– Долго рассказывать, а тебе выходить скоро, – усмехнулась Джен. – Созвонимся вечером, я обо всём расскажу подробнее и договоримся на завтра, окей?
– Нет, – подумав, ответила подруга. – Назови мне свой адрес, я приеду как освобожусь. Больше никакой конспирации. Я хочу знать, где тебя искать в случае, если ты снова перестанешь выходить на связь.
– Ладно, – согласилась Джен после недолгого размышления и окинула взглядом привычный творческий бардак – придётся навести здесь порядок. Она продиктовала адрес.
– Супер, тогда до встречи. Не пропадай… во всех смыслах.
После этого звонка Джен долго не могла прийти в себя. Всё сидела на кровати и беспрерывно курила, пока кнопка вейпа не замигала красным, сообщая о низком заряде батарейки.
На кухне она впервые за несколько месяцев включила телевизор. Новости уже заканчивались. Ведущий тревожным тоном рассказывал о лесных пожарах в Австралии, затем переключился на спорт. Пока в сковороде поджаривалась яичница, Джен щёлкала пультом, прыгая с канала на канал. И вдруг застыла с открытым ртом. С экрана на неё серьёзными глазами смотрел Коля. В оранжевой рамке рядом с фото были указаны его приметы и дата, когда его видели в последний раз. Только Джен начала присматриваться, как изображение сменилось женщиной лет сорока, затем черноволосым подростком, пожилым мужчиной, маленькой девочкой со светлыми косами… Джен машинально выглянула в окно – Красной Шапочки на площадке не было, ещё слишком рано. Да и сегодня вроде понедельник, так что она, должно быть, в детском саду или школе.
Местный канал продолжал транслировать изображения пропавших людей. Их было так много… Все абсолютно разные – и по возрасту, и по типажу, кто-то исчез недавно, кого-то ищут уже месяцами. Куда они все деваются? Куда делся Ник?
Джен стало жутко. Она спешно выключила телевизор и вернулась к яичнице, которая уже начинала дымиться.
Почти весь оставшийся день она провела в работе над иллюстрацией, отрываясь только для того, чтобы в очередной раз попытаться дозвониться до отца, но в очередной раз безуспешно – то гудок не проходил, то трубку никто не брал. Алекс тоже молчал, и это одновременно огорчало и радовало. Хорошо хоть невролог оказался на связи, но принять её мог только послезавтра. Ничего, она как-нибудь проживёт пока и на старых лекарствах.
Ладонь в том месте, где Джен проколола её ногтями, продолжала болеть. Несильно, но нудно. Кожа вокруг ранки воспалилась. Джен душевно прижгла её йодом и заклеила пластырем. Хорошо, что рука левая, держать стилус это не мешало. Добавив последние штрихи к рисунку – зомби-олени тащат по небу сани со скелетом Санты в красном колпаке – Джен торопливо отправила его заказчику и вырубила комп. Оказалось, что на улице уже совершенно темно. Кэт должна вот-вот приехать.
Девушка быстро распихала валявшиеся на кровати и стульях вещи по шкафам, открыла все окна в доме на проветривание и уже доставала пылесос, когда во входную дверь отчётливо постучали.
На ходу натягивая тёплую домашнюю кофту, Джен выскочила в прихожую. Сняв цепочку, она распахнула дверь и замерла на пороге в недоумении. Снаружи никого не было.
– Кэт? – осторожно позвала она, выглянув на площадку. Никто не ответил. – Алекс?.. – Странное предположение, но мало ли…
В этот момент за её спиной сквозняком захлопнулась дверь в её спальню. Джен подпрыгнула и тут же снова заперлась на все замки. Тяжело дыша, привалилась к двери спиной. Ощущение, что это не её квартира, накатило новой болезненной и пугающей волной, кожа покрылась мурашками. Так бывало с ней и раньше, после возвращения из больницы. Казалось, что кто-то переклеил обои и переставил мебель в её отсутствие. Вот этот зеркальный шкаф, к примеру… Он всегда здесь был? Почему она не помнит, чтобы хоть раз в нём отражалась, проходя по коридору?
