Тропа Саламандры
– Боже, Ивон, – прохрипел Томми, который стоял во время странного торга неподвижно, истуканом.
– Тридцать тысяч, слышишь, Ивон? – раз за разом я с упоением произносил ее имя, как бы делая его всё более плотским, земным, досягаемым.
– Хоть миллион. Мой ответ – нет! Прощайте! – прозвучало категоричный и теперь уже финальный отклик, что рассеялся болезненным гулом в моем воспаленном, но уставшем сознании.
Пик-пик-пииик… Она бросила трубку?
Вот… Тварь! Сука! Стерва! Гадина! Ведьма треклятая!
Я не мог подобрать всех тех слов, которые с катастрофической досадой разорвали мое нутро в клочья!
Да, она бросила трубку, отрезав тем самым все возможные, так сказать, цивилизованные и о-о-очень дорогие способы договориться, наладить с ней связь.
Ноль шансов!
– Тебе пора, брат. – Тут увесистая лапа Томми легла на мое плечо.
Он с сочувствующим видом мягко просил покинуть заведение. А я просто осоловел, полностью обессилел. Потому что опять проиграл! И не на поле. Не на каком-то важнейшем матче…
В миллион раз хуже!
Потому что эта гребаная королева даже за миллион бы меня не впустила в клуб, нет, в свое царство. Так прямо и сказала, блядь!
– Пойдем-пойдем, брат. – Томми аккуратно взял меня под локоть и повел в сторону выхода.
Шаг. Еще один…
И я, разгромленный в пух и прах, вот-вот снова окажусь на ночной безжалостной улице. В ненавистном Нью-Йорке, который сжал мои яйца в ледяных бетонных тисках и не собирался отпускать в теплую, легкую, беззаботную Калифорнию.
– Слушай, – прошептал, остановившись у самого входа, и умоляюще заглянул Томми в глаза. – Ответь: ну почему так?
Томми понял мой пространный, но такой всеобъемлюще-фундаментальный вопрос. Он задумался, силясь сформулировать ответ, который заочно заставил меня пропитаться… паническим страхом.
– Она замужем? – после паузы в целую вечность я упростил ему задачу.
– М-м, нет, – отрицательно помотал головой Томми, но почему-то его это «М-м» нисколько не утешило, а вогнало в меланхолическую грусть, что странным образом смешалось с каким-то кротким отчаянием.
– Ясно, но тогда, может, она лесбиянка? – задал этот вопрос, на самом деле желая хотя бы с ним, с Томми, еще парой слов перекинуться, потому что почувствовал себя очень одиноко.
– М-м-м, нет, брат, она не лесби, – изогнул бровь здоровяк.
– Тогда в чем, черт меня дери, проблема, брат?! – Я зажмурился от чувства какой-то запредельной безысходности.
– Тебе пора, пора уже, – кивнул в сторону выхода Томми.
– Сука! – Я с силой толкнул наружу тяжеленную дверь, и от этого мое сердце тоже потяжелело настолько, что вот-вот готово было упасть черным шаром для боулинга прямо в кишки.
– Эй, – вдруг окликнул Томми. – Проблема, спрашиваешь? Нет проблем. Просто мисс… Ивон – настоящий кремень. Крепкий орешек. Но я тебе этого не говорил, понятно?! – Он многозначительно подмигнул, мгновенно вернув меня из беспросветицы на землю.
– «Понятно?!» – повторил за ним и вышел на улицу, шагнул в чужеродный Нью-Йорк.
«Настоящий кремень. Крепкий орешек». Я стоял там, под козырьком клуба без единого понятия, что делать с этой…
Крайне важной информацией?
Глава 15
Восьмое правило Ивон Хасс.
В любой ситуации сохранять сдержанность
и спокойствие.
– Боже-боже-боже! – Я не молила бога, не просила его избавить мою дурную голову от…
богатого наглеца! А проклинала службу на установке видеокамер.
Да, очень не вовремя решила заменить старенькие черно-белые устройства на более современные, чтобы лучше контролировать. Видеть, всё ли в порядке на входе в «Саламандру» и в небольшом зале встречи гостей, где дежурит…
Гнусный предатель Томми!
Да, это отдельная история с предательством… В общем, камеры демонтировали, а новые никак не могли установить. В компании то мастер заболел, то отпуска всякие, еще какие-то обстоятельства непреодолимой силы. В общем, как всегда с сервисными службами. Сволочи они безответственные!
