Не остановишь силой дождь. Выбор

Глава 3. Королевский Совет

Последнее время на душе у Кароля лежала тяжесть. Избавиться от неё не помогали даже пьянки с приятелями. Они лишь помогали забыться на время и сменить муки сердечные на похмельные страдания. Но и с ними пришлось завязать после того, как Кароль поймал себя на том, что пытается рассказать собутыльнику о том, что Илия любит его, а не Анджея. Спасло только то, что к тому времени Кароль еле ворочал языком, а приятель спал, упав лицом на скатерть.

Напиваться в одиночку Кароль не мог, хотя желание забыться никуда не уходило. Со всех сторон его донимали разговорами о подготовке к королевской свадьбе. Даже дома сестра щебетала с подружками, обсуждая выбор фасона платья для предстоящего торжества. Если бы Илия любила Анджея Каролю легче было бы примириться с их браком. Но после той случайной встречи в заснеженном парке он не верил в её любовь к королю.

Предстоящая свадьба – это её выбор. Он ничего не может с этим сделать. Долг Радзивинга – беречь свой клан и служить королевству. Потому он, стиснув зубы, приходил в королевский дворец, участвуя везде, где обязан был присутствовать глава клана Радзивингов. Сегодня его ждало заседание Королевского Совета. На нём должен выступать Вартис и Кароля мучило любопытство: о чём им собирается сообщить заместитель главы Тайной канцелярии? Неужели об очередном раскрытом заговоре?

Никто не убедит Кароля, что то нападение монстра на охоте было случайностью. Если бы Кароль был не артефактором, а боевым магом, как все Радзивинги до него, то король бы серьёзно пострадал, а Илия погибла. Может, Вартис собирается ознакомить Совет с результатами расследования? В этом покушении наверняка замешан кто-то из высшего круга, из тех, кого нельзя арестовать без одобрения Совета.

Но к огорчению Кароля граф Вартис, судя по повестке заседания, собирался говорить о другом – воздушных перевозках. Деле, возможно, важном и нужном, но куда менее захватывающем по сравнению с заговорами и казнями. К тому же непонятно, какое отношение к перевозкам имеет Тайная канцелярия.

Правда, отложив врученную ему слугой повестку и оглядевшись, Кароль понял, что тему воздушных перевозок, похоже, считает скучной только он. На сегодняшний Совет явились все, даже глава Дангофингов, который не появлялся на Советах последний месяц. После событий в Харрании, где двое из младшей ветви рода приняли участие в заговоре, он, хоть и сумел доказать непричастность к волнениям в провинции, попал в опалу и предпочитал лишний раз не напоминать о себе королю.

Присутствовать на Совете и участвовать в обсуждении в качестве гостей имели право не только члены Совета Четырнадцати, но и другие влиятельные люди королевства – главы гильдий, губернаторы провинций, графы и герцоги. Обычно они этой привилегией не пользовались, но сегодня Кароль узнал среди приглашённой публики губернаторов провинций Калант, Риония и Сольхея, столичного мэра и глав нескольких гильдий. Похоже, сегодняшнее заседание все они считали нерядовым.

Кароль ещё раз взял в руки лист с повесткой, проверяя, не пропустил ли он чего-то важного. Но нет, кроме выступления Вартиса всё остальное было обычной рутиной, обсуждавшейся на Совете не раз, но не вызывавшей раньше такого интереса у публики. Кароль заметил, что не он один испытывает недоумение. Некоторые члены Совета так же, как и он, удивлённо осматривались и по нескольку раз внимательно изучали листок с повесткой. Похоже, тоже не понимали, что такого важного им предстоит обсуждать на Совете.

Это было странно. Обычно если предстояло принятие какого-то важного указа или закона, коалиции по интересам формировались заранее. Ещё до заседания шло осторожное прощупывание, торг, поиск союзников, а в этот раз – полная тишина. Радзивинги никакого отношения, по мнению Кароля, к воздушным перевозкам не имели. Большинство производимых ими товаров перевозились или по старинке – на кораблях и лошадях, или на недавно появившихся паромобилях. Можно бы и не напрягаться, но после первой своей ошибки – одобрения указа с льготами для леев, Кароль к голосованиям в Совете относился серьёзно, ни один из обсуждаемых вопросов не отметал сразу, старался вникнуть. Так что начало Совета он встретил собранным и настороженным, даже мысли об Илии отступили, и вид короля Анджея не вызвал приступа привычной тоски.

