Хьюстон! У нас п…

Другое дело, что способности Марии куда выше моих. Но для мародёрского дела она, увы, не годилась, – не могла поднять руку на зомби. А это в нашем деле критично. Использовать же её, как простой детектор – забивать гвозди микроскопом. Электронным.

Предчувствие… Сколько людей оно спасало? Большинство слепо шагают навстречу смерти в полной уверенности, что ничего плохого не случится. Только не с ними. И намного меньше тех, кто способен ощутить опасность, подстерегающую за углом. А таких, как мы с Марией, вообще считанные единицы.

У меня лично этот дар от прадеда. В далёкую Великую Отечественную он угодил в штрафбат и смог выжить только благодаря необыкновенному чутью на опасность. Отец рассказывал, как однажды прадед развернул продовольственную колонну, поехав в обход просто потому, что почувствовал – вперёд нельзя. Как оказалось потом, на ту дорогу высадились немецкие десантники, успевшие покрошить немало грузовиков, прежде чем скрыться в лесу.

Да и у самого отца тоже что-то было…

С этими мыслями я подошёл к нашему импровизированному штабу, который располагался в бывшем здании службы безопасности посёлка. На входе помимо наших бойцов стояли еще четверо со штурмовыми винтовками наперевес. Меня вежливо попросили оставить оружие и амуницию снаружи и только потом пропустили внутрь.

В узком коридорчике отчаянно пахло выпечкой и свежезаваренным чаем. Я кивнул одноногому сержанту Володько, который разбирал бумаги в приёмной, и постучал в дверь бывшего начальника охраны. Старую табличку давно уже сняли, заменив трафаретной надписью «Кириллов А.С.», а ниже кто-то приписал, вроде как для пояснения, крупными буквами – «БАТЯ».

– Войдите!

За дверью запах усилился, но в воздухе я почувствовал сильную нотку раздражения. Похоже, тут шёл оживлённый спор. Андрей, теперешний хозяин кабинета, нервно барабанил пальцами по деревянной столешнице, а дорогие гости с интересом уставились на меня.

Их оказалось всего двое. Немолодой, но ещё крепкий полковник и сухощавый мужчина с аккуратной бородкой и длинными каштановыми волосами. Ну прям мессия в полевой форме без знаков различия.

– Здравствуйте, – я сел на свободный стул и уточнил. – Вызывали?

Андрей хмуро кивнул, не сводя тяжелого взгляда с полковника. Тот, нисколько не смущаясь, продолжал меня рассматривать, будто автомобиль в салоне выбирал.

– Меня зовут Николай, – между тем представился длинноволосый. – А вы…

– Тихий.

– А нормальное имя у тебя есть? – поинтересовался полковник.

– Уже нет.

Военный раздражённо фыркнул, но промолчал.

– Послушай, – подал, наконец, голос Андрей. – У нас серьёзные проблемы, но если ты откажешься, то…

– Да ладно тебе, – махнул рукой я. – Нужен проводник в город?

– А ты соображаешь, – отметил полковник. – Это очень хорошо.

– Надеюсь не прямо сейчас, ведь город напоминает растревоженный улей, – напомнил я.

– Сожалею, но выдвигаться нужно как можно скорее, – грустно улыбнулся Николай.

Ну как всегда – у таких людей всё должно быть уже «вчера». Терпеть их не могу за это.

– А почему нельзя подождать, когда всё утихнет?

– Потому что дальше будет только хуже.

– Как вы знаете, первые инфицированные появились в нескольких небольших городах по всему миру, – Николай переключился на новый слайд. – Денвер, Уишань, Новокубанск, Тьерра-Колорадо…

– Если бы зараза пошла с одного места, её смогли бы остановить, – добавил полковник. – Но потом волна заболеваний прокатилась и по мегаполисам.

– Это известно всем, – кивнул я. – Наверное, в мире не осталось такого идиота, который думает, что эпидемия началась случайно.

Старую карту посёлка на стене сменило развернутое полотно проектора. Перед глазами мелькали разные города, но происходило в них одно и то же: мёртвые вовсю инфицировали живых, пополняя свои ряды. Реки крови, ужас и безысходность в глазах людей…

Гости оставались невозмутимыми, а вот нам с Андреем поплохело от навалившихся воспоминаний. Мы в это время ни в каких бункерах не отсиживались, а были на улицах, пытаясь хоть кому-то помочь. Тогда наш лидер, ещё служивший в МЧС, и стал полностью седым. До сих пор, закрывая глаза, я вижу его, несущегося с двумя перепуганными детьми на руках впереди толпы перемазанных кровью зомби. Водитель автобуса всё-таки дождался опаздывающих, косясь на «Макаров» в моих дрожащих руках, а новообращенные мертвяки рассерженно зашипели, когда добыча ускользнула прямо из-под их носа.

