Трудности адаптации
Дома оказалось шумно – приехала бабушка из деревни, мамина мама. Раньше Полина бросалась бабушке на шею прямо с порога, кричала от восторга. Вместе с бабушкой в дом приходил настоящий праздник. Появлялись пироги с капустой и грушевым вареньем – самые любимые Полинкины. Появлялись блины и вареники. Вечерами происходили тайные разговоры – бабушка понимала Полину, как никто другой. Всё своё раннее детство Полина провела с бабушкой, потому что в детском садике она часто болела, а мама работала и сидеть с дочкой дома не могла. Именно тогда и появилась традиция «секретных» разговоров по вечерам, когда можно было обсудить какие-то проблемы, спросить у бабушки о чём-то совершенно немыслимом, получить ответ, обдумать его и спросить ещё о чём-нибудь… Придумать сложную и непонятную игру, всё усложняя и усложняя и без того невероятные правила, чтобы в конце концов совсем в них запутаться и сквозь сон уже шептать, что они завтра доиграют… Вернуть бы то время…
– Полинка! Смотри, кто приехал! – мама сияла от радости, ей тоже хотелось поделиться с матерью своими проблемами, обсудить насущные вопросы. Например, не отдать ли дочку ещё на кружок по рукоделию или в секцию по баскетболу?
– Бабуля… – Полина не спеша стянула шапку, медленно стащила с плеч пальто, дважды промахнулась, пытаясь повесить его на вешалку, а потом села на табурет, чтобы снять сапоги, да и замерла на месте с опущенными руками.
– Полина, Полина, – мама подбежала и затормошила дочку. – Ты же бабушку всегда ждала! Что ты засыпаешь на ходу?
Мама потащила Полину за руку, помогла ей расстегнуть сапоги, потом отнесла рюкзак в комнату для занятий и весело удивилась:
– Как ты его носишь? Он же неподъёмный!
– Я привыкла, – Полина, наконец, смогла стряхнуть с себя тупую одурь и подойти к бабушке, чтобы обнять её и поцеловать. – Бабулечка! Как я по тебе соскучилась! Ты надолго к нам? Новый год будешь с нами встречать?
– Да, мам! Хоть бы и осталась на праздники!
– Ой, Татьян! А хозяйство? Шурку попросила на пару дней приглядеть, а кому оно чужое-то добро нужно? Побуду выходные и поеду в понедельник с первым автобусом. Сегодня ж пятница у нас. Вот хоть на Полину насмотрюсь, а то соскучилась по внучке. Вы тут её совсем заморили, я смотрю. Еле живая, синюшная вся, шатается! Вы что творите-то? Разве ж так можно? Сами уже с работы два часа, как пришли, а ребёнок, не евши, с самого утра мотается. Ноги протянет – будете знать!
– Да у неё завтра всего пара репетиторов и музыкалка! К обеду дома будет. Ничего не заморенная! А как иначе? Учиться надо, знания получать! Сейчас в ВУЗ поступить знаешь, как сложно? Бюджетных мест с каждым годом всё меньше и меньше! Надо хорошие баллы по ЕГЭ получить, а то не поступит и всё!
– Не поступит – и всё?! – Бабушка повысила голос. – Что всё, Татьяна? Мир рухнет? Мы все умрём? Какие такие катаклизмы случатся, если Полина в этот самый ВУЗ не поступит? Тем более на платные, я знаю, бабы говорили, всех берут! Вы что, одного ребёнка не выучите, хоть даже и на платном? Так я помогу! Только перестаньте девку мордовать! Давно вам хотела сказать! Я каждый раз приезжаю, мне на неё больно смотреть уже! А вы не родители – изверги! Да никакая учёба не стоит её здоровья и нервов! Вон, она, как плёточка уже вялая, на ногах не держится, а вы её всё нагружаете и нагружаете! Смотрите, сломается – не почините! Саш, а ты что молчишь?! Не видишь, что Танька творит над твоей дочерью? Сами какие-такие отличники были? Себя вспомните! Как уроки делали, какие оценки приносили? Ничего! Выросли, выучились, работаете, живёте – не хуже других! А дочь заморить решили?
