Виновница счастья – зима

Представила, что ближе к вечеру именно этим займусь, на душе сразу стало так тепло и уютно. Кожа покрылась мурашками, предвкушая приятный пенный процесс. Говорят, что вредно долго находиться в воде, особенно людям с сердечно-сосудистыми заболеваниями, так как в горячей воде происходит расширение сосудов. Об этом я стараюсь не думать, иначе жить и вовсе становится вредно, а в ней до того много наслаждения, что зубы сводит.

Понежившись в своих фантазиях некоторое время, я наконец услышала заветный звонок в дверь. Эля притопала как обычно с бутылочкой игристого, отчего мне стало и вовсе грустно. После такого неприятного отравления я даже смотреть не могла на алкогольные напитки, в отличие от сладкого.

– Ты же на машине поедешь обратно, куда тебе еще шампанское? – возмутилась наигранно я, целуя закадычную подругу прямо в щеку.

– Вообще я думала, что останусь на ночь у тебя. У тебя отец работает, вроде как. – снимая ботинки, пробубнила Эля.

– Да, но не в ночную смену. Иди мой руки, я сейчас достану бокал тогда.

– А ты не будешь разве? – удивленно продолжила она.

– Ты что? Я только после отравления, мне даже представлять то, как капля этого пузырящегося напитка попадает на язык, противно. Садись на диванчик на кухне, будем сейчас сплетничать жутко и бессовестно. – вздернув бровь, я дала понять Эле, что жду от нее самых откровенных подробностей.

Присев на мягкую подушечку, Эля заметила маффины, расположенные демонстративно прямо посередине стола. Это соблазнительное зрелище не смогло оставить равнодушной мою подругу, которая нет-нет, да и срывалась на что-нибудь эдакое, это касалось не только сладенького, но и мужчин.

– Фу, какой ужас. Как вкусно все это выглядит, ты совершенно точно пытаешься уничтожить мою фигуру. Ведешь просто открытую войну против нее. Не думай, что я ее проиграла. Это всего лишь один бой. – закончила свой монолог Эля и принялась уплетать шоколадную радость за обе щеки.

Я достала тем временем стеклянный бокал и попыталась открыть максимально безопасно бутылку шампанского. Пробка вырвалась с треском на свободу и дала возможность нежной пенке выплеснуться из горлышка. Я успела почти сразу перехватить эту необузданную «кокетку».

– Кстати, именно мой папа предложил мне вчера пригласить тебя в гости. – решила неловко начать я разговор.

– Ой, если бы твой папа был чуть моложе, я свой шанс не упустила бы. А так, извини. – вытирая шоколадную крошку с верхней губы, иронизировала Эля.

– Не хочу даже думать об этом. Слава богу, что он не в твоем уже вкусе. Я все-таки надеюсь, что он когда-нибудь встретит хорошую женщину по душе и будет пить чаи не со мной на этой кухне.

– Вполне реально. Мне думается, что пока ты здесь, он не решится привести какую-нибудь особу к вам в дом. – продолжала Эля, потягивая игристое.

– Ты так думаешь?

– Конечно, он считает тебя сейчас главной женщиной в этой квартире. Здесь твоя энергия, твоя и твоей мамы. Он не посмеет осквернить память, а уже нужно бы это сделать. Не могу даже представить, сколько он живет без секса.

– Это не мое дело, честно говоря. Фу, он же мой папа. – скривила я физиономию.

– Папочки тоже иногда занимаются сексом, но дети часто думают, что это что-то сверхъестественное. Представить за этим занятием своих родителей сродни поучаствовать в инцесте. – довольно уверенно заявила моя подруга.

– Это верно, всегда чуть подташнивало, когда представляла такое. Давай сменим тему с моего отца на твои приключения в Германии. Ты обещала рассказать про своего Антона. Он хорош? – завела новую шарманку я.

– Ооо, даже не спрашивай. Нудный, жадный и плохо пахнет. Может, так и нельзя говорить о своих нынешних бойфрендах, но язык не поворачивается назвать его героем моего романа. Он, скорее, тот персонаж, который контрастно оттеняет красавчика. Мы были в Дрездене, Мюнхене, Баварии. – монотонно перечисляла Эля без интереса.

– Здорово, а что так безэмоционально? Неужели не понравилось?

– Если бы рядом со мной тот самый мужчина, о котором я мечтаю, то мне бы и золотое кольцо России пришлось по душе, а тут… В общем, наелись мы мяса, сосисок, в Баварском лесу побывали. – слегка посмеиваясь продолжала она.