Первым вопросом поставили обсуждение выполнения королевского указа по беженцам из Сольхеи. Он обязывал провинцию принимать пострадавших обратно, помогая им с обустройством и компенсируя потери за счёт местной казны. Это объясняло присутствие на заседании губернатора Сольхеи и мэра Баории. Именно последний постарался привлечь внимание короля к проблеме и через Радзивингов протолкнуть этот вопрос на Совет. Сам Кароль не взялся составлять текст указа, не доверяя своим умениям, но активно его проталкивал. Потому с интересом ожидал выступления губернатора Сольхеи, желая услышать, что из этого вышло.

Губернатор начал рисовать благостную картинку о том, как в Сольхее ждут бежавших жунгарцев, сколько выделили средств из казны на восстановление сгоревших домов. Завершил просьбой выделить дополнительные средства из королевской казны, так как сумма, требующаяся для компенсации потерь пострадавших, ляжет тяжким бременем на бюджет провинции. Или хотя бы дать налоговые послабления на это время.

– Вот ещё, – фыркнул герцог Рионский. – Не наглейте! Ясно, что потерянное вашими жунгарцами никуда не исчезло, а плавно перетекло в карманы остальных жителей Сольхеи. Так что пусть они потрясут свои кошельки. Впредь будет наука – их веселье королевская казна оплачивать не собирается.

Хотя Кароль не слишком любил герцога, но в этом с ним мысленно согласился. Вслух же герцога поддержал мэр Баории:

– Губернатор Брантис, вы просите помощи, а сколько жунгарцев вы уже приняли? Скольким выплатили компенсацию? А то у меня такое впечатление, что бывшие ваши жунгарцы решили все перебраться сюда, в столицу. Их здесь уже столько, что это порождает проблемы для жителей Баории. Впору мне просить у короны помощи для их устройства.

– Хороший вопрос, – вкрадчиво сказал король. – Сколько беженцев вернулось в провинцию? Скольким была выплачена компенсация?

Губернатор суетливо стал перебирать листки с докладом и не поднимая головы произнёс:

– Простите, Ваше Величество, я не готов сейчас назвать точные цифры.

– Назовите неточные. Десяти? Сотне? Тысяче? Хотя бы примерно вы должны знать.

Губернатор прокашлялся, словно в горле у него внезапно пересохло и сбивчиво ответил:

– Кажется, вернулось около десяти семей… И несколько десятков никуда не уезжали, оставались в городе. За компенсацией обратились представители трёх купеческих фамилий.

– И как? Они получили положенную компенсацию? – перебил его кругленький мэр Баории.

– Нет, – процедил губернатор Брантис, зло посмотрев на мэра.

– Почему?

– Потому что они запросили компенсацию через адвокатов, проживая при этом в Баории. В указе же говорится, что компенсацию получают вернувшиеся в Сольхею. Они не вернулись.

– Очень удобно, не правда ли? Люди, едва избежавшие гибели, вполне естественно не желают возвращаться туда, где их едва не убили, – патетически воскликнул мэр. – И теперь кто-то из сольхейцев живёт в их домах, торгует в их лавках, пользуется сохранившимися складами с товарами. А компенсировать потери бедным беженцам не желает! А ведь эти деньги очень помогли бы им освоиться на новом месте, открыть торговлю уже здесь, в Баории.

Кароль заподозрил, что мэр лично знаком с неназванными жунгарскими купцами. А может даже имел долю в бизнесе, уж очень настойчиво отстаивал их интересы. Против этих конкретных беженцев мэр возражать не собирался.

– Значит беженцы к вам не едут, компенсацию не получают, а вы просите из королевской казны дополнительные деньги? – вкрадчиво спросил герцог Рионский.

– А что я могу сделать? – нервно воскликнул губернатор. – Под конвоем в Сольхею везти, если они не хотят возвращаться?

– Нет, возвращать силой мы никого не будем, – сказал король. – Но дор Грифич прав. Положенная беженцам компенсация пригодится им и там, где они осели. Под нашей королевской дланью мы создадим фонд помощи пострадавшим, из которого они и получат помощь.

