Валерий Бронников родился 1 апреля 1949 года в с. Заяцкий Мыс на южном берегу Белого моря. По образованию инженер-механик по самолётам и двигателям, работает по профессии более 50 лет и по настоящее время. Автор многих произведений прозы и стихов, а также детской литературы.
Для подготовки обложки издания использована художественная работа автора Дикиной Натальи Валерьевны «Здесь морошка растёт».
– Ты знаешь, сегодня мы идём в ресторан. Там я тебе всё и расскажу, – Якутин энергично махнул рукой, одновременно приглашая с собой и, показывая, что возражений не принимает. Пётр Васильевич выглядел довольно молодо. Он только-только отбыл положенный срок в далёкой Амдерме по распределению после авиационного училища, на краю России, да и, пожалуй, Земли.
Энергии и организаторских способностей ему не занимать, а хорошо подвешенный язык знал, где, что и когда надо сказать. Поэтому его заметили и оценили именно не по ударной работе, а по его способности ладить с любым собеседником и обещаниям решить, казалось бы, не разрешимые задачи. Главный инженер управления Халтурин, пригласив его на собеседование, принял решение, что этот человек ему подходит. Якутин находился на распутье: из Амдермы практически выбыл, а на новом месте нигде не приземлился. На переезд с семьёй требовались немалые средства, а тут случай как раз и подвернулся: Халтурин предложил возглавить инженерно-авиационную службу во вновь образуемом авиационном предприятии в таёжном селе Тайбола.
Его собеседник, бывший однокашник и друг Брызгалов Виктор Алексеевич работал в Архангельске. Сейчас Якутин пришёл к нему в общежитие только с одной целью: завербовать к себе на работу в Тайболу, зная его отлично по характеру, работоспособности и по личным качествам. Авиационное училище их сблизило, сдружило. За два с половиной года учёбы они успели разглядеть друг у друга все сильные и слабые стороны.
Якутин промахнуться не боялся. Его друг уже через два года работы неплохо шагнул по служебной лестнице, имея среднее образование, занимал инженерную должность.
– Так как, в ресторан мы идём? – повторил вопрос Пётр Васильевич.
– По ресторанам я не хожу и не люблю рестораны. Если хочешь, давай посидим культурно за столом в общаге.
– Нет, я приглашаю тебя на серьёзный разговор, значит, всё должно быть по-взрослому и по серьёзному. О деньгах не думай, я угощаю.
– Я угощаться за чужой счёт не приучен, а сам финансами на ресторан не располагаю – это тоже причина отказа.
– Если это главная причина, значит, идём. Собирайся!
– Я не готов идти в ресторан. У меня нет даже приличного костюма.
– А разве ты плохо одет? В этом и пойдёшь. Там будут точно такие же люди, многие с копейкой в кармане и не имеющие запасного костюма. Считай, что мы даже на голову выше. В авиацию кого попало не берут! А ты вообще должен каждый день обедать в ресторане, ты и в училище считался мудрее меня и сейчас на работе человек не последний, я уже наводил о тебе справки.
– Разве нашей дружбы недостаточно и обо мне надо наводить справки? – спросил, почему-то обидевшись, Брызгалов.
– Извини, ты может меня неправильно понял. Позднее я тебе всё объясню, зачем мне понадобились о тебе справки.
Якутин по возрасту на два года старше Брызгалова и выглядел намного его солиднее: широколицый, среднего роста с не очень густой шевелюрой, он больше напоминал оперившегося начальника, чем молодого инженера. Брызгалов же, наоборот, выглядел тоненьким, худеньким и похожим больше на пацана, чем на инженера.
Эти разные качества не мешали им водить дружбу, не смотря на солидную разницу в возрасте, в два года. Они дружили в училище, а потом, когда судьба их после выпуска из училища разбросала по просторам Советского Союза, не забывали друг о друге.
– Так ты чего долго возишься? – нетерпеливо спросил Якутин.
– Надо побриться, – просто сказал Виктор.
– Разве в ресторан ходят только бритые? Впрочем, ты прав, по такому случаю можно и побриться. Мы же не грузчики, а как-никак инженеры! Заканчивай, друг, наводить блеск и отчаливаем. Нас ждут великие дела!
Якутин пришёл одетым по форме, но пиджак он в общежитии снял, заменив его на вязаную жилетку.
– Теперь мы не авиаторы, а обыкновенные граждане, – сказал он, – При знаках различия водку пить не запрещено, но неприлично.
