– Слушай, Ник, давай забудем про это исследование.
«Ох уж эти женщины! Им всегда необходимо начинать беседу в самый неподходящий момент!» – пронеслось в моей разгоряченной голове.
– Да конечно, я уже забыл! Тем более что цифры оказались примерно такими, как я и ожидал.
– Я не о цифрах, – сказала Мелинда. – Несмотря ни на что, давай все-таки продолжать работу над искусственной мимикой!
Чувствуя, что мои глаза слипаются, я не в состоянии был спорить.
– Извини, у меня абсолютно нет сил, давай поговорим об этом завтра, – сказал я и провалился в тяжелый сон.
Затем пришло утро, и я убежал, как пряничный имбирный человечек. И теперь все шагал и шагал по пустынному субботнему даунтауну, долго не умея объяснить себе, почему я сбежал от Мелинды. Видно, память отшибло от неожиданно свалившегося на меня счастья! Но теперь-то я знаю точно, зачем она затащила меня в итальянский ресторанчик, потом в машину, потом в свою квартиру и, наконец, на свой не издающий никаких звуков матрас. Наивный, я раскатал губу, вероятность служебного романа начал подсчитывать… А на самом деле, меня просто обвели вокруг пальца, вот и все. Классика жанра!
Вспоминая подробности ночного разговора, я дошел до здания корпорации Симпл Роботс. Высокие пальмы остались позади. Здесь солнечные лучи отражались в стеклянных стенах небоскреба и разбивались на сотни отдельных лучиков, за которыми самого солнца не различишь. Я смотрел на отраженный стеклом свет. Самого солнца я не видел. Точно так же я не был способен увидеть полную картину происходящего вокруг нового проекта: мне было известно только то, что «отражала» для меня Мелинда.
Она действительно жила в пешеходной дистанции от офиса – теперь я это проверил, отмерив весь путь своими ногами. Не торопясь, как во сне, я вошел в лифт и спустился на второй уровень парковочного этажа. Там была пустота. Чего же еще можно было ожидать субботним утром? В это время нормальные люди сидят дома, пьют кофе и смотрят телевизор, а не шляются по квартирам своих начальниц! Я направился к одинокой машине Джонни, на которую я пересел в день аварии за неимением своей. В других обстоятельствах я мог бы арендовать машину за счет страховой компании. Но тут вдруг возникла сложность – страховики засомневались, должны ли они выплачивать компенсацию, когда за рулем во время аварии был другой человек. Бороться с ними у меня сейчас не было сил, и я оставил это на потом.
Однако «танк» Джонни, похоже, не был здесь одинок. По мере приближения, я увидел, что за ним спряталась еще одна ничем не примечательная машина.
– Доброе утро! – вышел из нее инспектор Хосэ Стоун.
– Интересно, что это вы здесь делаете в выходной день? – ответил я.
– Вас поджидаю.
– Вы действительно хороший сыщик, если могли предположить, что в субботу меня нужно искать на работе, – попробовал пошутить я.
– Вы не могли бы ответить на несколько вопросов? – спросил он и продолжил, не дожидаясь моего согласия. – Во-первых, почему это вы используете машину покойного?
Я вздохнул. Ну, не мог я еще примириться с тем, что ужасное слово «покойный» может быть применимо к моему Джонни.
– А на чем вы мне прикажете ездить? – сказал я. – Моя-то машина сами знаете где.
– Но она же была застрахована?
– Была. А что, вам неизвестно, как ведут себя страховые компании, когда есть лазейка не платить по счету?
– Допустим. А где вы взяли ключи от этого… – он запнулся и все же нашел слово, – агрегата?
– Да они были на рабочем столе Джонни. Я всегда так делал, когда он забирал мою машину, а такое иногда случалось.
– Я навел справки. Этот агрегат стоит раза в три больше, чем стоил ваш, теперь уже расплюснутый, автомобиль, когда он только что сошел с конвейера. И теперь, получается, что он ваш?
– Подождите-подождите, я его не присваивал. Готов отдать его, как только станет известно, кому он полагается по закону.
– Да бросьте, – криво усмехнулся он. – Вы что, не знали, что за два дня до смерти погибший составил завещание?
– Мне-то какое дело? Мы не отчитывались друг другу в личных делах, – раздраженно парировал я.
– Допустим. Но почему вы тогда сразу начали пользоваться его машиной?
