Я испуганно отступила, но собралась и запустила руку во внутренний карман зимней накидки. Ухватила мешочек золотых кратов и протянула виконту:
– Этого хватит, чтобы вы мне дали время встретиться с Майером в столице? Мне все-таки интересно побывать в Сердцевине и сразу же обсудить с императором нашу помолвку. Признаюсь честно, я тоже беспокоюсь об искренности его чувств ко мне – и хочу своими глазами убедиться, что мой дорогой жених там скучает по мне, а не проводит время в компании других девиц.
Мое «честное признание» никакого отклика не нашло. Директор подкинул на ладони мешочек, прикидывая:
– Судя по весу, хватит дня на три моей слепоты.
– Неделю!
– То есть ты едешь не в Сердцевину? – сразу понял он.
– Хорошо, господин Дастерс, три дня. И умоляю, забудьте уже о великом князе, он к моей жизни перестал иметь отношение. Забудьте, если сами не хотите нагнетать политические конфликты.
Три дня – слишком мало, шелле получат сообщение сразу же, как достигнут столичных ворот. Надеюсь, это не заставит их повернуть обратно, и сначала они выбьют титул для Аштара, а уж после задумаются, куда я пропала. И снова огромную ставку я делала на характер демонов – сложно представить, что Хинанда бросит дело на полпути или Аштар не убедит остальных, что положение Мариты в любом случае печальнее моего.
Теперь я без проблем покинула университет и уже в вечерней темноте понеслась в Радожку, не имея представления, к кому обращаться и как действовать дальше. Но поскольку моя решимость была непоколебимой, горожане отвечали на вопросы и приближали меня к цели. Извозчик, который обычно работал лишь с центринскими купцами, согласился помочь, хотя и возмущался глупому требованию отправиться прямо сейчас, в ночь. Его магическая повозка не запрягалась лошадьми, но управлять ею он все равно обязан, как и следить за дорогой. Пришлось ему вызывать сына, который жил на соседней улице. В качестве платы в одну сторону они приняли жемчужное ожерелье и старинные яшмовые серьги. По блеску глаз и неожиданной сговорчивости я поняла, что сильно переплатила, но торговаться пока не научилась. К сожалению, я отдала все золотые краты директору, а моих оставшихся ювелирных украшений может на обратную дорогу не хватить, если расценки будут такими же. Но я ехала туда, откуда обратной дороги может и не случиться, потому эта забота сейчас не выглядела заботой вообще.
Повозка летела по дороге, лишь слегка освещаемой звездами, извозчик постоянно громко ругался – таким образом он бодрил себя и отгонял сонливость. Его сын спал на единственном диванчике внутри, чтобы занять место отца, когда тот окончательно устанет. Я ютилась в углу и старалась не мешать им обоим. Если все сложится как надо, то с таким рвением путь займет меньше времени, чем обычно. Но и то выходит слишком долго. Еще впереди ожидается порог – внутренняя таможня Седьмой Окраины, которая центринского перевозчика может и не пропустить без соответствующего разрешения.
Глава 2
Как я и ожидала, в первом же населенном пункте нас остановили, но ругаться и спорить я не стала. Спросила у офицера, как добраться до замка великого князя и убедилась, что путь короток: всего пару часов на телеге местного извозчика за монетку. Мои добрые и очень недешевые помощники распрощались и повернули обратно в Радожку, а я потеряла несколько часов. Оказалось, здесь все происходит не столь быстро – далеко не каждый был готов отложить свои дела немедленно, кто-то запрашивал завышенную цену за весьма короткую дорогу, а кто-то наотрез отказывался даже думать до завтрашнего утра. В итоге я все же нашла сговорчивого паренька, который как раз отвозил из мясной лавки продукты в замок и согласился меня прихватить почти за бесценок. Но все эти перипетии помешали моей главной цели – застать Зохара еще в дороге или не дать ему возможности сотворить с Маритой что-то страшное.