– Так, и что там необычного в лесу? Сам ландшафт?

– Конечно, там было красиво: нетронутый человеком зеленый массив, горный хребет. Мы слегка отделились от основной группы туристов и занялись сексом прямо под елями. Только не осуждай меня. Хотелось получить хоть какие-то эмоции. Даже это не спасло ситуацию. Все было настолько монотонно и грустно, что я слушала пение птиц лесных.

В этот момент мы стали хохотать в голос, потому что обе представили эту ситуацию. Девственная природа пыталась спасти давно не девственную Элю.

– Ты, кстати, тоже хотела рассказать мне, что у вас в компании новенького происходит. Ты знаешь, я люблю скандальные подробности. Ты мне рассказывала, что твоя коллега уволилась. – повертев в руке твороженное печенье, Эля заботливо положила его обратно в тарелку, как ни в чем не бывало.

– Да, точно. Однако это не самое главное. Совсем недавно меня пригласил к себе в кабинет Буреломов. Я про него рассказывала. Очень порывистый мужик, директор департамента продаж. Сама понимаешь, он отвечает за все серьезные показатели эффективности. В общем, я ужасно испугалась, потому раньше он не проявлял ко мне никакого внимания. Я работала себе спокойно в своей норке и не высовывалась. – начала было я.

– И тут он повалил тебя на свой стол, задрал тебе юбку ииии… – пыталась добавить эротики Эля.

– Нееет, об этом я бы даже не подумала, ты все время опошляешь события. Я не в его вкусе, да и он тоже. Притом, его секретарша все время снует рядом с кабинетом, и я уверена, подслушивает все, что происходит внутри. Он дал мне весьма странное поручение, которое я еще не успела истрактовать.

– Какое? Каждый день считать количество беженцев, мигрирующих во Францию?

– Как не тактично сейчас было. Нет. Он хочет, чтобы я была его глазами и ушами в офисе. Подмечала, шпионила и подслушивала все, что происходит в нашем опен-спейсе. Не знаю, для чего ему это нужно, и почему именно я.

– Странное поручение. Почему бы ему не дать его своей секретутке? Она куда больше годится на эту роль, да и времени свободного хоть отбавляй.

– Вот и мне стало очень интересно. – добавила я, наливая в кружку заварку от чая.

– Подожди, а кто у вас в офисе вообще сидит?

– Я занимаюсь регионами, отдел маркетинга, отдел по работе с ключевыми клиентами, рядом руководитель отдела косметики и в отдельном кабинетике бок о бок финансовый директор.

– Здесь уже становится интереснее. Финансовый директор, говоришь? Может, разгадка кроется именно в этом? – пальцем в небо попала Эля.

Как оказалось немного позднее, в этом и скрывалась вся неумолимая правда жизни, о которой мне, наивной девочке, было невдомек.

– Вполне, но ты знаешь, копаться в этом грязном белье мне хочется меньше всего. Сейчас я работаю одна на все регионы и не успеваю даже перекусить иной раз. Хватаю какие-то куски, покупаю вафли, полноценно поесть не могу. Вот свалилась с отравлением, так недалеко до гастрита. А тут еще и такое спец задание, от которого поджилки трясутся. – пыталась выговориться я на одном дыхании.

– Сонечка, дорогая моя. Не нервничай так, пожалуйста. Ты сразу напоминаешь мне олененка, который потерял маму в лесу. – жалела меня подруга, нежно поглаживая по плечу.

– Только не надо про лес, а то после твоих историй уже сформировался ассоциативный ряд. Однако это не все новости. – я ехидно улыбнулась и отвела взгляд.

– Ммм, у кого-то тоже есть пикантные подробности? Этот Буреломов положил на тебя все-таки глаз и признался в этом? – торопила события Эля.

– Нет, но ты мыслишь в правильном направлении. Мне не дает проходу начальник подразделения в Самаре.

– Как это? То есть офис находится в Самаре, и он дистанционно пытается атаковать?

– До недавнего времени все так и было, но в легкой форме. Знаешь, он иногда звонил на рабочий телефон и задавал вопросы, не касающиеся нашей работы. Они были на отвлеченные темы, ничего слишком личного, но я уже чувствовала. А в этот четверг у нас был съезд массовый начальников из регионов. Такое бывает раз в пять лет, у них там конгресс, они подводили итоги работы и эффективности. И я столкнулась с ним лицом к лицу. – заинтриговала подругу я, не желая ее сразу разочаровать своим впечатлением.

