А потом, помолившись, они улеглись
Прямо так, на земле, чтобы ночь провести.
Время тихо текло. Каждый думал своё.
В яме пахло землёй, пахло сыростью в ней.
Тут Варнава сказал:
– Братья, знаете, что?
Нужен мне ваш совет… я припомнил сейчас…
Есть в Писании место, которое я,
Как ни силился, всё же понять не сумел.
У Луки оно, там, где Христос говорит:
«Если кто и придёт ко Мне, сам же притом
Ненавидеть не будет отца своего,
Мать свою и семью, даже малых детей,
Да ещё ненавидеть и жизни своей,
Тот Моим уж не может быть учеником…»
– Что же тут непонятного? – Тихон спросил.
– Так ведь пятая заповедь учит чему?
Чтоб отца своего почитали и мать!
Почитанье и ненависть как совместить?
А особенно как же, своих-то детей?..
– Может, заповеди, что от Бога даны
На Синае горе, Моисею ещё,
Уж утратили силу, – Макарий спросил. –
По пришествии в мир Иисуса Христа?
Он Нагорную проповедь всем возвестил;
Дал Он людям тогда десять заповедей.
У апостола Павла о том есть слова,
Что Господь наш учением новым своим
Истребил то, что было, и что против нас,
Взял учение старое Он от среды
И к кресту пригвоздил! Так, я думаю, брат.
– Нет, Макарий, не верно. – Варнава сказал. –
Ты Нагорную проповедь вновь перечти.
Там Христос говорит: «Не нарушить пришёл
Я закон, но исполнить»! А также сказал,
Что «доколе и небо с землёй не прейдут,
Из закона ни йота, ни даже черта
Не прейдут, уж пока не исполниться всё»!
– Да, не ясное дело, – Макарий сказал. –
Тихон, как ты рассудишь? Что думаешь ты?
– Я, признаться, над этим и сам размышлял, –
Отвечает им Тихон. – Полгода уж как…
У Пафнутия старца хотел расспросить…
Но стеснительно было, что сам не могу
Разобраться в Писании… так, не спросил…
Да и всё недосуг. А потом мы ушли…
– Тут зазорного нет, – вновь Варнава сказал. –
Мудрость Божию кто же постигнуть сумел?
Даже старцы и те часто споры ведут,
Да трактуют Писание в меру свою…