Паренек все два часа вещал без умолку, приняв меня за чужеземку, впервые оказавшуюся в Седьмой Окраине. Мол, в той стороне у нас скалы, а если поехать туда – доедешь до моря. Но сейчас в тех землях неспокойно, да и нечего делать в такую стужу на морском берегу: что летом благо, то зимой становится проклятием. Я просто кивала и пыталась приветливо улыбаться. Не стала переспрашивать, отчего же неспокойно как раз в той стороне, где находится Имельское княжество. Наверняка паренек сам сведущ лишь в слухах, а я в любом случае владею более достоверной информацией.
Замок великого князя Седьмой Окраины я узнала издали без дополнительных подсказок. Он очень подходил Зохару: такой же древний, но устойчивый, будто взрезающий морозный воздух запахом смерти и гнили. Клыкастые шпили и щербины в черных камнях производили странное впечатление: словно гигантское чудовище обозревает пустыри в округе, устрашает, предупреждает любого врага о своей мощи. Это было самое высокое здание из всех, которые мне доводилось видеть, но и моих скудных познаний хватало понять: такая крепость вместит сотни демонов, ее не взять прямой атакой и не разрушить целой армией; в этих стенах в любое время года живет стужа и ледяные ветра, они сами по себе оружие, не считая облаченных в доспехи бессердечных вояк. Парнишка-извозчик примолк, втянул голову в плечи, как если бы за минуту замерз и растерял всю легкость настроения – а он здесь бывает далеко не впервые! Как же это жуткое величие в сравнении сильнее раздавило меня.
Стоило мне у ворот представиться, как сразу вокруг закрутилось, будто именно меня здесь одновременно ждали и вообще не ожидали увидеть. Молодой демон железной хваткой сжал мое плечо и, даже не изображая вежливость, потащил к высокой каменной двери. И толкал внутри по холодному коридору, уводя все дальше вглубь здания. Конечно же, я боялась, ведь представления не имела, смогу ли вообще когда-то выбраться, но твердила себе, что сейчас бояться за себя права не имею.
Зохар Рокка был там. Он стоял в большом чернокаменном зале, разговаривая с уже знакомым мне советником, но при моем появлении сразу обернулся, как если бы по запаху учуял. И тем не менее удивления скрыть не смог – седые брови поползли на морщинистый лоб, а огни перед глазами из розоватых превратились в алые.
Я застыла перед ним, ощущая как тело деревенеет от страха, как натягиваются голосовые связки, как тесно становится в груди – буквально до невозможности сделать вдох. Зохар был все еще одет в дорожное: пыльные штаны и глухо застегнутый замшевый сюртук. То есть я не слишком опоздала, они совсем недавно сами приехали. Или великий князь просто не спешил переоблачаться – например, если намеревался отправиться сразу же куда-то еще. Я могла догадаться, куда именно.
Заставила себя низко поклониться и проговорить, хотя голос жалко дрожал:
– Здравствуйте, сударь! Я очень рада вас видеть.
Он подошел ко мне, скривился, окидывая взглядом, но потом осклабился и расхохотался:
– Кажется, мир изменился. Как думаешь, Милош? Не припомню, чтобы дичь добровольно лезла в капканы. Итак, дрянь, пытавшаяся меня провести, что же ты задумала?
Я спешно отыскала в дорожной сумке бутылку шампанского, которую пришлось попросить у Сегора – ему шелле на день рождения подарили, но зверолюд оставил ее как бесценную память. Однако на мою мольбу согласился и отдал, хотя и пытался выяснить причину такой надобности. Объяснить я тогда толком ничего не смогла: не говорить же, что мне обязательно нужно чрезвычайно дорогое и редкое вино, а в покоях Элвина непочатой бутылки я не нашла, ведь они уехали и слуги не стали приносить новые.
Я с поклоном протянула шампанское демону, приговаривая:
– Задумала лишь поговорить с вами под бокал этого шампанского – лучшего игристого вина из закромов драконов! Надеюсь, такой подарок хоть отчасти смягчит атмосферу нашей встречи.
