– Это кто же сумел меч под дуб положить? –
Маша так говорила Шарьинцу в ответ:
– Прадед прадеда деда запрятал здесь меч,
Потому что охотников много забрать…
Смазал жиром барсучьим, потом замотал
Чёрным шёлком, в колоду укрыл, да зарыл
В этом месте. А сверху он дуб посадил.
И с тех пор сотни лет этот дуб тут растёт.
А в предании сказано: Лишь богатырь,
Что придёт вместе с соколом, сможет взять меч.
Три их предка погибли, ту тайну храня.
А четвёртый под пыткой сказал, что лежит
Меч под дубом, а вот под каким, не сказал.
И с тех пор порубили здесь много дубов,
В наших диких лесах. Но сюда не дошли.
– Что ж, выходит, твой дед и не видел меча?
– Нет. Ни дед и ни прадед… Лишь знают, где дуб;
Да легенду друг другу, уж сколько веков,
Пересказывают. А теперь и сынов
Не осталось уже в их почтенном роду.
Ну а я… не марийка, а русская я.
Я – приёмная дочь. Было мне года три,
Или пять, как татары деревню сожгли,
Всех убили мужчин, ну а женщин, детей
Взяли в плен. Мать моя попыталась бежать,
Но догнали татары. Меня же она
Схоронила в Ветлуге, в густых камышах.
Я с тех пор уж не видела больше её.
Так осталась одна. А потом уж, в лесу
Меня Устя нашла и к себе привела.
Так у них и живу я. Она мне как мать… –
И ответил ей Фёдор на этот рассказ:
– Свет мой, Маша! Едва я увидел тебя,
На мгновение я обо всём позабыл;
Еле сердце в груди я своей отыскал,
Так забилось оно. Так стучит и теперь,
Лишь в глаза голубые твои посмотрю…
Только долг не даёт мне остаться с тобой.
Но тебе обещаю: к тебе я вернусь…
– Помолчи! Помолчи! Обещаний ты мне
Не давай, не тревожь. Буду жать я и так.
Лучше меч постарайся скорее достать,
Да спеши в свой поход. Да скорее вернись.
– Эх! – Тут Фёдор Шарьинец обнял крепкий дуб,
Столь широкий, что ствол он не смог обхватить.
Сокол Финист взлетел, да над кроной кружил.
– Э-эх!! – напрягся Шарьинец всей силой своей.
Сокол Финист всё шире и шире круги
Над зелёною кроною дуба повёл.
Ветер всюду поднялся, завыл, засвистел.