Она сделала шаг к зеркалу, и тут кто-то опять постучал в дверь. В этот раз Джен решила сначала посмотреть в глазок, невольно вспомнив древний клип Свиридовой «Я слишком много знаю», – но опять никого не увидела. Что за шутки?
Джен привстала на цыпочки, тщетно стараясь хоть что-нибудь разглядеть в подъезде. Позади неё вдруг раздались шаркающие звуки, от которых волосы на её голове зашевелились. Она медленно обернулась… и оцепенела. Из комнаты брата просочилась горбатая полупрозрачная тень и двинулась ей навстречу, еле волоча ноги. Помещение за спиной призрака погружалось в темноту, и казалось, что эта тьма живая, разумная, и у неё есть какая-то цель.
У Джен перехватило дыхание. Она спиной вжалась в дверь, не в силах ни закричать, ни шевельнуться, всё тело стало будто деревянным.
– Уу… ууу… – «Уходи. Уходи. Уходи!»
Тень медленно распрямилась, подняла голову, распахнула огромные светящиеся глаза, затем тёмный провал рта… и в уши Джен ворвался невыносимый грохот, похожий на гул взлетающего самолёта. Этот звук раздирал на части сердце, свет из глаз существа выжигал, казалось, саму душу. Джен зажмурилась, закрыла уши руками и, съехав по двери на пол, сжалась в комок.
Наверное, она всё-таки кричала, потому что когда наконец осмелилась открыть глаза, ей не хватало воздуха, а горло болело. И, похоже, кричала громко, потому что в стены с разных сторон остервенело колотили соседи. Свет в прихожей слегка мерцал, но ничто больше не напоминало о жуткой голосящей тени.
Телефон в кармане джинсов завибрировал, и Джен вздрогнула. На автомате ответила на звонок, ещё не до конца соображая. Услышав в трубке голос Кати, девушка испытала такое облегчение, что чуть не разревелась.
– Извини, задержалась немного, – зачирикала подруга. – Что в магазине захватить?
– Ничего… просто приходи поскорее, ладно?
* * *
– Значит, галлюцинации вернулись? – встревоженно спросила Кэт, не донеся до рта ложку с фисташковым мороженым. Выбившиеся из толстой косы волосы пушистым золотистым нимбом обрамляли её голову, голубые глаза с длиннющими ресницами сверкали ярче кухонной лампы. В магазин она всё-таки зашла, притащила свежих овощей, выпечки и сладостей, хотя сама давно боролась с лёгкой полнотой, периодически садясь на жёсткую диету – правда, хватало её от силы дня на три.
Джен кивнула в ответ. Она чувствовала себя подавленной и выжатой до предела, говорить совсем не хотелось. Но и молчать было невыносимо.
– В этот раз было не так, как раньше, – призналась она, ковырнув ложкой ледяную зеленоватую массу и удобнее устроившись на полукруглом угловом диване. – Я всегда умела отличать иллюзии от реальности, но тут… Это существо казалось настолько настоящим, Кэт. Я за всю свою жизнь не видела более жуткого дерьма.
– Говоришь, он был похож на грима? Но мне ни разу не встречались гримы со светящимися глазами. К тому же они выглядят более… плотными. Мой тебе совет – меняй лекарства. Ты видишь кошмары уже наяву, так не может продолжаться.
– Знаю… – Джен вздохнула и проглотила кусок мороженого, почти не ощущая вкуса – только холод. – Разберусь. Как продвигается диссер? – она решила закрыть тему.
– В январе предзащита, – Катя немного помрачнела. – У нас научник сменился, я не говорила? Анна Сергеевна ушла в прошлом месяце. Вместо неё теперь тот ворчливый пенёк, Лукьяныч, а у меня с ним никогда не ладилось. Все праздники в нервотрёпке пройдут… Кстати, а ты отмечать Новый год планируешь? Может, арендуем снова тот домик за городом? Ребят с аспирантуры соберём…
Джен ответила не сразу. Новость об уходе их научрука расстроила её, хоть она и не планировала возвращаться в институт. Анна Сергеевна всегда с особым вниманием и трепетом относилась к их неразлучной изобретательной троице, особенно к Артёму. Неудивительно, что гибель любимого студента так сильно на ней отразилась. Потом ещё и Джен документы забрала, отказавшись продолжать учёбу даже заочно… Последствия для других людей и их чувства её тогда не особо волновали.