– Да, мам, Вы не волнуйтесь так, – отец Полины оторвался от программы новостей по телевизору и стал в проёме двери. – Всё нормально. Скоро каникулы. Полинка отдохнёт, отоспится, восстановит силы. Всё хорошо будет. Хотите, я её к Вам на каникулы привезу? Новый год отметим, и прямо второго числа прикатим? У вас там и молоко, и воздух, и природа. Как раз всё, что нужно для качественного отдыха!
– Привози, а то вы и на каникулах её запряжёте что-нибудь учить. Звери, а не родители, – Нина Сергеевна махнула на зятя рукой.
– Мам, ну зачем ты так! Мы же добра ей хотим! Чтобы у Полины всё в жизни было лучше, чем у нас! И образование отличное, и ВУЗ престижный, и работа интересная – такая, которая ей по душе будет, а не как у нас – лишь бы день пропихнуть за копеечную зарплату!
– Вот сама и получай своё образование, раз тебя ТВОЯ жизнь не устраивает! Вон, мастера какие нашлись – за дочкин счёт выезжать! Это ж надо!
– Ба! Не расстраивайся, – Полина подошла к бабушке и обняла её за шею. – Всё нормально, я, правда, немного устала, но скоро каникулы. Я к тебе приеду, и мы с тобой наговоримся от души. Буду спать до обеда и есть всё-всё-всё, что ты приготовишь, договорились?
Нина Сергеевна поцеловала внучку в лоб, пригладила растрепавшиеся под шапкой волосы, обняла за плечи и прижала к груди.
– Ой, Полин! Я так по тебе соскучилась. Только ты пообещай, что будешь себя беречь, хорошо? Не сиди до ночи над уроками, не надрывай организм. Ты хоть кем стать-то хочешь? В какой Вуз поступать собираешься? Профессию выбрала?
– Хочу на юридический факультет поступать.
– Вот и учи историю! Зачем тебе физика? Или химия?
– Химия – сложная наука, – Полина вздохнула.
– Голову себе раньше времени не забивай всякой ерундой! Лучше скажи, мальчик у тебя есть?
– Ма, ей рано про мальчиков думать! Выучится, институт закончит…
– И помрёт старой девой! Ой, беда с вами, – Нина Сергеевна хотела продолжить пламенную речь в защиту Полины, но из кухни потянуло ароматом запеченной курицы. – Там у тебя, Тань, не сгорело?
Мама и бабушка побежали к духовке, проверять готовность блюда, а Полина села рядом с отцом на диван и уставилась на мелькающие фигурки на экране. Сегодня – вечер относительно покоя. Уроки учить не нужно. После ужина она немного подготовится к завтрашним занятиям с репетиторами, там не сложные задания. А к музыке она вчера подготовилась, когда узнала, что бабушка приедет. Освободила себе спокойный вечер в кругу родных людей. Ещё и завтра с бабушкой побудет, может и поговорить удастся с глазу на глаз. Полина хотела посоветоваться, как лучше силы сохранить. Может, бабушка подскажет? С мамой разговаривать бесполезно – она потащит по врачам, а толку не будет. Полина ведь не больна.
6 глава. Люся.
Для Люси эта зима оказалась бесконечно долгой. Сразу после Новогодних праздников в больницу попал отец. Врачи лечили его то от одной болезни, то от другой, а потом вообще отправили в областной центр – сами не справились. Лечение затягивалось. Мама буквально разрывалась между домом, работой, больницами, детьми. Люсе было её очень жалко, и она старалась по мере сил помогать маме всем, чем только могла.