– Мы будем пить водку? – наивно спросил Виктор.
– Позволь, а зачем же мы тогда идём в ресторан?
– Не знаю, я в рестораны не хожу, – повторил Виктор свою фразу.
– Значит, теперь в рестораны ходить будешь, а со мной тем более!
До ресторана они ехали сорок минут на автобусе в центр города, где находились самые престижные заведения. Якутин повёз Виктора в самый центр, в самый престижный и дорогой ресторан того времени. В этот ресторан ходили не только приличные люди, желающие провести свой вечер в кругу образовавшейся компании, но и фарцовщики, перекупщики, тунеядцы и разного рода проходимцы, занимающиеся своим, не вписывающимся в рамки социалистической жизни, делом.
– Хорошо живёшь, раз имеешь возможность ходить в такие рестораны, – прокомментировал Виктор.
– А разве мы не в Полярной авиации работаем? Разве мы не с Крайнего Севера? Разве мы плохо зарабатываем? – Якутин даже обиделся, – Кому тогда ходить в рестораны, если не нам? Или ты считаешь, что туда должны ходить городские клерки и дворники?
– Не знаю. Я всегда считал, что в ресторане изысканная публика.
– Вот мы с тобой эта самая изысканная публика и есть. Мы решаем стратегические задачи, значит, нам всё позволено, все радости жизни.
Виктор промолчал. Они вошли в раздевалку, поэтому он сразу напрягся и почувствовал себя как-то неуверенно и неловко. Ему казалось, что все на них смотрят. Спасало его только то, что он везде следовал за Якутиным, который чувствовал себя, как дома, не стесняясь и не церемонясь. Пётр быстро нашёл нужный столик и сделал заказ подошедшей официантке.
Процесс неспешного поедания закусок немного снял с Виктора напряжение. Он разглядывал публику, слушал музыку, которая только-только пробуждалась у медлительных и сонных музыкантов, хотя они-то знали, что сейчас музыка не очень и нужна; они также знали и то, что вскоре им придётся трудиться на «полную катушку», когда подвыпившая публика захочет танцевать.
– Так вот, пригласил я тебя на серьёзный разговор, – начал монолог Якутин, когда они налили по второй стопке, – Образовывается новое авиационное предприятие, можно сказать с нуля, в таёжном посёлке Тайбола. Перспективы открываются неимоверные. Я приглашаю тебя со мной работать. Меня туда назначают начальником авиационно-технической базы, а мне нужен хороший, толковый, надёжный помощник. Лучше твоей кандидатуры я не вижу. Повидал я инженеров уже не мало, но приглашаю тебя, мне нужен ты.
– Разве в управлении мало опытных и толковых грамотных инженеров с высшим образованием? – возразил Виктор.
– Инженеров много, но мне нужен ты, человек, на которого можно опереться и положиться. Мне уже дали двух толковых инженеров со второго отряда, но я их почти не знаю. Это всё равно, что брать кота в мешке, а тебя я знаю!
– Ты знаешь меня курсантом с училища, а время прошло, мы меняемся. Теоретически я ехать совсем не против, так как не хочу жить и работать в городе, но у меня куча проблем: развод с женой; подходит очередь на квартиру; опять же на работе никто не отпустит; ребёнок растёт, который отца должен видеть живого, а не на картинке или фотографии.
– С работой решить вопрос проще всего: один звонок Главного инженера и всё решится. А остальные свои проблемы решай и чем быстрее, тем лучше, а также начинай подбирать надёжных ребят. Все будут оформлены с переводом и ничего не потеряют. Торопись! Я уже туда еду. Надо принимать со второго отряда самолёты, часть техников и инженеров. У меня тоже жена и ребёнок, которые находятся пока в Амдерме. Будем решать семейные проблемы вместе в процессе работы. Вместе мы можем сделать очень много. Мне без тебя будет трудно, а ты здесь такого продвижения не получишь, как на новом месте.
– Я же тебе согласие дал, только с отъездом отсюда повременю, а людей подберу, будь спокоен. Некоторые техники могут поехать прямо сейчас, но их никто туда не берёт без твоего согласия.
– Я согласие дам, если на это будет твоё одобрение. Мне нужны надёжные работники, а не пьяницы и тунеядцы, – неожиданно Якутин спросил:
– Хочешь, я сейчас об этом скажу всем присутствующим?
