На злобу дня по воле – потому

Взятый за живым зеркалом

В опустошённой комнате, тайком

Не видит мир обычное – тебе,

Когда ему за взятым зеркалом

Одной рукой потянет – пережиток,

Когда в руках осколками – ножа

Не смыта кровь материи – внутри,

Но теплит славный юмор – не дыша

Та спесь материального, как сон.

Внутри готовой комнаты – стою

И ветер на зеркальной мостовой

Ещё не дышит обществом – в твою

Мораль – за неимением быть сном,

А только слышать точные – шаги,

Внутри они прокрались на поклон

И ролью возле мнительной любви

В себе не ищут пошлое – потом.

Но вот открылся новый коридор,

Он словно в зазеркалье от любви

Троится мыслью прочной, что о нём

Ты сам в душе не думаешь – ожить,

А только тронул обществом – игру

Внутри попеременной формы лжи

И там – твой ветер мужества о сон

Всегда нетленно – будоражит дни.

Они всегда от каторги – видны,

Троятся возле приторного – вскользь,

Они, как чёрной лилии – мозги

Не вышли в тон аллюзии – насквозь,

Но стало новым зеркало – впотьмах

На комнате из прошлой формы – лжи

И тени внутрь отпряли нам – ожить

По воздуху, в котором – дорожить

Ты будешь чувством личного – о нём,

Оно – за взятый пошлости маяк

Не станет думать выше – этих звёзд,

Оно не только юмором – под мрак

Струится выше чести – в облаках,

Ещё внутри крича и припираясь

Над вечностью пропавшей – от тоски,

Когда внутри от зеркала – не ты,

А только мёртвый образ – выбираешь,

Ты им сегодня дышишь – о покой,

За взятый после жизни – диалог,

Ты внутрь приметы вышел, как огонь

И стал им меньше пошлости – умов,

Но сам стоишь у зеркала – впотьмах

И нежно руку в сердце – теребя -

В живое только смотришь – на себя.

Оттенок страха

Между прочего им – не сидишь,

Между слов необычно рисуешь,

Всё что думаешь сам – запретил,

А от счастья внутри – погибаешь.

Им не мыслим обратный отсчёт

Между прошлым в намеченной рамке,

Им ты ждёшь, что на мир – идиот

Свою имени ставит – программку.

После долгой ночи – напролёт

Ты мечтая – всё требуешь жадно

Дух излитого общества взять,

Для того ли, кто видел свой срок.

Между каждой системой у глаз,

Между прошлой обычностью мира,

Где настал идеальный рассказ

И течёт эволюции страх.

После долгого гнёта – в разливе

Ты глядишь обоюдно в кольцо,

Нам оно – по осмысленной миру

Превалирует честью в лицо,

Идеальностью, к жадной подсказке,

Чтоб жил тот оттенок – внутри,

Там искал его месяц от власти

И держал под обычным пари.

Что же будет твоей переменой,

Где ты слышал свой – чёрный намёк,

Он когда – нибудь выйдет у мира

Идеальностью смысла – меж строк.

На оттенки им падая – кровью,

Между тысячей гоночных псов,

Чтобы думать об этой нам – жизни

И искать свой приют – на засов.

Серьёзный вампиризм

Открывает свой чёрный надзор

Огнемёт из пространства у мира,

Наблюдает под страхом – тюрьму,

Из которой на каторге – жил

Идеальный рассказчик в душе,

Ухмыляясь дожить до мотива -

Им непрошенной маски – сказать

В обоюдное властью – лицо.

Ну и что – ты сегодня вампир,

Ты крадёшься под подлостью мира

И настигнешь свой каверзы ритм,

Только падая снова – в кольцо

Между прошлым и роком со звёзд,

Где бывал ты тем близким кумиром,

Где струилась та самая честь

И наглядно смотрела в лицо.

Пусть по серой картине – твой вид

Одинаковый путник для каждой звезды,

Ты находишь ему – свой ответ

И серьёзной бедой образуешь – тюрьму.

Потому ты вампир из людской

Категории чести – в наитии прав,

Потому ты на страх городской -

Всё наводишь тот искус – в глазах.

Где не стало твоей не проеденной тьмы,

Где ответил ты сам, что доволен на вид,

Ты уходишь в подземное царство Земли

И стоишь им там – мёртвой горой.

Нас серьёзно манит, открывая надзор

Эволюция разума – объяснить приговор,

Что оставил ты в чести, и миру – взаймы

Всё идёшь покорять – эту гору войны.

Где ей нет идеалов и спала внутри

Монолитная боль, от которой взойти

Мы не можем сейчас, только прячет вдали

Свой вампирский оскал – эта тень у Земли.

Настигает и ранит – сквозь подземную ложь

Футуризма намёки и от этого дрожь -

Стала явной проблемой из слова – уму,

В этом чёрном надзоре, обречённо к тому.

Пережиток из альбома

Нагляден, как история твоя,

Ты вышел сам ей – смелым потому,

Переживая подлости вину

И что – то неотъемлемо о нас.

За фотографией не видит ренессанс,

Что живо счастье, может потому

Ты открываешь лучшее в глазах

И видишь пережиток – от вины.

Альбом не пишет мыслью – о тебе,

Он ищет связь по схожей колее,

Где был ты чувством создан для его

Картины лет по старости своей.