– И как он тебе? Есть фотография, ты же знаешь, как я люблю оценивать мужиков. Он красив и высок? – не унималась Эля и ерзала на подушке.

– Спешу тебя расстроить, он низенький и худенький. Сейчас попробую найти на официальном сайте фото, там есть какое-то старое. Знаешь, я готовилась тоже к статному красавцу, но увы. – я начала судорожно искать на сайте компании в разделе «контакты» хоть какие-то зацепки и нашла. К каждому контакту региона была прикреплена маленькая фотография, по которой едва можно было различить черты лица человека, но при более детальном рассмотрении все-таки стало видно лучше.

Русые волосы, слегка кудрявые. Карие, практически черные маленькие глаза, достаточно глубоко посаженные. Он не производил впечатление мужчины, пользовавшимся популярностью у женщин. На фото он был в каком-то огромном пуховике.

– И это он? Милая, держись от него подальше. Я всегда боялась и боюсь страшненьких мужчин. Я сразу представляю, сколько в них хранится комплексов и тараканов. Как в старом бабушкином чулане. Главное, там не ковыряться, иначе зароешься. – резюмировала Эля.

– Нет, он мне тоже, конечно, не понравился. Просто, понимаешь, в чем дело. Он на меня начинает давить эмоционально, его становится много. Я боюсь его обидеть не с той точки зрения, что мне жалко его… Я боюсь потерять работу, вдруг, он сможет повлиять на мое положение. Подстроить какую-нибудь гадость или нажаловаться руководству? – я говорила тихо в полголоса, как будто чуяла, что он стоит рядом и подслушивает нас.

– Сонь, если ты боишься, что он сделает пакость тебе, то изначально от него нужно его от себя дистанцировать, благо у вас ситуация позволяет. Он живет за тысячу километров от тебя.

– Ты права, просто нужно стать жестче и холоднее. Он сразу поймет, что я не расположена к общению и отвалится. – обрадовалась я и сделала глоток шампанского из бокала подруги.

– Тебе же нельзя! Брось мне это, быстро. – с наигранной злостью предупредила меня Эля, и мы засмеялись.

Этот день мы провели с ней, как в старые добрые времена. Мы смотрели фильмы, обсуждали все на свете и не знали счета часам.

Вечером я решила все-таки сделать себе приятное и отправилась в ванную комнату, чтобы насладиться дурманящим ароматом корицы и ванили. Выключив свет, я зажгла свечи и повернула смеситель крана. Вязкая струйка пены для ванны полилась следом за водой. Я смотрела на себя в зеркало и не могла понять: нравлюсь я себе или нет?

Помню в школе, классе в третьем мне до безумия нравился мальчик. Назовем его Петей Ивановым, чтобы оставить инкогнито. У нас только начались уроки хореографии, и нам нужно было разделиться добровольно на пары. Конечно, мальчики сами начали выбирать себе партнерш, кто был посмелее. Они создали свою небольшую общину, где распределяли самых симпатичных и несимпатичных девочек. Некоторых красавиц разобрали сразу без предварительных ласк, а некоторые, такие, как я, остались без пары. Мальчишек в нашем классе было гораздо меньше, поэтому обидно мне не было. Единственное, что меня действительно интересовало – партнерша Пети. Я не знала, кого он выбрал, а спрашивать у девочек по очереди было слишком неразумно. Свою симпатию я старалась скрыть от всех. Самое странное, что на школьной продленке, куда с Петей мы ходили вместе, он подошел ко мне. Я трепетала от счастья и волнения, не подозревая, зачем он меня отвел в сторонку. Одно то, что мы находились так близко друг к другу, давало мне невероятный заряд эмоций. Я была влюблена. Задержав свой взгляд на моем лице, он заговорил:

– Как дела? Уроки уже успела сделать?

– Еще не успела, мы можем вместе, если хочешь. – что-то пробубнила себе под нос я.

– Я их вообще не делаю. Что сказать хотел… – было заметно и его волнение тоже.

– По поводу чего? – пыталась я сглотнуть слюну, которая застряла у меня в горле комком.

– У тебя уже есть пара на танцах? Тебя кто-то пригласил? – смущенно произнес Петя.

– Еще нет… – мои щеки зардели сами собой, а ноги едва держались прямо.

– Будешь со мной танцевать?