– А это здесь при чем?
– Да при том! Ведь Джонни Вайт оставил все свое имущество вам.
Я не знал, что сказать.
– Правда, эта машина и есть самое ценное, что у него было, – продолжал он. – Его банковский счет – практический нулевой, что, между прочим, очень странно…
Только теперь я подумал, что у моего друга не осталось никаких родственников. Отца своего он никогда не знал, а мать погибла при каких-то испытаниях, когда Джонни было лет шестнадцать. Где же она работала? Кажется, в НАСА. Это все, что я знал.
– У него действительно не было родственников, – сказал я.
– Получается, дорогой мой друг, что у вас был мотив…
– Вы что, совсем сумасшедший?! – возмутился я. – Какой мотив? Вы что, думаете, что мне этот трактор важнее друга? Да что вы понимаете, бездушный солдафон!
– Короче говоря, я бы не рекомендовал вам выезжать из города, – сказал Хосэ. – Это мой дружеский совет. У меня к вам могут появиться вопросы.
Не прощаясь, он повернулся ко мне своим бритым затылком, обнаружив отвратительные складки кожи в том месте, где должна начинаться шея. Я так и остался прикованным к этим складкам, пока он не сел в свою незаметную машину противно коричневого цвета. Вот герой! Ну, надо же такое придумать, как убийство из-за машины! Я подождал, пока тачка инспектора исчезнет из вида. Ничего, все прояснится, успокоил себя я. Не стоит даже переживать по поводу шальной мысли комического инспектора с такими не подходящими друг другу именем и фамилией.
Я сел в машину. Ну, просто анекдот какой-то! Мне эта машина даром не нужна. Я только мучаюсь с ней, ведь пока у меня и выбора-то нет. Переведя дух, я включил автопилот – в данный момент пара камер в дополнение к моим глазам и моему утомленному серому веществу определенно не помешает. «Танк» послушно тронулся с места…
В эти выходные меня никто больше не беспокоил. А в понедельник я принес Мелинде заявление об уходе с работы. Честно говоря, тогда я еще надеялся, что случится чудо: пусть она прояснит свою точку зрения, отменит проект, уговорит меня остаться, заверит в вечной любви – да что угодно, только бы возникла беседа. Но мои надежды были тщетны: она не сказала ни слова. Позже я понял, что мой уход был ей выгоден, она именно этого и добивалась. После стремительного побега из-под ее одеяла она, видно, поняла, что веревки вить из меня не удастся. Напротив, новый специалист на этой должности подмахнет проект улыбающегося чурбана, особо не разбираясь. В первый же рабочий день! Так и случилось впоследствии, а я остался без работы. И все из-за Мелинды. Я всегда чувствовал, что под началом женщины ничего хорошего быть не может. А теперь я это знал наверняка. На собственном опыте. Без женщин жить нельзя на свете, но вполне можно, и даже нужно обходиться без женщин-боссов. Ну, хватит, достаточно говорить о Мелинде.
Глава 3. Когда улыбаются дроиды?
Перенесемся снова в тот день, когда я встретил Лайзу. В то утро я окончательно осознал, что за свою карьеру я бы не дал больше ломаного гроша. Уже почти год я был безработным. Почему такой востребованный в наши дни специалист, как консультант по психологии использования роботов, не мог найти работу? Это оставалось для меня загадкой. Реальность была такова, что я исчерпал все свои резервы. У меня оставались только долги. Правда, я мог попытаться продать машину Джонни. Однако за это время я с ней сроднился. Смешно сказать, но пока этот странный «трактор» был у меня, мне казалось, что и друг мой где-то рядом. Тем более что к этой машине Джонни питал слабость не просто так. Это была первая модель такого размера, которая работала полностью на солнечной энергии. Вся ее поверхность была сплошной солнечной батареей. Джонни считал, что если где-то на севере, как, например, в далекой России, солнечные батареи использовать трудновато из-за климата, то не использовать их у нас в Калифорнии было преступлением. Он использовал. А теперь я продолжал его дело.
Так вот тем утром я получил официальное извещение из банка: мне предоставляли ровно семь дней на оплату квартиры. Как это я докатился до такого? Мысль в который раз завертелась по тому же неразрешенному мной кругу: должна быть для этого какая-то причина. Должно быть что-то общее в сценарии, когда рекрутеры пропадают после первого телефонного звонка. Что-то общее… Подожди-ка, все контакты прерывались после запроса моего резюме из государственной базы данных по трудовой истории. Почему я раньше об этом не подумал?