Ты перелистываешь волю о портрет

И тонкий шёпот мира – у лица

Твой неприглядный козырь для забот,

Оставшихся для смысла – по любви.

Им нет потёртой жилы на сердцах,

Им нет подстрочки вымышленной части,

Что общий человеческий размах -

Внутри неприготовленной беды.

Что схожим разговором – видит час,

И словно оживая на страницах

Ты сам допишешь истины рассказ,

Как будто стало времени – светло.

На сломанном плато из фотографий

Не ожидают вечности – хвосты

Твоей игры и новой грани счастья,

Они лишь смотрят прямо – изнутри.

Альбомный лист у зрения их – ставит

Посередине выложенной частности,

А только свет в пародии – им станет

Картиной пережитка от души.

Ты тронул эту частную игру

И воздух, как прохладные черты

Излил фантомной вывески печаль

И тонко указал на это счастье.

Где выложены общие черты,

Им нет предела в выемке души,

А только странный лист от бытия

Влечёт искусством думать – о тебе.

Отчего обнимает ложь?

Внутрь ветра летит и гнетёт

Эта странная ложь – для меня,

Это общество точной войны,

Без которой не жить – этим дня.

Что ему не пророчь – то удав,

Для любви или призрак, как ложь,

Что крадётся убрать – до войны

Эволюцию смысла под нож.

В каждой каторге волей вольны

Умирать эти сны от других,

В каждом вороне смыслом – они

Неприглядное поле войны.

Ходят кругом в отчётливом сне,

Отчего обнимают им – ложь

И наверно встретят в вине -

Утомление в сказанном сне.

Отчего не забыть им – войну,

От того, что не видят ту ложь

И за мыслью всё тянут – игру,

Как уложенный искус – под нож.

Нивелируя право из нас,

В неприглядном прообразе мира,

Им бы видеть свой пафос – у слов

И касаться той въедливой лжи,

Где закончил ты правом и жил

В этой мысли, в остатке руин,

Где закопаны многие – ими,

Чтобы думать не так, как вольны.

Чтобы верить от смысла – уму

И страдать от приглядной войны,

Потому в непривычную тьму -

Им ты видишь – ту форму игры.

Потому остановлен твой бег

И закрыт он от роскоши зла,

Потому ты остыл, как вина -

На затравленной пошлости лет.

От чего отнимает свой свет

Идентичность – прожить ту войну,

За которой не видно от глаз

Утомлённой фортуны для нас?

Этим видом за ложь – не отдаст

Волю права – идти до конца,

Где не видно в приглядной войне

Идеалов в невидимой тьме.

Где не прошен маяк из других

И отчётливой робостью мира -

Ты опишешь свой видимый штрих,

По конечному фарсу войны.

Роковая женщина

Поздно – не пасть одному

В лёгкий испуг за любовь,

Поздно – не видеть вину

В счастье из тысячи роз,

Где необычно вольна -

Видеть та женщина в нас,

Что идеальный внутри -

Символ из сердца летать.

Словно глаза обошли

Ветер – в весомом аду,

Словно на нас перешли

Верить в ту гиблую тьму,

Где не страшит идеал

В сказанной яркости лет,

Где ты увидел оскал,

Словно им тешишь ответ

Жизни ли – в чувствах уму,

В новой истории сердца,

Как бы ты видел войну

В страхе – оставить её

Верные формы глаза

В старости долгого бега,

В жизни своей – от любви

Времени – быть ей умом?

Эта строптивая блажь

Новостью смотрит в ответ,

Эта история в каждом

Умысле ищет – свой свет

Между конечной игрой,

Пала ли страсть роковая -

Женщина хочет покой

В страсти – ей тоже играя.

Словом ли в нежность, смотря,

Только от глаз эгоизма -

Ты не отучишь идти -

Эту строптивую жизнь,

В частном полёте из лет

Близости видеть согретой

Женщину в тонкой игре -

Важности – к счастью сказать.

Непреднамеренно вонзил

Непреднамеренно вонзил – слезу,

Не предыстория её всё пашет – нам,

Как робкий холод удивления – вокруг

По неимущей клади истины – и мук.

Ты вдрызг промокла, как забытое окно,

Тебе нелётный повод думает – пронять

Свободу духа – от иллюзии давно,

Внутри её причины – быть другой.

Но преднамеренно вонзил – ему рукой

Твой мёртвый повод удивления – отнять

Свободу после одичания – порой,

К любви за этим пониманием – опять.

Но дождь лишь дышит, он обратный ювелир,

От помнит часть земли – своей умом,

От долго ищет каторгу – во мне,

Пока идут дожди – на этом сне.

Необычайно в спеси думает – обнять

Твой возраст мира – от иллюзии вокруг,

Но твой непреднамеренный – испуг

Опять вонзил прелюдию – рукой,

Он должен знать по истине – покой,

Он сам страдает в ножнах – от того,

Кто ждёт природу чувства и – бежит,

Иллюзией скатившись там – на дно.

Вонзит твоей небрежный – свой оброк,

Возьмёт картину мысли – от меча

И вот твоя иллюзия ей – в срок

Глотает пищу – нового меча.

Глотает, чтобы жить – одним умом

И тем на преднамеренном – огне

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.