НИКТО, НЕКТО и ВСЁ. Забавный черновик – 3

Это была придумка НИКТО. За неделю до концерта мальчишки не поленились записать канкан на студийный магнитофон. Записать таким образом, чтобы он звучал так, как мог звучать вживую: с умышленными огрехами и прочими аппаратурно-усилительными шероховатостями.

Зажигательно-шаловливый канкан пришёлся по душе их профсоюзному куратору. Из глубины зала она сделала в сторону музыкантов тайный знак рукой, который мог быть понятен только НИКТО, НЕКТО и ВСЁ.

Йоко никакими знаками себя не обнаружила.

Третье отличие от первого концерта состояло в том, что научная братия назначила концерт на 1 января, на вечер, сразу после премьеры «Иронии судьбы…» по ТВ, и отстояла своё право веселиться без ограничений, даже если это будет за полночь. И веселье состоялось.

Четвёрное отличие – на концерте (и после него) не было Пат и Мари, а, значит, не состоялась послеконцертная пирушка в прежнем составе…

(«НЕ СУЩЕСТВУЕТ РЕАЛЬНОСТИ ИНОЙ, чем та, которая в нас самих». Герман Гессе.)

Во втором часу ночи, когда зал был пуст, Йоко и НЕКТО пили шампанское, сначала. Потом – «северное сияние», подливая в вино водку, и шумно обсуждали «Иронию судьбы…»: какой это замечательный фильм! и какие там замечательные персонажи выведены! вот он – настоящий Новый год!

Бутылки со спиртным и тазиком с салатом «оливье» стояли на акустических колонках.

НИКТО и ВСЁ тоже пили, холодный чай.

– Ничего не пойму… – Йоко отхлебнула из стакана, – вы записались в лигу трезвенников?

– Не только записались, – подтвердил ВСЁ, – мы самые яростные трезвенники среди самых ярых трезвенников Советского Союза. Поэтому для нас «Ирония судьбы…» – это не кино, это псевдогероическая пьянка, где, чем больше ты выпил – тем больше ты на Олимпе: какое позорище!

– И вовсе это не позорище! Сами вы – позорище!.. – Язычок у Йоко после «северного сияния» развязался. – Хочу в баню!.. Хочу в самолёт!.. Хочу в Ленинград!.. Хочу, хочу, хочу! Надо брать от жизни всё, не удручаясь – хорош наш мiр или плох… Как говорят гедонисты? Кто счастлив, тот и прав!.. Я за СВОБОДУ в любых её проявлениях!

– О, да!.. – сказал НИКТО. – Ты намекаешь, что мы забыли достижения Великой французской революции и Декларацию прав человека и гражданина (1795 г.), которая определяет свободу, как возможность делать всё, что не наносит вреда другому?

– Я намекаю… что вы – несчастные, если не хотите в баню!..

(«СВОБОДА!..» ЭТИ СЛОВА БЫЛИ ЧЕРВЯКАМИ, которые подтачивали благосостояние… уничтожая всюду мир, спокойствие… разрушая все основы…» Протоколы сионских мудрецов.)

– По твоей версии, пьянка – это счастье?.. – ВСЁ закашлялся, и Йоко принялась отчаянно лупить его по спине. – Гедонисты?.. Смешно звучит, похоже на… педерасты. Что такое «гедонисты» не знаю, честно не знаю. Образумьте меня, варвара.

– Слушай меня, варвар, – ответил НИКТО, – гедонист – это человек, который увлечен получением наслаждений, физиологических, в первую очередь: он ест, пьет, что ни попадя, и… полностью безответствен в сексе.

– Йоко! Ты в сексе безответственна? – спросил ВСЁ.

– Я абсолютно безответственна в сексе, если на кон поставлено счастье… И плевать мне, что гедонистов клюют за эгоизм. Они… легко сходятся друг с другом, и есть, ради чего…

– Наверное, не все созданы для любви… – ВСЁ демонстративно нервно передёрнул плечами, – кто-то – только для гедонизма…

– Думаю, что все созданы для любви, – сказал НИКТО, – но кто-то предпочитает гедонизм.

