Тюльпаны

Качество изображения было неважным, но роли это никакой не играло. В некотором плане он был зависим от того, что делает, и если надолго забрасывал своё хобби, то начинал думать только об этом. Ему нужно было нарисовать хоть что-то, провести хотя бы пару линий по белоснежной бумаге.

Квартира погрузилась в тишину, звук трения карандаша о бумагу отправлял Стаса в медитативное состояние. Состояние, в котором он играл роль созидателя, когда линии переходили в силуэт, силуэт в образ, когда он откладывал лист и начинал следующий, и так до того времени, пока средний и указательный пальцы не начнут болеть. Именно эта боль служила сигналом того, что на сегодня достаточно, и лимит рисования временно исчерпан.

Улица за окном опустела, в клумбе о чем-то очень громко спорили коты, машины парковались, и люди, выходящие из них, разбегались по подъездам. Ударил гром, небо стало тяжелое и злое, на улице пошёл мощный ливень.

Спустя некоторое время Стас обнаружил, что он уснул прямо за столом. Подобное с ним случилось впервые. Вика шуршала посудой на кухне, вкусно пахло жареной картошкой. Стас уснул так крепко, что на какое-то время ему показалось, что история с приходившим к Вике парнем с цветами ему приснилась. Но, посмотрев в окно на последствия ливня, он восстановил всё в своей памяти. По городу стекали коричневые ручьи с пеной, будто миниатюрные горные реки, но только с грязной водой.

Стас вспомнил, как в детстве он любил мерить глубину луж после дождя, иногда даже набирая через верх резиновых сапог. Ужасно хотелось есть.

Он вышел на кухню. Вика с невозмутимым лицом готовила жареную картошку и гречневый суп одновременно. Стас молча сел за стол.

– Через пятнадцать минут будет готово. Ты уснул прямо за столом, я первый раз такое вижу.

– А как я удивился, когда проснулся. Не знаю, что произошло, может быть погода на меня так повлияла.

– Мне нравится такая погода, по крайней мере, никто к тебе не пристаёт.

– Что за парень к нам приходил? Точнее, не к нам, а к тебе.

– Он работает в библиотеке, около года назад начал проявлять ко мне лишнее внимание. Я считаю, что он находится на работе, и подобное поведение с его стороны абсолютно не компетентное. А в последние несколько месяцев он начал действовать уж слишком радикально. Прийти ко мне домой, ещё и с цветами… А если бы отец или мама дверь открыли, господи, какой стыд.

– Почему ты не даёшь ему шанса? Может быть, стоит попробовать себя в отношениях?

– В себе я не сомневаюсь, а вот его вижу насквозь. Потерять уважение к себе для того, чтобы добиться предрасположенности девушки? С таким человеком у меня нет будущего, это театр одного актёра. Я уже заняла доминирующую позицию в этих отношениях, а ведь мы должны быть партнёрами, мне не нужен раб. Это нездоровый подход, который обречён на провал.

– Ты пыталась с ним об этом поговорить?

– Пыталась, но он думает по-другому.

– И что же он думает?

Вика поставила на стол пред Стасом парующую тарелку с жареной картошкой и дала ему вилку.

– Он думает, что девушки любят настойчивость, а я просто набиваю себе цену, чтобы самоутвердиться за счет его внимания.

– Но это не так?

– Это не так, я просто клиентка заведения, в котором он работает.

– Как-то всё глупо получается. Мне кажется, у тебя завышенные ожидания от противоположного пола. Кого ты ждёшь, Вика? Человека, который будет умнее и сильнее тебя? Проанализируй вероятность встречи с подобным, она равна практически нулю.

– Почему ты его защищаешь? По-твоему нормально, что он меня преследует?

– Я не защищаю его, я просто хочу, чтобы ты была счастлива. И не только я, все этого хотят.

– Я счастлива здесь и сейчас, а не в выдуманном кем-то для меня идеальном будущем.