– Буду. – вырвалось из меня что-то невнятное.

Я долго еще стояла в школьном коридоре и не могла понять: «Почему я?». Я считала себя абсолютно не симпатичной девочкой, и отношение мальчиков ко мне подкрепляло это мнение. Притом, я знала совершенно точно, что ему нравилась совсем другая одноклассница. До сих пор та ситуация является для меня загадкой. Самое парадоксальное то, что я все равно с ним не танцевала. За неделю до начала уроков я заболела ангиной и слегла на несколько недель. Вернувшись в учебную среду, я заметила прекрасную картину на танцах: Петя стоял в паре уже совсем с другой «танцовщицей». Жизнь не всегда бывает справедлива, я слишком жадно и рьяно желала с ним быть.

В какой-то момент я поняла, что мечты и желания не должны затмевать твой разум, поэтому отложила все эти фантазии в долгий и глубокий ящик, ключ от которого завалялся в каком-нибудь из пыльных углов. С тех самых пор я перестала смотреть на ночное небо и ждать падения звезды. Без этого трудно, но возможно.

Провалявшись в ванной около полутора часов и став похожей на шарпея, я услышала стук в дверь, – Эля соскучилась по моей компании и не могла понять, где я вообще.

– Сонь, во сколько твой отец вернется? А то уже почти одиннадцать вечера. – взволнованным тоном спросила подруга.

– Я уже выхожу из ванны, не очень хорошо слышу тебя!

Я медленно натянула большое полотенце на свое не хрупкое тело и поняла, что даже банное уже не справляется с моими объемами. Вроде бы, и не толстая, но и не тех габаритов, каких мне всегда хотелось бы придерживаться. Похоже, пора заканчивать с мучным окончательно и восстанавливать свою личную жизнь, хотя бы ради сброса лишних килограммов. – думала я, включив фен.

Эля просунула свой нос в дверной проем и начала мне что-то объяснять на языке жестов. Получалось у нее плохо, но я все равно старалась ей кивать в знак полного согласия с ее высказываниями. В какой-то момент она все поняла и покрутила пальцем у виска, отражая все пренебрежительное ко мне отношение.

Парадокс нашей дружбы заключался в том, что я никогда не обижалась на эту женщину. Я всегда знала, что она меня любит, и какой бы кривой, хромой я не была, она примет меня и приголубит. Это ли не счастье? Многим со стороны могло казаться, что она черствая, циничная и заносчивая, и в каком-то смысле они были правы, но это только одна сторона медали. Вторую сторону она тщательно скрывала от посторонних глаз, как бы завешивая полупрозрачной вуалью. Есть коктейли, у которых на дней оседает спирт. Ты начинаешь пить и думаешь, что эта сладость никогда не кончится. Тебя медленно и плавно уносит наслаждение, но последний глоток оказывается ужасным и терпким, с привкусом дешевого алкоголя. Чуть позже ты жалеешь, что вообще купил это «зелье». Эля, она совсем наоборот: горькая вначале, а вот в конце едва уловимый вкус вишневого сока. Так говорю, будто я мужчина и влюблена в нее давно, но я действительно так думаю.

Натянув свою любимую махровую пижаму оттенка клубничного зефира, я побрела в комнату.

– Ищи какой-нибудь фильм, лучше комедию. Хочется поднять настроение. Ты же останешься у меня сегодня? – практически утверждением вырвалось с моих уст.

– Да, было бы неплохо. Представляю, что сейчас придется ехать до машины на такси, потом долгий путь домой…

Звонок в дверь прервал наш разговор и в дверном проеме появился папа. Он выглядел уставшим, но очень довольным. Прежде чем снять с себя ботинки, он плюхнулся на кресло, чтобы отдохнуть.

– Пап, ты устал? Давай помогу снять пальто, а то ты его сейчас помнешь. Кто же садится в кресло в верхней одежде? – начала суетиться я возле отца.

– Доченька, ты у меня такая заботливая, как твоя мама. У нас гости? – чуть слышно спросил он.

– Да, Эля заглянула к нам на огонек. На ночь она, кстати, у нас остается. Ты же не против? – улыбнулась я пошире, чтобы мой самый благосклонный человек на планете не смог отказать.

– Ну чего ты спрашиваешь у меня, мартышка? Конечно, можно. Ставь чайник, будем гонять сейчас черный с бергамотом. Расскажу вам интересную историю своей пациентки. Удивительная женщина. Вообще, все женщины удивительные, никакой логике не поддаетесь. И никаким советам не следуете. – ухмыльнулся папа и отправился в свою комнату, чтобы снять с себя тяжелый рабочий день.

