Закрой глаза и смотри

– Секрет.

Флирт Эвелины настолько очевиден, что я в моменте решаю не тормозить ни себя, ни её.

– Ко мне пойдёшь? – спрашиваю в лоб.

– Ммм… Какой ты шустрый!

Её пальцы перемещаются на заднюю сторону шеи, массируют под линией роста волос. Поднимаются чуть выше, зарываются в коротких прядях.

Эвелина похожа на тех девушек, с кем я чаще всего скрашивал не занятые тренировками дни. Знает, что нужно делать, чтобы меня расслабить.

– А что ты мне предложишь, Денис? – воркует, прижавшись щекой к моей щеке. – Чем же мы займёмся в твоей комнате?

– Кино посмотрим, – угораю я.

– Ммм… кино. Можно. Есть какие-то особые предпочтения в плане кинематографии?

Вообще-то, я люблю качественный экшен. Но мы ведь сейчас не о фильмах, верно?

– Предложи что-то, кроме кино, – перехватив её руку, снимаю со своей шеи.

– Я супермастер по массажу.

– Ммм… Массаж – это отлично, – одобрительно улыбаюсь.

– Тогда идём… Главное, не попасться, – тянет меня дальше по коридору девушка.

– Эвелина! – раздаётся вдруг за нашими спинами голос моей сиделки.

– Да твою ж мать…

Эвелина замирает, выругавшись себе под нос.

– Денис Альбертович, я как раз Вас ищу, – говорит Наталья. – Эвелина, зайди к Марине Аркадьевне. Прямо сейчас! – произносит она давяще. И тут же мягко добавляет, обращаясь ко мне: – Пойдёмте, Денис, провожу Вас до корпуса.

Видимо, Эвелина тут же убегает, и я позволяю Наталье взять меня под локоть. Мы неторопливо выходим на улицу.

– Ну как дела, Денис? Осваиваетесь? – спрашивает сиделка, как всегда, доброжелательно.

– За что Эвелину отстранили от работы?

– Это конфиденциальная информация. Так как Вы?

– По шкале от одного до десяти мои дела на твёрдую десяточку! – ухмыляюсь я. – Всё просто супер! Не парьтесь.

Мой сарказм сиделка, конечно, улавливает.

– Это не навсегда, Денис, – вздохнув, терпеливо говорит она, уже не знаю, в который раз. – Потерпите, соблюдайте все указания врача – и скоро это всё останется в прошлом, станет прожитым этапом Вашей жизни. Одним из многочисленных этапов. Такие трудности делают людей сильнее.

– Вы говорите то, что должны сказать. Я понимаю, это Ваша работа. Но всё же Вы не можете влезть в мою шкуру.

Наталья Викторовна притормаживает.

– Не могу, Вы правы. Но я очень давно здесь работаю. У меня большой опыт с пациентами, проходящими реабилитацию после операций. Вам просто сложно доверять окружающим, Денис Альбертович. Отсюда и хандра, которую Вы пытаетесь скрыть насмешками. Вот скажите, чего бы Вам хотелось прямо сейчас. Помимо того, что видеть.

Вновь усмехаюсь.

– Признавайтесь, Вы – моя фея-крёстная? Или золотая рыбка? Могу попросить всё, что угодно?

– Попробуйте.

– Эмм… – задумчиво кусаю губы.

Но проблема в том, что просить мне особо нечего. Главные желания – несбыточные.

Я хочу видеть. Хочу попинать мяч. Побыть в кругу друзей. Они, конечно, могут ко мне приехать, но я слишком остро чувствую их жалость ко мне. Меня это бесит, поэтому друзья отменяются.

Пауза затягивается.

– Я ищу одну девушку, – говорю в итоге. – Уже спрашивал о ней, но вразумительного ответа так и не услышал. Ни от Вас, ни от моего приятеля американца. Я говорю про Яну. Отведите меня к ней.

– У Вас сейчас водные процедуры по расписанию, – мягко подталкивает меня, и мы снова идём вперёд. – Может быть, завтра…

– Никакая Вы не золотая рыбка, – бормочу себе под нос.