Виктор поперхнулся на полуслове:
– Ты что? Здесь же ресторан! Кому интересны наши проблемы?
– А чего стесняться? Здесь сидят люди. Если они не дураки, всё поймут. Почему я не могу о наших делах сказать всем? Пусть люди послушают, позавидуют. Не мы их должны бояться, а они пусть боятся нас!
Подошла официантка. Якутин что-то зашептал ей на ухо.
– Не волнуйся, Витя, я контакт наладил, – сказал он, когда официантка ушла, – Мы возьмём перед уходом вина с собой.
– Но на вынос в закрытой таре не продают! И в открытой тоже, – неуверенно добавил Виктор.
– Нам продадут! Зря что ли я шептал ей на ухо. Мы возьмём её с собой вместе с вином, а ей на вынос можно. Ты теперь понял, как я решаю проблемы: не дают вино на вынос – мы берём его вместе с официанткой и вопрос решается положительно в нашу пользу.
– Ну, ты даёшь! – только и сказал Виктор, – Такими методами ты действительно построишь предприятие.
– Мы можем всё! Просто ты этого пока не понял, а я это понял уже давно. Кто, если не мы? Разве другие люди лучше нас? Я знаю, как ты учился, у тебя красный диплом, а таким дипломом не многие могут похвастаться. Ты и чертежи мне все делал. Неужели кто-то другой лучше тебя построит предприятие? Даже не сомневайся, предприятие будем строить мы!
Откушав вволю напитков и закусок, инженеры вышли на улицу. Летнее солнце даже поздним вечером не давало спуститься на город сумеркам. До последнего автобуса в аэропорт, где находилось жильё Брызгалова, оставалось совсем немного времени. Вечерняя лёгкая прохлада давала о себе знать, но не остужала празднично настроенные души, освежала.
– Немного подождём, – сказал Пётр, – Сейчас Мария закончит работу и выйдет. Она же вынесет вино и шампанское.
– Ты раньше с ней был знаком? – спросил Виктор.
– Нет, я её впервые вижу.
– Как же ты с ней сумел так быстро договориться?
– Ничего сложного тут нет. Она обыкновенный человек, а именно сегодня не хочет ехать к мужу – это я прочитал у неё по глазам, – Пётр Васильевич рассмеялся, – Я вызвал такси, сейчас оно подъедет, автобус сегодня не наш транспорт.
– Шикарно живёшь!
– Разве мы не заработали на такси или хуже других выглядим? Тебе, Витя, пора привыкать к взрослой жизни, а не быть великовозрастным комсомольцем!
– А я и есть комсомолец и по возрасту тоже. Мне всего двадцать четыре года!
– Я знаю это и знаю, что энергии у тебя хватит на десятерых! Я еду к тебе в гости, а ты найдёшь, где переночевать самому? – неожиданно спросил он, – Я пригласил женщину, неудобно в одной комнате ночевать втроём.
– Переночую я в общежитии, но утром мне на работу, поэтому приду рано.
– Об этом не беспокойся. Когда ты придёшь, её уже не будет.
Со следующего дня Брызгалов стал подбирать людей в свой будущий штат. Мысленно он находился уже в новом предприятии, хотя сам себе пока в этом ещё не мог признаться. Оказалось, что о новом предприятии знают все, но не все знали, как туда попасть, хотя некоторые специалисты такую идею в уме вынашивали. Якутина почти никто не знал. Слышать слышали, а общаться не приходилось, а без одобрения Якутина вряд ли бы взяли на работу, даже при дефиците кадров.
А тут представился такой удобный случай: свой инженер ходил и всем предлагал работу в новом предприятии. Сначала все приняли это за шутку, а, разобравшись, поняли, что всё очень даже серьёзно. Брызгалов друг у Якутина, а значит его слово очень весомое. Люди стали давать своё согласие: кто-то хотел иметь больше заработок, кто-то хотел работать в сельской местности, а некоторые, как и Брызгалов, оказались без семьи и им всё равно, где работать.
Десяток человек Брызгалов набрал очень быстро. Некоторых нужных людей, которые предпочитали жить в городе, уговорить не мог, но и без них нашлись все необходимые специалисты.
Виктор объяснял, что заявление о переводе можно писать сразу и с любой визой прямого начальника идти на подпись к Главному инженеру управления, который решит вопрос с переводом, а о приёме на работу в новом предприятии Брызгалов визу гарантировал. Ему люди верили. За время совместной работы Виктор заработал авторитет и являлся на предприятии не последним человеком.
