Треугольное лето
…ловлю себя на том, что складываю из ширмы какое-то подобие шалаша – к черту, к черту, больше не придется ютиться в рекламных щитах…
Многие спрашивают, как замкнуть время. Правильный ответ – никак. Время само знает, что ему делать, как стать кольцом.
Есть и такие люди, которые спрашивают, как войти в закольцованное время. Ответ – опять же, никак. При жизни вы туда не войдете.
Очень много читателей спрашивает меня, что делать, если такое закольцованное время не одно, а их великое множество. Ничего удивительного в этом нет, как раз наоборот, странно, если у кого-то только одно кольцо.
Попробуйте приблизить два кольца друг к другу, понаблюдайте за их реакцией. Если кольца подходят друг другу, они сами составят единое целое. Ни в коем случае не пытайтесь разорвать кольца, чтобы сделать цепь – разорванные кольца погибнут.
Помните: кольцо времени само решает, как ему быть. Не вы. А кольцо. Даже если это ваше прошлое.
Даже.
Если.
Это.
Ваше.
Прошлое.
Многие спрашивают – сколько таких колец я могу нанизать на цепочку времени? Сколько угодно, отвечу я. чем больше у вас в жизни будет хороших моментов, тем лучше. Только имейте в виду, что если ваш счастливый момент меньше одного часа, не забудьте поместить его во временную капсулу – в так называемое «пустое» время, чтобы размер кольца дорос до размеров целого дня.
Но больше всего меня поражают личности, которые спрашивают, как переходить из одного кольца времени в другое. Если вы ждете от меня ответа – никак, то я вас разочарую. Правильный ответ будет – этого никто не знает. Когда вы окажетесь там, вы сами поймете, как это делается.
Теперь город мой.
Насовсем.
Думаю, когда мне наскучит этот город – через век, через два, через тысячу лет. Может, я пробуду здесь так долго, что забуду, что у меня есть какие-то другие времена, другие города, другие прошлые…
…ну и, конечно же, обязательно напомню вам самое главное: ни в коем случае не выбрасывайте то, что осталось от вашего времени – обрезки, обрывки, кусочки, которые вы не хотите проживать снова! Помните, что у кого-то нет даже таких, нейтральных воспоминаний, как хождение в магазин за хлебом или уборка квартиры – помните, что кто-то живет под открытым небом и думает, где достать воду для питья. Так что не стесняйтесь относить ненужные обрезки жизни в приемные пункты! Кому-то вы окажете неоценимую помощь.
– Э-э-э… день добрый…
– Добрый.
Смотрю на неприметного человечишку, есть такие люди, про которых вообще ничего не понятно, что за человек, откуда, зачем…
– У вас тут, говорят… воспоминания есть…
Откашливаюсь:
– Ну, вы не совсем корректно выразились, это не воспоминания, а обрывки прошлого…
– Вот-вот, я про них и говорю. А… а взглянуть можно?
Смотрю на посетителя, прикидываю, какое прошлое ему предложить – что-нибудь интересное, посиделки какие-нибудь на берегу реки у костра, или этот человек всю жизнь на улице у костра и жил, так что ему один день в теплой квартире раем покажется, особенно когда на улице мороз трещит…
Гость перебивает мои мысли:
– А есть у вас прошлое… чтобы совсем уж никуда не годилось?
– Ну, мы клиентам хорошие вещи предлагаем, а не…
– …это да, да, – он похлопывает меня по руке, терпеть не могу, когда так делают, – а есть такие… чтобы… чтобы совсем плохие воспо… плохое прошлое было?
– Ну… мы такие… как бы это сказать…
– …сжигаете?
Почему-то краснею, сам не знаю, почему, вроде всегда сжигали, и ничего, а тут нате вам…
– М-м-м-м…
– …а сколько стоят?
– Так мы их… бесплатно отдаем…
– Так мне, пожалуйста, этих… которые плохие совсем… войны там, катастрофы всякие…
Мне становится не по себе.
– Но… з-зачем?
– Ну как вы не понимаете…
– …не понимаю.
– …это же… они же… они никому не нужны, никому, понимаете? А они что… виноваты? Виноваты, что они такие?
– Ну как же…
– …так это же люди их такими сделали, люди! Было время, ни плохое, ни хорошее, в нем вообще могло ничего не случиться, или доброе что-то случилось бы, фестиваль там какой… А тут люди пришли, испортили все, войну устроили или скандал, или еще пакость какую… А времена-то ни в чем не виноваты!