– Идите вы к лешему со своей логикой! – демонстративно утомлённо произнёс НЕКТО…

(«ЕСЛИ ПРОТИВНИК САМ ЗАРАЗИТСЯ ИДЕЕЙ СВОБОДЫ… (он) поступится своей мощью…» Протоколы сионских мудрецов.)

– Эгоизм + секс = счастье? – спросил НИКТО. – Что-то эта формула не вытанцовывается: dura sex, sed sex9.

Йоко крепко приложилась к своему коктейлю.

– А хоть бы и так! – нарочито грозно ответила она. – Как же ты достал своими формулами… Меня тошнит от твоей математики!

– А от чего тебя не тошнит? От «Иронии судьбы…»?

– От неё самой… – Йоко сделала следующий глоток, – и от веры… в «Иронию судьбы…» меня не тошнит.

– Верить – это очень опасно, – сказал НИКТО, – это смертельно опасно, для людей.

– И для блядей, – добавил ВСЁ, чем вызвал улыбку у НЕКТО и недоумение – у Йоко.

– Ты это на меня намекаешь? – спросила она, еле выговаривая слова.

– Нет, это ты намекаешь на себя.

Последняя фраза требовала осмысления. Йоко обдумывала её долго…

(«НАРОДЫ ГОЕВ ОДУРМАНЕНЫ СПИРТНЫМИ НАПИТКАМИ, а молодежь их одурела от… раннего разврата… Наш пароль – сила и лицемерие…» Протоколы сионских мудрецов.)

– Если целью и благом в жизни является получение наслаждения и удовольствия – что здесь дурного? – спросила она, и сама жизнеутверждающе ответила. – Ничего дурного здесь нет!

– Ничего? – спросил НИКТО.

– Ничего… – Йоко размышляла, – правда, есть у меня одна проблема.

– Одна? – спросил ВСЁ. – Не две?

– Всего одна… – Йоко продолжала размышлять, – я думаю… я думаю, а надо просто жить…

НЕКТО, в свою очередь, тоже крепко приложился к коктейлю.

– Просто жить? – спросил он.

– Просто жить, а это… получается не часто.

Последнее откровение требовало осмысления. НЕКТО обдумывал его долго, пока ещё раз не приложился к «северному сиянию».

– Йоко, ты – кто? – спросил он, наконец.

– Я – Йоко… – ответила она нетвёрдо, – или я не Йоко?.. Вы мне совсем голову задурили.

– Тогда вперёд, в баню! – сказал НИКТО. – А после бани… в аэропорт!

– Я готова…

– НЕКТО тебя уже ждёт в Ленинграде, – вставил ВСЁ…

(«ЖИТЬ СТАЛО ЛУЧШЕ, товарищи! Жить стало веселее!» И. Сталин.)

– Человек слаб… – проговорил мечтательно НЕКТО, – женщина сильна… случай всесилен… Согласны?

– Женщина – огонь, мужчина – воск, а случайностей не бывает, – сказал НИКТО.

– Какое красивое сравнение!.. – проговорила мечтательно Йоко. Она была пьяна.

– Чем же оно красиво? Может, реально?

– Может, и реально… – Йоко, не церемонясь, сдвинула юбку на коленях вверх, и, подчёркнуто не спеша, стала подтягивать колготки: сначала на правой ноге, потом на левой. – А про случайности я с тобой не соглашусь… всё-таки они случаются… как у Рязанова в фильме…

– Что-то стало холодать! – заявил философски НЕКТО, и наполнил стакан Йоко и свой.

– Когда пьёшь – жизнь становится ярче… быстрее… и короче, – сказал НИКТО.

Таким было послевкусие праздника, который состоялся…

26. Головокружение от успехов.

В январе у Йоко началась сессия, и ей было не до того, чтобы пропадать на репетициях. В феврале у неё были зимние этюды, и опять она редко появлялась в НИИ.

