Торговцы Удачей

– Хорошо, папа.

– Папа? А я дума… думал, это твоя супруга, – сказала Филини.

Арлет подскочила и чмокнула Грононову щеку в прыжке.

– Огромное вам спасибо, отважный господин варвар! Я особенно истово молилась Пэр-Пэру, и он послал вас, чтобы спасти меня и мою семью.

– Да что ты, милая, – улыбнулась принцесса и неловко махнула рукой. – на моем месте так поступил бы всякий.

– Супруга? Нет. Моя жена дома осталась. С детьми сидит. Не умаляйте своей отваги, господин. За незнакомцев на дороге заступился бы не каждый.

– Далеко не каждый, – добавила Морни.

– Вообще никто, – вставил Хруст.

– С детьми? А кто ж тогда здесь? – решила сменить тему Филини.

– Старшие.

– У вас… славные дети, – сказала она.

– Спасибо. Иджил, правда, чудной. Но надеюсь, лекарем станет, у мальца железные нервы.

Арлет низко поклонилась Морни:

– И вам спасибо за спасение, госпожа. Да хранит вас Пэр-Пэр и тень Гидры над рекой.

Полуэльфийка улыбнулась.

– Зналась с темными эльфами?

– Мы с отцом много где побывали, – ответила Арлет.

– Ну все, давай меня тоже благодари, я готов, – сказал гоблин, задрал голову, развел руки в стороны, зажмурился и сложил губы трубочкой.

– Эээ… ммм… – Арлет с плохо скрываемой брезгливостью смотрела на рожу гоблина.

– Давай же, крошка, этот поцелуй ты запомнишь на всю жизнь.

– Это уж точно, – прошептала Арлет.

Она долго собиралась с духом, затем нашла на его голове место почище и быстро чмокнула.

Хруст хотел сграбастать её в объятия, но она увернулась.

Торговец и его сын уже закончили очищать и складывать товары.

Арлет поливала руки Иджила водой из большой фляги, гоблин шнырял по полю боя и обирал мертвых. Морни запрыгнула на крышу крытой повозки и села, свесив ножки. Принцесса стояла, скрестив руки на груди, и старалась напустить на себя грозный вид. Делать это десяток минут кряду ей становилось неуютно. Но уходить они не торопились. Морни болтала с дочерью торговца, а Хруст с самим торговцем.

– Господин варвар, вот ваш меч, – сказал мальчик, имя которого никто так и не узнал, принцесса назвала его про себя: «который не Иджил». Сыновья торговца с огромным трудом притащили огромную железяку.

– Известное дело, если кровь сразу не счистить, она присыхает, и потом это трудно. Поэтому мы его хорошенько оттерли. Вы же для этого его и бросили на землю, да? Это варварский обычай, что спасенный чистит оружие своему спасителю?

Принцесса сгорала от стыда. Она совсем забыла о своем оружии.

– Да, что-то вроде того, – она постаралась звучать естественно, – вы догадливые ребятишки, клянусь Лордом Грома.

Первый мальчик воссиял, а Иджил обрадовался более сдержанно.

– Я же тебе говорил! – шепнул он брату.

Морни тем временем выслушивала подробный ответ Арлет. Неглупая девушка старалась рассказать все, что знала, понимая, что это может быть очень важно.

Из её слов выходило, что все лорды королевства съехались в Лиллузу на похороны короля. Бедняжка принцесса. Убитая горем, целый день просидела одна в башне, и никого к себе не пускала. Её телохранитель, гермерийский варвар, предал корону и сбежал. Как именно, не сообщается, но слухи ходят, что он обезумел от ярости и попытался убить герцога Лакроуна, которого давно в тайне ненавидел и кому завидовал. Принцесса всех шокировала своей отменой свадьбы с принцем Аларэном. Оба королевства много лет готовились к этому союзу. Лорды в недоумении. Милостивый и прекраснодушный молодой принц пользовался популярностью и на родине, и в Эннерении. Как будущий правитель союзного королевства, он устраивал всех. Решение же принцессы выйти за герцога было воспринято без энтузиазма. Никто не спорил, что правителем он будет сильным. Его и так все знали и боялись. Но раньше он был лишь зловещей тенью за спиной справедливого короля. А теперь эта тень собиралась накрыть все королевство.

Морни и сама была наслышана об этом человеке. Имея и земель, и кораблей не больше, чем любой из пяти герцогов, он был богаче их всех вместе взятых. Во всех делах ему сопутствовала неестественная удача. То корабль конкурента пропадет в море. То политический соперник с идеями, противоречащими его интересам, сгорит в трагическом пожаре. Все, кто хотел в чем-то ему возразить, подозрительно быстро меняли мнения и спешили убраться с его дороги.