– И вы хотите…
– …приют хочу.
– В смысле?
– Приют… для времен. Которые никому не нужны.
Вздрагиваю. Мне становится неловко перед человечком, что думал про него плохо.
– Понимаю… так… давайте я вам помогу… выбрать… вы… вы сколько возьмете?
Не верю своим ушам, когда слышу:
– Всех.
– Вы… кому вы продали плохие времена?
Откашливаюсь:
– Никому не продавал… он взял бесплатно… он…
– Координаты оставил?
– Н-нет… а…
– …о-о-х, горе вы наше, хоть бы смотрели, кому отдаете-то…
– А… а он что?
Незваный гость устало машет рукой. Понимаю, что не скажет.
Хочу спросить, что теперь будет со мной.
Понимаю, что ничего.
И понимаю, что вот это вот незнание, что случилось, будет похлеще любого наказания…
Думаю, можно ли привыкнуть к смерти.
Отвечаю сам себе – нельзя.
Сжимается сердце – понимаю, что сейчас опять подорвусь на мине.
Вот.
Сейчас.
…Вселенная разрывается болью…
…короткая передышка…
…и снова…
…и снова…
…не забыть, говорю я себе, не забыть того, кто бросил меня сюда, выбраться отсюда, растерзать его на куски…
…время сжалось до одного шага и щелчка под ногами…
…не забыть…
…через тысячи лет…
…вселенная снова разрывается болью…
– Э-э-э… день добрый.
– Добрый.
– А от меня жена ушла…
– Соболезную…
– Да вы понимаете, квартиру отжала, сука…
– Вообще кошмар…
– А вы, говорят, помочь можете…
– Так это вам к юристу, а не…
– Да не-е-ет… говорят, наказать можете… чтобы всю вечность мучилась, гадина…
– Ну… есть такое…
– А… почем стоить будет?
– Двушечку платите.
– Э-э-э… две тысячи?
– Обижаете…
– Двести?
– Два лимончика стоит…
– Вы там…
– …охренели, вы это хотите сказать? Ну а как вы хотели, время вырезать, сохранить, в кольцо спрятать – это ж какой труд…
– Ну и врешь ты, думаю про себя, ну и врешь…
– Ну да, конечно… я и не подумал… а в кредит… можно?
– Отчего ж нельзя, берите кредит в банке, да денежки несите…
– Э-э-э… вас понял. А… куда нести-то?
– Ну, давайте встретимся… поговорим… завтра вечерком, в парке, знаете, где четыре колонны стоят?
– Вы арестованы.
Человек на скамейке вздрагивает, понимаю, не ожидал, не ожидал…
– …а в чем, собственно… дело?
– Вы обрекали людей на вечные муки.
– Да вы бредите, я…
– Кейс ваш откройте, будьте добры.
– Да там…
– Кейс. Ваш. Откройте.
– Да как вы сме…
– …а это у вас что?
– Время, что… прошлое чье-то…
– Дайте-ка посмотреть как следует…
– Этот? – следователь показывает мне на подозреваемого, которого я уже знаю.
Киваю.
– Здесь распишитесь.
Вздрагиваю:
– Вы что его… арестовать хотите?
– Ну да, а…
– …отпустите его.
Следователь смотрит на меня. Недоуменно.
– Но…
– …отпустите. Он ни в чем не виноват.
– Да вы с ума…
– …нет.
– А как вам тысячи людей, запертых там…. в кольцах…
– Ну, насчет тысячи вы что-то загнули… – усмехается нарушитель.
Парирую:
– А вы не смотрели… что там с ними делается?
…лопата натыкается на что-то в земле, не сразу понимаю, что я вижу – что-то из бесконечно далекого прошлого, когда здесь еще не было деревеньки, не было поля, не было цветника перед домом, было другое что-то, я уже не помню толком, что именно. Осколок чего-то недоброго, чего-то страшного, от чего нужно было прятаться, когда оно со свистом летело откуда-то с небес…
…отбрасываю осколок, что это было вообще, вертится, вертится в голове, нет, не помню…
Непонимающая книга
…я всегда знал, что моя драгоценная Джейн безумна – но никак не думал, что до такой степени. И надо же было этому случиться именно в тот день, когда я наконец-то решился просить её руки. Впрочем, я так и ожидал, что этот день окажется не из простых – уже когда вышел из дома, пряча под сюртуком драгоценные обручальные кольца. Не было никакой надежды, что наследница миллиардера обратит внимания на простого клерка – и все-таки я решил рискнуть. Слуга, который открыл мне дверь, посмотрел на меня так, будто я был… нет, даже не пустым местом – меньше, чем пустым местом. Секретарь сухо сообщил мне, что леди занята, и вряд ли сможет принять меня в ближайшее время. К моему немалому счастью в этот момент распахнулась дверь в большую гостиную, пропуская Джейн, которая крепко обняла меня.