Система «Единое резюме» была создана для того, чтобы исключить разночтения. Часто оказывалось, что претенденты рассылали разные резюме в зависимости от описания работы. Все бы хорошо, но все смешалось в этом не таком уж большом мире, а в наше время иметь две специальности – обычное дело. Однако обнаружение в сети двух абсолютно разных резюме хорошим тоном не считалось. Кадровики мыслили в рамках поговорки «За двумя зайцами погонишься – ни одного не поймаешь». Тогда государство взяло кадровый кризис под свой контроль с помощью вычислительных облаков, где каждому человеку соответствует ровно одна запись, в которой перечислен весь опыт, все специальности. И отзывы работодателей хранятся там же.
Ругая себя, что раньше не вспомнил об этом ресурсе, я взял в руки таблетку. Найти сайт не составило труда. Выбрав опцию «Запросить отчет», я увидел, что услуга эта – не бесплатная. Интересно, найдется ли у меня хоть одна работающая кредитка? Я ввел номер одной: «Извините, на вашей карточке нет суммы, необходимой для настоящей транзакции!». Я уже, было, отчаялся, но вторая кредитка платеж пропустила. И на экране замелькали названия компаний. Я ничего не понимал! Получалось, что в течение года информацию обо мне запрашивало огромное количество фирм, больших и маленьких. Я не мог поверить, что я не подошел ни одной! Разгадка ждала меня в конце списка – в записи о моем последнем месте работы. «Находится под подозрением в убийстве», – с удивлением прочитал я вслух.
В отделение полиции я ворвался сам не свой. Продумывать тактику и стратегию поведения я был совершенно не в состоянии.
– Вы что себе позволяете? – сказал я с порога.
Немолодой полицейский с усталым взглядом удивленно поднял одну бровь:
– Ты что, псих?
– Вы меня… имеете… обвинять в убийстве? – кричал я.
– Вы пришли признаваться в убийстве? – спокойно переспросил дежурный.
– Еще чего! Это все он виноват… Этот тупой, как камень, латинос с подходящей фамилией!2 – вошел в ярость я.
– А вот это уже неполиткорректно! – невозмутимо сказал полицейский и добавил через плечо: – Эй, ребята, ну-ка быстро помогите! Тут неполиткорректный убийца буянит!
Через минут десять я оказался в маленькой клетушке… в автобусе. Нет, автобус никуда не ехал. Это была длинная тюрьма на колесах, мирно стоящая во дворе отделения. Внутри – запирающиеся клетки для перевоза особо опасных преступников. Таковые, видимо, встречались в наших краях нечасто, вот транспортное средство и прозябало без дела. А раз это было единственное место, куда меня затащили эти двое с бицепсами, значит, что в здании помещения для преступников и вовсе нет. Это куда же мы катимся! Только когда за мной защелкнули металлическую дверь-решетку, я осознал, как глупо я себя повел. Противно ныла правая рука, которую вывернул один из моих конвоиров. Не надо было давать волю эмоциям. Но это всегда так бывает: знать бы, где упал… Совершенно непонятно было, что ждет меня дальше. Однако горевать не пришлось долго. Появился инспектор Стоун – один, без конвоиров. Он провел своей карточкой по панели двери и выпустил меня из клетки.
– Совсем необязательно было ставить всех на уши, – сказал он сердито. – Идите за мной.
Я молча последовал за ним, обнаружив, что за время, пока я его не видел, складки на его затылке не уменьшились, а скорее – наоборот. Не скажу, что полчаса, проведенные мной в клетке, меня многому научили. Я так и не подумал четко сформулировать свою претензию в адрес полиции. Поэтому в кабинете мне пришлось просить Стоуна самому открыть мою запись в «Едином резюме». Тут-то и выяснилось, что система не имеет к полиции никакого отношения.
– Несмотря на то, что я к этой записи никак не причастен, все равно вы и есть мой главный подозреваемый, – сердито произнес Хосэ.
– Какое подозрение? – возмутился я. – Вы хоть попытались выяснить, кому принадлежит та беспилотная фура?
– Фура пришла из Мексики, – тихо сказал он, не спуская с меня глаз. – Номер на ней был липовый. Наши мексиканские коллеги сообщили, что владельца установить не удалось.