В тот раз нам с ним удалось одержать пусть и маленькую, но победу…

– Вы слушаете?

Я тряхнул головой, отгоняя призраков прошлого.

– Всё в порядке, можете продолжать.

– В настоящий момент система слежения NORAD функционирует лишь частично, но даже ограниченных ресурсов хватило нам с коллегами, чтобы собрать некоторые интересные данные.

Ещё одно из немногих достоинств конца света – больше не стало своих и чужих людей. Только мёртвые и ещё живые.

– Это Денвер за час до регистрации первого инфицированного.

На полотне высветился очередной снимок со спутника. Ряды улиц, ровненькие кварталы, тёмная лента реки…

– И что не так?

– Вот это голубое пятнышко в левом нижнем углу.

В искомом месте действительно обнаружилась размытая клякса небесно-голубого цвета.

– Это двухместный вертолёт, – пояснил Николай. – А самое интересное, что по показаниям радара на момент съёмки никаких летательных аппаратов в этом секторе не было.

– То есть объект был заметен только визуально?

– Да, и через некоторое время он просто исчез.

Замелькали другие снимки разного качества, но везде присутствовал голубой силуэт, а на последнем его сфотографировали и с земли на фоне какого-то небоскрёба и улыбающейся девичьей мордашки. Симпатичная… Была.

– Аномалию заметили не сразу, а потом стало уже не до этого. Сейчас, когда крупные объединения выживших людей более или менее наладили связь между собой, стал возможен обмен информацией, и оказалось, что вертолёты фиксировали не только в Северной Америке, но и на других материках. Каждый раз – перед самой Зет-вспышкой.

– И опять только визуально?

– Да, однажды один из них чуть не столкнулся с заходящим на посадку самолётом в аэропорту Сиднея, но ни диспетчер, ни пилот не засекли его на приборах до того, как увидели своими глазами.

– А через некоторое время в городе массово появились инфицированные, – предположил Андрей.

– Верно, – кивнул Николай. – Связь между этими событиями подтверждена многократно.

– И теперь за вертолётиками идёт охота? – спросил я.

– Да, но пока что – безрезультатно. Несколько месяцев не поступало никаких сообщений о них, но недавно в Ганновере военные объявили, что засекли похожий аппарат в центре города.

– В таких местах обычно максимальное скопление мертвяков. Что там могло кому-то понадобиться?

– Пока неизвестно. Бундесверовцы послали три группы спецназа на разведку, но ни одна из них не вернулась. А потом…

– Со стороны города хлынули зомби, словно дерьмо из забитой канализации, – скривился полковник. – Больше никто на связь оттуда не выходил.

– Некоторые группы выживших замолкали и раньше, – продолжил Николай. – Теперь мы знаем, в чем причина. До этого людям было проще выживать, отдалившись от городов и прочих крупных населённых пунктов. Вирус, поражающий человеческий организм, оставляет некоторые участки мозга нетронутыми, поэтому инфицированные безотчётно стараются держаться тех мест, где они когда-то жили. К сожалению, это всё, что ученым удалось выяснить, до сих пор механизм распространения болезни можно наблюдать лишь косвенно. Некоторые вообще заявляют, что это не вирус…

– Да хоть кара Господня, – пожал плечами полковник. – Но первопричина всех бед в этой голубой винтокрылой херне!

– …Которая объявилась и в нашем городе, – закончил я.

Николай кивнул и вывел последний спутниковый снимок. Вертолёт беспечно летел над мёртвыми улицами, по которым я бегал ещё ребёнком. Тварь.

– Когда выдвигаемся?

– На рассвете, – ответил полковник. – Эвакуация Северной уже началась, вы на очереди. Дома, конечно, достроить не успели, но хоть периметр серьёзно укрепили, да и полигон располагался далеко от города…

– Людей у нас мало, так что будем рады, если с вами пойдёт ещё кто-нибудь, – вставил Николай.

– Я возьму двоих. Сколько пойдёт с вашей стороны?