Кароль заметил, как обрадованно улыбнулся губернатор Сольхеи и оживился мэр Баории, похоже, уже представивший суммы, которые перекочуют в столицу. Герцог Рионский нахмурился, но не успел вмешаться. Король Анджей продолжил:

– Считаю, что вам, губернатор, надо тщательно посчитать сумму, которую ваша провинция задолжала беженцам, и передать её в создаваемый фонд.

– Вот, вот! – одобрительно кивнул герцог Рионский венценосному племяннику. – И те деньги, что Сольхея якобы тратит на строительство домов для погорельцев, тоже.

– Но если кто-то всё же вернётся? Дома ведь для них нужно строить! – попытался возразить губернатор.

– И много построили? Всем десяти вернувшимся хватило или кто-то ещё ждёт обещанного? Не отвечайте! И так всё ясно.

В их перепалку вмешался король:

– Оставим этот спор. Я принял решение: мы платим помощь всем беженцам независимо от того, где они сейчас находятся, из специального королевского фонда. Разработкой указа по этому поводу займётся канцлер. Ваши замечания и предложения, губернатор Брантис, излагайте ему. Если кто-то имеет мысли по этому поводу – обращайтесь по этому же адресу.

Хоть обсуждение сольхейских беженцев закончилось, губернатор не ушёл, а сел среди остальной публики, явно собираясь слушать дальнейшее обсуждение. Мэр Баории тоже остался.

Дальше выступал представитель казначейства, докладывая Совету о доходах и расходах, которые принесли принятые на прошлых заседаниях законы. Все эти цифры на слух совершенно не воспринимались, поэтому доклад казначейства был выдан членам Совета заранее и Кароль изучил его вместе с отцом. Ничего чрезвычайного в нём не обнаружилось. Всё ожидаемо. Потому и вопросов докладчику никто задавать не стал.

Его унылый голос и монотонное перечисление едва не усыпило всех, и большинство с радостью восприняли предложение короля сделать перерыв.

Король вышел в дверь за троном, и Радзивинг встал со своего места. Остальные в зале поступили также, выйдя в свободное пространство зала. Делать там было совершенно нечего и люди роились, сбиваясь в группки, переходя от одной компании к другой.

Кароль присоединился, надеясь услышать что-то новенькое. И действительно – не успел он сделать несколько шагов по залу, как к нему с широкими улыбками подошли главы гильдии ткачей и торговой Калантской компании. Кароль редко встречался с этими серьёзными и занятыми людьми после знакомства с ними на торжественном обеде в Ратуше. Клан Радзивингов наверняка имел с ними дело, но этим занималось старшее поколение, то ли не вполне доверяя Каролю, то ли освобождая его для работы в Совете.

Перерыв вряд ли мог продлиться долго и дор Якуб Рафус, глава Калантской компании, торговавшей разными продуктами по всему континенту от Султаната до Белозёрья, не стал тратить время на долгие предисловия:

– Дор Радзивинг, вы ведь приятельствуете с графом Вартисом?

– Не совсем так.

– Во-всяком случае, близко с ним знакомы, – поддержал Рафуса дор Шантирас, глава гильдии ткачей. – Мы все об этом читали.

У Кароля зачесалась скула, рассечённая когда-то при скандальной драке с Вартисом. Похоже у его собеседников своё представление о приятельстве и близком знакомстве.

– Всё же не настолько близки, чтобы обсуждать его сегодняшнее выступление, – предупредил Кароль. – Мы с графом просто знакомые.

– Привет, Кароль, – раздался голос Вартиса за его спиной. – Надеюсь, ты уделишь мне время после Совета. Нужно поболтать, но сейчас некогда. Его Величество хотел переговорить со мной перед выступлением.

– Всегда к твоим услугам, Ральф, – повернулся к нему Радзивинг.

Вартис кивнул и широко шагая направился вслед за королевским слугой. Проводив его взглядом, Кароль вновь повернулся к своим собеседникам:

– Я слушаю вас, господа.

– Говорят, что граф собирается предложить запретить использование дирижаблей и аэростатов всем, кроме «Аэровояжа». Попробуйте убедить его, что это неправильно, – взял быка за рога Рафус. – Вы ведь, дор Радзивинг, понимаете, что тогда стоимость перевозок вырастет. Данговил сразу вздует цены. Выиграет только клан Дангофингов.