Вика ушла, Стас начал есть картошку и думать о сложившийся ситуации. Да, видимо, парень действительно в этой области не силен. Но что ему делать, если он думает только о ней? Хотя Вика сразу дала ему отказ, и он оказался жертвой тех рамок, в которые сам себя поместил. Жертва фантазий о том, что он завоевал себе эту женщину…

Нет, она упертая и непробиваемая, излишки внимания раздражают её ещё больше. Для библиотекаря есть два пути – либо забыть о ней и ждать свою суженую, либо продолжать страдать. Было очевидно, что он выберет второй, ибо прийти домой к девушке с цветами, осознавая, что вероятней всего её родители будут дома, это уже своего рода точка невозврата, которую он пересёк.

Картошка была идеальной, сверху хрустящая, а в середине будто сладкая и мягкая. Стас вспомнил, как в детстве он ездил к бабушке в деревню и как ещё ребёнком размышлял о дилемме, которую до сих пор не мог для себя решить. Дилемму собаки и цепи.

Собака сидит на цепи, её кормят и она находится в ежедневной безопасности, но за это она платит своей свободой. Изначально собаки были дикими, и сидение на цепи противоречит их фундаментальным потребностям. Хозяин её полностью контролирует, и собака полностью от него зависит. Ещё раз, за еду и безопасность животное платит своей свободой. Что лучше для собаки, цепь или свобода, если смысл жизни в том, чтобы быть счастливым?

Этот вопрос достаточно философский, если провести параллели с человеческой жизнью. Деньги, отношения, работа. Если ты на цепи, значит, у тебя есть хозяин. Если хозяин тебя содержит, значит, в этом есть фундамент собственной выгоды.

Можешь ли ты сейчас уехать в другой город? Если нет, то задай себе вопрос, почему так и на чьей цепи ты прикован? Кто не даёт тебе сбежать и какую выгоду он имеет при этом?

Стас доел и решил пойти на улицу, но в какой-то момент засомневался. Тихая домашняя обстановка его вполне устраивала. Вдруг во входной двери стал проворачиваться ключ. Отец с мамой вернулись, поэтому сомнений больше не осталось. Он положил в рюкзак папку с рисунками и сказал родителям, что вернётся через пару часов. На улице было прохладно. Это была именно та прохлада, которая встречается после дождя. Глубокие коричневые лужи были повсюду. На улицу уже выбежали играть дети. Стас посмотрел на площадку и испытал то странное ощущение, когда понимаешь, что эти дети считают тебя уже взрослым.

Стас бесцельно наматывал круги, в надежде встретить кого-то знакомого и провести время вместе, но результата не было. В такие моменты человек чувствует себя одиноким. Естественно, одиноким Стас не был, просто он попал в ситуацию, которая не соответствовала его ожиданиям.

Проехала полицейская машина, люди в погонах посмотрели на него высокомерно и презрительно. Стас удивился этому взгляду, ведь он их даже не знал. Теперь понятно, почему жители города так неуважительно относились к местной полиции.

Он дошёл до парка, в конце которого увидел худого одинокого библиотекаря в очках. Стас подумал, что ему ужасно повезло, и что жизнь дарит ему приключения. В парке было практически пусто, и он подошёл к библиотекарю.

– Привет.

Тот посмотрел на него удивлёнными, перепуганными глазами.

– Здравствуй.

– Ты узнал меня?

– Да, ты парень Вики?

Стас засмеялся.

– Я не знаю, каким образом ты пришел к подобным выводам, но детективом ты не стал бы точно, ибо твоя дедукция явно хромает. Я её брат.

– Ясно.

– Так, может, ты мне расскажешь, что вчера произошло?

– Ты вроде бы и так был участником событий.

– Я был участником только кульминации, но предысторию не знаю. Понимаешь, я её брат, я знаю её с самого детства, возможно, я смогу тебе чем-то помочь.

– Я даже и не знаю, чем ты сможешь помочь. Я уже перепробовал всё, и результаты полностью противоположны ожидаемым. Это всё из-за моей внешности. Я худой, да ещё и в очках. Господи, не знаю вообще на что я надеюсь.

– Значит, ты думаешь, дело во внешности?

– Дело может быть в чём угодно, я – мешок с недостатками.

– Ну, ты хотя бы это осознаешь, неплохое начало, чтобы стать на путь истинный и заняться собой. К примеру, устранить комплексы, привести себя в форму, купить вместо очков линзы, раз уж они тебе так мешают.