Бутылку принял пожилой слуга, который вообще ни разу не распрямился – так и стоял в бесконечном поклоне. А мне удалось выстроить столь длинное и вежливое предложение – отличный знак, что я начала обуздывать нервы.
Зохар только глянул, как тот распечатывает пробку и достает бокал, но сразу догадался:
– Отравить меня решила, идиотка? Неужели ты действительно посчитала, что все будет так просто? Ты умишком пошла в свою родню и земляков, которые возомнили себя героями, способными справиться с армией демонов?
Я подалась в сторону, выхватила у трясущегося слуги бокал и сделала щедрый глоток, давя улыбку – мол, смотрите, никакого яда нет. Хотя частично он был – с помощью Тайши я смогла растворить в алкоголе достаточно большую щепотку мороки. Но сама эффекта не боялась – знала, что он временный. Мне же было очень важно хоть на каплю улучшить отношение ко мне великого князя – чтобы не убил в первые же минуты встречи, чтобы не сотворил со мной чего-то ужасного. А корень редкого растения из Первой Окраины как раз способствует росту благодушия, если оно в этом древнем монстре вообще возможно. И, кажется, я даже почувствовала легкое колебание симпатии – нет, демон мне не начал нравиться, но мышцы будто бы немного расслабились, и смотреть на хозяина прямо стало проще.
Сработала хотя бы заинтересованность: я вела себя настолько непонятно, что Зохару попросту стало любопытно, к чему это представление. Потому он тоже взял бокал и осушил залпом. К сожалению, своему советнику не предложил, а снова вперил в меня красные дымки.
– Я долго буду ждать, пока ваша милость, невестушка драк-шелле, соизволит раззявить пасть и сообщить, какие же козыри ты притащила в своем рукаве? Или ты уверовала, что я тебя не трону, как если бы всерьез поверил в вашу байку о помолвке?
– Нет никакой помолвки, – признала я. – Вернее, ее нет, пока император не даст согласия. А до тех пор со мной может случиться всякое… И я приехала к вам, сударь, потому что хочу найти компромисс.
Он снова скрипуче рассмеялся:
– Хочешь? Разве я спрашивал, чего ты хочешь? Тогда послушай, дрянь, пока я не залил в твои уши свинца. Вот уже почти тысячу лет именно я творю историю. Я, а не те молокососы драконы. Я, а не имельские князьки. Император соблюдает баланс интересов, не мешая мне творить историю. Повезло ему быть настолько мудрым. Так вот той самой истории абсолютно насрать, чего ты там хочешь. Итак, если разговор закончен, ты готова к настоящей боли?
Я содрогнулась, но сделала шаг еще ближе к нему. Зашептала, боясь, что громкий и уверенный голос все равно изобразить не смогу:
– Я готова ко всему, что пожелает сделать со мной великий князь. Но, быть может, я все же стала красивее и могу порадовать моего господина не только криками на пыточном столе?
То ли морока начала действовать, то ли моя полная покорность играла роль, но Зохар даже не размышлял – лишь омерзительно ухмылялся:
– Тогда раздевайся, потаскуха. Возьму невесту шелле прямо здесь, на грязном полу, компенсирую удар по гордости. Хотя драконам вроде бы на это плевать. Плевать ли тебе?
Я готовилась к чему-то подобному. Мне нужно было умаслить, задобрить его любым способом, усыпить бдительность, удовлетворить похоть. От Аштара я достоверно знала, что демоны могут выплескивать злость через страсть, после чего их настрой становится более терпимым. И для этой цели я раздвину ноги и лягу под старика, изображая, как рада подобной чести. Не ожидала, что это будет происходить прямо здесь, на глазах посторонних, но сердце к этому стыду осталось равнодушным – оно уже истрепалось, изнылось по чужому страданию, на собственное его резервов не хватало. Я начала быстро расстегивать плащ, стянула с себя сапоги, почти беззастенчиво дергала завязки на платье, чтобы обнажиться. А то, что щеки притом болезненно горели – ерунда. Хотя это было не смущение, а отвращение. Знаю, что будет больно, но эта мука не идет в сравнение с тем, что он сделает со мной, если прямо сейчас отправит в подвал к другим пленникам.
