MARIUPOL. Слезы на ветру. Книга-реквием

Копание в мозгах

К девятнадцати годам страх внезапно исчез. Я совершенно справился с трагедией потери права летать и обрел смысл и цель, для которой стоило жить. Этим смыслом стало создание собственной системы моделирования ситуаций, при помощи которых можно будет легко войти в будущее и изменить его.

Я с детства болел предсказаниями. Мне все время хотелось понять, где в настоящем сокрыты рычаги будущего? Когда, наконец, закончится страх? Как просчитать миллионы связей этого ужаса с человеком и найти в будущем его конец? С годами это желание только усилилось и я взялся за игральные карты. Они очень помогли мне определиться с чистотой поиска. Но погрешности в предсказаниях по картам достигают тридцати процентов, причем в самый неподходящий момент, а мне хотелось стопроцентного результата.

Игральные карты не выпускались часами из рук, до полного опустошения. Я научился выжимать из них все, что только они могут дать. Эффект был потрясающим. Я мог за секунду, просто сдвинув колоду карт или попросив кого-либо сделать это, предсказать ближайшее будущее по одной карте и никогда не ошибался, чем однажды изумил своих сокурсников в институте.

К этому времени я вырос из штанов «факира на час». Однажды до меня дошло, что бесы просто крутят колодой карт доверчивого простофили. Хотелось большего – знать точно, что и как произойдет в ближайшие годы. Будущее растет из почвы настоящего, его корни сокрыты в прошлом. Работа с картами убедила меня в реальности рычагов управления будущим. Осталось только хорошенько их поискать.

В 1985 я видел земной шар как гигантское поле войны менталитетов Азии, Европы и Америки. С заранее известным победителем – Дальним Востоком. Именно там формировался центр мира.

Наступит момент, когда эпоха вседозволенности политиков в манипулировании общественным сознанием приведет человечество к утрате контроля за ситуацией. Менталитет переродится в вирус, мир станет непредсказуемым (линия 2025–2029 годов), а тот, кто по особенностям религиозного мышления научится разгадывать замыслы противника, будет управлять миром.

Бросив карты, я занялся рассмотрением открытых систем с готовым набором информации. В отыскании оптимума мне помогла психология. Годами, утопая в страхе, я глотал одну за другой книги А. Р. Лурии, Л. С. Выготского, В. Л. Леви, Ж. В. Ф. Пиаже, А. Н. Леонтьева, Д. Б. Эльконина и многих других. С ними засыпал, с ними просыпался.

Этих обманщиков и фокусников, морочащих головы окружающим, не хотелась оставлять даже на час. Меня завораживало их умение хорошо жить за счет создания мнимых болезней и фобий, которыми и кормится родная сестренка психологии – все еще полностью советская психиатрия.

Далеко ходить не пришлось. Все будущее человечества умещается в его мозге, а точнее, в его продукте —общечеловеческом менталитете. Именно образ мышления определяет те или иные поступки индивида, нации, человечества в целом. Мы одинаковы, иначе бы войны, подобные войнам человека с неандертальцем, давно уничтожили нас.

Было бы абсурдом копаться в мозгах французов или японцев. Я в жизни не видел ни одного иностранца. Вокруг были русские. Ими я и занялся.

Чтобы досконально изучить менталитет своего народа, необходимо было найти его дно. Именно там заложено различие человеческого поведения и его сходство (та же операционная система), что и создает разнообразие наций и народов.

Общие правила были найдены быстро. На 90% менталитет определяется подвижными платами (мотивированное поведение личности). И только 10% неподвижными, базовыми, оно же дно: передача культового поведения, традиционное воспитание в полных семьях – сказки няньки Пушкина Арины Родионовны оттуда. Платы напичканы до предела усвоенными на уровне рефлексов правилами поведения, клише, лекалами, подсказками, которые формируются под влиянием социальных вызовов.

Подвижные платы надежно скрывают дно или неподвижную часть менталитета – стержень духа, психическое здоровье и уровень нравственности любого народа. Только оттуда исходит принятие окончательного решения личностью. Фрейд называл эту область подсознанием, но это девятнадцатый век. Война за менталитет тогда еще не началась. Можно было лечить психоанализом мозги обкуренных аристократов, что тогда принималось на ура.