– Как это «не удалось»?!
– Машина была куплена за наличные, – еще тише сказал он.
– Такая громада за наличные?! – возмутился я. – Разве такое бывает?
– Не надо ломать комедию, Ник. Думаю, что я ничего нового вам не сообщил, – с упорством продолжал он гнуть свою линию. – Была бы моя воля, я бы вас не отпускал из той клетки. Просто улик у меня недостаточно. Но они будут, я вам обещаю. Вам это с рук не сойдет.
– Боже, как вы мне надоели с этим подозрением, – обессилел я. – Как же мне избавиться от него?
– Найдите убийцу, – хитро ухмыльнулся он. – А теперь валите отсюда, пока я не передумал.
Я не стал испытывать судьбу – обратно в клетку мне не хотелось. Машина моя стояла на соседней парковке – рядом с каким-то детским заведением. У открытых дверей я увидел разноцветную толпу ребятни —какое-то детское мероприятие проводят. Эх, как жалко, что нельзя нырнуть обратно в детство, где мой друг Джонни все еще со мной и нет никаких «черных меток». Я вздохнул и побрел к своей машине. Нет, нельзя было соглашаться на работу под началом женщины, да еще такой стервы! Значит, вместо того чтобы тихо и мирно распрощаться со мной, Мелинда решила испортить мне жизнь. Все-таки, как ни говори, но месть – это прерогатива женщин. Теперь понятно, почему все мои поиски были тщетны: кто же возьмет на работу специалиста с такой «черной» записью! Это клеймо на всю оставшуюся жизнь. Великая и могучая клауд-система сыграла надо мной свою шутку… Нет, ну чтобы я еще когда-нибудь согласился работать под началом женщины… Впрочем, выбора мне никто не предлагал: карьера моя, видимо, закончилась.
Волна непереносимой боли, переходящей в ярость, захлестнула меня. Я не помню, как я довел машину от отделения до здания Симпл Роботс. Но только тогда я осознал, что на служебную парковку мне место уже заказано. С горем пополам я нашел, где оставить свой «танк» на одной из примыкающих улиц. Пришлось оттуда идти до конторы пешком. При входе в здание я не заметил ничего необычного. На первом этаже, как и раньше, располагался большой просторный холл с кожаными диванами и телевизорами, а в самом центре – ресепшн, где вместо хохотушки Мэри я увидел… робота. Мир преображался на моих глазах, становясь все более электронным, все более искусственным.
– Здравствуйте, чем я могу вам помочь? – зазвучал ровный электронный голос.
Я автоматически посмотрел на его лицо – нет, он не улыбался. Даже в своем здании Мелинда не начала еще использовать экспериментальные модели с мимикой. Может быть, она просто не успела наладить их выпуск? Разузнаю потом. Я ответил на приветствие и сказал, что иду на семнадцатый этаж к начальству.
– Ваш пропуск, сэр? – попросил робот.
Но я уже бежал к лифту. Дроид не успеет сообразить, как действовать. Сейчас я скажу этой чертовой бабе все, что о ней думаю! И вдруг, откуда ни возьмись – удар. Я даже не сразу понял: то ли в лоб, то ли в локти, то ли в колени. Как в стенку врезался. Да, так и есть, в стенку! Только в стеклянную, отделяющую холл от лифтового пространства. Раньше ее не было. Не удивлюсь, если Мелинде приходится защищаться не только от меня – она многим могла пытаться испортить жизнь с ее отношением к делу. Вполне возможно, что не один я сбежал из ее рая с автоматическими жалюзями и идеальным матрасом. Сползая по стеклянной стенке вниз, я посмотрел через плечо. Рядом со мной снова стоял робот.
– Могу ли я помочь вам подняться? – спросил он.
– Спасибо, я сам, – ответил я и вскочил на ноги.
– Ваш пропуск, сэр? – повторил он. – Извините, но без пропуска вы не сможете войти в здание.
– Я уже это понял, – вздохнул я и сделал шаг к выходу.
– Вы больше не хотите подниматься на семнадцатый этаж? – услышал я за спиной неизменно ровный голос.
– Хочу, – огрызнулся я.
– Ваш пропуск, сэр? – сразу отреагировал робот.