Мой судорожный шепот должен был быть наполненным нетерпеливым ожиданием, а не ужасом, и я к тому прилагала немыслимые усилия:
– Я пришла к вам, сударь. Пришла одна и по доброй воле. Потому что признаю за вами право творить историю. Здесь вы выше любого дракона, здесь вы император, а я ваша верная подданная. И я готова исполнить любую роль, упасть как угодно низко, вытерпеть любые испытания. Пусть Имельское княжество содрогнется, когда узнает о моей судьбе. Пусть они все пожалеют, что посмели выступить против вас.
Старый демон падок на лесть – его глаза сделались довольными больше от моих слов, чем от моих действий. Но я на секунду струсила, задержалась, когда осталась в одной нижней сорочке, но все же вынудила себя сдернуть и ее. Откинула в сторону, подошла к демону по ледяному полу босыми ногами, наклонилась и зачем-то провела языком по сморщенной щеке, чем окончательно развеселила Зохара. Поймала подъем его настроения и успела ввернуть просьбу:
– Но за мое послушание я низменно прошу только одного – и лишь в ваших интересах, сударь. Марита из Крахольского княжества невиновна в преступлениях имельцев, она хороша собой, но ей бы добавить немного манер. Пусть она пройдет хотя бы курс до конца – и станет усладой не только для ваших глаз, но и ушей. Все женщины великого князя должны быть его достойны!
– Марита? – усмехнулся старый демон, сощурив и без того маленькие глаза. – Хорошо, отправлю ее обратно в университет. А ты ложись пока.
Мне предстояло пережить ад, но я смогла обрадоваться – хотя бы совесть не будет сжирать за судьбу Мариты. Я ее в эту беду втянула, но я ее и вытащила. Решение все еще выглядело спорным, но не заключалась ли в этом моя главная моя цель? Я опустилась спиной на холодные камни. Все тело колотило, но скорее от происходящей жути, чем от озноба. Я согнула ноги в коленях, но толком не знала, какую именно позу должна была принять. Слуга отвернулся, но Милош, который и не думал покидать зал, разглядывал меня блестящими жадными глазами.
– А она все-таки стала милее, господин, – заявил он, как будто его спрашивали. – Хотя на мой неизбалованный вкус она и раньше не отличалась уродствами.
Я и без него знала о действии магии: мои формы и лицо изменились совсем незначительно, но я перестала быть той совсем невзрачной серой мышью, как при нашей первой встрече. И очень надеялась, что этой красоты хватит для освобождения подруги и для отсрочки моей долгой-долгой казни. Мне стоило наплевать на себя, чтобы выжить. Этот мир несправедлив, а боги помогают только тем, кто способен помочь себе сам и засунуть щепетильность, скромность и отчаянье куда подальше. Проиграть сейчас, чтобы когда-нибудь получить возможность выиграть. Хотя этот маневр был очень не похож на ход фигуркой в мац-хе – возможно, я всю оставшуюся жизнь буду себя за него проклинать. Но для начала надо бы получить ее – оставшуюся жизнь.
Однако демон не спешил приближаться ко мне. Он смотрел брезгливо, а потом пнул меня сапогом по колену, словно вынуждая раздвинуть ноги, сам же притом смеялся:
– Посмотри, Милош, это и есть облик гордых имельцев. И каждый из них рано или поздно окажется в таком же положении передо мной. – В ответ советник тоже расхохотался, а Зохар продолжил: – Не сейчас, паршивая дрянь, оставим забавы на потом. Видишь ли, я перед твоим появлением как раз собирался уезжать. И там, куда я сейчас отправлюсь, потребуется вся моя ярость до капли. Милош, отведи ее в подвалы. В таком виде и отведи, да выбери угол похолоднее. Сначала я разнесу в прах ее княжество, это дело откладывать нельзя, а потом уже вернусь и займусь этими двумя дурами.
Я в страхе села и сжалась, запоздало прикрываясь:
– Но вы же обещали! Марита не виновата!