– Тоже трое, – он улыбнулся. – Включая меня.

– Вы хоть стрелять-то умеете?

– Немного, но это как раз и не принципиально, потому что огнестрельное оружие мы с собой не возьмём.

– И ты ему веришь?

– По крайней мере, он считает, что говорит правду, – я пожал плечами. – А эксперты такого уровня, работавшие на серьёзную госконтору, ошибаются крайне редко.

Калина недоверчиво фыркнул.

– Если есть вариант надрать задницу козлам, которые это всё заварили… – Злата сжала кулаки. – О, я в деле, без вопросов.

Мы сидели в крохотном домике для прислуги, облюбованном нашей группой. Остальные отдыхали, уставшие после тяжёлого рейда, их я будить не стал, сразу решив, кто именно со мной пойдёт.

– Эти неуловимые вертолёты… – Калина сделал неопределённый жест. – Как такое вообще возможно?

– Вот и узнаем, когда его экипаж возьмём, – решительно ответил я.

– У других групп это не особо получилось, сам говорил, – возразил парень. – Сколько уже было попыток, шестнадцать?

– По крайней мере, о стольких известно полковнику. Ты же знаешь, я в таких делах не ошибаюсь.

– Если бы ещё и мысли читал…

– Раскатал губу, – я невесело улыбнулся. – Кашпировского из меня не делай.

– Он бы нам пригодился. Спецназа вон сколько полегло…

Мы замолчали, думая каждый о своём.

– А почему именно мы двое? – неожиданно спросила Злата.

Ответ напрашивался сам собой, но произнести это вслух было тяжело.

– Вы оба слишком много потеряли… И пойдёте до конца. Как и я.

– Это точно, – кивнул Калина. – Короче, я тоже подписываюсь. Шашку-то можно с собой взять?

– Шашку – да, огнестрел – нет.

– Пойду Риту почищу, а то ж никто из этих олухов не догадается…

Злата с грустью вздохнула и вышла из комнаты.

Ритой звали её винтовку. Я никогда не уточнял, чьё это имя, среди выживших считается плохим тоном спрашивать о погибших. Стреляла девушка прекрасно, а на то, что её частенько видели разговаривающей с СВУ, все дружно закрывали глаза.

Мы с Калиной понимающе переглянулись и пошли к вертолёту. Обычному, не голубому. Для заброса группы нам выделили тот, что поменьше, с полным боекомплектом на подвеске.

– Он отстреляется в противоположной части города, привлекая туда внимание инфицированных, – пояснил Николай. – Идти придётся пешком, так что это хоть немного облегчит нам дорогу.

– А просто подлететь и расфигачить там всё не вариант? – поинтересовался Калина, с любопытством рассматривая боевую машину.

– Пробовали. Приборы выйдут из строя, и он упадёт, – уверенно заявил эксперт. – То же самое происходит с любыми другими аппаратами. Однажды попытались бить ракетами, но они взрывались на подлёте. Современное оружие, увы, оказалось бессильно…

– Вот поэтому мы и идём, как будто музей ограбили?

Замечание было недалеко от истины. Молчаливые спецы Николая, коротко представившиеся Сергеем и Вадимом, вооружились настоящими мечами и булавами. Калина с дедовской шашкой был как нельзя кстати, я же выбрал себе небольшой клинок вдобавок к привычному арбалету. Доспехи, правда, современные: удобные комбезы повышенной защиты. Нам достались такие же, и последние минуты перед стартом мы подгоняли их под себя.

Чуть позже подошла Злата и переоделась у всех на виду, ничуть не стесняясь. Все на площадке, включая эксперта, разом уставились на её красивую, тренированную фигуру, и только спецы продолжали невозмутимо проверять экипировку.

Раньше я на вертолётах не летал, но резкий взлёт не вызвал никаких неприятных ощущений, только уши на пару мгновений заложило. Злата заняла место возле меня и молча протянула свернутый белый платочек. Уже по одному его виду можно было догадаться, чей он, но ещё раньше я почувствовал тепло, исходящее от свёртка. Мария.

Я отрицательно покачал головой. Злата неодобрительно нахмурилась, но настаивать не стала, и положила платочек обратно в разгрузку. Тем временем Николай активировал гарнитуру, которую нам выдали перед стартом, и весело поинтересовался:

– Ну, как полёт?