И когда Томми набрал мне и начал сбивчиво объяснять, что на порог «Саламандры» опять заявился этот нахал, который на сей раз решил меня купить, я не сдержалась! Да-да, я орала на Томми, а внутренне материлась так, как последнему быдлу не снилось! И после вспышки негодования первым импульсом тела стало движение руки. Она потянулась к выключенному монитору, чтобы наконец-то увидеть этого демона, который продолжал торговаться со мной через Томми. Басить в трубку предателя всё новые и большие цифры. Большие суммы его грязных, явно легко заработанных денег, раз он так вот просто готов с ними попрощаться.
Кто он там? Сынок мафиози? Второсортный актеришка из сериалов? Модель боксеров? Морда какого-то бренда парфюма приторного? Не важно! Мне хотелось не просто в его наглые глазюки глянуть, а узреть на экране эту рожу в целом…
Из любопытства?
Да-да-да, блин! Именно из какого-то собачьего интереса увидеть его без маски маньяка. Чтобы мистический страх перестал наконец рисовать образы. Чтобы удостовериться, что он точно состоит из плоти и крови, а не является плодом моего воспаленного воображения.
Впрочем, гад Томми, который стал кем-то типа переговорщика, посредника, был свидетелем того, что я не сошла сума, что меня не глючит вторую ночь подряд. И он, Томми, человек, которого я знаю тысячу лет, встал на сторону богатого уродца…
Красавчика?
Да плевать, хоть самого Аполлона! В общем, всё и все были против меня. Темный экран и отсутствие камер. Томми. И конечно, главная заноза в заднице – этот козел, который решил исполнить обещание, скрытую угрозу больного на голову. То ли до края избалованного типа, не оставлять меня в покое!
И с каждой названной им суммой, с очередным повтором моего имени, которое ему по глупости выдал гребаный Томми, тем самым еще больше подставив меня, я наполнялась лютейшим негодованием! Буквально задыхалась, поэтому и сорвалась на крик. Сначала орала на Томми, а потом говорила повышенным тоном с этим торговцем за вход в «Саламандру».
Ну уж нет. Можно продать что угодно: свое тело, душу хоть самому бесу… Но не подкупить мою детку с глазами цвета лилового неона.
Я, Ивон Хасс, достаточно торговалась в этой жизни. Шла на компромиссы с неприятными людьми. И на сделки со своей совестью. Соглашалась, кивала, смирившись с вещами, которые не устраивали. Но это в прошлом… И «Саламандра» не нуждается в подачках богатого мудака. А я скорее сдохну, чем дам ему шанс!
***
Но самое паршивое то, что я опять вышла из привычного мрачноватого приятного покоя и тихой гармонии. Этот козел снова внес в мое существование дисбаланс и заставил нарушить очередное правило про сдержанность и спокойствие.
– Так кто же ты, гнида? – прошипела, глянув на ополовиненную бутылку «Коммандарии» и попутно открывая ноутбук, когда он наконец-то опять ушел. Ни с чем.
Да, я не вызвала предателя Томми для очередного допроса или разборок насчет этой персоны «нон-грата». Потому что была близка к тому, чтобы из-за приступа ярости уволить здоровяка к чертовой матери!
Но здравый смысл, уж прошу прощения за тавтологию, в некотором смысле… победил. Потому что Томми мне нужен. Он не может уйти в разгар сезона. Он не то чтобы незаменим, но найти кого-то подобного ему внешне было бы трудновато. Жалко время тратить на это, да еще и обучать всему новичка.
А в «некотором смысле» еще и потому, что я не могла полностью и здраво рассуждать. Касательно этой нон-граты, пока хлебала из бутылки приторное вино и изучала сеть в поисках этого Родригеса, или как его там…
Да, я, нетрезвая, зачем-то принялась шерстить Фейсбук17 в поисках рожи, которая вызывала непреодолимое и какое-то лихорадочное желание докопаться до истины и узнать, кто же он такой. Хотя, ясное дело, точных сведений у меня не было, так, какие-то даже не крупицы… Но это не остановило.
– Ну, кретин, ты теперь знаешь мое имя, поэтому признавайся: кто ты, нахрен? – попыталась оправдать больной интерес, сделав еще глоток.
***
– Твою ж… налево, – с величайшим трудом приподняла голову.