– Кош, ну какой мне Новый год? – «Кошка» – ещё одна кличка Кати. Кошка Волкова. Она всегда умилялась этому сочетанию. – Шампанское нельзя, фейерверки – тем более. Спать не позже десяти. Поверь, ты не захочешь встретить первое утро года под аккомпанемент сирен скорой.
– Извини, я не подумала, – стушевалась девушка. – Просто хотелось ещё раз собраться с друзьями, прежде… Ну, прежде чем всё изменится. Новая жизнь, все дела. Кто знает, как там дальше всё повернётся.
– Ты собираешься переезжать? – догадалась Джен. Катя и раньше говорила о том, что хочет работать в московской РАН. Оно и понятно, тут ловить особо нечего, а там большие, почти ничем не ограниченные возможности. Подруга поджала губы, не глядя на Джен. – Слушай, что бы там ни было, мы всегда останемся на связи. Может, я даже уеду вместе с тобой, снимем двушку где-нибудь на окраине. Я буду твоим личным подопытным кроликом, если придётся, помогу в исследованиях. Но ты не будешь одна.
Глаза Кэт наполнились слезами.
– Обещаешь? – спросила она с надеждой.
– Ну конечно, – уголки губ Джен невольно дёрнулись вверх. – Не думай пока об этом. Успешно защитись для начала, а дальше уже посмотрим.
– Ладно, – Катя повеселела и с энтузиазмом отправила в рот очередную ложку мороженого. – Так что там за загадочный новый человек, о котором ты говорила? Кто он?
– Алекс. Он детектив и в прошлом сноходец. Думаю, это идеальное сочетание для поисковика.
– Хм-м… – Кэт задумчиво поводила пустой ложкой в воздухе. – И как вы познакомились?
Джен очень не хотелось рассказывать, по какому делу Алекс пришёл в её дом, но врать было опасно. Она выложила подруге всю историю, умолчав только о том, что детектив стал свидетелем её приступа в кафе.
– И ты ему доверяешь? – Кэт нахмурилась, что ей совсем не шло. – Его предположение о серийном убийце во сне кажется мне немного… ну, понимаешь… прям «Кошмар на улице Вязов» какой-то.
– Я тоже так думала поначалу, – Джен потёрла лоб – головная боль, начавшаяся после галлюцинации, усиливалась. – Но ведь я рассказывала тебе о человеке в красной маске, который преследует меня во снах уже давно, помнишь? Артём тоже встречался с ним пару раз, незадолго до смерти.
– Серьёзно? И вы молчали?!
– Тогда это не казалось важным. А сейчас, если верить Алексу, умерло уже много сноходцев. Это не выглядит простым совпадением, и я хочу помочь ему во всём разобраться. Ну, и он нам поможет заодно найти Ника. Надо просто направить его туда, куда нам нужно… и желательно, чтобы Эдик не узнал, кем Алекс работает.
– Хах! – глаза Кэт разгорелись азартом. – Это будет как минимум весело. Эдику ты ещё не звонила, как я понимаю?
Джен покачала головой. Забыла, разумеется, как обычно.
– Хорошо, я сама ему наберу, придумаю что-нибудь. – Катя мельком взглянула на часы. – Уже поздно, тебе пора пить лекарства и ложиться. – Ох, этот заботливый материнский тон…
Она встала, выбросив в мусорное ведро пустую банку от мороженого. Джен не двинулась с места, снова скованная страхом.
– Кош… – губы у неё дрожали, она произнесла это почти шёпотом. Подруга с беспокойством обернулась. – Можешь остаться сегодня? Пожалуйста.