– Вы же знаете, что для наших товаров мы воздушными перевозками почти не пользуемся.

– Это пока, дор Радзивинг. За дирижаблями будущее, – возразил Рафус. – Если сейчас им крылышки не подрежут.

– Хотите сказать, что Радзивинги отстали от времени? Неужели производители тканей уже перешли на перевозку продукции по воздуху? – Кароль повернулся к дору Шантирасу. – Хотите сказать, что это выгодно?

– Нет, вы же прекрасно знаете, что это не так. Пока для перевозок тканей это слишком дорого, – Глава гильдии ткачей намекнул на то, что часть бизнеса Радзивингов относится к его епархии. – Дело не в этом. Запрет на производство аэростатов лишит работы заметную часть наших людей. После того, как новые парокорабли потеснили парусники, они только-только переключились на производство тканей для мягких воздушных шаров и запрет их просто подкосит.

– Это совершенно новые для меня темы, – дипломатично произнёс Кароль. – Благодарю, что рассказали мне о возможных проблемах. Думаю, что сегодня решение не примут.

– Вот именно! Лучше хорошо всё взвесить, прежде чем решать. И если вам нужна дополнительная информация, можете смело обращаться к нам.

Глава 4. О воздушных перевозках

Благодаря перерыву Кароль понял, почему сегодня на Королевском Совете такой сбор. Часть пришла отстаивать собственные интересы, часть – поддержать первых, надеясь в будущем на ответную услугу. Сам он пока не разобрался, что выгодно поддерживать Радзивингам. А главное, не мог понять – какое отношение имеет Тайная канцелярия к дирижаблям. Надеялся, что поймёт из выступления графа Вартиса. И тот его не разочаровал.

Выступление заместителя главы Тайной канцелярии было коротким, но весьма увлекательным. Граф сообщил о возникшем в королевстве «чёрном» рынке боевых заклинаний, завезённых из-за границы. В качестве примера он рассказал о мгновенном убийстве всех обитательниц публичного дома. Кароль заметил, как несколько человек побледнели, услышав имя хозяйки. Похоже, оно им было знакомо.

Граф признался, что долгое время служба никак не могла установить путь проникновения боевых артефактов в страну. Только после того, как совместно с Королевской стражей Тайная канцелярия раскрыла банду, занимавшуюся работорговлей и поставкой наркотиков из Султаната, стало ясно, почему Пограничная стража никак не могла поймать за руку ввозивших боевые артефакты.

Когда Вартис говорил о торговле девушками и ввозе наркотиков, Кароль заметил, как мэр Баории поморщился, а губернатор Сольхеи едва не сплюнул и процедил:

– Жунгарцы! Их работа. Потому и возвращаться к нам не рискуют.

Судя по тому, что граф Вартис, не называвший национальность бандитов, не стал оспаривать реплику, губернатор не ошибся.

– Работорговля? В моём королевстве? Прямо в столице? – удивлённо переспросил король Анджей и потребовал пояснений. – Что вы имеете в виду?

Пока граф рассказывал, Кароль понял, что слухи о делах этой банды, оказывается, долетали до него и раньше. Только он их не принимал всерьёз. Рассказ Кэсси о похищениях девушек прямо с городских улиц он счёл обычной страшилкой, которой пугают благонравных барышень, чтобы они не нарушали этикет и не бродили по городу без служанки. От слов сестры о пропадающих служанках он отмахнулся ещё быстрее.

Один из его приятелей поделился историей проститутки, к которой ходил. Она утверждала, что порядочная девушка. Её якобы похитили и продали в бордель. Отец приятеля убеждал его в том, что это обычная байка для девиц подобного рода и не стоит брать её слова в голову. Кароль тогда сказал, что отец друга скорее всего прав.

Сейчас всё это всплывало в голове и Кароль почувствовал стыд, что закрывал глаза на эти звоночки только потому, что не хотелось тратить душевные силы на чужие драмы, не верил, что сестра может говорить о чём-то серьёзном. А ведь у него в руках была власть, позволившая бы быстрее прекратить творившееся зло. Но он ничего не сделал.