– Джим! – радостно закричала она, – как хорошо, что ты пришел, Джим! Мы летим на луну!
– Да… конечно же…
Я уже знал, что спорить с Джейн бесполезно.
– Отличная идея…
– Ой, Джим, какой ты молодец, я так и знала, что ты меня поддержишь! – Джейн чмокнула меня в щеку, – пойдем же скорее!
Я еще не понимал, куда ведет меня Джейн – вверх по винтовой лестнице, – пока не увидел в зале под самой крышей причудливую машину, которая, по мнению её создательницы, должна была летать.
– Как ты думаешь, Джим… мы доберемся на этой машине до Луны?
Я никогда не спорил с Джейн, но на этот раз меня буквально передернуло:
– Э-э-э… вряд ли… Я думаю…
– Так давай проверим, что может быть проще! Скорее же!
Джейн потащила меня в кабину крылатой машины – я был так ошарашен, что даже не успел сказать, что это форменное безумие. Тем более – обручальные кольца все еще лежали у меня в кармане сюртука…
Чувствую, что больше не могу.
Здесь.
В бесконечных туманах, чуть подсвеченных фонарями, в бесконечных лабиринтах сырого промозглого города, в прокуренных пабах, в холодных комнатах, чуть подогретых пламенем камина.
Я больше не могу.
Я помню, что было еще что-то, кроме одинокой луны в удушливом чаде большого города, кроме запаха смерти откуда-то с реки, кроме призрачных огней в окнах домов. Что-то, что-то…
Замираю.
Вспоминаю.
Вот же, вот же, вот…
…стук копыт, скрип колес, грубый окрик, хлыст больно обжигает спину, мир летит кувырком в канаву…
…черт…
…то, что уже готово было вспомниться, растаяло бесследно, и не поймать, не вернуть…
Оглядываюсь, пытаюсь разглядеть за бесконечным туманом хоть что-то, хоть какие-то намеки на мое прошлое…
…вижу.
Вот здесь.
На витрине в лавке старьевщика.
Это…
Это…
Вертится на языке – не вспоминается, что я делаю, что делаю, хватаю это… это…
– Эй, а платить кто будет?
Бегу прочь в лабиринты мостовых…
– Держи-держи-держи!
Поворачиваю медальон, уже знаю – надо поворачивать, вот так, до щелчка, и…
…туман растворяется…
…вспоминаю…
…сворачиваю на Смог-Стрит…
Эр свое дело знает.
Еще бы ему свое дело не знать.
На то он и Эр.
Эр видит камень, говорит Симплексу:
Вижу камень.
Эр видит гору, говорит Симплексу:
Вижу гору.
А Симплекса Эр не видит.
Симплекс далеко.
Эр видит нечто, говорит Симплексу:
Вижу нечто.
Уточните сигнал, говорит Симплекс.
Вижу нечто.
Нечто.
Симплекс и сам видит – нечто. Туманное облако ползет над лунной пустыней, оглядывает провалы кратеров – без глаз оглядывает провалы кратеров, смотрит на Эр…
Отступать, приказывает Симплекс.
Эр не слушается, не отступает, смотрит во все глаза на нечто… нечто…
Симплекс молчит, уже понимает, командовать бесполезно.
Хочет вычеркнуть Эр. Есть же еще Эс, Ку, Эм, Эл…
…Эр отступает.
Симплекс не вычеркивает Эр.
Нечто уходит.
Симплекс спрашивает себя, что это было.
Симплекс говорит себе осторожно:
Не было.
Ничего не было.
– Хватит с меня! Хватит!
Она собирает вещи. Уходит.
Она.
Кто она.
Я не знаю, кто она такая, я только понимаю, что она важна для меня, очень важна, я должен сделать все, чтобы она не ушла, все…
Вспоминаю.
Жизнь, прожитую с ней.
Вспоминаю.
Чувство какое-то, сладкое, щемящее, какое было, когда первый раз её увидел.
Вспоминаю.
