Хозяйка неблагого двора

Глава 6. Из королей в рядовые

Уже на подходе к комнатам меня догнали Крис со Шнырем и тут же спешно затолкали внутрь.

– Не хочешь рассказать, что происходит? – с порога спросил друг.

– Очень хочу, – покладисто кивнула я, но тут же устало добавила. – Только сейчас я не в настроении беседовать по душам. Все ,что могу сказать, нам доверил новое дело сам король и мы обязаны приступить к его исполнению как можно скорее. Поэтому собирайте вещи, завтра утром выезжаем.

Крис выразительно посмотрел на меня, но лишь тяжело вздохнул и, кивнув, пошел снова собирать чемоданы, которые едва успел распаковать. Я всегда любила своего друга за тактичность и понимание. Безусловно, он имееет право знать, что здесь произошло, но пока что я была не в состоянии все ему объяснить. Вытаскивая развешанные в шкафу платья, я сделала себе мысленную пометку поговорить с ним об этом позже.

Ранним утром следующего дня мы быстро погрузили вещи в выделенный экипаж и получив инструкции от всезнающего Билля отправились в дорогу. Наставления оказались весьма скудны и сводились к тому, что мы отправляемся на край королевства, в богом забытое захолустье ловить преступника, и нам настоятельно рекомендуют не погибнуть при выполнении этого опасного задания.

Путь предстоял совсем неблизкий. К подножию горных вершин на северной границе королевства, где располагался небольшой поселок с живописным названием Жижицы. Чтобы сэкономить время и добраться туда как можно скорее, мы воспользовались городским порталом королевского Хайгрин-парка и оказались в Сноутауне, самом северном городе королевства. Однако, из него до поселка было еще добрых полсотни миль по проселочным дорогам. Ни о каких порталах речи уже и не шло. Даже на постоялые дворы вдоль дороги можно было не рассчитывать. Благо, что королевский экипаж был любезно предоставлен его величеством на весь отрезок пути. Только в городе королевского кучера сменил местный извозчик, хорошо ориентировавшийся в здешних дорогах и который должен был забрать нас обратно по окончании расследования.

Дорога отняла целые сутки. Ранним утром следующего дня, уставшие и разбитые мы стояли на пороге дома некой миссис Випс, которая должна была предоставить нам приют. Постоялый двор этой мадам носил красноречивое название «Випспиз»5. Хотя постоялым это сооружение можно было считать весьма условно. Старое бревенчатое здание со скошенным порогом и облупленной краской. В мутных заляпанных окнах виднелись засаленные желтые занавески. Посреди двора, прямо перед крыльцом стояла огромная глубокая лужа, в которой вальяжно развалился жирный хозяйский боров.

Сама хозяйка этих хором, подходила этому месту как нельзя лучше. Невысокая дородная женщина, с плохо определяемым возрастом, длинным крючковатым носом, глубокими морщинами и тонкими поджатыми губами. Волосы мадам убраны под старый выцветший платок, повязанный на деревенский манер узлом вперед. Широкую талию перетягивал старый промасленный передник. Женщина стояла на пороге дома и прищурившись, не стесняясь нас разглядывала.

– Здравствуйте, мы прибыли по поручению его величества, – доброжелательно поздоровался Крис и протянул хозяйке руку с верительной грамотой, которой накануне снабдил нас предусмотрительный Билльмонт.

– Во́на что, – голос ее был сиплым и слегка дребезжащим. Она взяла бумагу и внимательно несколько раз перечитала. Затем зачем-то попробовала на зуб сургучовую печать внизу.

Королевский экипаж, едва высадив нас тут же уехал, и теперь мы стояли с чемоданами посреди двора, на самом краю лужи как три пенька на перелеске.

– А вас чой-то? Вместе селить? – после драматической паузы бабахнула миссис Випс.

Я покраснела как вареная свекла, а Крис быстро замотал головой и как можно вежливее ответил:

– Что вы, мадам! Мы просто вместе работаем. Нам нужны две отдельные комнаты, – выделив слово отдельные друг видимо надеялся сгладить первое впечатление, но не тут-то было.