На тарелке одиноко лежал один маффин, что говорило о нашем хорошем аппетите.

– Аркадий Павлович, очень рада вас видеть! По просьбам просящих заглянула вот в гости к вам нагрянула. – с натянутой по самые уши улыбкой выкрикнула Эля.

– Эль, пойдем на кухню, – папа переодевается. Как-то неловко получается.

– Кому-то неловко, а кому-то привычно. – хихикнула моя подруга, направляясь к комнате для чревоугодий.

– Эль, ты язык попридержи, это мой папа. Не хочу слышать никаких хамских шуточек. Раз он обещал нам занимательную историю, пусть расскажет. Потом пойдем фильм смотреть. – насупилась я, но только ради создания впечатления.

Папа выплыл из комнаты все в той же пижаме, что придавала ему чудаковатый, но вместе с тем очень уютный и милый вид. Из сурового гастроэнтеролога он превратился в плюшевого зайца.

– Значит, слушайте… Месяц назад ко мне обратилась пациентка, назовем ее Галина. Хотя она и есть Галина. Беспокоили ее боли в желудке, приступы были сначала редкие, зачем частые и продолжительные. Мы пытались с ней сначала разобраться, в чем причина. Я осмотрел ее, прощупал брюшную полость, при пальпации боли были не сильные, но были. Я практически сразу понял, что имеем дело с гастритом. Осталось понять, какой стадии и типа. Сдали необходимы лабораторные анализы. Затем я провел биопсию, простите, что я вам ликбез провожу практически. В общем, обнаружились эрозии на стенках слизистой в нескольких местах. Я с ней пытался поговорить про ее режим приема пищи и напитков. Мне показалось, что она злоупотребляет алкоголем. – в этот момент взгляд папы упал на нашу опустошенную бутылку шампанского. Ни слова нам не сказав, он продолжал.

– Я поинтересовался, насколько часто она принимает алкоголь, и какой крепости. Она так заерзала на стуле, стала что-то невнятно про праздники частые говорить. Но мешки под ее глазами и некоторая одутловатость характерная, – сказали о многом. Для людей выпивающих есть характерные признаки, как отечность, ресурсы печени не безграничны. Я назначил гастроскопию, чтобы понять, каковы очаги и площадь эрозий. Все объяснил ей, посоветовал не принимать алкоголь в течение определенного срока. И что вы думаете? – она пришла ко мне на процедуру сегодня в стельку пьяная. Конечно, ни о какой диагностике речи не шло уже. Мне стало как-то жалко ее даже, но я хотел ее было вывести из кабинета. И в какой-то момент она начала изливать мне душу про свою семью, про невыносимого мужа тирана, про детей, которые ей порядком надоели. Причем, она достаточно молодая и красивая женщина ведь. Муж ее богат, насколько я понял. Она все-таки выбрала не самую бюджетную клинику и доктора для обследования. Я был озадачен ситуацией, все-таки я не психолог семейный, чтобы решать проблемы людей такого характера. Я перезаписал ее на следующую неделю. Теперь меня мучает мысль о том, что она вернулась домой, и ей там плохо. Это все совсем не шутки уже, на кону здоровье. – задумчиво продолжал папа, потирая затылок. Было отчетливо видно, что он не безразличен к судьбе этой женщины.

– Только ее здоровье тебя заинтересовало или что-то еще? – тактично постаралась спросить я.

– Соня, конечно, здоровье. Я давал клятву, что помогу всегда человеку. А здесь какая-то безвыходность получается. Желудок мы сейчас ей подлатаем, назначу ей курс препаратов, а сама проблема никуда не уйдет, она продолжит пить. Гастрит – очень коварное заболевание, которое может внезапно уйти в язву. Я же не смогу следить за течением болезни постоянно…

– Аркадий Павлович, это довольно серьезно. Вмешиваться в семейные вопросы тоже нельзя, без спроса. – выдала заключение Эля.

– Пап, ты говорил, что женщины нелогичны, так в чем?

В эту же минуту отец слегка покраснел, и было видно, что он испытывает некоторую неловкость после заданного вопроса. Я спросила его еще раз.

– Доченька, дело в том, что я не смог промолчать. Я посоветовал уйти от него, раз он не способен сделать свою женщину счастливой. Она со мной не согласилась, сказала, что не может. Встала и ушла. – с огорчением ответил папа.