Из чего состоят платы? Из определенных команд поведения, клишированных для всех участников группы, причем это клише зачастую так же рефлекторно и необъяснимо для субъекта. «Все так делают, а раз все, то и я», – не задумываясь, ответят почти все.

Вот неподвижная часть менталитета, причем самая древняя, состоящая из религиозных плат (основа, базис поведения личности) попала в поле зрения моего внимания. Спустя семь лет после начала исследований, все, что я смог отыскать и на основе этого выстраивать прогноз, уместилось на восьми листиках пожелтевшей бумаги. Это была голая соль. Уже после университета родилась небольшая учебная записка «Об основах российской ментальности».2

Я был далеко не единственным, кто ломал голову над подобными химерами. Первым в СССР точно так «придумал» прогнозирование академик «сердца № 1» Амосов Н. М (1913–2002). И две его работы по прогнозам политических ситуаций тут же засекретили в восемьдесят пятом. Я успел найти и прочитать разгромную критику по тем двум статьям и таким образом восстановить все содержание статей. Он шел по тому же пути. В начале девяностых академик чуть не погиб. Попытка самоубийства. Неофициально – давление российских спецслужб. Амосов не захотел делиться своими трудами с русскими спецслужбами.

Во всем этом не было ничего странного. С 1958 года хирург работал в Институте кибернетики Академии наук УССР. Главные направления поиска Николая Михайловича.

•      Регулирующие системы организма – от химии крови, через эндокринную и нервную системы к коре мозга.

•      Механизмы разума и искусственный интеллект.

•      Психология и модели личности.

•      Социология и модели общества.

•      Глобальные проблемы человечества.

Бог был ко мне милостив. О том, что я делаю, не знал никто до 1991 года. Шли годы изучения загадок человеческого менталитета. Постепенно они превращались в инструменты поиска будущего.

1988

Проучившись год в педагогическом институте им. Иона Крянге я был призван в Советскую армию. Шла афганская война, во многих институтах были упразднены военные кафедры. В армию брали всех. Два года я отслужил в Подмосковье.

Летом 1987-го, возвращаясь из урезанного начальством отпуска (те не дали и двух суток на дорогу), завез своему брату связку азовской тарани. Он помог через своего друга, Бориса Борисовича Валуйчикова, долететь до Донецка. Впервые в жизни рассматриваю узенькую полоску бумаги со штемпелем по всей длине: «Без права спроса и очереди». Моя родня жила в Москве во многом благодаря этому человеку. Ему не составило особого труда пристроить после флотской службы в кремлевскую милицию своего земляка.

С осени восемьдесят седьмого я стал часто бывать у них в гостях. Однажды за столом мне рассказали историю Бориса Борисовича. Тот служил на высоких должностях в московском Кремле в звании полковника КГБ. В шестидесятые его патрон пристроил молодого солдата в полк КГБ. Дальше была Высшая партийная школа при ЦК КПСС. Имя благодетеля Бориса никто не называл.

И только спустя много лет, набрав в поисковике «известные люди Фряново» получил все его данные. А. Д. Бесчастнов (1913–1998)– генерал-лейтенант, начальник 7-го управления КГБ СССР (1974–1981), один из основателей группы «А» («Альфа»). Имя А. Д. Бесчастнова присвоено средней школе № 2 Фряново.3 Начинал помощником пекаря в голодные двадцатые, закончил асом разведки в восьмидесятые.

Мать Бориса была медсестрой в годы ВОВ. Ее уволили в запас из-за беременности. От кого родился мальчик, женщина не говорила. В конце войны ей пришлось вернуться в родное Фряново, где в церкви служила церковной старостой ее мать. В те дни они буквально бедствовали и голодную женщину приютили мои дядя и тетя. Они помогали ей в первые годы после войны. Его мать в старости сильно пила.

Брат пригласил его в гости, когда я демобилизовался. Он рассказал ему о моем желании служить в КГБ и чем я хотел заниматься. В июне 1988 мы встретились в хрущевке брата. Мясистый нос, водянистые глаза голубого цвета, бородавка и двойной подбородок, высокий рост и распиравший ребра пивной живот. Бесцветный, в общем-то, мужик за сорок. Выглядел он старше своих лет и хорошо вписывался в требования своей конторы – не привлекать к себе внимания.