– Нормально, – ответил Калина, по его лицу было видно, что парня начало укачивать. – Но мне было бы спокойнее лететь в обнимку с пулемётом.

– Увы, – развёл руками эксперт. – Я своими глазами видел, что случилось с группой в Ярославле, они погибли в забаррикадированном здании, и над телами не успели поработать инфицированные. У всех одновременно рванул боекомплект, а трансивер, который установили в соседней комнате, выглядел как оплывшая свеча.

– Очень вдохновляет, – заметила Злата. – И вы решили, что с холодным оружием у нас больше шансов?

– По крайней мере, взрываться будет нечему.

Солнце медленно всходило над мёртвым городом. С такой высоты казалось, что всё в порядке, стоит приземлиться, и тебя окружат люди, спешащие на работу или наоборот – возвращающиеся с ночной гулянки домой.

Каждое утро я шёл по этим улицам пешком, позволяя обгонять себя стайкам гомонящих школьников, вдыхал свежий воздух и наслаждался любимой музыкой в наушниках. Только сейчас понял, как мне этого всего не хватает…

– Садимся, – предупредил пилот, и вертолёт резко пошёл вниз.

Засосало под ложечкой, будто на аттракционе, но уже через несколько секунд мы приземлились на плоской крыше широкого торгового комплекса. Дверь плавно скользнула вбок, и нам пришлось покинуть безопасное нутро боевой машины. Гарнитура и вся прочая электроника остались на борту.

– Как на дракона идём, – выразил общее мнение Калина. – А нас потом вообще найдут?

– Пилот опытный, – пожал плечами Николай. – Подберут всех, не волнуйтесь.

Вот тут я и уловил нотку в его голосе, которой боялся больше всего – фальшь. Что ж, настало время поговорить по душам.

– Раз уж мы пошли все вместе на такой риск, давайте без официоза, – предложил я. – И вдобавок нужно прояснить несколько моментов.

– Каких это? – удивился эксперт.

– Откуда ты, Коля? Что за госконтора, где ты прежде работал?

– Тебя сейчас меньше всего должны волновать такие нюансы.

– Меня волнует то, почему такого специалиста послали на убой, как простого разведчика?

– Я сам вызвался.

– На убой? – переспросила Злата.

– Вертолёт не вернется, – пояснил я. – Коля, ты не знал, что кроме зомбей я хорошо чувствую человеческие эмоции?

– Ещё и эмпатия. Любопытно, – эксперт задумчиво огладил бородку. – Мне сказали, что у тебя нюх на опасность, но такой уровень…

– Уровень чего?

Спецы заметно напряглись, но Николай успокаивающе протянул руки ладонями вперёд.

– Давайте не ссориться, ребята. Про вертолёт ты немного неправильно понял – я просто не верю, что он сможет вернуться. Кто бы ни находился сейчас в центре города, шума он не любит. Вряд ли пилот успеет израсходовать хотя бы половину боезапаса.

– Всё лучше и лучше, – проворчала Злата. – Значит, выбираться будем на своих двоих?

– Именно.

– Хорошо, здесь всё понятно, – кивнул я. – А что за самоотверженность? Геройство в одном месте заиграло?

– Иначе моё командование не санкционировало бы последнюю попытку. Я своим поступком показал, что на сто процентов уверен в правильности моих выводов. Они не ожидали такого и дали добро, пусть и нехотя.

– Последняя попытка?

– Умеешь ты вычленять нужное, – усмехнулся Николай. – Больше группы для захвата объекта посылать никто не будет. Если бы мы сейчас тут не стояли, в город уже прилетела бы баллистическая ракета.

– Их же сбивают на подлёте? – напомнил Калина.

– Эта с ядерным зарядом. Ей и не обязательно попасть в цель.

– И сколько у нас времени?

– Восемь часов. Если до этого мы не разведём на какой-нибудь крыше сигнальный костёр, здесь появится очень большая воронка, поверьте мне.

Последний и самый громкий взрыв заставил жалобно задребезжать чудом уцелевшую витрину соседнего магазина.

– Накрылась птичка, – констатировала Злата.

Мы шли переулками, прячась в тени домов. Чем ближе к центру, тем явственней я ощущал звенящую тревогу. Мертвяков было на удивление мало, редкие стычки с одиночками не представляли серьёзной угрозы. По словам Николая, зомби на данный момент концентрировались в пригороде, чтобы хлынуть оттуда неудержимой волной.

