как дорогу сюда и отсюда находят, Филимон не знал. Или не договаривал. Может, боялся, что Стас наделает бед. За пару дней работы успели сдружиться. Ни с кем еще он так не откровенничал, как со Стасом.

Вечером после ужина Стас вновь дождался Лену около барака. Клава, все понимая, прошла мимо в свою комнату, а ребята прошли опять за барак.

– Как сегодня работалось? – начала первой Лена. – Здесь лучше или в поле?

– Да везде хорошо, где нас нет, – отшутился Стас. – Там – запах цветов, а тут – запах машин. Вот такая разница.

– Что-нибудь удалось разузнать за эти дни у Филимона?

– Да пока все скупо, рассказывал только, как община создавалась. Как Силантий появился. Вот про дорогу не знает.

– А ты ему про зарубки не намекнул?

– Нет! Нельзя пока, – уверенно сказал Стас. – Если знает, он сам должен об этом сказать. Кто знает, что у него на уме? Или, может, он просто заслан Силантием проверить меня на «вшивость». Но не похоже, конечно, что он хитрит, – мужичок он простоватый.

– А что это он вдруг решил тебе рассказать?

– Да медовуха его разговорила. У него дома была, сходил, принес. Вот и посидели, пооткровенничали.

– А я-то думаю, почему от тебя медом пахнет, – подколола его Лена. – Это ты медовухой баловался, значит.

– Да так, немного было. На двоих и не заметили, как опустошили тару.

– Ну-ну, – протянула Лена, – так незаметно и было.

– Говорю тебе, – попытался что-то доказать Стас, – человек он добрый. Столько историй про цивилизованную жизнь я ему рассказывал. Так внимательно слушает, как будто пытается каждое слово запомнить. Первое время только я, по-моему, и говорил, а он так – вставил словечко, потом опять слушает.

– Весело у вас там, значит, – снова пошутила Лена.

– Да! Весело! Было! – ответил с какой-то досадой Стас.

– Почему было?

– Так все, технику сделали. Что там еще делать? Просто так сидеть не получится. Проверяющих за целый день много туда приходит: кто-то поболтать, кто-то из любопытства. Давно, наверное, Силантию доложили, что мы закончили. Так что завтра – «Здравствуй, поле». Буду пчелкой работать.

– Ага, – съехидничала Лена, – как бы тебя эти пчелы завтра там не покусали. Запах медовухи учуют и жалом тебя «шпок».

– Ничего, – засмеялся Стас, – отмахнусь как-нибудь.

Кто-то в углу барака закашлял. Они притихли, но человек направился к ним, наверняка зная, что тут кто-то есть.

– Вы чего здесь прячетесь? – это был Андрей. – Что, в коридоре нельзя разговаривать? – продолжил он сонным голосом.

– Здесь свежий воздух, птички поют, комарики жужжат, – ответил ему Стас. – А сам-то чего тут собираешься делать? Случаем, не следишь за нами?

– Скажешь тоже! – обиженно среагировал на это Андрей. – Я уже давно знаю, что вы здесь бываете иногда.

– Еще кто знает?

– Да, собственно, больше никто.

– Тогда помалкивай уж, другим – ни слова.

– Больно мне надо. Не хотите – как хотите. Я могу и уйти, – ответил на это Андрей и стал разворачиваться.

– Погоди ты! – вмешалась Лена. – Не обижайся так сразу. Стас же шутит. Можешь с нами побыть.

– Ну, – промямлил Андрей, – вообще-то я кое-чего вам сказать хотел. Из-за этого только подошел, – и, не дождавшись ни от кого возражений, продолжил: – Ко мне сегодня в течение дня несколько раз Кеша подходил. Может, от скуки, может, еще зачем, но, сам не зная того, сказал, что нам надо поторопиться. Скоро, мол, за грузом приедут.

– Кто, не сказал? – не дал ему договорить Стас.

– Нет. Больше ничего не сказал, хотя я попытался его расспросить. Он уже анекдоты свои начал травить, а затем совсем ушел. Говорю же, он случайно проговорился.

– Ну, ладно, чего ты оправдываешься, – постаралась успокоить его Лена. – Ну, сказал, так сказал. Нам-то что? Пойдемте лучше зайдем, а то комары доставать начинают.

Так Лена постаралась сделать вид, что информация Андрея для них со Стасом ничего не значит.

Утро началось с традиционного призыва: «Подъем!». После завтрака Стас стал готовиться к выходу на поле, но к нему подошел Филимон и сообщил, что Стас остается здесь помогать ему по хозяйственной части. Так распорядился Силантий. До обеда трудились в «леднике»: помогали Агафье там порядок навести. Потом пошли бензиновый генератор чинить. Вытащили его из амбара, куда, как предполагал Стас, стекала вся продукция для дальнейшей обработки. Заглянуть внутрь амбара не удалось. Уж очень хотелось Стасу узнать, как поставлено производство. Починив генератор, он предупредил Филимона и отлучился в столовую в надежде повидаться с Леной.