Но это только до тех пор, пока с ним не разговоришься. Тем для бесед у него было великое множество.

Кто куда сбежал? Гордиевский и иуда-компани. Из всех перебежчиков Борис выделял именно его. По списку предателя были выведены из игры сотни советских разведчиков. Урон исчислялся миллиардами долларов. Борис был одним из немногих, кто знал истинную цену этого предателя.4

Как «мстили» за это английским дипломатам? Их обирали без зазрения совести чекисты, коллеги Бориса, на таможенных постах Внуково и Шереметьево. Мы пили настоящий Earl Grey tea от Twinning's в желтых жестяных коробках и смеялись над английскими лохами. Чай англичан никак не мог пройти фитосанитарный контроль.

Сколько долларов могла свободно запихать в женский интимный орган выезжавшая за рубеж советская гражданка? Цифирь по тем временам астрономическая. Хотя сейчас это не деньги – пятьдесят тысяч. Лейтенанту и женщине-дознавателю дали по звездочке и копеечные премии в тридцать рублей.

Чем угощал солощий Юрий Владимирович Андропов? Не разбежишься: чай «Бодрость», карамель и хрустящие хлебцы. Борис во всем подражал патрону и угощал именно так. Чефир (крепкий чай), хлебцы, карамель. От того чефира на пустой желудок у меня были жуткие рези. А ел он в Кремле. Бутерброд с черной икрой стоил две копейки.

– На рубль никогда не набирал. Нельзя. Лопнешь, – делился секретами общепита Кремля веселый полковник.

Чем занималось КГБ за сорок восемь часов до начала бузы «папенькиных сыночков» в Алма-Ате? Борис рассказывал, их высадилось два самолета с интервалом в два часа. В первые сутки задержанных было сотни. На вторые еще больше. Дети местных баев, начальников складов, рынков, заводов и партийной элиты. И ни одного из семей рабочих, учителей, строителей.

– Мы успели вовремя, – сказал Б.Б.

Сумгаит. – А почему проворонили Сумгаит? – по горячему спрашиваю собеседника.

– Они просили перевести весь контроль за республикой на местное КГБ.

– Клянемся, контроль не потеряем, – твердили чекисты из Баку. Ворковали, умоляли, зубы заговаривали. Из кожи вон лезли больше двух лет. «Ласковым» и «преданным» персам поверили на слово. Свои в доску. Ровно через год началась резня в Сумгаите, затем Карабах.

Лубянку развели, как тех дурех из Нахабино, что насиловали в моей роте азера, подумал я. Разница только в том, что чекисты поверили через два года, а простушки через два-три месяца. Кинутые сыновья и дочери русского народа.

Почему перед ним на коленках ползал Иосиф Кобзон? Певец написал заявление в Совет Министров СССР: его изводят и не дают жить антисемиты. Слова Б.Б.В.:

– Рыл три месяца. Нигде и ничего.

От той истории 1981 года у Бориса осталось перекошенное лицо и пачка визиток певца, отпечатанных в Англии на березовой коре.

– Хочешь? Возьми, сколько надо, – предложил мне полковник.

Я отказался. Такое чувство, что держал в руках грязь. Спустя двадцать лет прочту в Ахметовской «Сегодня» жалобы жены Иосифа Кобзона: нет житья, замучили «недоброжелатели» народного артиста. Обострение. Без фобий нет звезд. А теперь и самой звезды советской эстрады.

Почему Совету Министров СССР пришлось хоронить за казенный счет художника Васильева? Из-за крайней нищеты народного художника РСФСР. Дома перед смертью осталось три рубля. Вдова сама пришла к Борису. И он помог. За это благодарная женщина подарила ему одну из картин мужа. Он ее очень любил и повесил над тахтой, где спал. Берег реки Волги. Мне она не нравилась.

Только потом узнал, чем был славен этот мастер. Он писал портреты вождей и работал над почтовыми марками СССР и многих других стран. Пейзажист из него был никудышный.5 Хотя, если повесить ту картину в зале, она бы выглядела бы совсем иначе.