Это очень важно – вспоминать, это очень важно – понять, почему я не хочу, чтобы она уходила…
Я должен это понять…
…сворачиваю на Смог-Стрит, не сразу понимаю, что я вижу, туман, нет, не туман, тут другое что-то, что-то, ползущее на меня, что-то, призрачное, меняющее очертания, что-то…
Бегу.
Уже понимаю – зря, все зря, потому что призрачное нечто несется за мной – стремительно, понимаю – догонит в два счета…
Догоняет.
Проносится не надо мной, а как-то сквозь меня, я чувствую его каждой клеточкой, каждой молекулой…
…исчезает.
Тает.
Спрашиваю себя, что это было, не нахожу ответа. Хочу сказать, что видел очередную загадку огромного города – но что-то подсказывает мне, что город здесь не при чем…
Я должен быть здесь.
Почему-то.
Не знаю, почему.
Здесь.
Среди бескрайних пустынь, испещренных камнями, упавшими с неба.
Под колючими звездами.
Здесь.
Я должен парить над пустыней, я должен смотреть, как ползет по пустыне что-то металлическое, я должен понять…
…что понять?
Я не знаю.
Но должен.
Понять.
Знаю – пока не пойму, не покину эту пустыню…
Нелли хочет хлопнуть дверью.
Не хлопает.
Оборачивается, смотрит на то, что только что было Артуром, что-то проступает из лица Артура, что-то невидимое, неведомое, что-то…
Что-то смотрит.
Не понимает.
Нелли пятится назад, тихонько, по стеночке, по стеночке, захлопывает дверь, черт, вещи забыла, да черт с ними, черт со всем, со всем черт, бегом отсюда, бегом…
Выжидающе смотрю на торговца, ну только попробуй отказать после всего, что было, только попробуй…
– Видите ли… – начинает торговец.
Подхватываю:
– Не получилось?
– Ну, как вам сказать…
– Получилось?
– Н-нет… и да, и нет.
– В смысле?
– Ну…
Говорю строго, с нажимом:
– Я понял книгу. Понял.
– Верно, вы поняли.
– Так в чем дело тогда?
– Видите ли… книга…
– Что такое?
– …книга не поняла вас.
– То есть?
– Книга не знает… как к вам подступиться… вы-то все прекрасно прочувствовали, и промозглую лондонскую сырость, и лунные пустыни, и вот уж не ожидал, что вы любовь так с ходу поймете… а книга вас не поняла…
Понимаю:
– Это значит – нет?
Торговец делает паузу.
– Ну… вообще-то… именно так.
Понимаю, что не отступлю.
– Давайте… попробуем.
– Вы… вы уверены?
Киваю:
– Уверен.
Книга смотрит на меня, книга боится меня, – протягиваю руку, тц-тц-тц, на-на-на, книга осторожно раскрывается…
…я всегда знал, что моя драгоценная Джейн безумна – но никак не думал, что до такой степени. И надо же было этому случиться именно в тот день, когда я наконец-то решился просить её руки. Впрочем, я так и ожидал, что этот день окажется не из простых – уже когда вышел из дома, пряча под сюртуком драгоценные обручальные кольца. Не было никакой надежды, что наследница миллиардера обратит внимания на простого клерка – и все-таки я решил рискнуть…
Ледяной спор
…был у мельника осел…
Интересно, как выглядит осел, думает Й. И как выглядит мельник.
Й смотрит на осла, отлитого из бронзы, Й думает, правда у осла шесть граней, двенадцать ребер, восемь вершин, или нет. Про пса Й знает, у пса, вроде, четыре грани, четыре вершины, шесть ребер, правильно пса сделали. И кота правильно, у кота граней вообще нет. А вот насчет петуха Й сомневается, правда ли у петуха две прямые пересекаются под углом в девяносто, Й кажется – в шестьдесят.
Впрочем, с градоначальниками не поспоришь, они так решили, так оно и будет.
И с народом не поспоришь, зря, что ли, народ в ратуше голосовал.
А завтра ледяной спор.
Завтра ледяной спор, говорит Й, когда встречается с Ъ. У Й колеса, чтобы по улицам ездить, и четыре ноги, чтобы по лестнице подняться.
И полозья еще есть у Й, только их не видно.
Зачем?
А вот нужны.
Завтра ледяной спор, кивает Ъ.
Древний такой обычай есть – кивать.
Идут по улице, смотрят на дом, большой дом, красивый дом.
Там очаг.
И окна полукругом.
И много еще чего.