С нового года возобновились халтуры на свадьбах, потому что ВСЁ нанёс визит заведующей микрорайоновской кафешки и, не мудрствуя лукаво, напомнил, что они всегда готовы послужить брачующимся: не забавы – для, обязанности – ради. И ещё – чтобы их дебет впредь сходился с кредитом.

Через короткое время их финансовые дела были таковы, что они – хоть сейчас – могли купить «Гибсон», которую не купили осенью. Только никто подобную гитару больше не продавал. Ничего не обещал и Витольд.

НЕКТО удивлял своей поразительной работоспособностью: что ни день – новая песня, что ни день – новая аранжировка, что ни день – новое звучание его гитары. Он – как будто – уже не нуждался в НИКТО и ВСЁ, как в соавторах. Он нуждался в них, как в аккомпаниаторах.

– Я тут намедни прочёл сталинский труд под названием «Головокружение от успехов», – сказал НИКТО, – не подхватил ли ты подобную заразу?

– Нет, Сталина не читал, и читать никогда не буду, – ответил НЕКТО. – Головокружения не испытываю. А если что-то кому-то кажется, то креститься надо…

(«ТАК ВЫПЬЕМ за то, ЧТОБЫ НИКТО ИЗ НАС, как бы высоко он не летал, НИКОГДА НЕ ОТРЫВАЛСЯ БЫ ОТ КОЛЛЕКТИВА!..» Товарищ Саахов, «Кавказская пленница». )

В марте родители ВСЁ укатили на курорты отдыхать, поэтому после школы собирались у него. До 17.00 квартира была в их полном распоряжении. Почти, как раньше, когда появился на свет «Старый мир».

– А говорят, что два раза в одну и ту же реку не войти, – усмехнулся ВСЁ.

Тогда НЕКТО принёс свою новую песню «Чистый снег». Сыграл её. Музыка была не похожа ни на что. И состоялся разговор точь-в-точь, как после рождения «Старого мира».

Первое четверостишие звучало так:

«Чистый снег, звонкий смех —

Сладкий отзвук давних лет.

Нас тех не стало. Всё пропало.

Нас словно не было… и нет…»

– Как тебя сподобило сварганить такое? – спросил НИКТО.

– Что ты имеешь в виду? – спросил НЕКТО.

– Такие слова пишут старики, умудрённые жизнью.

– Старпёры и старые калоши? – спросил ВСЁ

– Старые хрены и старые развалины, – ответил НИКТО.

– Леопёрды и пескоструйщики? – спросил НЕКТО.

ВСЁ извлёк дробь на своей импровизированной барабанной установке.

– А не безусые юнцы, вроде тебя, – уточнил он.

Это не обидело НЕКТО, как не обидело, когда говорили о «Старом мире». Он словно не услышал ничего.

– Я не знаю, как меня сподобило на такое, – ответил он…

(«РОК-Н-РОЛЛ – ЕДИНСТВЕННЫЙ ВИД МУЗЫКАЛЬНОГО ИСКУССТВА, ИМЕЮЩИЙ СЕГОДНЯ ПРАВО НА СУЩЕСТВОВАНИЕ. И значения своего он не утратит никогда…» Джон Леннон.)

Прежним было громадное окно, через которое послеполуденное солнце наполняло апартаменты ВСЁ особенным весенним теплом. Прежним было ретро-пианино, на котором стоял «Талас» и три разнокалиберных стакана.

– Наш диалог ничего не напоминает? – спросил НИКТО.

– Всё это жутко странно, – ответил ВСЁ, – один в один, как полтора года назад, когда мы по крупицам накапливали наш волшебный опыт музицирования.

– Ты так думаешь? – спросил НЕКТО, сидя за пианино и правой рукой мягко импровизируя на высоких нотах вокруг мелодии «Чистого снега»…

(«ДОВЕРЕННЫЕ ТАЙНЫ ХРАНИ С БОЛЬШЕЙ ТЩАТЕЛЬНОСТЬЮ, нежели порученное тебе имущество». Исократ.)