Слюна на клавиатуре. Мускулистый смуглый альфа-самец в одних трусах на экране. Его вызывающий взгляд из серии: «Ты хочешь меня, детка? О, да! Это был не вопрос, а факт!». Время на мониторе показывало семь часов и тридцать три минуты.
– Боже! – простонала, глянув на пустую бутылку.
Первый раз в жизни я уснула крепким… пьяным сном на работе! Так напилась, что вырубилась, ну просто «шик»! И слюни, которые наверняка сломали часть кнопок, свидетельствовали вовсе не о том, что я пускала их на картинки с мужиками в поисках нон-граты. Они текли из приоткрытого рта, пока я дрыхла.
И я, обычно собранная, дисциплинированная, утонченно и дорого одетая, представила, как выглядела со стороны…
Кошмарище!
Припомнила, как несла хмельные бредни, обсуждая с собой этих вот мужиков из интернета. Как кривлялась, давая им разные скабрезные и матерные прозвища.
«Тарзан-дуплоёб», «Твердый Начос», «Испанский срам», «Шершавый язык», «Лобковый угодник», «Спермофонтан».
Да уж!
Я ржала над собственными шуточками и охреневала от того, что Ивон Хасс, оказывается, имеет чувство юмора. Открытие века просто! И по моим векам размазались тени, а тушь осыпалась.
Ну и лицо в зеркальце, блин! Что и говорить, выглядела я до края непотребно. Очень далеко от слов изысканность, икона стиля, эталон.
Он! Родригес, или как там его…
Да-а-а, вовсе не Тарзан-дуплоёб, что смотрел на меня похотливо, а именно этот латиноамериканский козел разрушил мою систему координат. Сбил прицелы. Скомкал привычный режим.
– Чтоб тебе провалиться! – взвизгнула в сторону двери.
И вот что теперь делать прикажете, а? Я выспалась. Продрыхла часа четыре, не меньше. А голова хоть и чуть мутная, но в целом довольно функциональная.
Я подтерла черноту под глазами влажной салфеткой, избавилась таким же манером от размазанной красной Dior, быстро покидала в объемную рабочую сумку технику и кое-какие мелочи, вышла из кабинета и… Словно какая-то преступница начала красться к выходу. Потому что хотела остаться незамеченной персоналом. Мятая начальница с перегаром – не тот имидж, ради которого я столько впахивала.
Повезло! Предатель Томми уже ушел. Все ушли. Никто даже не заметил, что я, их босс, вообще-то нахожусь в клубе… Обидно немного? Может быть. Но я сама такие порядки завела: привыкла уходить тихо, часто без предупреждения и почти ни с кем не прощаясь. Да, хорошо, что у меня есть свой ключик от «Саламандры».
И я шагнула в ранее пасмурное нью-йоркское утро с какими-то совершенно другими ощущениями. Странными. Непонятными. Звуки города не казались раздражающими. Мне не хотелось спешно заскочить в такси, чтобы поскорее укрыться в квартире. Я чувствовала себя как-то слишком…
Нормально.
Комфортно, блин. Кроме того, голова не кружилась, давление, кажется, было в норме, а мигрень отступила. И я поймала себя на том, что сделала потягушки, зевнула и поежилась от приступа бодрого покалывания в скулах. А еще на том, что улыбнулась, когда глянула на упитанную темнокожую женщину в тигровом пальто и с кучей косичек на голове.
Ну и еще, появилось отчетливое желание дойти до дома пешком…
Глава 16
– Ну ты даешь, ебт твою ж мать! – ржал на том конце линии засранец Ривера, когда я наконец-то закончил душещипательную, нет, душераздирающую историю про «Саламандру», неприступную стерву Ивон, да-да, именно так я называл ее через слово, а вовсе не королевой ночи. А еще и рассказал про себя в маске потрошителя Джейсона.
Что и говорить, мои слова звучали полным бредом, впрочем, достойным полнометражной экранизации. Такая черная комедия для Риверы – зрителя, который, похоже, хохотал до слез, потому что вставлял: «а-а-а, замолчи!» и «Ой, не могу больше!».
И ничо так, что это ни хера не комедия для меня?
Да, если честно, то это самая настоящая драма, которая втайне изматывала душу ощущением безвыходности от второго по счету провала. И я правда не знал, куда себя девать, черт! Не понимал, что предпринять…
Как жить дальше-то?!