Приготовление еды для младших братьев, себя и мамы, а также питания для отца в больнице полностью легло на её плечи. Уборку в доме она начала понемногу перекладывать на малышей. Ничего, что убирают не совсем чисто, зато стараются, и время на уборку Люся может не тратить. Валя живёт в общежитии при колледже. Когда отца перевели в областную больницу, питание для него легло на её плечи, впрочем, как и ежедневные посещения больницы. Мама, конечно, моталась по выходным. А в течение недели нашла себе подработку на вечера, поэтому дома её почти не бывает. Приходит в двенадцать часов ночи и к восьми утра уже опять уходит.
Поначалу Максим пытался помочь, а потом стал обижаться, что на встречи с ним у Люси не хватает времени. Прошёл январь, наступил февраль, а ситуация с папиными больницами и мамиными подработками не изменилась. На школьный вечер, посвященный Дню защитника Отечества, Люся пойти не смогла – ей надо было сидеть дома с братьями. Она поздравила Максима после уроков, извинилась, что не сможет пойти с ним на дискотеку и помчалась за покупками по магазинам. Теперь приходилось экономить каждую копейку, поэтому продукты и всё необходимое Люся старалась покупать по акциям, там, где подешевле. Такой подход очень сильно выматывал, потому что надо было обойти несколько магазинов на довольно большом расстоянии. Придя домой и приготовив обед и ужин, Люся сходила за Серёжей и Ванюшкой, погуляла с ними, накормила, позанималась. Несмотря на то, что они ещё посещали детский садик, их уже начали готовить к школе и задавали домашние задания. На следующий учебный год начнётся подготовка по субботам в школе, а для этого надо будет пройти специальную комиссию, где малыши должны отвечать на вопросы. Поэтому важно, чтобы они были готовы. Нарисовав все положенные палочки, крючочки и кружочки, а также красочные рисунки на альбомных листах, ребята перемазались, как настоящие художники, во все цвета радуги. Люся по очереди отмыла их в ванной и уложила спать.
Только теперь она поняла, что ей очень хочется пойти на дискотеку и потанцевать с Максимом. До этого просто не было времени задуматься. Посмотрев на спящих братьев, Люся начала одеваться, стараясь не нарушать тишины. Может, ещё успеет в школу, дискотека ещё не закончится? Быстро собравшись, Люся выскочила за дверь и побежала к школе. Музыка была слышна издалека. Значит, Люся успела. Она распахнула дверь и пробежала в актовый зал, не раздеваясь. В зале стоял полумрак, прыгали по стенам цветные зайчики и световые пятна цветомузыки. Люся остановилась у входа, стараясь рассмотреть, что происходит. Звучала нежная печальная мелодия. Парочки танцевали медленный танец. Люся оглядела сначала тех, кто стоял, прижавшись к стенам. Максима среди них не было. Переведя взгляд на танцующие пары, Люся увидела, что он танцует с Ритой из параллельного класса. Вот, Максим что-то прошептал Рите на ухо, она улыбнулась и, приблизив свои губы вплотную к уху Максима, ответила. Они оба засмеялись. Люся смотрела на эту танцующую парочку и не замечала ничего вокруг. Никита, друг Максима, оказывается, увидел, что пришла Люся и, вместе со своей партнёршей стал пробираться поближе в Максиму. Дотронулся до его плеча, привлекая внимание, и показал глазами в сторону замершей Люси. Максим оглянулся в сторону входа, дёрнул плечом и продолжил что-то нашёптывать Рите. Она тоже посмотрела в Люсину сторону и оба весело засмеялись.
Люся медленно повернулась и, почти ничего не видя перед собой, пошла к выходу. В ушах звенел смех Максима и Риты. Выйдя на улицу и натянув шапку, Люся побрела домой. Несколько раз она оборачивалась, ей почему-то казалось, что эта парочка идёт за ней и продолжает смеяться. Дома всё было тихо и спокойно. Братья мирно посапывали в своих кроватях, мамы ещё не было и, поглядев на часы, Люся с удивлением поняла, что прошло всего сорок минут. Сорок минут… Один урок… А ей казалось, что прошло несколько дней, в крайнем случае – несколько часов. Разве может жизнь рухнуть так быстро? Она села за стол на кухне. Удивительно, дома всё осталось по-прежнему… Люсе вдруг стало очень жалко себя и она заплакала, стараясь всхлипывать потише, чтобы не разбудить Серёжу с Ваней.