27. «Луг с поляной есть пример рукоблудья…»

«Двадцать семь» – число больших магических способностей. 27 – это число утроенной силы Рода Всевышнего: 9 х 3 = 27, 2 +7 = 9.

Согласно летописи о «НИКТО, НЕКТО и ВСЁ», Пат подружила мальчишек с шотландским Пушкиным. Это обстоятельство не осталось незамеченным Йоко: значит, и она должна внести свою лепту. И лепта эта должна быть не хуже, а лучше, чем какой-то там Бёрнс.

На очередную репетицию Йоко пришла с томиком Бродского.

(«…человеческий мозг, сознание людей способны к изменению. ПОСЕЯВ ТАМ ХАОС, МЫ НЕЗАМЕТНО ПОДМЕНИМ ИХ ЦЕННОСТИ на фальшивые И ЗАСТАВИМ ИХ В ЭТИ фальшивые ЦЕННОСТИ ВЕРИТЬ. КАК? Мы найдём своих единомышленников, своих помощников и союзников в самой России…» А. Даллес.)

ВСЁ сидел у своей барабанной установки и, взяв из рук Йоко – очень сильную, очень мощную, по её словам – книжку, удобнее устроился на стуле, положив ноги на большой барабан.

НИКТО менял струны на своей гитаре.

НЕКТО прохаживался по сцене: вероятно, ждал разговора, и он его дождался.

Йоко начала с того, что рассказала, какой бедный и несчастный Бродский, и как нехорошо с ним обошлись в ненавистном СССР, а стихи-то прекрасные!

– «Прекрасные» – спору нет… – отозвался ВСЁ, продолжая листать книжку «бедного и несчастного» поэта. – Вот, например: «я писал, что в лампочке – ужас пола. что любовь, как акт, лишена глагола…». Это сотворил… – всё перешёл на пафосный тон, – 31-летний Иосиф Александрович в 1971 году, ровно за 12 месяцев до «насильственного» выталкивания его родной советской властью за рубежи пределов «любимой» родины… – ВСЁ листал книжку дальше. – Или вот ещё: «луг с поляной есть пример рукоблудья, в природе данный…»

– Рукоблудья?.. – переспросил НИКТО, заканчивая настраивать последнюю струну «ми». – Какой пикантный образ…

– Да, рукоблудья! – подтвердил ВСЁ, сверившись с текстом. – Если онанизм – это аналог пикантности, то действительно веет особенным «лирическим настроением». А вот ещё…

– Хватит ещё! – перебил его НЕКТО. – Вам что – подавай только образцы поэзии из школьной программы, да? – Он был не на шутку возмущен некорректным до безобразия выпадом в адрес Бродского, претендента на Нобелевскую премию (и будущего её обладателя). – Вы, вообще, отдаете себе отчёт, что вы несёте?.. – НЕКТО остановился, подыскивая наиболее точные слова, чтобы ярче – не в бровь, а в глаз! – выразить своё негодование. – Литературная щель советского образования насколько узка, что на виду только «Руслан и Людмила», «Мцыри», «Кому на Руси жить хорошо»!

– «Щель»? – спросил ВСЁ. – Эко тебя повело: от рукоблудья – сразу в «щель»?

НЕКТО передёрнуло:

– Не нравится «щель»? «Литературное влагалище» тебя больше устроит?

– Главное, чтобы это устроило Йоко, – сказал НИКТО.

– Меня это смешит, – фыркнула Йоко, – устроили кипишь на пустом месте. Это, наверное, потому что Бродского в школьных учебниках нет?.. А можно мне иметь свою точку зрения правоты, отличную от общепринятой… в учебниках?

– Можно. Конституция СССР этого не запрещает.

– И не соглашаться на добровольно-принудительной основе с тем, что вдалбливают учителя? – пошла в наступление Йоко. – Тоже можно?

– Твоё право.