Й говорит – будут деньги, купим дом. Я уже придумал кое-чего, чтобы денег получить.
Ъ говорит – будут деньги, купим дом, я уже придумала кое-чего, чтобы денег раздобыть.
Так говорят.
Прощаются.
Й засыпает, думает, как же все-таки выглядит осел.
И мельник.
Мельник, наверное, муж мельницы, у него четыре крыла…
– Ну, знаете, первый раз вижу, чтобы заказывали тело определенной массы. А можно поинтересоваться, зачем?
– …все равно не понимаю. Вам нужно для максимальной скорости?
– Теперь совсем не понимаю. Какие фунты, что за фунты, вы мне в килограммы переведите.
– …полозья? Это еще что?
– Вы меня с ума сведете. Хорошо… будет сделано.
– …нет, я не знаю, как выглядит мельник. И осел тоже.
Сегодня ледяной спор.
Уже сегодня.
Все торопятся к Везеру, и стар и млад, и беден, и богат. Все вырядились кто во что горазд, какие только тела себе не заказали. Кто побогаче, тот и тело себе праздничное прикупил последней модели, кто поскромнее живет, тот каждый год одно и то же праздничное тело надевает, кто совсем скромно живет, тот с одним телом круглый год ходит, но тоже как может, украшает, цветы из фольги, птицы какие-то, а то и вовсе не поймешь чего, что только не придумают. Ну и, конечно, в осла наряжаются, в пса, в кота, в петуха, в мельника, в мельницу, вон парочка идет, мельник да мельница, под ручку.
Й смотрит на разодетых граждан, думает о тех временах, когда ходили по земле вот так парочками мельники с мельницами, под ручку.
Здесь проще бы сказать – а на Й никто не смотрит, Й живет скромнее скромного, где ему найти хорошее тело на праздник.
И не скажешь так.
Потому что все смотрят на Й.
На тело Й.
Й на новое тело всем городом скидывались, тело у Й непростое – тело портного. Портной – это, который в порту, поэтому Й фигурками кораблей и парусами украсили, ну и парочку колец добавили, вроде как порталы, потому что до сих пор понять не могут, портной – он про порты или про порталы. Кто-то про портупею вспомнил, только кто ж её знает, что там такое тупее порта. И про португалию вспомнили, что такое, тоже никто не знает, ну на всякий случай еще галькой тело украсили. И монетами, потому что портмоне.
И все на Й смотрят.
Потому что – портной.
И все ходят вокруг да около, спрашивают, да правда ли девяносто девять фунтов, или нет.
Правда, говорит Й.
Ъ свое дело знает.
Какое?
Да любое.
Вот что ни скажите Ъ сделать, то он и выполнит. Недорого. Договоримся.
Ъ смотрит на заказчика.
Ждет.
А как заказчика зовут, Ъ не знает, Ъ знать такое не положено.
– Завтра ледяной спор, – говорит заказчик.
(Это еще вчера разговор был)
– Завтра, – кивает Ъ.
(Это древний обычай такой – кивать)
– Я поставил все на замерзший Везер.
Ъ слушает, не понимает, Ъ думает, что он там поставил на Везер, это что такое вообще… А-а-а, Везер, Везер, ну, конечно же, только как на него можно что-то поставить, нельзя ничего ставить на воду…
А.
Ну да.
– Вы… сделали ставку.
– …на замерший Везер.
Ъ хочет посочувствовать, ну еще бы, жара стоит, где ж тут Везер замерзнет.
– Замерзнет, – говорит заказчик.
(А как зовут его, Ъ не знает)
Ъ пытается возразить, смотрит на заказчика, который третий раз повторяет с нажимом:
– Замерзнет.
Ъ догадывается. Кивает.
– Замерзнет.
Договариваются о цене. Заказчик сердится, да что такое, да без ножа режете, да кто ж такую цену заламывает…
Ъ разводит руками, а вы как хотели, это же мне в космос подниматься придется, и много еще чего, что значит, почему в космос, по кочану, да по капусте.
Заказчик (а как его зовут, неизвестно) сердится, разворачивается, да сто лет вы мне не нужны, да я другого найду, да таких как вы тут вагон и маленькая тележка по сто рублей за ведро…
Ъ тоже разворачивается.
Тоже уходит, сто рублей так сто рублей, за ведро, так за ведро…
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Вы ознакомились с фрагментом книги.
Для бесплатного чтения открыта только часть текста.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера:
Полная версия книги