Из темноты

Новая вспышка боли вгрызлась в нерв, и Винсент отвернулся, чтобы Анна не увидела выступивших на глазах слез, но все же положил шприц на тумбочку.

– Вы знаете, чем грозят такие инъекции?

– Уж поверьте, – угрюмо бросил он, – но, я думаю, что и вы знаете, какой невыносимой может быть боль.

– К сожалению, да, – сухо сказала Анна и, спеша отогнать тяжелые воспоминания, сменила тему: – Если позволите, могу осмотреть вашу ногу.

Винсент поднял голову и усмехнулся:

– Боюсь, для этого мне придется снять штаны.

Но Анна лишь фыркнула:

– За полтора года я увидела больше раздетых мужчин, чем любая проститутка за целую жизнь.

Они посмотрели друг на друга и рассмеялись.

– Интересно, чтобы сказала на это ваша матушка? – спросил он, пока расстегивал ремень и снимал брюки.

Анна видела, что каждое движение причиняет ему боль, и, присев на корточки, помогла избавиться от штанов. Никакого смущения она не испытывала – во-первых, Винсент был все же не совсем раздет, а во-вторых, Анна давно не стеснялась подобных вещей. Поначалу, оказавшись в сердце полевого госпиталя, она чувствовала себя ужасно – зрелище обнаженных, искалеченных тел, грязных и окровавленных, вызывало стыд и тошноту. Отмывая или перевязывая очередного беднягу, она зажмуривалась, отворачивалась, но очень скоро все это стало восприниматься ею как должное.

Круглый ребристый след от патрона на внутренней стороне бедра она увидела сразу. На первый взгляд шрам выглядел безобидно, но Анна знала о последствиях таких ранений.

– Ложитесь, – сама того не желая, она заговорила с ним, как будто он был одним из ее подопечных.

Винсент послушно устроил голову на подушке, но, когда Анна дотронулась до его ноги, напрягся.

– Сейчас станет легче, – пообещала она, – только прошу вас, расслабьтесь и постарайтесь не ударить мне коленом в челюсть.

– Уже бывало? – прищурился он с улыбкой, пока Анна перекладывала его ногу себе на колени.

– Нет, но один офицер как-то пытался укусить меня в приступе горячки, – вспомнила она.

– Любовной? – поддел ее Чейз.

– Увы, нет. – Анна покачала головой. – Брюшной тиф.

У нее был не такой уж большой опыт в подобных делах, но за время работы она успела кое-чему научиться у военных докторов. Осторожными движениями Анна принялась растирать ногу, не касаясь при этом самого шрама. Разогретые мышцы постепенно расслаблялись под ее пальцами, и дыхание Винсента возвращалось в привычный ритм. Он лежал, откинувшись на подушку, и боль на его лице сменялась умиротворением. Ноги у него были сильные, натренированные, что нечасто встречалось у мужчин его положения, по большей части предпочитающих малоактивный образ жизни. Возможно, раньше он занимался каким-нибудь спортом, например, играл в регби в Оксфорде. Анна улыбнулась, представив его носящимся по полю в форменном сине-черном джемпере и шортах до колена. В колледже она изредка посещала матчи, особенно когда играла команда Эммета – взмыленные, перепачканные в грязи после вчерашнего дождя, не знающие забот, исполненные стремлений, непобедимые и неповторимые. Каким беззаботным было то время и как быстро оно прошло!

– Лучше? – спросила Анна.

Винсент кивнул.

– Гораздо, – выдохнул он с облегчением и, поднявшись, посмотрел ей в лицо. – Спасибо.