– Я не могу привести себя в форму из-за генетической предрасположенности к подобному телосложению.

– А ты пробовал?

– Нет.

– Ну так, может, для начала стоит попробовать?

– Зачем, если это бессмысленно?

Стас уже начинал злиться. Парень был явно с синдромом жертвы и нёс полнейшую чушь. По факту, это был просто способ манипуляции. Библиотекарь давил на жалость, для того чтобы вызвать сочувствие и в дальнейшей перспективе пользоваться тем человеком, который попадёт на его крючок.

– Куда ты дел букет, который притащил Вике? Просто выбросил?

– А что мне с ним делать?

– Ты потратил на него свои деньги. Подари его маме, бабушке, может быть, сестре. У тебя есть сестра?

Библиотекарь встал и пошёл к высокой урне, из которой достал уже немного вялый букет, а затем истерично вручил его Стасу.

– На, держи, можешь подарить его моей сестре. Ты ведь привлекательней, чем я, у тебя может быть что-то и получится с ней.

Стасу захотелось его ударить, но он сдержал себя.

– Думаю, тебе стоит переключится на другую девушку. Влюбиться в человека можно за пару секунд, но в случае с Викой этого не произошло. Ты просто тратишь своё время и деньги.

– Это она попросила тебя со мной поговорить?

– Нет, это моя личная инициатива. Она не знает об этом разговоре.

– Ясно.

Стас хотел пожать библиотекарю руку и уйти, но быстро пришёл к выводу, что жать ему руку не стоит. Редко бывает такое, что за время разговора, который длился пару минут, от человека уже хочется избавиться или, ещё хуже, ударить его по лицу. Понятно, что идеальных людей не существует, все люди разные и, возможно, даже этот худой парень в очках когда-то найдёт свою пару с таким переизбытком жизненных сил и энергии, что им хватит на двоих. Но сейчас Стас развернулся и ушёл. Он так и не сказал ничего, ведь ничего говорить и не следовало, всё было понятно без слов.

Почему некоторые люди столь отвратительные? Удивительное явление. Самозащита. Каждый защищается от окружающей действительности своим методом. У розы есть шипы, у кота есть острые когти и возможность всегда приземлиться на лапы. У человека же по-другому. Главное оружие человека – это интеллект, поэтому каждому человеку приходится выбирать свою стратегию существования в обществе. Кто-то работает над собой и в последствии берёт всё. А кто-то идёт более лёгким путём и постоянно давит на жалость, чтобы паразитировать того человека, который взял всё. Возможно, библиотекарь даже не задумывался о существовании его жизненной стратегии, но остальным более-менее понимающим в жизни людям после пятиминутного общения с ним становилось ясно – пиявку нужно оторвать и выбросить, а не жалеть. Так работает естественный отбор.

Стас прошелся до конца парка и вдали увидел величественный «Тюльпанов сад». Красиво. Доносились звуки моря, сегодня оно было до ужаса агрессивным. Он вспомнил, как в детстве дед брал его на рыбалку. Ловить рыбу ему было неинтересно, а вот наблюдать за процессом Стас любил. Он ходил по берегу и выискивал медуз, которых вынесло на берег, а потом пытался проколоть их острым концом палки. Однажды на берегу Стас нашёл огромного мертвого угря. Стас сразу же побежал к деду и сказал, что им нужно уходить отсюда, потому что он только что нашёл детёныша Лохнеского чудовища, и за ним может приплыть его мама. Дед ещё долго вспоминал потом эту историю за семейным застольем.

Стали снова собираться тучи, в воздухе запахло дождем. Стас развернулся и пошёл домой. Он подумал о том, что потратил свои выходные впустую, но куда должен потратить свободное время человек, чтобы оно было оправдано? Вопрос риторический, ведь взгляд на действительность у каждого субъективный, как и приоритеты на использование времени.

Дома было тихо и скучно. Мама была на кухне, отец уже храпел в спальне. Вика сидела в комнате и привычно читала, отгородившись от реальности. Еще один напрасно потраченный день. Обычный день обычного человека.

Проснувшись, Стас позавтракал бутербродами с чаем. Дома ещё все спали. Он следил за каждым своим шагом, чтобы никого не разбудить. Стас упаковал в рюкзак еду, которую мама наготовила еще вчера вечером, и тихо вышел на улицу.