Подозрительная миссис Випс смерила нас презрительным взглядом, затем нехотя кивнула и пошла в дом, жестом приказав следовать за ней.

Внутри жилище выглядело так же уныло, как и снаружи. Преодолев старую скрипучую лестницу и скудную обстановку первого этажа, мы оказались в темном узком коридоре. Толкнув одну из дверей, хозяйка указала на меня:

– Тут жить будешь, – я тут же молча согласно закивала. – И за козлом своим сама убирай.

Хотела было возразить, что это мой фамильяр, но женщина уже развернулась и вышла.

– Твоя комната напротив, – бросила она Крису, спускаясь вниз по лестнице.

– Ну что ж, будем обживаться, – вздохнула я, глядя как Шнырь показывает язык вслед уходящей хозяйке.

Хотя я, пожалуй, сильно преувеличила. Обживать, собственно, было нечего. Узкая кушетка слева вдоль стены, стол, табурет, деревянная вешалка на стене да изъеденный молью половик. Комната Криса выглядела немного богаче, за счет большого старого кресла, стоящего в углу, которое мы тут же перенесли ко мне, определив под спальное место чертяки.

– Кира, я есть хочу, – пожаловался чертяка.

Я только тяжело вздохнула. Мы действительно ничего не ели со вчерашнего дня. Зная, что будем жить на постоялом дворе, даже не подумали озаботиться покупкой продуктов в городе. Но никто не предполагал, что наше временное жилище окажется таким убогим.

– Сомневаюсь, что еда здесь будет многим лучше, чем комната, – покачала головой я.

Но иного выхода не было, и я отправилась на поиск хозяйки, чтобы попросить что-нибудь поесть.

Спустилась на первый этаж, но там никого не оказалось. Лишь в вестибюле периодически мелькал Крис, перетаскивающий со двора наши чемоданы.

– Ты не видел миссис Випс? – обратилась к нему. – Хотела попросить у нее чего-нибудь на завтрак.

Он кивнул в сторону выхода:

– По-моему она вышла во двор, – ответил друг и понес чемоданы наверх.

Я вышла на улицу и осмотрелась. Во дворе было несколько построек, явно хозяйственного назначения. Обойдя кругом, я определила, что «Випспиз» включал в себя основное здание с жилыми комнатами, помывочную с баней, несколько сараев для домашнего скота, отдельно стоящую кухню, которую в деревнях принято называть «летней», а также большой сеновал на заднем дворе. Там-то и обнаружилась хозяйка, в компании какой-то молодой девушки. Женщина доила бурую корову, пока ее помощница успокаивала животное, ласково поглаживая и угощая сладким клевером.

– Простите, миссис Випс, – робко начала я, подойдя поближе. – Не могли бы вы мне помочь?

Хозяйка повернулась и злобно зыркая в мою сторону, громко прошептала:

– Цыц, ты! Не пужай скотину! Чего надобно?

Я тихонько подошла поближе и так же шепотом произнесла:

– Мы бы хотели попросить у вас завтрак.

Женщина сплюнула и отвернулась, бормоча себе под нос:

– Ишь, цацки городские, завтраки им подавай…

Усталость и голод стали брать надо мной верх, и я раздраженно заметила:

– Простите, но мы приехали сюда по просьбе ваших же жителей, для того чтобы помочь. Сутки были в пути, и если бы знали, что для нас здесь не найдется еды, то купили бы все необходимое в городе.

Миссис Випс ничего не ответила, лишь недовольно поджала губы.

Простояв истуканом около минуты и поняв, что ответа мне не дождаться, я развернулась чтобы уйти, как меня окликнули.

– Резвая какая, стой уж, цесарка, – продребезжала хозяйка. – На кухне есть кой-чего, можно перебиться до обеда.

Я обернулась и благодарно кивнула, а женщина перевела взгляд на молодую помощницу и скомандовала:

– Проводи ее.

Молодая девушка тут же отпустила корову и улыбаясь пошла вперед, уводя меня за собой.

– Меня Нами зовут, а тебя? – спросила она.

– Кира, – представилась я.