Она плакала, шёпотом приговаривая, что Максим – недостоин её слёз, что вот она умрёт, он тогда пожалеет, что так обидел её. От таких мыслей становилось совсем худо, и слёзы лились ещё сильней и горше. Потом Люся вспомнила, что отец болеет и лежит в больнице, что мама надрывается на двух работах, что в их семье такой сложный период и неизвестно, чем это всё окончится и заплакала с новыми силами.
Она не заметила, как открылась входная дверь, вошла мама, разделась и прошла на кухню. Только, когда на её голову легла лёгкая материнская рука, Люся поняла, что уже не одна. Подняв заплаканное лицо к матери, Люся спросила её срывающимся шёпотом:
– Мам, когда же всё это закончится?
– Потерпи, дочка, – мама, продолжала гладить Люсю по голове, прижав её к себе и приобняв другой рукой за плечи. – Это у тебя от усталости. Накопилось. Вот поплачешь, и станет легче.
– Я сегодня на вечере увидела, что Максим с другой девчонкой танцует, как будто, меня и нет на свете!
– Значит, это не твой человек… Он тебе и не нужен, раз не понимает, что с тобой происходит, не старается тебе помочь и утешить. Разве такой друг тебе нужен? Стоит ли о нём плакать? Ну, поплакала немножко – и хватит. Успокаивайся, дочка.
– Да-а-а! У нас всё так хорошо было до папиной болезни! А теперь у меня никогда времени на него нет!
– Люсенька, ты же знаешь, родная моя, что друзья познаются в беде. Вот было всё хорошо – Максим рядом был. А стало трудно – его и след простыл. Сама подумай, разве это друг? Разве такой парень тебе нужен? Он может при первой же неудаче тебя бросить, или подставить! Друзья так не должны поступать. А то, что тебе обидно и больно, так это правильно. Ты же думала, что у вас всё по-настоящему, а оказалось – вон как! Такая ситуация даром не проходит! Он может тебя и дальше обидеть, потому что будет чувствовать свою вину и то, что он не прав оказался. И от этого будет на тебя же нападать и делать из тебя виноватую. Так что будь готова и к такому повороту событий, солнышко моё.
С этими словами мама нагнулась и поцеловала сидящую дочь в лоб. Затем потянула её вверх, поднимая с табуретки, и потормошила за плечи.
– Иди, умывайся холодненькой водичкой. Вода все плохие мысли уносит. А в воскресенье мы с тобой в церковь сходим. Молебен папе о здравии закажем, причастимся. Мне после причастия всегда легче становится. Постоим, службу послушаем. Это успокаивает и позволяет мысли в порядок привести. А нам с тобой это так сейчас нужно. Правда?
– Правда, – Люся, всё ещё всхлипывая, пошла умываться холодной водой. Из зеркала над раковиной на неё смотрело не лицо, а какой-то опухший блин. – Я не буду больше плакать, – сказала Люся своему отражению. – Вон, мама не плачет, и я не буду. Ну и фиг с ним, с Максимом! Подумаешь! Принц датский нашёлся!
7 глава. Ника.
Уже две недели Ника летала, как на крыльях. Даже мамино постоянное ворчание проходило мимо, не задевая и не обижая. Она его просто не замечала, как не замечала ничего вокруг, кроме переполнявших её собственных мечтаний и мыслей.