Наталья Викторовна хихикает.

– Я поняла, Денис, что Вам нужна компания. Но девушка сама должна захотеть общаться с парнем. Вы так не считаете?

– Эй, аллё! Мы же оба слепые! Как она меня найдёт? – раздражаюсь я.

– Найдёт, не переживайте.

Когда оказываемся в моих апартаментах, Наталья Викторовна сразу приступает к делу. К счастью, моюсь я всё же в трусах и не демонстрирую свои причиндалы ни ей, ни пришедшему на помощь Владу.

Мытьё оказывается довольно сложной задачей. Повязку с меня сняли, но глаза мочить нельзя. А голову помыть как-то нужно…

В общем, я уже задолбался от этого всего. А впереди ещё минимум пять дней полнейшей слепоты. А потом ещё сколько-то там дней в полузрячем состоянии, как обещала сиделка.

Вот где качественный экшен, вашу мать!

После душа валяюсь на кровати. Телефон лежит на груди. Долбаю дебильными вопросами своего голосового помощника.

– Сколько времени?

– Двадцать один, ноль пять.

– Погода на завтра.

– Плюс шестнадцать. Облачно. Ветер юго-восточный, 4 м/с. Атмосферное давление 759 миллиметров ртутного столба. Относительная влажность воздуха 46 процентов.

– Кто выиграл конкурс красоты в этом году?

Нам в РПЛ обещали, что на финале суперкубка будет присутствовать королева красоты. Правда, наша команда в РПЛ пока не попала.

– Победительница Всероссийского конкурса красоты – Агния Морозова, уроженка Самары.

– Она блондинка или брюнетка?

– Задайте вопрос корректнее.

Пфф…

– Как тебя зовут, кстати?

– Siri.

Странное имя для помощника с женским голосом.

– Можно изменить имя?

– Да.

– Будешь Рикой. Так мою сестру зовут. Если буду иногда на тебя срываться, не обращай внимания. Не хватает мне моей бедовой сестрёнки, понимаешь?

– Задайте вопрос корректнее.

Чёртов искусственный интеллект!

– Сколько времени?

– Двадцать один, ноль семь.

Бляя… Прошло лишь две минуты моей безрадостной жизни.

– Включи камеру.

Вожу телефоном, снимая свою комнату.

– Что ты видишь?

– Чёрный цвет.

Ааа, так я в темноте лежу? Ну конечно, зачем слепому свет.

– Выключи камеру, – вновь роняю телефон на грудь.

– Siri, ты будешь Эрикой?

– Задайте вопрос корректнее.

Тихо угораю. Не хочет быть Рикой, чтобы я на ней не срывался.

– Музыку включи. Плейлист в папке «сон».

Врубает. А меня наконец-то вырубает…

***

– Расслабь веки, Денис. Вот так…

Чувствую, как мои веки открывают, и что-то закапывают. Потом мягко массируют глаза, опустив обратно веки.

– Ну вот, всё нормально, – подытоживает врач.

Сегодня меня осматривает тот самый хирург, который делал операцию. Он основал эту клинику. Судя по отзывам в интернете, которые мне читала сестра по прибытию сюда, врач он толковый. Но сиделка права, у меня огромные проблемы с доверием. Никакие отзывы в интернете не способны это вылечить.

– Можно ходить без повязки?

– Нельзя. Сейчас тебе совсем нельзя открывать глаза. Повязка защищает от этого рефлекса, – объясняет он.

– Ясно.

Повязка возвращается, я снова мумия.

– Могу подняться?

– Да.

Свешиваю ноги с кушетки и пытаюсь нашарить рукой трость. Сказал Наталье, что дойду до корпуса сам.

Врач вкладывает рукоятку трости мне в руку и внезапно заявляет:

– Твой отец звонил сегодня утром. Справлялся о твоём здоровье. Настаивает на переводе в Москву. Я запретить этого не могу, поэтому решать тебе.

– Никакой Москвы, – отмахиваюсь я. – Отец ничего не решает.