– Ты не обижайся на миссис Випс, – попросила девушка. – Она на самом деле хорошая, просто жизнь у нее тяжелая. Одна уже много лет хозяйство держит.

– Кроме тебя никто не помогает? – поинтересовалась я, пытаясь шагать с ней в ногу. У Нами был очень легкий и быстрый шаг. Казалось, она не идет, а плывет по земле.

– Нет, – грустно протянула девушка. – Да и я не всегда рядом. Вот, когда Лаврушку нужно подоить прихожу, а то она просто так не дается.

– Так, значит ты не тут живешь, – уточнила я очевидное.

– Нет, – покачала головой Нами. – С дедом, на другом конце деревни.

По дороге она все расспрашивала кто еще здесь со мной, откуда мы и зачем приехали. По мере ответов я старалась говорить правду, но не раскрывая при этом подробностей. На кухне мы нашли немного творога, заветренное варенье и половинку ржаного хлеба. Поджарив тосты и дополнив скромный завтрак свежезаваренным чаем, я понесла поднос в комнату. Нами попрощалась со мной еще на выходе и упорхнула обратно в сторону сеновала.

Поднявшись в комнату, я обнаружила Криса и Шныря, развалившихся прямо на полу, среди раскрытых чемоданов и разбросанной одежды.

– Что за битва здесь проходила? – поинтересовалась я с порога.

– Неравная борьба с твоими платьями, – отозвался чертяка, обмахиваясь большим веером из крашеных страусиных перьев. Последний писк моды и мое недавнее приобретение. В такой убогой обстановке, он выглядел до смешного нелепо, но в конце концов, когда я собирала чемоданы, то думала, что еду во дворец, а не на выселки.

– И кто победил? – усмехнулась я. Хотя ответ и так был очевиден.

– Стыдно признавать, но платья оказались сильнее, – наигранно печально отозвался Крис.

– Ничего. Для меня вы все равно герои, – успокоила я, ставя поднос на стол. – И в качестве награды, я принесла нам завтрак.

Поверженные ветераны модной битвы удивительно резво подскочили и тут же набросились на еду.

– Какой позор, – протянул чертяка, густо намазывая тост старым вареньем.

– О чем ты? – спросила я, отхлебнув горячего чая.

– Еще вчера я жил как король! Ел как король! А сегодня что? – он угрюмо ткнулся в свою чашку. – Уверен, даже преступников в тюрьмах кормят лучше.

– Ты преувеличиваешь, – одернул его Крис. – Им дают лишь корку хлеба, воду и горячую похлебку пару раз в неделю. Возможно, так и не питается король, но вполне довольствуются рядовые солдаты королевской гвардии.

– Будем считать, что тебя разжаловали из королей в рядовые, – усмехнулась я.

– Прекрасно, – буркнул Шнырь. – Такое бесславное падение и так быстро. В чем мой грех, что я должен так страдать?

– Страдают обычно праведники, – поправил Крис.

– Вот! Ты меня постоянно ругаешь, Кира, а я-то на самом деле почти святой, – погрозил мне перемазанной в варенье лапкой чертяка.

– Давайте уже закроем тему твоего вечного мученичества, – попросила я. – Нам нужно решить, как быть дальше.

Отхлебнув горячего чаю, я вспоминала разговор с Биллем накануне утром.

Глава 7. Добро пожаловать в Жижицы

Мы встретились с ним в парадном холле дворца едва рассвело. Когда я спустилась, Билльмонт уже ждал. При полном параде, напудренном парике, с напомаженным лицом и надушенный какими-то приторно сладкими духами. Прямой как стрела, он стоял у камина, изящно скрестив ноги в третьей позиции, хотя уверена, что ему с его природной гибкостью, легко удалась бы и пятая6. Глядя на утонченность и грацию мужчины, я подумала о том, что с такими данными он наверняка имел бы оглушительный успех в балете. Мое воображение тут же заполнили картинки одетого в балетные лосины королевского церемониймейстера, со сверкающей ракушкой на причинном месте, с одухотворенным выражением лица, скачущего по сцене и машущего ногами, исполняя сложные балетные па. Этот образ так меня развеселил, что к камину я подошла глупо хихикая.