Чем болела и отчего умерла первая жена Ильи Глазунова?6 Наркотики. Спасти не удалось. Меня он обещал повести к мастеру в гости. Мастерская на Старом Арбате. Но свое слово так и не сдержал. Борис вообще легко всем все обещал и со временем я перестал ему верить.

– Старина, квартиру завещаю тебе! – внимательно смотря мне в глаза, в очередной раз говорит мне полковник.

– Ой, не надо, не надо, Борис Борисович! Квартиру не надо, завещайте мне немецкие альбомы живописи, им цены нет, каждый рублей двести стоит, – в такт его предложению отвечаю ему.

И добавляю:

– И рыцаря, что вы купили в Кишиневе. Мне он будет напоминать о вас.

А про себя; «Ведь вы точно не рыцарь, но может, хотели им стать? Иначе как эта образина за 89 советских рублей очутилась в вашей квартире с бутылкой и сигаретами внутри»?

Тот удивляется (его московская квартира мне не нужна, вот те раз) и тут же обещает; все альбомы после его смерти будут мои.

– Мои? – удивляюсь и киваю ему в такт.

И уже про себя: «Но только если ты их не пропьешь, дорогой Борис Борисыч». И поднимаю очередную резную рюмку с дешевым пойлом из яшмы Кабульской фабрики № 1.

Как и отчего умер Морис Лиепа? От остановки сердца. Тот приехал в Москву выбивать деньги на детскую балетную школу в Риге. Умер прямо на улице. Его привезли в Спецтрамву.7 Дети были на гастролях. Им дали срочные телеграммы. Сын был в США. Дочь в Европе. Но никто из них не захотел приехать, тем более первая жена. Отец и муж давным-давно ушел из семьи. За ту неделю, пока труп валялся в морге Спецтрамвы, его разрисовали зеленкой и расписали нецензурной бранью. Над Лиепой поиздевались всласть. Как над коронованным бомжом. Знай наших! За что, не знаю. Это подлинные факты. Мой брат одно время работал там, его бывшие сослуживцы все ему и рассказали.

Хоть и отрывочная, в шутливой форме преподнесенная информация из первых рук, для обычных советских граждан была недоступна, невозможна и запредельна в те уже былинные времена.

За первый год знакомства с ним я привык ко всевозможного рода историям в цитатах, картинках и биографиях. Б.Б.В. подарил мне книжку, купленную в кремлевском книжном ларьке. Н. Решетовская. В споре со временем. Издательство Агентства печати Новости. 1975 год. Цена – 41 копейка.

Забавная оказалась книга – без указания редактора, сдачи в набор, объема печатных листов, тиража. Да и зачем указывать редактора, когда им оказался новый муж Решетовской (предыдущим был писатель Солженицын). Борис считал нобелевского лауреата завершенным подонком. Он знал о нем такое, чем не знала его первая жена. Но мне не обмолвился и словом о материалах его личного дела.

– Прочти! Поймешь все сам, – устало сказал он, протягивая брошюру.

Прочитал. Итоги развода двух половинок как две капли воды оказались схожими, только судьбы разные. Бывший муж-диссидент настрогал трех сыновей с новой разведенной женой. Плюс ее сын от первого брака. Решетовская ни в чем не уступила Солженицыну: три законных и один гражданский брак. Кровь кубанских и донских казаков.

Полковник с вниманием отнесся к моему желанию служить в КГБ и спросил, чем я занимаюсь сейчас. Ответил.

– Надо доучиться. После все станет ясно, – ответил тот.

Но этим планам не суждено было сбыться.

1989

СССР по-прежнему спал мертвым сном. Первого августа восемьдесят девятого года я отвозил свою тетушку с племянницей в аэропорт города Донецка. Объявили регистрацию и посадку на Кишинев, у тети багаж не поднять плюс ребенок двух лет.

– Я помогу, – беру дитя на руки, сумку и иду без билета через металлоискатель, по пути объясняя беспечному менту, что только до автобуса.

У трапа стюардесса даже не подумала проверить мой билет. Наталья тихо спала. Я нашел место и дождался тетушку с билетом. Мы еще вели предполетный разговор ни о чем, а трап уже откатили.