Специалисты один за другим потянулись в Тайболу. Вопросов с транспортом для переезда не возникало. Самолёты Ли-2 и Ил-14 сновали, как челноки, в Тайболу и обратно, перевозя грузы, почту, пассажиров и выполняя заказные рейсы экспедиции. Проезд, перевоз вещей и семьи оплачивало вновь образованное предприятие, да ещё выплачивало приличные подъёмные, чтобы человек мог обустроиться на новом месте.
За короткий срок все, кто хотел уехать, переехали на новое место работы. Только Виктор Алексеевич всё тянул с отъездом. Никак не решался вопрос с получением новой квартиры. В построенном доме квартиры ему не досталось. Он стал ждать другой новый дом, который достраивался. В итоге через девять месяцев он не получил квартиру и в этом доме. Тогда Виктор сразу написал заявление и пошёл к начальнику базы.
– Я не могу тебя отпустить, – сказал начальник.
– А я работать так больше не желаю, поскольку жилья мне не дали. Пусть работают те, кто получил новые квартиры. Квартиры нет, значит, мне здесь делать больше нечего, – категорично сказал Виктор и положил заявление начальнику на стол.
– Я заявление не подпишу, – сказал начальник технической базы.
Во время их разговора в кабинет зашёл Главный инженер управления.
– Что у вас тут за разборки? – спросил он.
– Вот, хочет ехать в Тайболу, а у меня не осталось работников, – сказал начальник технической базы.
– Давай сюда заявление, – Главный инженер протянул руку.
Виктор подал заявление, на которое он тут же наложил визу о переводе в Тайболу.
– Иди, оформляйся, – сказал Халтурин.
Брызгалов выскочил за дверь. Больше его в городе ничего не задерживало. Он давно решил, что вещей никаких не повезёт. Комната в городе остаётся за ним по брони. А там, на новом месте, он пока не имел никакого представления, где будет жить, скорее всего, в общежитии. Он знал, что в общежитии найдутся и койка, и постель, и тарелка с ложкой. В конце концов, он едет работать, а не прохлаждаться!
Взял он с собой только деревянные лыжи и ружьё, поскольку с детства являлся заядлым охотником.
Аэропорт его встретил обычной суетой. Сновали люди: пассажиры и обслуживающий персонал, ходили пилоты в синей форме и фуражках не только с прилетевшего самолёта, но и много других; между ног бегали собаки, выискивая только им ведомые тропы и направления. Оградка вокруг двухэтажного деревянного здания по самый верх завалена снегом, а перрон, наоборот, гладко вычищен. Трап, сваренный из труб и с приваренными ступеньками, к высокому дверному проёму самолёта ИЛ-14 подтащили грузчики.
Виктора встречали. Естественно, тут стоял его друг Якутин и какие-то ещё люди, с которыми Брызгалов пока совсем незнаком.
Якутин поздоровался за руку и сказал Брызгалову:
– Знакомься – это инженеры.
Виктор поздоровался за руку с каждым. Тот, что был щуплым, невысокого роста, похожим больше на пацана, чем на солидного инженера, представился:
– Евгений.
– Серый Евгений Анатольевич, – поправил его Якутин.
Второй инженер в возрасте выглядел лет на пятьдесят, с нескладной долговязой фигурой, но, как многие «слоны»-механики, без лишних запасов в фигуре. Он сказал:
– Старший инженер ОТК Зимин Алексей Александрович. А где Ваши вещи? – спросил он.
– Все вещи со мной, – сказал Виктор, указывая на ружьё и, забыв, что брал с собой ещё лыжи.
– Будешь жить с Алексеем Александровичем в его квартире, – сказал Якутин, – Он сейчас тебя до места проводит. Сегодня обустраивайся, а завтра к восьми на работу. Кстати, у тебя сегодня уже рабочий день, так что в зарплате ты ничего не потеряешь. А вечером я зайду в гости.
– Гостям всегда рады, – ответил Брызгалов, – Только пока я сам гость. У меня в будущем жилье нет даже своей стопки, не говоря уже о том, что нужна стопка и для гостей, – пошутил он.
– Мне бы твои заботы! Чего-чего, а стаканы для чая всегда найдутся. Если не хватит у Зимина, принесу я, а он получит от меня замечание.