В обеденной части столовой никого не было. Только на кухне происходили какие-то движения. Лена суетилась вокруг Клавы и что-то ей шептала. Стас заметил, что Клава плачет. Тут его увидела Лена. Оставив Клаву одну, она вышла в зал к нему.

– Что там у вас случилось? Почему она плачет? – махнув рукой в сторону Клавы, спросил Стас.

– Слушай, Стас! – тихо, почти шепотом, начала Лена. – Тут такое случилось, даже не знаю, как сказать…

– Да не томи ты! Говори! – поторопил ее Стас.

– Сегодня ночью Клаву изнасиловали.

– Кого изнасиловали?! Она же спать пошла. Кто ее мог изнасиловать? Не приснилось ей ночью ничего?

– Говорю тебе, изнасиловали! Что она врать-то будет? Когда мы вчера разошлись, я зашла в комнату, но ее кровать была пустой. Я подумала, может, в туалет пошла, и не стала дожидаться, пока вернется. Легла спать. Утром встала она со всеми, только молчала всю дорогу. Ходила целый день сама не своя. Вот недавно остались вдвоем, и ее прорвало. Плачет без конца.

– Ну, кто изнасиловал, знает же наверняка?

– Знает, конечно. Ходит тут один, все время скалится на нас. Хирургом все его зовут. У него еще все пальцы в наколках. Волосы назад зачесаны, волнистые такие.

– Ну, вроде помню такого. Ну конечно, помню! Он же сегодня еще нам из амбара генератор вытащил на улицу. Да, тип не из приятных. А как она с ним-то оказалась, если спать пошла?

– Девушка из соседней комнаты зашла к ней и сказала, что ее в амбаре Силантий зачем-то ждет. Также сказала, что за ней прислали Хирурга, и он ждет ее на улице. Ну, она и пошла с ним в амбар. А там никого не оказалось. В общем, вдвоем они остались.

– Ну что, она не могла кричать, сопротивляться?

– Видно, со страху она дар речи потеряла. Он же как лось здоровый! Попробуй такому сопротивляться – задушит.

– Ладно, – остановил Лену Стас, – пойду все попробую рассказать Силантию. Пусть разберется с этим ублюдком.

Стас поспешно покинул столовую. Хотел сразу рвануть к Силантию в дом, но потом вспомнил, что они с Терентьевичем куда-то в лес ушли.

Филимон по выражению лица Стаса понял, что-то случилось. На вопрос «Что такой бледный?» Стас все разом выложил ему. Видно было, что Филимону рассказ Стаса не понравился. Время от времени он недовольно качал головой, поговаривая: «Злодей, чистый злодей!». После того как Стас полностью проговорился, Филимон намекнул ему, что это не первый такой случай, который вытворяет этот Хирург. Уже пробовали жаловаться Силантию, только без толку. Силантий его не трогает, считает ценным кадром. Оказывается, он раньше на самом деле хирургом в больнице работал. Там какого-то пациента избил, тот что-то сказал ему, видимо, а пациент взял да умер. Видать, сильно его покалечил. За это и отсидел, говорили. Как Хирург попал к Силантию, Филимон не знал, но приехали они вместе. А людей Хирург действительно умеет лечить. Тут многих на ноги поставил, даже серьезно больных. Филимон сомневался, что Силантий заступится за Клаву. Тем более вдова, не девица какая-то.

Такой настрой Филимона Стасу не очень понравился, но в чем-то он был прав. Вряд ли Силантий что-нибудь сделает с Хирургом. Если только покричит да пальцем пригрозит, да только это Хирурга не уймет. Кроме того, что он местный «целитель», он еще имеет свободный доступ в производственный амбар, куда могут заходить единицы. Значит, он играет значительную роль в этой цепочке. Клаву же он позвал, воспользовавшись именем Силантия. Вряд ли она с ним просто так согласилась пойти. Наверняка догадывалась бы о его намерениях. Говорит же Филимон, что это уже не первый случай со стороны Хирурга. Придется пока мириться с этим.

Прошло еще несколько дней. С полей первый урожай собрали. Дальше нужно было подождать, пока маковые головки наберут достаточное количество «молока». Поэтому весь трудовой люд перекинули на работы по подготовке к зиме. Кто-то собирал ягоды, кто-то грибы. Кому-то доверили заготовку дров. Все были при деле. Скучать никому не приходилось. Стас с Филимоном были в группе дровосеков. Их задача была перетащить из леса сваленные деревья ближе к поселению. А здесь уже они превращались в маленькие чурки, а потом из чурок с помощью топора кололи поленья. Вот это и называлось заготовкой дров.

Стас предложил Филимону для перевозки деревьев завести Урал. Тот доложил об этом Силантию. Как только получили добро, стали деревья таскать поближе к общине. Так работа быстрее закипела. За рулем сидел Стас. У него кое-какие навыки были. В свое время он учился в автошколе на категории «В» и «С». Там приходилось курсы вождения проходить на КамАЗе. Вот этот опыт теперь и пригодился.