Билль бросил на меня недоуменно строгий взгляд и мне сразу же стало стыдно. В отличие от безукоризненного в любое время суток церемониймейстера, я выглядела весьма плачевно. Сонная, с кое-как заплетенными волосами, в мятом дорожном платье, которое я так и не успела почистить за короткое время пребывания во дворце.

– На вашем месте, мисс Кирстон, я был бы серьезнее, – с укоризной произнес он. – Вам предстоит весьма сложное и запутанное дело.

Подобравшись и напустив на себя важности, я с готовностью кивнула:

– Выкладывайте, Билльмонт.

– Его величество, Лайрон Амадей Второй, – деловито начал он. – Поручил мне изложить вам все известные факты. Итак, две недели назад, нам пришло сообщение о том, что в округе Сноутауна, который у самого подножия Северных гор, в некоем поселке Жижицы в течение недели произошло две странные смерти. Молодые мужчина и женщина, Нэп Карпиан и Айра Телп были найдены местными жителями в окрестностях леса. На место происшествия незамедлительно был оправлен штатный следователь из Сноутауна, однако буквально через несколько дней он перестал выходить на связь и в итоге бесследно исчез.

– Как были убиты эти люди? Кто отправил послание королю? – с ходу уточнила я.

– В этом и заключается странность. Судя по донесению, на покойниках отсутствовали какие-либо следы насилия, но у обоих были пепельно-белые волосы, – пояснил мужчина. – Отправителя мы не знаем, донесение пришло не подписанным.

– Можно мне на него взглянуть? – попросила я.

– Безусловно, – ответил церемониймейстер и протянул мне увесистую шкатулку. – Здесь послание, а также верительная грамота и денежные средства на предстоящие расходы. Прибудете на место, остановитесь на постоялом дворе «Випспиз».

Мужчина слегка кашлянул, пытаясь скрыть смешок.

– Почему именно там? – нахмурилась я.

– Потому что другого в округе нет, – пояснил Билль и повернулся, чтобы идти по своим делам.

Я задумчиво побрела в сторону выхода, прижимая драгоценную ношу к себе. Уже на пороге меня снова окликнул Билль.

– Мисс Кирстон! – я развернулась и вопросительно посмотрела на него. – Настоятельно рекомендую вам вернуться во дворец целой и невредимой!

С этими словами он отвернулся и ушел, а я так и осталась стоять, удивленная и встревоженная одновременно. Там, на окраине королевства, в случае чего, помощи ждать будет неоткуда. Придется справляться своими силами.

Пересказав этот разговор друзьям, я достала из шкатулки донесение, и мы принялись его изучать. На пожелтевшем шероховатом листе плясали корявые неровные строки черных чернил. Текст пестрел обилием мелких клякс и подтеков. Сумбурными короткими предложениями донесение сообщало, что в Жижицах убиты двое молодых людей. Ни подробностей, ни подписи не было, только штемпель королевской почты указывал на то, что послание прибыло из северного округа Сноутаун.

– Что скажете? – спросила я.

– Похоже, что кто-то писал в большой спешке, – ответил Крис, задумчиво изучая бумагу. – Или в состоянии сильного волнения.

– Мне тоже так показалось, – кивнула я.

– Дайте мне посмотреть, – влез между нами Шнырь и уткнувшись рыльцем в письмо тут же громко чихнул.

– Отдай, – нахмурилась я. – Сейчас все своими соплями заляпаешь.

Чертяка обиженно засопел и отвернулся.

– Предлагаю закончить распаковку чемоданов и пойти осмотреться, – миролюбиво предложил Крис.

Спустя пару часов, мы вышли за ворота постоялого двора и отправились вниз по улице. С первых же шагов стало понятно, насколько мы чужды этому месту. Во-первых, наша модная дорогая обувь была совершенно бесполезна на суровом проселочном бездорожье, покрытом глубоким слоем грязи напополам с глиной, и пришла в негодность практически сразу же. Во-вторых, редкие люди которых мы встречали, смотрели на нас враждебно. Иные отворачивались, а кто-то уходил в дом и демонстративно закрывал двери и ставни, ясно давая понять, что нам здесь не рады.