Мы были с Элей слегка в недоумении, как мой тактичный и толерантный отец, мог такое посоветовать женщине, с которой едва знаком.

– Какой я врач после этого, язык за зубами держать не умею. Рассказал вам, а ведь – это врачебная тайна. Давайте спать уже ложитесь, а то засиделись на кухне. – резюмировал папа, начав убирать со стола.

– Мы тебе поможем, а то как-то неудобно. Мы же все-таки этот бардак устроили… И не переживай, мы не болтливые, все понимаем, – тебе ведь тоже поделиться хочется с кем-то…

– Я сам приберу. На кухне должен быть один хозяин или хозяйка, доверьте мне все бытовые моменты. – попросил он, смягчив голос и улыбнувшись мне напоследок.

Мы побрели смотреть фильм, но уснули практически сразу после главной заставки.

***

В понедельник утром я собиралась на работу с энтузиазмом, так как хорошо отдохнула на выходных. Я чувствовала прилив бодрости и запах приближающихся новогодних праздников. Новый Год был всегда особенным из праздников, я привыкла его отмечать в кругу семьи. Раньше к нам приезжали родственники папы, и мы всей гурьбой наслаждались заливным и били бокалы под бой курантов. С каждым годом становилось все чуть грустнее, потому что мои двоюродные брат и сестра стали реже к нам заезжать. И прошлое тридцать первое декабря мы и вовсе с папой провели вдвоем, включив голубой огонек. Мне было как-то не по себе от мысли, что я оставлю его в такой день наедине с самим собой. Когда мама еще была жива, мы втроем могли встретить этот праздник, нам всегда было весело. Мы шли взрывать салют и петарды, папа покупал всегда с лихвой залпы. Я смотрела на черное ночное небо в котором разрывались на маленькие частицы разноцветные огни и чувствовала себя абсолютно счастливой. Куда ушло это время? Можно ли испытать такое счастье еще хоть единожды?

– Соня, иди скорее завтракать! Сегодня злаковая каша с ягодами. – радушно звал меня на «кофепитие» папа.

– Да, почти собралась уже. – с зубной щеткой во рту, ответила я что-то не совсем внятное.

Выпал первый снег. Наконец эти белые хлопья начали укрывать земной шар, ему тоже иногда становится голодно. Он устает от слякоти и дождей. Ему тоже хочется совсем немного уюта. Почему человечество появилось именно на планете Земля? Ведь совершенно очевидно, что среда здесь благоприятная, но совсем не идеальная для жизни хомосапиенса. Земное притяжение пагубно влияет на наш позвоночник и суставы, мы очень уязвимы, а все законы физики говорят лишь о том, что жизнь вообще опасная штука. Мне кажется, просто это была любовь с первого взгляда. Любовь первого человека, ищущего гавань, которую сможет назвать своим домом. Земля живая, и отрицать это совершенно глупо. Однако человек такое создание, которое не может любить, не причиняя попеременно боль. Мы и лечим, и калечим. Так мы боремся со своими началами, заключёнными внутри. Главное то, что мы не равнодушны к нашей планете, а это признак всепоглощающей и безмерной любви, пусть и больной. Человек, как парень абьюзер: вроде, любит Землю, но как-то по садистски.

С подобными мыслями я каждый день приезжаю в офис и с трудом начинаю свой рабочий день. Приходится переключаться с волны философии на волну дурацких заданий, целесообразность которых никем не доказана.

Все сидят на своих местах, прикованные неведомой силой к креслам на четырех колесиках. Практически коляска для инвалидов, только моральных. Не хочу никого оскорблять, но в конце рабочего дня чувствую себя абсолютно опустошенной.

Напротив меня, метрах в десяти, находился стол моей руководительницы – Ларисы. Я увидела, как она набирает внутренний телефон, глядя прямо на меня. Мой рабочий тут же передал вибрацию.

– Алло, Сонь. Тебе тоже стало плохо что ли? Мне кажется, это шампанское игристое, нас блин всех хотели отравить. Обнови пожалуйста отчет за прошедшую неделю, хочу посмотреть, сколько точек мы успели открыть. – изможденным голосом добавила она.

– Да, конечно. В течение минут пятнадцати сделаю, а то меня просто разрывают на части. Пятницу пропустишь и все, можно в понедельник на работу не выходить, – все равно не закроешь долги. – усмехнулась я, указывая на правду.