– И мыслить, как я хочу? – задала свой главный вопрос Йоко. – Разрешается?

ВСЁ ограничился кивком головы, который был расценен, как издевательство.

– Я думал… – уже намного спокойнее сказал НЕКТО, – что за школьные годы наши расчудесные не все деградировали, превратившись в деградантов.

– Все, кроме тебя и Йоко? – спросил ВСЁ.

– Вижу, что ошибался!.. – продолжил НЕКТО, игнорируя вопрос ВСЁ.

– Разговор, как у Ефремова: по лезвию бритвы, – сказал НИКТО.

– Ну, что здесь сказать?.. – ВСЁ убрал ноги с большого барабана, и вернул книгу Бродского Йоко, удобнее усаживаясь за своей установкой, поправляя тарелки, бонги, чарлик под левой ногой. Взял в руки палочки. – Здесь сказать не-че-го. Хотя… про «де-гра-дантов» мне понравилось: какое, однако, это симпатичное словцо!

– Конечно, тебе нечего сказать, – согласился НИКТО, – потому что «деграданты» не способны к комментариям.

– Не способны – ясен пень, – согласился ВСЁ.

– НЕКТО и ЙОКО правы: ты – натуральный «деградант»! Как, собственно, и я.

– Я догадывался об этом. Тем не менее, для меня важно, что НЕКТО и Йоко подтвердили это… Жалко – Пат с нами нет, она бы оценила это гениальное: «луг с поляной есть пример рукоблудья, в Природе данный…»!.. Всё-таки, сильно сказано…

(В репетиционной вентилятор, расположенный в центре потолка, яростно гонял теплый воздух.

НИКТО хотел было сказать:

– Нобелевская премия родилась из динамита, задуманная из благих намерений, но превратившаяся потом в точную их противоположность… Если бы Нобель узнал о некоторых «премиантах», которых сегодня сделали олицетворением «великих достижений», отваливая им кругленькие суммы из его фонда, он стал бы крутиться в гробу, как этот вентилятор…

Но он ничего не сказал.)

ВСЁ прошёлся палочками по барабанам.

– И откуда у меня такой запредельный «пиетет» перед Бродским?.. – задал он вопрос самому себе. – Думаю, что за «красоту», им написанную… Или за то, что он так «жестоко», как и Солженицын, пострадал от советского режима?..

– Я слышал, – сказал НИКТО, – что советский режим «бродские» и сотворили, в 1917-ом.

– Как это?.. – ВСЁ ещё раз прошёлся по барабанам. – Значит, они сами и пострадали от самих себя?

Ни Йоко, ни НЕКТО ничего не сказали в ответ: не много ли чести метать бисер? и перед кем метать?..

(«Чаще всего награда Нобелевской премией мира абсолютно лицемерна. К сожалению, и НОБЕЛЕВСКАЯ ПРЕМИЯ ПО ЛИТЕРАТУРЕ – ВЕЩЬ СКВЕРНАЯ. Например, её дали Светлане Алексиевич, которая как литератор абсолютное ничто, но играет на стороне запада против России так, как она играла против Советского Союза. То же самое – Нобелевская премия Солженицыну…» Андрей Фурсов. (Запись, сделанная автором в 2018 г.)

ВСЁ взял микрофон и, выставив громкость на усилителе до предела, а капелла спел вальс НИКТО на стихи Бёрнса:

– Прощай, красавица моя! Я пью твоё здоровье! Надоедать не стану я тебе своей любовью!..

И тема была закрыта, но закрыта не навсегда…

(Через год с небольшим, 31 августа 1977 года, когда НИКТО, НЕКТО и ВСЁ, Пат, Йоко и Мари – компания была в полном составе! – сидели в баре гостиницы «Алатау», пили шампанское, и к тому времени выпили немало, эта тема была открыта вновь. Не могла быть не открыта…

(«ЖИТЬ – ЭТО, КАК БЕЖАТЬ ПО МУЗЕЮ». Одри Хепбёрн.)