О боги! Достали эти непонятливые дроиды! Я повернулся назад и уже занес кулак, чтобы двинуть в эту тупую пластиково-железную морду. Но остановился, что-то помешало мне. Все же роботы – это моя пусть теперь уже не профессия, но страсть, мечта. Он ни в чем не виноват, этот белый дроид. Да и как робот может быть виноват? Это машина, электроника, ходячий компьютер. Мой кулак сам собой разжался, и я произнес:
– До свидания.
– Приятного вечера, сэр, – услышал я в ответ. – Хорошо, что мне не пришлось вызывать полицию.
– Нахал ты электронный! – произнес я вслух и открыл дверь на улицу.
Я вновь шел по тротуару, как в тот день, год назад, когда возвращался утром из квартиры Мелинды – только теперь я перемещался в обратном направлении. Доносился запах прелой осенней листвы. Странно, это была асфальтово-бетонная улица в бизнес квартале, и никаких деревьев в округе не было. К тому же, здесь, в Южной Калифорнии, и осени-то настоящей не бывает… Но запах становился сильнее и оказывался все менее приятным. И все меньше походил на осенний. Я все понял, когда приблизился к сидящему на тротуаре бездомному – грязному, потрепанному и обросшему. Это он издавал «аромат» – год не мылся, наверное. Инстинктивно сделав шаг, чтобы обойти несчастного, я чуть снова не врезался в стенку – на этот раз это была открывающаяся стеклянная дверь микроавтобуса. Оттуда – да, снова! – показался дроид. Он обнаружил меня только в самый последний момент. Руки поотрывал бы тем, кто их делает! «Извините», – ровным тоном произнес робот. Я сделал шаг назад и оглядел его. Эта машинка была совсем старинная – даже металлический корпус ничем не был прикрыт. Дроид сделал пару шагов к бездомному и опустил перед ним бумажный пакет. Я не двигался с места: «Неужели так выглядит и мое будущее?» Эта мысль пригвоздила меня к тротуару. Я не заметил, как дроид удалился и отъехал автобус. Сидящий на асфальте «счастливчик» уже поглощал из одноразовой бумажной миски густой суп благотворительности.
– Эй, – окрикнул он меня и кивнул в сторону миски. – Хочешь, что ли?
Это привело меня в чувство.
– Нет, спасибо, – ответил я.
– Слушай, чувак, а пива у тебя не найдется случайно? – с надеждой в голосе спросил он.
– Нет, извини, – я виновато улыбнулся и двинулся дальше.
А это, кстати, неплохая идея! Надо залить печаль алкоголем. Как выяснилось, у меня еще осталась одна работающая кредитка. Какая разница, сколько там накопится долгов – все равно я не смогу их выплатить. Я повернул направо к знакомому еще со времен работы в этих краях бару с притягательным названием «Расслабься!»
В баре было многолюдно, но я протиснулся сквозь толпу и потребовал:
– Водки!
Ну а потом, – вы уже знаете! – в моей жизни появилась Лайза. Она заказывала черный кофе. Без молока и без сахара. Кстати, вот была бы потеха, если бы тот электронный бармен был способен улыбаться. «Молоко? Сахар?» – в десятый раз повторял бы дроид, растягивая ярко красные губы, как у клоуна, и обнажая белоснежные пластиковые зубы. Что говорить, все-таки без зубов какая может быть улыбка! Да это было бы просто издевательство над клиентом! А в этом случае – над клиенткой, что, согласитесь, еще хуже. Робот с мимикой! Зачем он нужен? И вообще, когда улыбаются дроиды? Наверное, только тогда, когда их делают глупые, ничего не понимающие люди, для которых карьера важнее истины, важнее благородной мечты о создании партнера для человека. Партнера, а не улыбающегося электронного истукана.
Глава 4. Моя Олл райт3
Вот так мы и встретились с Кнопкой. С этого момента начался отсчет моей новой жизни. Я это сразу понял – потому что ее имя было еще ярче, еще крепче, еще энергичнее придуманного мной прозвища. «Лайза», – сказала она тогда, и все вокруг как будто озарилось светом, надеждой и самой жизнью. «Лайза», – повторил я про себя, и мне впервые за этот невероятно пустой год захотелось увидеть завтрашний день. Я молил бога, чтобы это волшебное создание с таким замечательным энергичным именем не исчезло, не испарилось, не оказалось миражом или плодом моего воображения. Я все еще не мог поверить, что такое миниатюрное и неземное существо встретилось мне посреди толпы пьющих и орущих завсегдатаев бара. И что еще более любопытно, она нашлась в электронном мире бездушных машин. Кнопка была необыкновенной девушкой – девушкой, которой не подходит стандартное меню и не нравятся конвейерные роботы. И, что почти невероятно, по обоим пунктам наши мнения совпадали!