Голова была пустая. Город только начал оживать. Стас пошёл через парк, остановился возле лавочки, где произошёл вчерашний диалог с библиотекарем. До чего же жалкий человек. Подходя к «Тюльпановому саду», он вдруг начал чувствовать волнение. А вдруг Михалыч заметил, что он пользовался аппаратурой? Вдруг он уже обо всём знает?

Нет, это невозможно. Он может только догадываться, но прямых доказательств у него точно нет. Да и с чего он взял, что аппаратурой не мог воспользоваться Андрей? В любом случае, нужно быть готовым к подобному разговору, и на все обвинения реагировать естественно. Раз уж он влип в эту историю, то вместо двух шагов вперёд теперь нужно было думать на все четыре.

Когда Стас пришёл на своё рабочее место, Михалыч стал быстро собираться.

– Извини, Стасик, даже поговорить сегодня времени нет.

– Важное дело?

– У сына сестры свадьба.

– Поздравляю.

– Спасибо, забот на сегодня сколько, ты даже не представляешь. Ладно, я побежал.

Он крепко пожал руку и ушел. Стас со скукой посмотрел из окна в даль моря. Сегодня глубокой ночью он подключится к новому серверу.

Из воспоминаний Стаса

Уровень 3, сервер «Я16»

После подключения я почувствовал холод. Я находился внутри деревни. Деревней это даже было трудно назвать, больше подойдёт «племя».

Территория племени была огорожена острым забором, сделанным из деревянных колод. Внутри была суета. Каждый занимался своим делом и не обращал внимания на другого. Мне это напомнило городской шум, но этот шум был другим, особенным, ни на что не похожим.

Деревянные ворота, которые давали возможность войти на обгороженную территорию, были открыты. Я решил выйти и осмотреться вокруг. Большинство людей вместе со мной свободно покидали это племя и возвращались обратно.

Выйдя за забор, я увидел натоптанную грунтовую дорогу, которая раздваивалась влево и вправо. С обеих сторон были такие же племена-городки с острым забором из деревянных колод, так что грунтовая дорога была в форме треугольника. Дальше виднелись поля, на которых работали люди, а за ними, уже ближе к горизонту, дикий и густой лес.

Подул холодный ветер, на улице была осень. Я вдохнул воздух полной грудью и, немного подержав его в себе, выдохнул наружу. Опустив голову, я заметил, что на моём поясе висел меч средней длины с прямым лезвием. Я достал его из ножен. чтобы хорошо рассмотреть. Меч был сделан грубо и был плохо заточен. Он был побитым и старым, но, хоть с виду он был неказист, в руке я почувствовал его тяжесть и власть. Я чувствовал то, что с поставленными для него задачами он справляется отлично. Меч ушел обратно в ножны. Я тоже решил вернуться обратно к той точке, где я начал свой путь и осмотреться, ведь было очевидно, что внутри найдётся намного больше информации, чем снаружи.

Кузница, мясная лавка, жилые дома. Везде кипела работа, люди толпились возле колодцев.

Пройдя немного вглубь, я обнаружил площадь, на которой было построение людей в одежде и с оружием, практически идентичным моему. Кто-то из толпы начал махать мне рукой и подбежал ко мне.

– Ну и где ты ходишь? Построение сейчас начнётся.

– Ну так я вас ищу.

– А что нас искать? Мы каждый день на одном и том же месте.

Я встал в строй, командир начал делать перекличку, а после грубым голосом начал разъяснять обстановку.

– Значит так, сейчас мы находимся в полной готовности, количество воинов в наших рядах достигло восьмидесяти человек. В ближайшее время, когда соседние племена будут в полной готовности, мы выдвигаемся. Мы идём с Абрахамсами и Кунами, наш святой треугольник объединился воедино, ради той миссии, которую нам предстоит совершить. По моим данным Абрахамсов будет около ста человек, Кунов около восьмидесяти. Наша точка встречи в центре треугольника, вместе мы выдвинемся в далёкий путь. Сейчас у вас есть свободное время, и я прошу потратить его с пользой. Не стоит шляться без цели. Заточите ваше оружие, отполируйте латы, все должно быть идеально и готово к бою. От вашей готовности зависит безопасность всех трёх племён и безопасность стоящих рядом с вами братьев, не подводите друг друга.