В прошлом остался НИИ, поскольку в августе 1976 года мальчишки сдали ключи от сейфов с аппаратурой, и проект «НИКТО, НЕКТО и ВСЁ» приказал долго жить.

(Пресс-конференция с Beatles. Репортёр: КОГДА ВЫ НАЧНЕТЕ РЕПЕТИРОВАТЬ? Джон: Мы не репетируем… Пол: НЕТ, МЫ РЕПЕТИРУЕМ! Джон: Ну, да, мы не репетируем, репетирует Пол…)

Единственным, кто продолжал заниматься музыкой – в составе другой группы – был НЕКТО…

– На свадьбах халтурите? – спросил ВСЁ.

– Бывает… – ответил НЕКТО, лениво и солидно.

– А блатняк играете? – спросила Мари.

– А как без него? Без него никак… То, что ты называешь блатняком, называется «шансон».

– Украл, выпил, в тюрьму: романтика!.. – улыбнулся своей неподражаемой улыбкой ВСЁ. – Когда слушаешь руский… шансон – создаётся впечатление, что тюряга, зона – это самое распрекрасное место на свете, где сидят самые талантливые, самые образованные и самые любящие маму люди…

(«ЕСЛИ ЖЕЛАЕШЬ, ЧТОБЫ МИР ИЗМЕНИЛСЯ, – сам стань этим изменением». М. Ганди.)

– Только не надо ля-ля! – поморщился НЕКТО. – Да, вся ваша эСэСэСэРия – ЭТО И ЕСТЬ ЗОНА, самое «распрекрасное» место на свете.

– Ты это серьёзно? – спросила Мари.

– Кто-то из нас – не будем показывать пальцем – призывал жить в реальности? Вот я и живу в ней: в магазинах – шаром покати!.. Другие подробности приводить надо? Думаю, что ни к чему…

– Ты с голоду пухнешь? Тебе чего не хватает? Томатный сок за 10 коп. есть, виноградный за 18 коп. есть…

– Мне не хватает… – перебил НЕКТО, – французской булки, длинной такой, поджаристой… и сырокопчёной колбаски, чтобы можно было купить на шестьдесят копеек, и чтобы её для меня тонко нарезали, и чтобы завернули не в серую совдеповскую бумагу, а в цивильную упаковку!

– Ты, может, «Радио Свободы» переслушался? – спросил ВСЁ. – Или кино про райский Запад пересмотрелся?

– Ага, кино, только от Мосфильма, про передовиков производства: как они каждый день трескают морепродукты, и запивают их виски и кока-колой.

– А чем тебе наше кино не угодило? – спросила Пат.

– Живописными серыми буднями… – НЕКТО опять брезгливо поморщился, – и быдлом, который строит коммунизм… Ты в ЦУМ, «затоваренный» «Вранглерами» и «Левайсами», давно заходила? Да, там одёжку продают, как для зэков: всё какое-то никакое… А в «Культтоварах» давно была? Там вместо задрипанных наших «Тоник» сплошняком «лежат» одни «Фендеры» и «Гибсоны»?.. То – то же… За бугром, люди живут, как люди!.. Неужели Они и Мы должны жить по-разному?

– Нас сделали разными. Потому и жить мы должны по-разному: кто-то вечно купаться в удовольствиях, роскошно одеваться, сладко есть и любоваться сладкими картинками в телевизоре, а кто-то – вечно ныть…

(«ЧЕЛОВЕК ЗАПАДНЫЙ, НЕ ТОЛЬКО ОБРАЗОВАННЫЙ, НО ДАЖЕ ПОЛУОБРАЗОВАННЫЙ, ВСЕГДА ВСЕГО БОЛЕЕ И ВСЕГО БЛИЖЕ ЗНАКОМ СО СВОИМ ОТЕЧЕСТВОМ: с родным ему языком, литературой, историей, географией и т.д., а русский всего менее знаком именно с тем, что всего к нему ближе – со своей Родиной и всем, что к ней относится». К. Ушинский.)

Примечания