И раздоров не знал, только б жил по любви.
– Это разве возможно? – спросил Тихомир.
– Почему же и нет? – вновь Варнава сказал. –
Посмотри, как спокойно кругом, хорошо,
Места много для всех. Вот в обители мы
Сколько лет проживали без распрей, без ссор.
Почему бы и всем так спокойно ни жить,
Ни трудиться, и Бога за то восхвалять?
– Это так. Только как же спокойно-то жить,
Если нас, то марийцы, то хана войска
Притесняют повсюду. Под игом-то жить…
– Я тебе о Ерёме, а ты – о Фоме! –
Улыбнулся Варнава. – Ведь я говорю
Не о нас, а о том, чтобы все как один
Жить спокойно могли и оставить вражду,
И друг друга любить; чтобы был весь народ
Как одна мировая душа. Вот о чём!..
– Захотят ли татары-то жить так, как мы? –
Тихомир не сдавался. – Бог разный у всех…
– Для того и идём, чтоб народы мирить
Православною верой, – Макарий сказал. –
Если в вере единой пребудет народ,
То и меньше вражды. Значит: больше любви.
– Это так, – согласился, вздохнув, Тихомир. –
Но пока враг сильнее – и вера его
Крепнет в силе. А стоит лишь силу сломить,
Так и вера ослабнет. Под игом-то жить…
– Сколь веков уж под игом татарским живём,
А сломить они веру Руси не смогли
Ни огнём, ни мечом, и ни силой своей! –
Отвечал ему Тихон. – Так что же сильней?
– Это так, – согласился опять Тихомир. –
Только всё-таки надо и силу сломить,
Сбросить с шеи хомут!
– Кто же спорит о том.
Будет время, и сбросим, – Варнава сказал.
– А ведь было, и мы побеждали татар.
– Это ты про Донского? А ну, расскажи,
Что за подвиг такой предок твой совершил.
Князь Донской-то за что ему нож подарил?
– Дай-ка нож посмотреть, – Тихон тут попросил. –
Я рисунок отделки запомнить хочу:
Может, где и сгодится. – Ему Тихомир
Дал свой нож посмотреть. Сам же начал рассказ:
– С детства слышал о деде я сказы отца.
Ну, о том, как отец мой попал на войну,
Вы уж знаете: сам он сегодня сказал.
Он мне с братом твердил: нам ли, русским, теперь
Подчиняться Орде! Мы же били не раз
Этих подлых татар. И когда-то Тугай,