И от природы примитивный, ни хрена не проницательный и ни хера не дипломатичный Ривера угорал над ситуацией, которая являлась для меня тупиком.
Я правда тупил. Мой мозг тормозил на каждом повороте собственной истории. И я тысячу раз пожалел о том, что решил доверить сокровенное этому засранцу. Он ни черта не понял. Он потешался. Он слушал байки с каким-то упоением извращенным. Ему нравилось, что я – самовлюбленный, самоуверенный и блистательный чувак, купающийся в славе и с кучей бабла, с особняком на побережье, c охерительной Aston Martin DB-9…
ПОПАЛ!
Вляпался в положение, в котором еще никогда прежде не оказывался. И по приходе в гостиницу после неудачного торга с Томми… с этой стервой, точнее, короче, я гонял разные мысли и идеи. Проникнуть в клуб через вентиляцию, как в фильмах про грабителей показывают? Бред! Купить накладную бороду, усы, новый костюм и прикинуться другим человеком? Пиздец какая глупость и унижение! Прийти в клуб и усыпить Томми хлороформом и проникнуть внутрь? Выломать дверь в кабинет стервы и…
Ну и?
А что дальше-то? Такое безумство точно закончится ночью в полицейском участке, судебным иском от стервы и шумихой в прессе. Но самое главное, это никак не повлияет на саму королеву ночи. Она после такого ни в жизнь не захочет стать…
Моей! Чер-р-рт!
Последняя и самая разумная идея: плюнуть на всё, купить авиабилет домой. Проспать под снотворным весь полет, а затем приземлиться в аэропорту Лос-Анджелеса другим, обновленным человеком…
Вранье!
Я обманывал себя же. Знал, что ни таблетки, ни милые глазу пальмы и привычная обстановка не смогут заставить забыть стерву, провальные попытки завоевать ее и сам Нью-Йорк, который словно сделал меня своим заложником.
– Да пошел ты, придурок! – добавил в досаде, пока Ривера пытался успокоиться после очередного приступа ржача.
Он, засранец конченый, не проявил ни капли отзывчивости и понимания к моим мукам.
– Ладно-ладно, – чуть угомонился Ривера. – Но это всё реально выглядит как дичь, брат. Ты серьезно хотел потратить условные мои зарплаты за полгода на эту девчонку?
– Она не девчонка, а сука! Точнее, она кремень. Баба с железными яйцами. Прикинь? – Я честно признавал эти факты, которые Томми выложил по секрету.
– Дай догадаюсь. – Джей собрался, наконец, и предал тону деловитости. – Она блондиночка, как ты любишь. Высокая поди, ноги от ушей, манерная такая… Послушай, брат, я всё понимаю, внешность плюс железные яйца – это привлекательно, но…
– Да не в том загвоздка, братец, – с тяжестью вздохнул я, не зная, как объяснить на словах то, что и сам не мог полностью осознать, сложить воедино. – И между прочим, она не блондинка. У нее внешность… – прикрыл глаза, и перед ними тут же предстал ее образ. – Короче, не стандартная, не как другие. Она с виду такая, знаешь, ну-у, утонченная европейская дамочка великосветская. Голубых кровей, с родословной. Мне таких еще не…
– Ого, – присвистнул в трубку Ривера.
Он замолчал. До дружищи наконец-то дошло, что дело-то ваще нешуточное.
– Эй-эй, Ромео! Ах ты мелкий засранец! – вдруг крикнул Джей прямо мне в ухо, точнее – в динамик.
– Чо-о-о? – не понял, с чего это он вздумал орать на меня.
– Это я не тебе, а Ромео. Точнее, моему говнюку… Ха-а-а! – снова разразился Джей. – А это реально смешно!
– Чего смешного-то? Что он опять натворил? – Я улыбнулся, припомнив лица мальчишек-близнецов, которые изрядно подросли и через лет семь начнут вовсю обхаживать парижских девчонок.
– Этот пакостник перевернул ведро с краской. И вот это ни хуя не смешно… Я имел в виду твою эту маску и подкат к Ивон-с-яйцами. Ты перепугал ее до чертиков, наверное.
– Так вышло, тренер, я ж не специально. Хотя… – Ко мне в голову закралась одна экзотическая мыслишка.