– Нет-нет Вы не беспокойтесь! – как-то засуетился старший инженер ОТК, – Посуда у меня есть и три стула, подаренных на новоселье, тоже имеются.
Жильём оказалась двухкомнатная квартира в деревянном доме. В подобной квартире располагалось общежитие техников в этом же доме, только в другом подъезде, а сверху над техниками общежитие пилотов. Две обшарпанных печки украшали внутреннее убранство. Возле большой печи в комнате лежали дрова и стояла кочерга из авиационной ленты-расчалки. Три железные кровати больше напоминали общежитие, чем квартиру.
«Очень даже недурно для временного проживания», – подумал Виктор.
Трудовой договор он заключил на три года и считал себя здесь человеком временным. Квартира выглядела обыкновенно, со стенами оклеенными невзрачными обоями. Нехитрая посуда и редкая мебель являлись собственностью Зимина, но не его личные, а собранные в своё время с миру по нитке.
– Сразу видно авиационного человека, – сказал Виктор, указывая на кочергу.
– Меня здесь иногда навещает жена, – ответил Зимин, – Поэтому я и живу один в квартире. Теперь нас будет двое, значит, печку будем топить по очереди. Сейчас я согрею чай, немного перекусим, а так мы питаемся в столовой, дома только вечерний чай.
– Жена с Вами не переехала? – спросил Виктор.
– Она не захотела покидать город и надеется, что я скоро вернусь. С твоим приездом, я думаю, инженерные дела пойдут в гору, а я, наоборот, буду свёртывать своё здесь пребывание после того, как освоишься и сможешь самостоятельно работать. А вообще мы о тебе уже наслышаны, ждали приезда.
Зашёл Якутин:
– О, я вижу, вы тут уже освоились! Я с работы ушёл, взял отгул до утра. Там и без меня справятся. Инженер Серый будет за всех. А так, я тебе скажу, Витя, дела не очень. Инженеров катастрофически не хватает. Я думаю, ты со временем возглавишь ОТК. Опыта тебе уже не занимать, а тут ты наведёшь порядок хотя бы в бумагах.
– Позволь с тобой не согласиться, – сказал Зимин, – Его надо ставить на весь участок. Ты его хочешь сделать старшим инженером, вот и пусть он возглавит участок технического обслуживания, весь целиком, а я буду заниматься бумагами. У меня и возраст для этого подходящий.
– Мне-то всё равно, как вы поделите должности, главное, чтобы на работе не передрались, – пошутил Якутин.
– Драться пока не из-за чего: должностей много, а людей нет, – ответил Зимин, – Будем друг другу помогать.
– Конечно, с твоим опытом, Александрович, трудно тягаться. Ты видишь, я начальник, а со всем с тобой соглашаюсь. Завтра я тебе, Витя, покажу наше хозяйство и познакомлю с главным руководством. А потом забирай свой участок и руководи. Половину людей ты знаешь, сам набирал, а с другой половиной познакомишься, можешь через Алексея Александровича. Он с ними работал и всех знает.
За окном давно наступила темнота. Короткий декабрьский день, не успев появиться, превратился в длинную полярную ночь. Инженеры долго говорили о накопившихся делах, о людях, о проблемах, о жилье и о многом другом. За плохо зашторенным и замороженным окном ничего не просматривалось.
– В этом же подъезде живут командир объединённой эскадрильи, первый секретарь райкома партии и военкком, – сказал Якутин, – Вы тут сидите, а я пошёл домой, соскучился по жене.
– А ты где живёшь? – спросил Виктор.
– Здесь же, только в среднем подъезде – это наш аэрофлотовский дом. Других пока нет, хорошо хоть этот подвернулся на первое время.
Якутин попрощался и ушёл.
– Ну что, спать будем? – спросил Зимин.
– Давай спать. Утром у меня тяжёлый день, да и у Вас наверно не легче.
– На работу я тебя уведу, не беспокойся. Я просыпаюсь рано. Опаздывать у нас вообще-то не принято, в восемь часов мы должны находиться у начальника в кабинете.
– Так строго?
– Так принято. Это здесь мы все друзья, а на работе только по имени-отчеству и официально, иначе не будет никакой дисциплины.
– Согласен, – сказал Брызгалов, уже засыпая.
Утром они пришли в аэропорт затемно.
– Вон видишь, метров через пятьсот виднеется здание, туда мы и пойдём. Не сойди с тропинки, иначе увязнешь в снегу, – предупредил Зимин и добавил, – Сначала пойдём по перрону, а потом по тропинке среди сугробов.