– Ты не переживай, – успокаивал я ее через несколько минут после диалога с электронным барменом. – Люди только начинают использовать роботов в сфере обслуживания. Статистика всевозможных сценариев еще не накоплена, а тестирование их поведения в реальной жизни все продолжается. Я уверен, что через годик-другой каждый электронный чурбан будет способен принести тебе настоящий черный кофе без молока и сахара – такой, какой пожелаешь.
– А почему, собственно, я должна тебе верить? – спросила она.
– Да хотя бы потому, что я работаю… – начал я и запнулся. – Нда… Вернее, уже не работаю…
Врать почему-то не хотелось, и я не мог подобрать правильные слова для обозначения неутешительной ситуации, в которой находился.
– Ну, правильнее будет сказать, в прошлом я был связан с робототехникой, – промямлил я, наконец.
Я поймал себя на том, что за год так и не привык к статусу безработного. Впрочем, а разве к такому привыкают? Так на всю жизнь можно завязнуть в трясине и все время уговаривать себя, что это ненадолго. А на самом деле, нет ничего более постоянного, чем надежда на то, что твои трудности – временные.
– Это необычайно интересно! – прервала мои мысли Лайза-Кнопка.
– Что именно? – пошутил я. – Что я уже не работаю?
Мрачная шутка получилась.
– Ой, извини, я не это имела в виду, – сказала она и кивнула в сторону электронного бармена. – Я думала только о том, что ты разбираешься в роботах. Этот-то совсем себя дискредитировал. Если не перед всем человечеством, то в моих глазах уж точно.
– Я тоже ужасно в нем разочаровался, – согласился я. – Он отказался дать мне чистую водку – без кока-колы и безо льда.
И я бесцеремонно засунул пальцы в стакан, чтобы вытащить оттуда очередной кусок льда, который успел заметно уменьшиться за время нашего разговора.
– О, да ты тоже, оказывается, пострадал! – улыбнулась она, встряхнув копной своих шикарных волос.
– Еще как! – подтвердил я.
В этот момент кусок льда проскользнул меж пальцев и, булькнув, шлепнулся обратно в стакан. Кнопка расхохоталась.
– Слушай, – сказала она. – Мне кажется, я могу тебе оказаться полезной, а заодно доказать, что я сообразительнее этого электронного болвана.
С этими словами она взяла чайную ложку со своего блюдечка и протянула ее мне. Без сомнений, ложка была лучше приспособлена к вытаскиванию льда из стакана с водкой, чем мои пальцы. Изящное решение моей проблемы!
– Эврика! – обрадовался я. – Есть надежда, что вдвоем мы все-таки победим этого «непробивноида».
– Конечно, победим, – сказала Кнопка, отхлебнув очередной глоток кофе. – Но умнее он от этого не станет.
– Не переживай, не так уж много требуется интеллекта, чтобы подать тебе черный кофе, – начал успокаивать ее я. – Вполне возможно, что надо просто пожаловаться руководству бара, и это наименование включат в меню. Представь только: мы приходим сюда в следующий раз и – о чудо! – нас обслуживает самый настоящий «умноид», знающий, что такое кофе без сахара и водка безо льда.
– Я думаю не только об этом бармене, – грустно сказала она и шмыгнула носом. – Мне в принципе трудно представить робота, сравнимого по уму с человеком.
– Не скажи! – улыбнулся я. – Смотря с каким человеком сравнивать! Да и надо ли?
В глазах ее мне привиделся искренний интерес к любимой мной теме, а это всегда действовало на меня вдохновляюще. Выпитое спиртное, наверное, тоже внесло свой вклад… И я заговорил. Еще бы, ведь это был мой конек!
– Это распространенная ошибка, – вещал я, – вот так прямо сравнивать робота с человеком. Тем самым мы ставим между ними знак равенства и пытаемся повторить в андроиде каждый наш штрих. А зачем? Разве все, что применимо к людям, может быть доступно роботам? Разве они с грустью вдыхают аромат осени или радуются запаху роз? Разве робот может совершить безумный поступок ради любви?