Маска! Да, в ту первую ночь я швырнул ее об асфальт от досады и злости. Но потом поднял трофей. Именно потому, что это единственная вещица, которая досталась от «Саламандры», а соответственно, и от королевы ночи.
И я, поплотнее прижав мобильный к уху, пошел в спальню, открыл ящик тумбочки, и моя рожа тут же растеклась в хитрой улыбочке!
– Чо-то задумал, хитрый жучара? – считал мои эмоции проницательный техасский экстрасенс. – Похоже, ты напоролся на ту еще особь. Кто она? Немка? Француженка? Полячка?
– Да откуда мне знать, боже?! – выдохнул, проведя пальцем по овальному контуру маски.
– Ты полный кретин, а? – с выдохом, разочарованно произнес Ривера.
– В смы-ы-ысле? – оскорбился я.
– Есть же интернет. Или тебе нравится всё усложнять?
Интернет?
Гениально!
– Так, тренер, иди отмывай пол, пока краска не присохла. Привет детям и Офелии. Кстати, как она? – заторопился закончить болтовню, попутно убрав маску обратно.
– Нормалек. Выбирает мебель для дурацкого ранчо. Крутимся, короче…
– Окей, ну, пока. – Я нажал отбой, чтобы быстрее залезть в сеть.
***
– Так-так, мисс Саламандра, – пробурчал в подступившем волнении.
Честно признаться, я боялся найти какую-то информацию. Что-то почти вещественное, примитивное, прозаичное, что ли… Ведь Ивон сидела в башке каким-то полумифическим существом. И мне, по правде, совершенно не хотелось знать подробности ее частной или светской жизни…
***
Нет!
Увы или к счастью, я почти ничего не накопал на Ивон. Так, несколько размытых, каких-то мрачноватых фотографий, похоже, сделанных папарацци возле клуба, и ничего не проясняющие заметки о том, что я и так уже знал. Мол, закрытое для простых смертных заведение, пользуется популярностью, и его «окутывает ореол тайны».
Сеть. Интернет. И разительный контраст между мной и этой молодой женщиной… Моя персона сразу же запестреет в ленте, стоит набрать: «Ромео Моралес». Куча заголовков на спортивных сайтах и в светских хрониках, а еще в рекламе, конечно же. Моя рожа вкупе с поджарым телом в множестве разных ракурсов, если открыть в поисковике «Картинки» или Pinterest по запросу «красивый брюнет», «сексуальный футболист» и тэ дэ и тэ пэ.
Ивон. Ноль страниц в соцсетях и мессенджерах. Ни одной нормальной, профессиональной фотки или упоминаний о биографии и аспектах ее личной жизни…
Да уж, реально загадка!
И это еще больше будоражило, возбуждало неистовый интерес к ее личности, которая казалась какой-то незаурядной и обособленной, что ли… Да, я владел крохами информации от Томми, что Ивон не замужем. Что она предпочитает мужчин, а не баб.
Но каких мужиков?
«Кто в ее вкусе? В отношениях ли она?» – очередные изматывающие и глобальные вопросики на засыпку.
Нет, в сети не нашлось ни одного намека на то, с кем и где Ивон проводит время. Эта призрачная моя головная боль не оставляла даже информационных следов. Она передвигалась по ночному Нью-Йорку тихо, не касаясь своими туфельками земли.
Она, эта магическая дива, притягивала, манила больше и больше, а вовсе не отталкивала. Она ускользала. Пряталась. И я просто обязан был попробовать ухватить ее за рукав или подол утонченного наряда, что так похож на обволакивающую дымку шоколадных сигарет…
Боже, меня на ней переклинило!
Но я всё же выяснил кое-что. Ее фамилию…
Хасс.
Ивон Хасс.
«Похоже, она действительно немка или какая-нибудь австрийка», – подумал.
Холодная властная молодая дама, которая наверняка имеет блестящее европейское образование и богатую семейную родословную. В отличие от меня, простака. Сына колумбийцев-мигрантов.