По строю пошёл шёпот и мычание.

– И ещё. Наш противник силён, хитёр и опасен. Проведите немного времени с вашей семьёй перед уходом, возможно, они видят вас в последний раз. Разойдись.

Гул усилился. Парень, который махал мне, сразу же после команды взял меня под руку.

– Ну что, как ты? Готов?

– Я всегда готов.

– А я вот что-то в себе сомневаюсь.

– Зря, от сомнений лучше не станет.

– Ну я ведь ты сам понимаешь… Оно само.

– Понимаю.

– Чем собираешься заняться?

– Пока ещё не придумал, прощаться мне в принципе не с кем, да и примета это плохая.

– А ты разве веришь в приметы?

– Не так чтобы особо, но…

– Так пойдём ко мне, ты как-то давно не заходил. Родители будут рады, да и сестра спрашивала, куда ты пропал.

Изначально я думал отказаться, навязчивость этого парня мне была неприятна. Но потом я остановился и посмотрел ему в лицо. В момент я вспомнил всё. Перед глазами будто картинками пронеслась вся жизнь. Парня звали Емеля. Я вспомнил своё детство, то, как его родители заменяли мне моих. Его сестру, скромницу и красавицу, к которой я испытываю симпатию. И то, насколько невыносимо вкусный суп готовит его мама.

– Согласен, Емеля, как-то не по-человечески было бы не зайти. Пойдём, конечно.

Люди из племени жили семьями в юртах. В середине каждой юрты постоянно горел огонь. Здесь, в основном, спали и готовили пищу, если была плохая погода. В жару готовили на улице.

Уже возле юрты к нам подбежала девочка лет пяти и спросила, зачем нам такие большие ножи на поясе. Емеля сказал, что они нам нужны для того, чтобы её охранять. Девочка удивилась и посмотрела на Емелю как на человека, сказавшего глупость. Она спросила, от кого мы её охраняем. Емеля ответил, что мы охраняем её от монстров из леса, и на этом мы ушли.

Воздух становился холодным и влажным. Я надеялся, что дождь все-таки не пойдёт. Внутри юрты приятно пахло дымом. Там были мать, отец и сестра Емели. Мы обнялись, и мама Емели начала накрывать на стол.

Отец Емели спросил:

– Ну что, Стас, ты готов?

– Я чувствую, что я полон энергии.

– Вы надежда племени. Даже не племени, а трёх племён.

Емеля задумчиво сказал:

– А я и не знаю, стоит ли верить во всё то, что наговорили шаманы. Вдруг всё по-другому? А вдруг мы не найдём королеву волков, или найдём, а она ничего и не знает?

– В любом случае, выбора у нас нет. Пророчество сбывается. Мы уже десятое поколение, которое находится тут. Большинство людей нового поколения занимаются паразитированием былой мощи нашего племени, которое идёт по инерции, от их дедов, или занимаются саморазрушением.

Сестра Емели посмотрела на своего отца. Все затихли, она начала говорить.

– То есть ты действительно веришь в это пророчество? В то, что мы должны найти королеву волков, которая якобы знает всё на свете и которая расскажет нам, в чем смысл нашей жизни?

– Я действительно верю в то, что нашему племени на данный момент нужна война. Или мы просто убьём сами себя.

– Когда было лучше от войны?

– У меня есть ощущение, что именно в этот раз будет.

Мама Емели положила перед нами хлеб, мясо, сыр и другие, неизвестные мне продукты. Я не мог оторвать взгляда от серёжек его сестры. Два тоненьких золотых кольца в её ушах завораживали меня и будто гипнотизировали. Его отец достал настойку на терновнике, которая хранилась в глиняном сосуде, и разлил присутствующим мужчинам. Женщинам в племени запрещалось пить алкоголь.

Мы встали, отец произнёс короткий тост: «За храбрость».

Все выпили до дна и принялись за еду. Затем мы пили чай на молоке.

После этого мы некоторое время посидели молча, пока Емеля не сказал, что нам пора.