Прощаюсь, иду на выход.

– Мы взлетаем, – испуганно смотрит на меня бортпроводница.

– Без меня, – отвечаю ей.

Только тут до нее доходит:

– Где ваш билет?

– У меня его нет. Счастливого пути.

Прыгаю на асфальт и иду в аэровокзал. Сейчас от той взлетной полосы осталась съемочная площадка Сталинградской битвы.

Спустя двадцать девять дней мне самому пришлось лететь в Кишинев. Проводить меня пришли очень хорошие знакомые, бывшие соседи, Николай и Лидия. У них не было общих детей и они относились ко мне, как к сыну. Я охотно им подыгрывал и когда мог, помогал тряпками и книгами, которые невозможно было купить в Мариуполе.

Я еще удивился тогда, услышав, что Николай очень хочет меня видеть. Он пришел с «подарком», который и отдал мне на прощание.

– Сейчас ты на высоте. Везунчик. Удача сопутствует тебе. Все идет в руки. Молодость, здоровье, красота. Но так будет не всегда. Однажды все закончится.

Сделав паузу, он продолжил.

– Запомни эти слова на всю свою оставшуюся жизнь. Пройдет два-три года и от твоего счастья не останется и следа. Все пойдет прахом. Ты останешься без денег, связей, знакомств. Друзья, а следом за ними и родня постепенно отвернутся от тебя. Каждый новый год будет вдвое хуже предыдущего в два раза и ничего, кроме новых бед, он не принесет. Постепенно тебя начнут ненавидеть даже те, кто был тебе обязан. А самый страшный год в твоей жизни 1992-й. Если ты в том году не повесишься, то выдержишь и все остальное.

Это было как снег на голову. Поэтому не могло не запомниться. Поглядел на предсказателя и, поднимая сумки, ответил.

– Спасибо, что сказали. Поживем – увидим.

Одно мне стало ясно: если моя жизнь превратится по какой-либо причине в кошмар, другие не должны страдать вместе со мной. Поэтому я никогда не был женат и не имел детей. За что и был ненавидим прекрасным полом.

1991 День рождения

Моя приемная мама, Эрика, немка по национальности, организовала мне вызов из ФРГ и помогла перевести и заполнить документы для получения заграничного паспорта. Осталось только получить визу в Киеве или Москве. Я выбрал Москву.

Лето девяносто первого отметилось пустыми прилавками, талонами на все и дикой вонью в московском метро. Говорили, что это дохнут огромные метрополитеновские крысы. Но июнь девяносто первого не радовал, а просто убивал москвичей запредельной жарой: были дни, когда в тени наружные термометры обычных московских квартир показывали + 340 С.

Вместе со всеми я удивлялся отсутствию прохлады даже ночью и получал солнечные ожоги, стоя в посольской очереди за безнадежно далекой визой в Германию.

Однажды вечером в метро я увидел сцену, которая стала недостающим звеном в моих поисках. Я ждал поезда, как вдруг меня обступили шумные и пьяные московские проводы в армию. Седой дедок, порядком подвыпив, вдруг перестал играть на гармошке, сел на скамейку и заплакал.

– Как плохо, что у русских нет царя, – склонившись к гармони, застонал дед. – Мы так и пропадем без него. Не будет нам удачи, пока царя не будет.

Меня как током ударило. «Так вот в чем дело – народ просит царя. Царя так царя. Получите», – садясь в поезд, подумал я.

К 1991 году система прогноза была создана в черновом варианте. Что будет, если применить ее на практике, я не знал. Это была чистой воды научная гипотеза без рук и ног. Привести всю эту махину логических построений в действие мог только административно-управленческий аппарат страны. На свой страх и риск. У меня такой власти не было. О последствиях, которые могут раздавить или сбить с ног, мне было неизвестно.

Тогда я чувствовал себя героем, умником и поэтому решил привести ее в действие. Только один раз и посмотреть, что из этого выйдет? Поскольку мне всегда нравились боевики, назвал ее «action». С английского «действие», «поступок». С ее помощью можно было проследить за действиями любого человека в любой точке мира, зная всего две вещи – его национальную принадлежность по родителям и среду, в которой он был воспитан. Именно они оставляют следы в пространстве и во времени.