Всё, как и прежде, в других городах.

– Как мы вообще отыщем вертолёт или хотя бы его экипаж за такое короткое время? – спросила Злата. – Это посложнее, чем иголку в стоге сена нашарить.

– Он сам нас найдет, – уверенно заявил эксперт. – Среди той бойни в Ярославле обнаружили чужие отпечатки мужской обуви. Кто-то был там, когда всё это случилось, проверил, нет ли выживших, и ушёл.

– Тогда чего мы прёмся навстречу, не легче ли занять оборону?

– А кто даст гарантию, что он в этом случае нападёт? – ответил я за Николая. – Сделает свои дела и улетит восвояси.

– То есть, мы ещё и наживка, – вздохнул Калина. – Чувствую, что хороших новостей лучше сегодня не ждать.

Очередной переулок привёл нас к широкому проспекту. Дальше шли высотки, постепенно вытеснявшие промышленные сооружения, которые когда-то кормили наш город.

– Пойдём внутренними дворами мимо церкви и выйдем к бывшему зданию администрации, – прикинул я. – За ней плотная застройка, и там же – самая высокая свечка в округе. С неё можно оглядеться и решить, куда двигаться дальше.

– Неплохо, – оценил Николай. – Тебя нам просто бог послал.

Хоть я и почувствовал, что последняя фраза произнесена специально, скрыть свои эмоции до конца всё же не смог. Что-то промелькнуло на моём лице, заставив его уточнить:

– У тебя какие-то проблемы с верой?

– Как и у всех.

Развивать тему эксперт не стал. Дворы, между тем, привели к почерневшему остову церкви. Купол обвалился внутрь, а обгоревшие стропила придела торчали, будто рёбра обглоданного скелета.

Мои родители часто ходили сюда, и неудивительно, что именно здесь они тогда искали защиту…

– Мне тоже одно время казалось, что бог отвернулся от нас, – вздохнул Николай. – Твоя работа?

Я кивнул. Сил на то, чтобы спросить, как он догадался, просто не осталось.

– А зачем?

– Там были все, кого я любил.

Если бы они остались дома… Забаррикадировались и ждали помощи, как сделали их соседи. До сих пор эти милые люди боятся попасться мне на глаза в посёлке, как будто в случившемся есть их вина.

К церкви я прорвался лишь день спустя, когда было уже слишком поздно. Бог не защитил своих почитателей, и мёртвые осквернили его святилище. Мне осталось только сжечь здание вместе со всеми, кто, переродившись, перестал быть моей семьёй.

– Соболезную.

Группа молча прошла мимо пожарища. Потянулись безликие здания хрущёвской застройки, их в последнее время начали сносить, планируя построить на их месте огромный торгово-развлекательный комплекс. До самой администрации было подозрительно тихо, даже одиночные зомби перестали попадаться. И тут позади нас резко возникла волна злобного напряжения, как накануне в складских ангарах.

– Толпа идёт!

Мы рванули через брошенную стройплощадку, которую хотели обогнуть по периметру. Впереди показался недостроенный магазин, окружённый широким кольцом парковочной зоны. Звуки погони быстро приближались, становясь всё громче. Ощущение опасности стало нестерпимым, будто кто-то живьем сдирал кожу, и я отчетливо понял – на пустырь нам высовываться нельзя.

– Вбок! Через траншею!

О том, что к магазину неплохо было бы подвести коммуникации, строители традиционно вспомнили уже после укладки асфальта. Поэтому его разбили отбойниками и выкопали технический канал, по пояс взрослому человеку. Через эту импровизированную траншею мы и побежали, оскальзываясь на пластиковых трубах, устилавших дно.

Едва группа преодолела половину расстояния, как позади прогрохотал взрыв. Все инстинктивно пригнулись, и я ощутил, как над головой со свистом пролетел кусок дорожного покрытия. Если бы мы пересекали парковку поверху, то добивать мертвякам наверняка было бы некого. Нас целенаправленно загоняли, будто дичь на охоте.

Второй взрыв чуть не накрыл группу уже у самого магазина. Перед этим я успел оглянуться и увидеть, что нагонявшие нас шустрые мертвяки достигли края стройплощадки. Их оказалось не больше двух десятков – угроза существенная, особенно на открытой местности, но внутри здания у нас оставался шанс. Если бы не этот чёртов обстрел…

Зданию до отделочных работ было ещё далеко. Повсюду стояли поддоны со стройматериалом, которые могли дать неплохую защиту.