В феврале она часто виделась с Кириллом на улице. Он приехал на каникулы и ходил то в магазин за продуктами, то гулять, то в кафе с друзьями. Поэтому Ника могла изредка с ним встречаться на улице, здороваться, мило улыбаться. А Кирилл останавливался и всегда спрашивал, как идут дела. Однажды Ника набралась смелости и напросилась с ним в магазин, когда он спешил в ближайший супермаркет. Пришлось придумать, что её тоже послали за сметаной. Хорошо, что в кармане нашлась необходимая сумма, которую мама давала на школьные обеды, а Ника вот уже несколько дней в столовую не ходила. Разве возможно думать о еде, когда думается только о НЁМ. В тот раз они вместе шли из магазина, и Ника, не раз прокручивавшая разговор с Кириллом в голове во время бессонных ночных мечтаний, наконец смогла расспросить его и о сессии, которую он сдавал совсем недавно, и о родителях, и о фильмах, которые он посмотрел в кинотеатре 3Д. Кирилл с удовольствием рассказывал о трудностях изучаемых предметов, о преподавателях, придирающихся к каждой мелкой ошибке и занижающих оценки, о киношных новинках. С интересом смотрел на Нику, расспрашивал об учителях, которые ведут у неё уроки. Вспоминал забавные случаи из своей школьной жизни.
В общем, поход в магазин был сказочно похож на самое настоящее свидание. Но крылья у Ники выросли за спиной совсем по другому поводу. Накануне замечательного праздника 8 Марта, когда она возвращалась со школьной дискотеки, организованной мальчишками в честь всех представительниц прекрасного пола, на перекрестке недалеко от своего дома она встретила Кирилла. Он вышел из тёмного переулка справа от светофора, размахивая слегка поникшим букетом тюльпанов. Остановился, задумчиво огляделся по сторонам. Казалось, что он не совсем понимает, где сейчас находится. В этот момент он заметил Нику. Ей, уже несколько мгновений наблюдавшей за поведением Кирилла и даже замершей на месте от сладкого предчувствия какого-то чуда, показалось, что её специально здесь дожидались. Кирилл потряс головой, словно прогоняя навязчивые мысли или видения, широко улыбнулся и шагнул навстречу Нике.
– Ника, привет! Как хорошо, что я тебя встретил! Поздравляю тебя с праздником 8 Марта! Вот, – он протянул девушке слегка увядший букет, – это тебе.
– Мне? – Ника смотрела на Кирилла и старалась даже не моргать, чтобы не пропустить ни одного волшебного мига. – Эти цветы – мне? Ты не шутишь?
– Нет, не шучу. Я дарю эти цветы самой прекрасной юной девушке на свете. А это – только ты!
Ника недоверчиво взяла протянутые ей тюльпаны и опустила голову, разглядывая цветы. Нежно-розовые лепестки отливали серебром в свете уличных фонарей и казались сказочно-прекрасными. Всё ещё не веря своему счастью, Ника покачала головой и опять посмотрела на Кирилла, слегка наклонив голову и пытаясь заглянуть ему прямо в глаза, которые так часто снились ей в последнее время.
– Это же не может быть правдой? – не то сказала, не то спросила она.
– Почему? – Кирилл наконец ответил на её взгляд. Только сейчас он заметил космос, открытый ему навстречу. Ему самому показалось, что он тонет в глазах стоящей напротив него девушки.
Почти не осознавая, что делает, он поднял руки, обхватил её за плечи, наклонил голову и поцеловал открывшиеся ему навстречу губы.
В этот момент Ника поняла, что означает выражение «земля уходит из-под ног». Если бы Кирилл не держал её так крепко, она, скорее всего, просто упала бы, или растворилась в неверном вечернем сумраке, в свете розоватых фонарей, в этом поцелуе, который длился целую вечность. Вселенная вращалась вокруг. Спешили безразличные ко всему запоздалые прохожие. Слепили фарами проезжающие мимо автомобили. Сияла огнями навязчивая реклама. Все было, как всегда. Только для Ники жизнь сделала крутой поворот. Теперь ничего не будет по-прежнему. Ведь есть на свете Кирилл. Кирилл, который дарит ей – самой прекрасной юной девушке! – замечательные цветы, целует её на виду у всего города и ничего не боится.
