Только в бой не вступать, а из луков стрелять
И коня поразить, чтобы спешить бойца.
– Да смотрите, батыру стрелять по ногам,
Чтоб ходить он не мог, но остался живой!
У него я спрошу, где он спрятать успел
Столько пленниц моих… – так Катрус приказал.
В тот же миг среди трупов остался один
Тихомир в поле боя, затих звон мечей,
Только стрелы свистели теперь, и в коня
Словно змеи впивались, смертельно разя.
Конь заржал, закрутился, не мог он понять
В чём же он виноват. Вот споткнулся, упал.
Тихомир подобрал у убитого щит
И щитами двумя он себя с двух сторон
Прикрывал, сколько мог. Но лишь встанет он в рост,
Тут же роем пернатым летят над землёй
Стаи стрел, чтобы ноги его отыскать.
Страшно жаждая крови, вонзались они
В землю, в трупы, в щиты, что скрывали их цель.
Вот над левым коленом вонзилась одна
И затихла, напившись, и боль принеся.
Вновь присел Тихомир, прикрываясь щитом.
А кольцо всё сужалось, всё ближе стрелки.
Но лишь только он встал – снова рой над землёй.
Вот вторая ужалила в икру его.
Но едва он прикрылся с одной стороны,
Как другая вонзилась в колено ему.
Тут упал Тихомир. Он отбросил щиты
И решил отбиваться мечом до конца.
Только близко никто подойти не хотел.
Две татарских стрелы укусили его
В обе руки. Тут выронил меч Тихомир…
В это время Ивашка поднялся слегка
Над водой, чтоб послушать: идёт ли всё бой.
Звон мечей за холмом был не слышан уже.
Поначалу Ивашка решил, что теперь
Ускакал Тихомир, и татары – за ним.
Но потом он услышал татар голоса
И решил посмотреть, что же там, за холмом.
Взял он лук свой и меч, да поднялся на холм;
Среди трупов укрылся, за ивы кустом,
Что над самым обрывом на круче холма;
Смотрит: брат Тихомир, крепко связан лежит
За запястья верёвкой, другие концы
У верёвки привязаны к сёдлам коней.
Ни меча нет, ни шлема на нём, ни ножа,
Даже сняли кольчугу, – в рубахе одной.
Даже алую ленту с его головы,
Что, прощаясь, Иришка ему отдала,
Супостаты сорвали, к хвосту привязав