– Как вы допустили подобное прямо в сердце королевства? – ледяным тоном обратился король к главе Королевской стражи. – Мы недовольны. Вы должны проверить все дела о пропавших девушках, выяснить их судьбу и сообщить близким. Барон Делингер проверит насколько тщательно ваше ведомство это сделает.

Побледневший глава Стражи стоял, вытянувшись во фрунт и кивал головой, как заводной болванчик.

– Дор Хивенас, – обратился король к главе Дипломатического Указа, – составьте письмо моему венценосному брату султану Жунгарии от моего имени, где вежливо, но твёрдо попросите помощи в выяснении судьбы девушек, попавших туда. Я подпишу. Пусть посольство в Султанате займётся их вызволением.

– Стоит ли тратить на это время, деньги и силы, – возразил герцог Рионский, – ссориться с Султанией из-за такой ерунды?

– Стоит. Это не ерунда. Они наши подданные и имеют право на защиту и помощь.

Герцог поморщился, но возражать не стал. Король кивнул графу Вартису, предлагая продолжить. Тот продолжил с той мысли, на которой его прервали:

– Пограничная стража не могла обнаружить способ доставки боевых артефактов через границу потому, что эта банда купила аэростат, устроила в лесу причал для него и сообщалась с Султанией по воздуху. До сих пор мы не сталкивались с подобным использованием воздушных кораблей. Но трудно сказать – это потому, что жунгарцы оказались первыми, кто до этого додумался, или мы просто не знаем о других догадливых.

– Но как это возможно? – озадаченно нахмурившись спросил Анджей. – Разве дирижабль сможет приземлиться где-то в лесу? Пусть даже и на поляне?

– Дирижабль не сможет, – согласился с ним Вартис. – Они купили другой тип воздушного корабля, что-то вроде первых воздушных шаров, но теперь благодаря новым изобретениям магов и механикусов они стали более надёжными и управляемыми.

Когда Вартис рассказывал об аэростате, Кароль вспомнил, как отец в детстве катал его на этих старых ненадёжных воздушных шарах, как замирало сердце от страха и ощущения чуда, от бескрайности неба и открывавшихся внизу непривычных видов земли. Ему стало досадно, что какой-то бандит додумался купить себе подобное чудо, а он нет. Неужели он, глава рода Радзивингов, не может позволить себе этот маленький каприз? Да и приспособить его для дела вполне себе можно. А главное когда-нибудь он сможет пригласить Илию прокатиться на его личном аэростате. Он представил, как разделит эту бесконечную синь и полёт с Илией, и понял, что купит воздушный шар обязательно, сколько бы тот не стоил.

Кароль с трудом вырвался из плена грёз и вернулся в зал Совета. К этому времени граф Вартис уже завершал своё выступление, предлагая Его Величеству и Королевскому Совету подумать над тем, как поставить под контроль воздушные перевозки, чтобы никакие бандиты впредь не могли заниматься с их помощью контрабандой или ввозить в королевство всякую опасную гадость.

Первым на предложение высказаться, обращённое к членам Совета герцогом Рионским, откликнулся дор Дангофинг.

– Решение здесь очевидное – запретить пользоваться воздушными кораблями всем, кроме зарегистрированных в гильдии перевозчиков. Наладить контроль за продажей аэростатов и дирижаблей, обязать всех пользоваться только одобренными короной воздушными гаванями.

Хотя это делало внезапную мечту Кароля обзавестись собственным аэростатом сложнодостижимой, он готов был признать, что предложение главы рода Дангофингов звучит вполне разумно.

– А ничего, что условия приёма в эту гильдию отсекают большинство мелких воздушных извозчиков? – неожиданно возразил губернатор Каланта. – А большая часть воздушных гаваней принадлежит вашей младшей ветви – компании «Аэровояж»?

– Даже если так, то что? Королевской власти проще контролировать одну крупную компанию со всей нами созданной инфраструктурой, чем множеством мелких летунов, летающих непонять где.

– И налоги собирать с одной крупной компании легче, чем с этой мелочи. Считаю, что предложение дора Дангофинга стоит принять и положить в основу королевского указа. Может, стоит вообще запретить производство таких малых воздушных шаров? Толку от них мало, а проблем, как оказалось, они могут породить много. Благодарю вас, граф Вартис, что обратили наше внимание на эту проблему, – герцог Рионский, глава Совета, явно собирался поставить точку в обсуждении.