Американцы шли тем же путем, но еще с большей конкретикой. Их система прогнозирования и контроля к 1990 году была готова не больше, чем на 20 процентов. К 1999 году они вышли на финишную прямую. Их система заработала 11 августа 1999 года. Что она представляет из себя сейчас, отдельная тема.

Мне оставалось только найти человека, который согласится воплотить мои расчеты в реальность гибнущей страны.

Из-за жуткого наплыва «туристов» визирование перенесли на осень, выдав талончик на 20 сентября. У меня уже был куплен билет до Карлсруэ, пришлось искать, кому его продать. Из-за этого свой двадцать пятый день рождения я встречал в первопрестольной, в только что полученной братом новой квартире. Милиционер, всю жизнь проживший в районе первых хрущевок, согласился быть участковым и за год получил двухкомнатную квартиру. Поздравить меня обещал Борис Борисович. Он неожиданно для всех приехал раньше назначенного. Брат успел шепнуть.

– Развлекай гостя. Стол мы накроем сами.

– Борис Борисович! Приказали Вас развлекать.

– Пойдем, старина, на кухню.

– Да там жарко. Духовка, гренки, сэндвичи. Ужас на шести квадратах.

– Ничего, не будем им мешать.

Дородный Борис садится на табуретку возле окна. На улице +300. Время пить «Herschi Cola». О чем я и говорю словами телерекламы высокому гостю.

– Эти твари продали все американцам. Рекламу оплатили на год вперед. Ваших боссов купили с потрохами, Борис Борисович.

– Ну, студент, пока это просто маневры.

– Маневры? А запах гнили в метро? А мафия? Им все можно. Это тоже маневры?

Борис Борисович молчит. Он не смотрит на меня.

– Ты же знаешь, мы не можем предлагать. У нас нет права инициативы. Хватит двух суток, чтобы ребяток закрыли. Нужен приказ. На них все открыто. А собрали еще шесть лет назад. Никого не пропустили.

Ровно через двадцать лет я прочту эту же фразу в московских «Аргументах недели» в Донецке. Она подавалась как ОТКРОВЕНИЕ № 1 – лохам кинули обглоданную кость. Тогда, в 1991 году, коллеги кремлевского офицера пониже рангом молчали как рыбы.

Слово за слово и вот уже московская кухня начинает использоваться по своему прямому назначению. Готовить москвичи все равно не умеют, не любят и не хотят.

– Борис Борисович! – не выдержав, подвожу полковника к главному. – «Е.Б.Н.» никудышный президент. Нужно искать ему замену. Сейчас и немедленно. Он должен быть найден, подготовлен за пять лет и пройти на выборах 1996 года. Иначе эту страну ждет крах. Если эта пьянь останется на второй срок, банкротство неизбежно уже в 1997 году.8 Это неудачный президент.

Б.Б. от неожиданности замер. Его как паралич разбил.

Еще был СССР, съезды КПСС, Горбачев, звезды и Ленин на банкнотах, а собеседник кремлевского гостя этими категориями не мыслил. Не мыслил, поскольку эти понятия остались только на бумаге. Исход был предрешен.

Это привело Б.Б. в полное смятение и замешательство. Я сказал прямо в глаза то, что кремлевские сидельцы боялись произнести вслух. Останется Россия, СССР не будет. А значит, его место в Кремле займет кто-то другой. Пережив состояние краха в 1989 году, решил ему помочь.

– Ищите этого человека в своем управлении. Можно и во внешней разведке КГБ. Главное условие: это должен быть способный, грамотный офицер КГБ не старше сорока пяти и не моложе сорока (плюс минус год). Он должен обладать следующими качествами:

•      высшее юридическое образование (обычный евро-минимум политика);

•      обязательное свободное владение одним из европейских языков (быстрая адаптация к требованиям общения);

•      семьянин, женатый первым браком (начальный этап проверки психики);

•      наличие полной семьи – двое детей оптимальный вариант – пол и возраст значения не имеют (средний этап проверки психики);

•      стабильное отсутствие вредных привычек (завершающий этап проверки психики, «анти-Ельцин» в пьющей стране);