– Чего это они? – изумленно таращился чертяка.

– Наверное не любят чужаков, – предположила я.

– Хм… найти контакт и побеседовать с кем-то будет довольно сложно, – хмуро заключил Крис.

И тут, вспомнив про знакомство с Нами, меня осенило.

– Я знаю, к кому мы пойдем, – наскоро рассказав об утренней встрече с девушкой, добавила. – Она упоминала, что живет с дедушкой где-то на окраине.

– Ну это не будет сложно, тут три дома в два ряда. Считай, каждый второй – окраина, – проворчал чертяка.

– Не преувеличивай, – отмахнулся Крис. – Думаю, нам стоит начать с крайних по этой улице.

Если Шнырь и преувеличивал, то не так уж сильно. Жилых домов в Жижицах действительно оказалось немного. Пока мы искали, я насчитала всего двадцать обжитых подворий, на трех улицах. Но никаких следов Нами обнаружить не удалось. Усталые и разочарованные, мы поплелись обратно.

По дороге нам встретилась сгорбленная старушка. С виду такая древняя, что походила на живую мумию. Она неспешно ковыляла по обочине, опираясь на тонкую кривую клюку. Завидев нас, бабка было развернулась и припустила в другую сторону, но быстро скрыться не позволили иссохшие ноги. Плюнув на приличия, я подбежала к ней.

– Бабушка, постойте! – окликнула старушку. – Вы нам не подскажите, где мы можем найти Нами?

Она замерла и подняв на меня покрытую грязной белой копной волос голову, уставилась выцветшими глазами:

– Чертова девка тут не живет! – прошамкала старушенция и злобно сплюнула под ноги, словно проглотила что-то гадкое.

– Но… как же так… – совершенно растерялась я.

Бабка отпихнула меня своей клюкой и прошаркала немного вперед.

– На болотах ищи, – гаркнула она на прощание и ткнула длинным костлявым пальцем, в сторону леса, что начинался сразу за крайними домами.

Мы развернулись и поплелись в указанном направлении. Минут через десять петляний по протоптанной тропинке, уткнулись в небольшую хижину, окруженную покосившимся старым тыном. Не успели мы зайти на крыльцо и постучать, как из-за дома вышла Нами с корзиной, полной стираного белья.

– Ой, здравствуйте! – увидев меня, девушка улыбнулась и хотела подойти, но заметив у забора Криса и Шныря, остановилась в нерешительности.

– Нами, это мой друг Крис и фамильяр Шнырь, – махнув, чтобы подошли, представила я друзей.

Девушка приветливо улыбнулась и, с интересом разглядывая нашу разношерстную компанию, спросила:

– Чем я могу вам помочь?

Коротко переглянувшись и получив едва заметный кивок одобрения, я рассказала Нами о не слишком теплом приеме местными жителями, а также о том, почему нам необходимо наладить с ними контакт. Девушка внимательно выслушала, а затем, пристально нас оглядевши, вынесла вердикт:

– С приезжими аристократами никто и говорить не станет, не то, что дела какие-то иметь. Вам нужно сблизиться с местными.

– И как это сделать? – уточнил Крис.

Девушка перевела на него критический взгляд и осмотрела с головы до ног. Под таким пристальным вниманием друг даже немного стушевался и невольно вытянулся в струнку. Оценив дорогой замшевый пиджак, батистовую сорочку и шелковый шейный платок, она покачала головой:

– Ну в таком-то наряде точно никак. Для начала, вам следует надеть что-нибудь попроще.

Мы втроем моментально скисли, поскольку эта задача оказалась для нас совершенно невыполнимой. Все, что попроще, уже давно было надето на нас. В чемоданах оставались только наряды и костюмы достойные королевского дворца, но уж никак не провинциальных Жижиц. А купить что-нибудь подходящее здесь было попросту негде.

Видя наши скорбные лица, Нами догадалась:

– У вас нет ничего деревенского…

Синхронно кивнув, мы задумались как быть и тут девушка, кивнув на корзину в руках, предложила:

– Думаю, здесь найдется что-то для вас. Пойдемте в дом и посмотрим.