Я встал и подошёл к выходу. Емеля побежал вперёд. Провожала нас лишь его сестра. Она надела на меня кулон, сделанный из волчьего клыка. Амулет-хранитель. Она сказала, чтобы я берёг её брата и себя, и крепко обняла меня. Я догнал Емелю, он спросил, о чем я говорил с сестрой. В ответ я молча показал ему кулон.

– А, ну да, она верит в подобные приметы.

– Красиво сделано, она постаралась.

На волчьем клыке были вырезаны узоры и символы.

– Думаешь, она его сама делала?

– Думаю, да. Иначе в чем тогда смысл этого амулета.

– Ну да. Слушай…

Он повернулся ко мне и остановился.

– В таверну выпить зайдём?

– Почему бы и нет?

– Мне почему-то казалось, что ты будешь против.

– Почему?

– Ну, знаешь, перед боем пить.

– А, может, боя и вовсе не будет.

– Ты надеешься на чудо. Хороший прогноз не дает практически никто.

– Переживём.

– По-другому никак.

Мы открыли тяжелую деревянную дверь таверны. Обстановка внутри напоминала какой-то американский вестерн 50-х годов.

Все замолчали и посмотрели на нас. Емеля достал из сумки пару серебряных монет, но человек за барной стойкой, увидев у нас мечи, сказал, что от нас зависит будущее племени, он верит в пророчество, и мы можем пить сегодня сколько захотим за счёт заведения.

Мы заказали по второму стакану крепкого непонятного для меня напитка. Я спросил у Емели:

– Мы не злоупотребляем гостеприимностью?

– Нет, Стас, подожди. Я же предлагал ему деньги, у нас было чем заплатить. Выпьем сколько, столько собирались изначально.

– Изначально ты говорил, что я буду против.

– Ну вот видишь, как получилось.

Емеля смотрел сквозь меня на девушку, которая собирала в помещении стаканы и протирала столы. Я тоже посмотрел в её сторону.

– Так во зачем мы здесь?

Она увидела нас и улыбнулась.

– Это дочь владельца.

– У вас взаимная симпатия?

– Не знаю насчёт взаимности, но мы провели с ней некоторое время и я подумал, что с моей стороны было бы некультурно уйти не попрощавшись. Вдруг я не вернусь.

– Не говори глупостей.

– Ну, от этого никто не застрахован.

– Чего ты ждёшь? Подойди к ней. Или мы до вечера тут сидеть собираемся?

– Нет, она сама подойдёт, я её знаю.

Девушка помахала рукой Емеле. Он встал из-за стола и подошёл к ней. О чем они говорили, я не слышал, но увидел, как он вручил ей какой-то подарок. Видимо, в этом племени это какая-то традиция. Дарить предмет, который будет напоминать о тебе. Он подошел ко мне, и мы вышли на улицу.

Здесь было прохладнее и свежее. Вдруг я увидел парня, который бежит к нам и машет рукой.

– Везде ищу вас. Все на построение.

Мы пришли на то же самое место и встали в большой строй. Кажется, настало время выдвигаться. Общее волнение нарастало, и тут я понял, что тоже немного волнуюсь. Волнуюсь перед неизвестностью, как и каждый живой человек. Командир считал присутствующих. Парни, которые стояли рядом со мной, казалось, ни в чем не сомневались.

Дело воина – выполнять приказы, а не сомневаться. И если бы наши предки больше думали, чем владели оружием, то, возможно, сейчас нас бы и не существовало.

После того как все оказались на месте, мы двинулись в путь. Вся работа племени, которое смотрело на то, как мы выходим за пределы колючего забора, остановилась. Все провожали нас взглядом.

Мы должны были пройти пару километров и встретиться в середине треугольника с воинами из других двух племён, а затем объединиться и выполнить миссию. В голове было слишком много вопросов. Откуда берутся все эти пророчества и почему люди уверены в их достоверности? Ведь пророком может быть каждый, любой может давать предсказания, но почему тогда некоторые пророки у людей популярнее других?

Как по мне, идеальное предсказание должно быть достаточно абстрактным, чтобы подходило под любые обстоятельства форс-мажорного характера, которое угрожают жизни человечества как вида. В таком предсказании заинтересован каждый, ведь оно касается лично его.