– По снегу ходить я приспособлен, а тропинку угадаю ногами, к этому мне не привыкать, а как же рулят самолёты на взлётную полосу? – спросил Виктор.
– Для них рулёжка расчищена, а тропинка пролегает вдоль этой рулёжки, пояснил Зимин, – Скоро рассветёт, сам всё увидишь. Внутри, в здании, у нас печка-буржуйка, сделанная из бочки. Другого обогрева нет и каких-либо удобств тоже. Здание построено своими силами, в эксплуатацию ещё не сдано, хотя мы давно его эксплуатируем, не на улице же располагаться конторе!
– А где все остальные начальники?
– Есть ещё одно здание, именуемое штабом. Оно отапливается от котельной и находится на окраине посёлка, там, откуда мы пришли. В штабе много женщин, поэтому условия лучше. У нас тоже имеются женщины, которые переносят все тяготы и лишение наравне с нами. А вообще, когда бочка нагреется, у нас тепло и даже жарко.
– Примерно это я и ожидал, – сказал Брызгалов, – Раз строится новое предприятие, да ещё своими силами, да ещё с выполнением основной работы. А как с обслуживанием самолётов, справляетесь?
– Примерно процентов на шестьдесят. Туго с запчастями, со снабжением и пока с личным составом. Пилоты бухтят, но летают на том, что выдаём. Хотя они работают тоже не в тепличных условиях, приспособились к нашему северному краю. Личный состав набран со всего Советского Союза, так что привыкай.
Инженеры подошли к зданию.
– Это бывшая школа. Перевезли из деревни. Не удивляйся, что внутри ничего нет, а из стен торчит пакля, – пояснил Зимин.
Инженеры сразу вошли в кабинет начальника АТБ, который являлся и производственно-диспетчерским отделом и инженерной, и комнатой для обогрева. В нём царило тепло. Диковинная железная печка топилась и отдавала своё тепло внутрь помещения, а дым выходил наружу по причудливой трубе, вставленной в оконную форточку. Брызгалов заметил, что присутствующие люди смотрят на него, как на диковинку. Он знал, что Якутин о нём прожужжал все уши, а теперь люди смотрели на нового инженера воочию.
Из мебели в кабинете виднелись три обшарпанных стола и несколько стульев. За двумя столами сидели две женщины, а третий стол занимал начальник АТБ. В соседней комнате-прихожей тоже имелся стол, который сейчас стоял свободным, но как только инженеры вошли, туда переселилась одна из женщин примерно сорокапятилетнего возраста. Вторая женщина осталась в инженерной. Подошёл Серый Евгений Анатольевич. Он принёс с собой уличный холод, но сам выглядел тепло одетым. Заметно, что ему совсем не холодно, но он, видимо, по привычке, протянул руки к «буржуйке», то ли проверяя наличие тепла, то ли грея замёрзшие руки.
– А ребята крутят гайки на морозе. Тепляк для двигателей насквозь продувается ветром, – сказал он, ни к кому конкретно не обращаясь.
– Ладно, рассаживайтесь, – сказал Якутин, – Для начала я вас познакомлю с нашим пополнением.
Он представил Брызгалова, а затем поочерёдно всех присутствующих и объявил:
– Виктор Алексеевич будет старшим инженером участка, всего участка. И подчиняться будет непосредственно мне, – уточнил он, – Опыт у него большой, правда, он не изучал самолёт Ан-2, зато прекрасно знает его двигатель. Поэтому, Виктор Алексеевич, – сказал он конкретно Брызгалову, – Ваша ближайшая задача изучить самостоятельно самолёт и сдать мне экзамен. Я думаю, Евгений Анатольевич с Вами опытом поделится, ну и Алексей Александрович тоже поможет. Приказ о приёме Вас на работу и о назначении на должность сегодня будет руководством подписан, об этом я позабочусь, а, впрочем, мы сходим вместе. Я познакомлю Вас со штабными «бумагомараками». Пусть посмотрят на прибывшего инженера! Какие задачи у нас сегодня, Евгений Анатольевич? – спросил он у Серого.
– Дела не очень хороши. Самолётов исправных не хватает. Пилоты жалуются, а мы ничего не можем сделать, не справляемся. Большие самолёты снуют, как челноки. Люди не успевают бегать от самолёта к самолёту.