Но король Анджей не дал это сделать, неожиданно обратившись к губернатору Каланта:

– Почему вас, дор Рибейро, волнует этот вопрос? Как понимаю, именно ради этого обсуждения вы оторвались от важных дел в Калании и прибыли в столицу.

– Ваше Величество, как вы знаете, именно в нашей провинции сосредоточенно производство воздушных кораблей. Дирижабли удовольствие дорогое и трудоёмкое. Заказы на новые поступают нечасто. Последние годы именно производство мягких и полужёстких аэростатов даёт основной доход производителям и поступления в казну провинции. Если вы примете предложение Дангофинга, то выиграют только они с компанией «Аэровояж», а все остальные проиграют.

Кароль увидел, как согласно кивает губернатору ещё один член Королевского Совета, дор Ларкис, обычно всегда поддерживающий герцога Рионского, а теперь, похоже, не согласный с ним, хотя и не готовый вслух возразить.

– Ваша позиция мне ясна, – нейтрально произнёс король.

Неожиданно поднялся глава Пограничной стражи:

– Я также против запрета небольших аэростатов. Во-всяком случае, до того, как ими оснастят Пограничную стражу. У нас нет ничего подобного, а как ловить воздушных контрабандистов, не имея воздушных кораблей? Установить в воздухе магическую защиту, подобную той, что проходит по земле, сложно, дорого, магоёмко. Дирижабли также слишком громоздки для пограничного дела. А небольшие воздушные шары, если теперь, по утверждению графа Вартиса, они стали хорошо управляемы, идеально подойдут для несения службы.

– Это хорошая мысль, – согласился с ним король. – Нам стоит рассмотреть вопрос оснащения Стражи подобными кораблями.

– Анджей, – раздражённо произнёс герцог, – ты забываешь, что королевская казна не бездонна. Проще всё же запретить, чем идти на такие траты.

Король сверкнул глазами на дядю и сжал губы, сдерживая рвущиеся наружу слова. Радзивинг почувствовал, что сейчас стоит остановить герцога Рионского, который по каким-то причинам торопил Совет с решением. До сих пор всё, что он продавливал через Совет, шло на пользу Грифичам, и часто во вред Радзивингам. В этом деле Кароль не видел для своего клана особого интереса, но кто знает? Да и просто нарушить планы Грифичей приятно. Он встал:

– Я считаю, что в этом вопросе нет нужды торопиться. До сих пор мы как-то обходились без этих запретов и, думаю, ещё несколько месяцев без них ничего не изменят. Прежде чем принимать решение, стоит получше разобраться. Губернатор Каланта прав в своих опасениях. Разрушить запретами что-то легко, а восстановить потом окажется сложно.

Анджей радостно улыбнулся Каролю:

– Вы совершенно правы, Радзивинг. Стоит хорошенько разобраться и с аэростатами, и с их использованием, и с тем, как можно обеспечить контроль короны в важном деле воздушных перевозок, – в голосе короля звучал странный для этого случая энтузиазм. – Думаю, вам, как лицу не заинтересованному, стоит отправиться в Калант и разобраться со всем на месте. И можете не спешить. Разбирайтесь тщательно.

Кароль склонился в неглубоком поклоне. Возражать монарху он не собирался. Его обрадовала мысль, что он сможет хотя бы на время покинуть королевский двор, где со всех сторон неслись обсуждения предстоящей королевской свадьбы, отвлечься от мыслей о чужой невесте.

После Совета к Каролю подошли губернатор Каланта и дор Рафус.

– Дор Радзивинг, рад познакомиться, – обратился к Каролю губернатор Рибейра. – Уверен, что вы сумеете разобраться, а я вам во всём помогу. Надеюсь, приехав в Каланию, вы сразу посетите мой дом.

Якуб Рафус тоже выглядел довольным и пообещал всяческую поддержку. Возможно, они бы сказали больше, но к ним подошёл Вартис.

– Простите, господа, скоро молодой Радзивинг надолго окажется в вашем распоряжении и я его не скоро увижу, – граф подцепил Кароля под локоть и начал мягко оттягивать от собеседников. – Так что похищаю у вас этого красавца.