Да, проклятье, я снова испытал комплекс неполноценности по сравнению с ней. Хотя ничуть не стесняюсь своего происхождения. Не стесняюсь родителей. Потому что у моего бати золотые руки и он лучший в городе строитель. А моя мама прекрасно готовит и привила любовь к хорошему кино и книгам. Впрочем, читаю и кинцо зырю я сейчас довольно редко…
Шикарное образование и манеры Ивон Хасс. И из рук вон плохая моя учеба в самой обычной школе, натянутые баллы для поступления в универ, где я появлялся так же часто, как снег выпадает в Калифорнии. Да и мои манеры те еще. Как говорится, оставляют желать лучшего…
И по факту я довольно богат и вполне успешен. Но всё равно словно какой-то провинциальный латинос-янки-недоделок-недоучка рядом с Ивон Хасс – европейской бабой, которая, впрочем, хорошо знает английский и говорит без акцента. Наверное, потому что окончила какой-то крутой универ, где втирают про английское искусство, театр и прочую эстетическую хрень.
Вдруг я припомнил вещь, от которой отвлек Ривера своим предложением полазать в сети.
Поиски, которые почти ничего не дали, кроме догадок и новых вопросов, что множились в геометрической прогрессии…
Маска.
Ивон Хасс. Сложить уже комбинацию? А чо бы и нет, когда да!
Итак. Она наверняка разозлилась, что я внаглую захапал ее небольшую собственность, которая связала нас невидимой и единственной ниточкой… И она, стерва с железными яйцами, еще не знает, на что способен Ромео Моралес ради достижения цели!
Эта королева не в курсе, что я, вообще-то, тоже коронованная особа, просто из другого царства. Она не в курсе того, что король Моралес может включить мега-режим. И пошуровать мозгами. Именно на это ведь намекал мне добряк и дипломат Томми? На неординарный ход на шахматной доске намекал.
Я отвоюю себе поле для маневра! Она – мастерица устраивать необычные шоу? Это ведь ее работа?
Будет ей шоу! Персональное, мать его, и незабываемое!
И решение созрело молниеносно. Настолько быстро, что я даже подпрыгнул на радостях и от нахлынувшего воодушевления. Да, встрепенулся, найдя выход из мрачной комы, меланхолии и ощущения собственного слюнтяйства и бесхребетности.
План!
Подкараулить ее. Выследить. Узнать место, где она обитает. Проникнуть в ее «замок». Застать там врасплох… точнее, тихо и с долей покорности предстать перед ней. Не выламывать дверей с ноги. Не наседать. Но и не мямлить. Держаться достойно и не забывая о том, что Ромео Моралес тоже не пальцем деланный, вообще-то. Он из другого царства-королевства. И с уж наверняка более богатый владыка. Более знаменитый, чем она, хранящая свою жизнь «в ореоле тайны».
Мои деньги и счета, популярность – как способ набрать перед ней очки и получить ее благосклонность и интерес? Глупо думать об этом, зная, что королеву невозможно купить.
Ну и пусть, это мое право хвалить себя за кучу бабла и законно нажитые материальные ценности. Только завистливые лицемеры будут вешать лапшу на уши о социальной справедливости и прочей херне. Ладно, проехали это бла-бла-бла.
И я надел маску, как бы репетируя нашу скорую и неизбежную встречу, да-да, именно так твердо решил. В лепешку расшибусь, но встречусь с ней с глазу на глаз, а там хоть трава не расти! И вместе с маской я примерял еще и новый образ, новую роль достойного, заслуживающего…
Хотя бы минуты ее внимания, черт!
Но странно еще вот что: в тот момент я не думал о сексе. Не представлял, как Ивон Хасс в трепете или в страсти отдается мне. Не фантазировал о том, какое белье скрывается под ее шикарной одеждой. Не мерил внутренним взглядом, какого размера у нее грудь и какой формы попка…
Точнее, я выгнал нахрен зачатки мыслишек, которые обычно роятся в голове применительно к другим, земным телочкам. Что-то куда более возвышенное, непривычное заняло моё нутро в думах об этом создании по имени Ивон Хасс…
Глава 17
Девятое правило Ивон Хасс.
Принимать только взвешенные и хорошо обдуманные решения.
Десятый час до полудня…
Целое море энергии, что нахлынуло по совершенно непонятной причине. Столько сил, что я не знала, куда их девать. Обычное вялое утро с бокальчиком винишка, джаз или винил с чарующими голосами Марлен Дитрих18 или Эдит Пиаф19? Желание побыстрее расстаться с дневными часами при помощи сна?
Нет, я ощущала себя какой-то бодрой и громкой дамочкой, которая ведет на утреннем шоу занятия по аэробике. Марширует туда-сюда при помощи этой, как ее… штуки… степ-платформы.