Внезапно Ника почувствовала холод. Стало холодно плечам, рукам, губам. Казалось, холод проник в самое сердце. Слегка качнувшись вперёд, она открыла глаза. Оказалось, что это Кирилл опустил руки и теперь просто смотрит на неё. Внезапно Ника поняла, что он не здесь, а где-то далеко-далеко, возможно, на самом краешке той Вселенной, которая всего мгновение назад, вращалась только для них двоих.
– Кирилл! – Ника почти выкрикнула самое дорогое для неё имя, пытаясь вернуть любимого из немыслимой дали, в которой он сейчас оказался.
Он медленно повернул голову, посмотрел по сторонам, передёрнул плечами.
– Пойдём, я провожу тебя, – голос звучал по-прежнему ласково, только чуткое ухо влюблённой девушки уловило напряженные интонации в голосе.
– Что случилось? Тебе не понравилось? – робкий вопрос развеселил юношу.
– Ты ещё совсем глупышка! – Кирилл поднял руку и легонько щёлкнул Нику по носу. – Ну что ты такое говоришь, маленькая?
На лице появилась знакомая ласковая улыбка, глаза засветились.
– Никакая я не маленькая! – сердито воскликнула Ника. – Мне уже четырнадцать лет исполнилось. И паспорт есть!
– Пойдём, пойдём! А то тебе, такой взрослой, я знаю, дома попадёт за позднее возвращение! А я тебя в лучшем виде доставлю до самого порога!
Кирилл потянул Нику за руку, весело закружил её вокруг себя, увлёк по направлению к дому. Сердитые слова выскочили у Ники из головы. Стало легко и просто.
Жаль только, что дом оказался слишком близко. Ника всё ещё весело смеясь, остановилась у калитки. Кирилл ещё раз обнял её и поцеловал. А она решилась обхватить его руками за шею и прижалась крепко-крепко.
«Ты мой, только мой! Я так люблю тебя, Кирилл!» Мысли не смогли вырваться наружу, потому что Ника уже открывала калитку своего дома, а Кирилл уходил вдоль улицы.
– Кирилл! – горло перехватило, и Ника смогла только прошептать имя.
Кирилл, конечно, ничего не услышал. Он был уже довольно далеко и шёл не оборачиваясь. Ника смотрела ему вслед до тех пор, пока силуэт не растворился в вечернем сумраке и даже фонари уже не в силах были помочь его рассмотреть.
Постояв у открытой калитки ещё минут пять в надежде, что вдруг Кирилл вернётся, Ника медленно поплелась к дому. Света не было ни в одном окне, значит, родители уже легли спать. «Хорошо, мама не станет ворчать, что я поздно вернулась. Только бы пройти аккуратно, чтобы ничего не задеть и ничем не загреметь! Хотя сегодня мне невероятно везёт! Значит, всё будет теперь у меня нормально!»
Ника тихонько открыла входную дверь, аккуратно сняла ботинки и пальто, на цыпочках прокралась на кухню, налила в вазу воды из-под крана. Почти беззвучно прошла по коридору, затаив дыхание, открыла дверь в свою комнату. И, только прикрыв её за собой, выдохнула. Поставила вазу на стол. Поцеловала каждый цветок, подаренный ей любимым. Подсвечивая себе мобильником, разобрала постель, сняла нарядное платье, в котором была на дискотеке. Мимолетно подумала, что это самое счастливое платье, которое только есть на свете. Легла на кровать и мгновенно уснула.
8 глава. Полина.