– Занять оборону!

Спецы уже выпустили пару болтов в набегавших упырей, и остальные последовали их примеру. Я примостился за сваленными в кучу мешками цемента, выбрал цель и плавно, насколько смог, спустил курок. Зомби поймал стрелу лицом, пробежал ещё пару шагов по инерции и рухнул замертво. Его примеру последовали ещё несколько подстреленных сородичей, образовав кучу-малу из копошащихся тел.

Арбалет перезаряжается долго, но мы выиграли несколько секунд для второго залпа, а там можно и врукопашную с теми, кто добежит.

Но невидимый противник не хотел давать нам шанс выбраться из западни живыми. Не успел я прицелиться во второй раз, как через широкий витринный проём влетел огненный сгусток, оглушительно взорвавшийся внутри магазина.

Меня спасли мешки, безропотно принявшие весь жар и ударную волну на себя. Воздух наполнился цементной пылью, полностью перекрыв обзор, и мертвяки без проблем проникли в здание.

То, что творилось потом, люди обычно видят в кошмарах, просыпаясь в холодном поту. Ничего нельзя было разобрать на расстоянии вытянутой руки, и со всех сторон напирали зомби. Я крутился волчком – рубил, колол, уворачивался от зубов и когтей, полностью положившись на своё чутьё.

Через какое-то время прогремел ещё один взрыв, но я смог почувствовать опасность и укрылся за толстой колонной, а вот погнавшегося за мной упыря взрывная волна бросила на торчавшую арматуру, на которой он и повис, проткнутый, словно бабочка в альбоме натуралиста.

Больше на меня никто не нападал. Крепко сжимая меч в руке, я начал медленно обходить место побоища и почти сразу же наткнулся на Злату. Девушке тоже досталось от взрыва – осколки пробили тело в нескольких местах, а ноги вывернуты под неестественным углом. Судя по окровавленному следу, она проползла пару метров, пока силы не оставили её. Любой другой давно бы уже отключился, но выносливая девушка ещё оставалась в сознании.

– Возьми… Я обещала…

В руке девушка сжимала побуревший от крови платок Марии.

– Злата, да как же так… – я опустился перед ней на колени.

Одного взгляда хватило, чтобы понять – всё кончено. Будь даже за стеной готовая к приёму операционная с бригадой лучших врачей, слишком поздно. Смерть уже оставила печать на лице девушки, но в гаснущих глазах не было страха.

– Она позаботится… О Рите…

– Это просто винтовка, как ты не поймёшь! – простонал я. – Зачем я втянул тебя, идиот…

Злата не ответила, остекленевшим взглядом уставившись куда-то под потолок. Я дрожащей рукой закрыл ей глаза и вынул из сжатых пальцев чёртов платочек. В свертке оказался лишь серебряный крестик на простой черной верёвочке, без всякой записки. Пару секунд я боролся с искушением отшвырнуть его куда подальше, но, взглянув на девушку, неожиданно для себя самого надел.

Нужно продолжать поиски – вдруг кто-то ещё смог пережить этот кошмар. Осторожно ступая по строительному хламу, я пошёл дальше. Спецы нашлись практически сразу, окружённые порубленными в куски упырями. Ни пульса, ни дыхания, оба мертвы.

Откуда-то слева раздалось сдавленное хихиканье. Помещение понемногу заволакивало дымом, и пришлось идти практически на ощупь. Часть недостроенного второго этажа уже обрушилась вниз, остальное трещало, грозя развалиться в любую минуту. Преодолев завалы, я обнаружил Калину, прислонившегося спиной к одной из колонн.

– Волшебника не видно, Тихий? – хихикнул он.

– Кого?!

– Ну, этого… Как в песне, ей-богу…

Я присел рядом. Из ушей у парня кровь вроде не текла, а вот левая нога выглядела так, будто ей хотели пообедать.

– Покусали меня, – проследил он мой взгляд. – Через час буду бродить, завывая, и мечтать о парной человечинке…

Тут возразить нечего. Царапины от когтей, хоть и с большим трудом, но заживали, а вот укусы были смертельны. Именно слюна являлась источником заразы, выкосившей большую часть человечества.

– Николая видел?

– Не-а, – помотал головой парень, с трудом поднимаясь. – Похоже, мы одни остались. И волшебник.