Часа через полтора мы вышли от Нами, обряженные в полном соответствии с традициями окольных северных деревень. Я в тканом балахоне с вышивкой, Крис в холщовой рубахе и грубых штанах до щиколоток и даже Шнырь, в цветастых рейтузах и с платком на рожках, повязанном на стародавний деревенский манер, узелком вперед. Девушка щедро поделилась кое-чем из своей одежды, а также из одежды дедушки. Правда, он, судя по всему, был невысокий и худощавый, потому что выделенная одежда Крису была откровенно мала. Но за неимением альтернативы, ему пришлось надевать то, что было.

– А дедушка не будет против? – в очередной раз спросил на пороге друг.

– Нет-нет, что вы, – заверила Нами. – Мы рады помочь благородным господам, тем более, что вы прибыли к нам с такой важной миссией.

На этих словах девушка слегка зарделась и смущенно отвернулась, а Крис посмотрел на нее долгим пристальным взглядом.

– Здесь поблизости еще есть дома, или ваш единственный? – утонила я, выходя за забор.

– Только наш, – отозвалась Нами, а потом встрепенулась. – Кстати, если пройдете по этой дорожке немного дальше в лес, то уткнетесь в полянку, на которой растет морошка. Такой сладкой ягоды вы нигде больше не попробуете!

Рассудив, что при совершенно ненавязчивом сервисе, в «Випспиз» запросто могут случиться перебои с питанием, мы решили не упускать шанса собрать немного ягод про запас и, попрощавшись с доброй Нами, отправились по указанной тропинке в лес.

Глава 8. Встреча первая – мелюзина

Немного попетляв по указанной узкой тропинке, мы действительно вышли на большую болотистую поляну, сплошь усеянную спелой морошкой. Ягода оказалась крупной и спелой, терпко-сладкой на вкус.

Вдоволь наевшись, я стала осматриваться по сторонам. Здешний лес казался густым и на первый взгляд не слишком приветливым. Ветвистые деревья с густыми кронами, почти полностью скрывающие чащобу от солнечных лучей, делали его темным и мрачным. Длинные спруты белесого мха, свисающего с ветвей и колышущиеся на ветру. Разглядывая их, я вспомнила старую легенду, которую рассказывала мне в детстве бабушка.

«Давным-давно, в далеком-далеком королевстве жил одинокий король. И была у него единственная дочь с такими длинными и прекрасными волосами, что не было им равных по красе во всем белом свете. Отец нежно любил свое дитя и оберегая от всяческих несчастий, запрещал покидать пределы своего замка. Однажды, гуляя по дворцовому саду, девушка увидела молодого садовника и сразу же полюбила его. Юноша тоже всей душой полюбил принцессу. Но король, узнав, кого любимая дочь выбрала себе в мужья, воспротивился неравному браку. Тогда молодые решили тайком убежать из дворца. Прознав об этом, разгневанный монарх пустился в погоню и настиг беглецов прямо на высокой дворцовой стене. Ухватился он за косы дочери и попытался удержать ее. Тогда девушка приказала своему возлюбленному отрезать ей локоны. Как ни было жаль, юноша послушался любимую и садовым топором отрубил ее прекрасную косу. Порыв ветра тут же подхватил волосы и разметал по огромному кипарису, растущему у стены. Длинные пряди зацепились за изогнутые ветви и стали развеваться на ветру точно змеи, оплетая тело стоящего рядом короля. Но никак не мог он смириться с бегством дочери, долго бился, порываясь догнать ее. Все сильнее затягивались волосяные путы на его теле, пока в конце концов не задушили короля. Увидела со стены принцесса смерть дорогого родителя, загоревала, и тотчас же волосы ее на дереве поседели. Принцесса все же покинула дворец и прожила с садовником долгую счастливую жизнь. С тех пор прошло много-много лет, а пряди ее волшебных волос до сих пор развеваются на высоких кипарисовых деревьях, напоминая нам о вечной любви и вечной скорби».