Она проснулась, но глаза открывать не спешила. Сегодня начались весенние каникулы. Радости нет. Только боль, спрятавшаяся глубоко в груди. Кажется, что мощный насос выкачивает постоянно жизненные силы из каждой клеточки тела. От этого постоянно полусонное состояние и ставшая уже привычной боль. «Может, это сердце болит?» Полина слегка повернула голову и приоткрыла глаза, надеясь сориентироваться, сколько сейчас может быть времени. Шторы задёрнуты, сквозь них не пробивается никакого света. «Наверное, сейчас еще ночь… Надо спать, а я уже не хочу.» Полина протянула руку и взяла мобильник. Нажала кнопочку сбоку. Экран засветился голубоватым светом, услужливо показывая время. Два часа. «Совсем ночь… Надо засыпать». Вечером Полина быстро провалилась в сон. Ничего не смогла делать, даже ужинать не стала. А теперь что? Лежать с закрытыми глазами и пытаться заснуть? Надо попробовать. Как только она попыталась заснуть вновь, сознание, как назло, начало прокручивать невесёлые картинки. Завертелись мысли, от которых захотелось убежать. Или спрятаться под подушку. Или закричать громко-громко, чтобы вытеснить этот кошмар из головы. Полина вспомнила страшную правду. Поэтому мозг и отказывался вчера работать, видимо, пытался защититься от шока. В последний день перед каникулами объявили оценки за третью четверть. Классная руководительница выставила оценки в дневники, расписалась и теперь раздавала дневники с комментариями, что и у кого получилось и почему. У Полины по геометрии вышла четверка. Получив свой дневник, она долго смотрела на колючую цифру, просто не веря своим глазам. Кажется, что отказали и слух, и зрение. Подняв голову и посмотрев на учительницу, Полина поняла, что совсем её не слышит. Губы у Галины Петровны шевелились, как в замедленной съёмке, а звук отключили. Потом перед глазами замелькали совсем посторонние картинки: мама капает в чашку успокоительное, папу увозит «Скорая»… Что же она наделала? Как могла так опуститься? Четвёрка в четверти! Как теперь идти домой? Как смотреть в глаза родителям? Мысли кружились в голове, никак не стыкуясь с окружающей реальностью. Толчок в бок вывел Полину из ступора. Люся смотрела на неё, делая «страшные» глаза.
– Полин, – сквозь почти сжатые губы еле слышно проговорила она, – ты чего на вопросы не отвечаешь? Классная тебя уже два раза переспросила.
– Что? – Голос у Полины сорвался в крик и прозвучал надрывно, переходя в какой-то всхлип.
Галина Петровна внимательно посмотрела на лучшую ученицу класса поверх очков. Все знали, что такой взгляд ничего хорошего не сулит.
– … так что, вызывать родителей?
Видимо, она, действительно, задавала вопрос не в первый раз. Полина замотала головой. Всё сейчас у неё получалось как-то слишком сильно. Вот и теперь голова моталась из стороны в сторону. Полина даже испугалась, что она может совсем оторваться и даже порадовалась этому. Тогда не придётся рассказывать родителям о своём позоре. Четвёрка! Господи, как это пережить?
– Ты хорошо себя чувствуешь? – Галина Петровна оказывается уже стояла рядом. Придерживая ученицу за плечи одной рукой, второй остановила качающуюся из стороны в сторону голову. – Может, врача вызвать? Что с тобой, Полина?
Голос учительницы смягчился и звучал обеспокоенно.
– Или родителям сообщить? Пусть за тобой приедут, заберут. Я же вижу, что тебе плохо совсем. Ты сама до дому не дойдёшь!
– Я дойду, – губы почему-то одеревенели и перестали слушаться.
– Я её провожу. Можно? – Это Люся кинулась, как всегда, на помощь. – Мы живём недалеко друг от друга.
– Тогда собирайтесь и идите, – Галина Петровна облегчённо вздохнула. – Не переживай так, Полина. Исправишь ты четвёрку. Мы же все знаем, как ты всегда стараешься. Просто, видимо, устала. Отдохнёшь за каникулы и исправишь.